АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
Я отступал, мимо меня промелькнул волк, попытался вцепиться чудищу в лапу, но едва успел избежать удара хвоста. Мастера говорят: не зная брода, пропусти вперед друга, но я все еще не мастер, потому заорал:
- Брысь!.. Не лезь попэрэд батька Лукашенко!..
Волк послушно отступил, что значит человек коллектива, чтит вождя и слушается, за что и люблю это племя, а кошек удавил бы вместе с кошатниками и демократами. Я размахивал мечом, увертывался, выбирал позицию, крикнул чудищу:
- Что, не родись красивым, а родись массивным? Давай договоримся, ниже пейджера не бить?!
Зверь взревел и пошел на меня, ступая чаще и быстрее. Я чуточку струхнул, чудовище явно понимает, так что ай-кью какое-то есть, воздух идет вихрем вокруг размахивающих лап размером с бревна, а кулаки уже не кулаки, а растопыренные пятерни, так скорее меня зацепит, ему бы только ухватить...
Извернувшись, я упал на колено, успевая пропустить над головой пронесшуюся лапищу. Выставленный меч тряхнуло, барабанные перепонки едва не взорвал громоподобный вой. Чудовище остановилось, прижало одну лапу к груди. По ней обильно стекала кровь, а на землю шлепнулись два пальца с колбасные батоны размером.
- Не играй с пианистом! - выкрикнул я. - Стреляет как умеет...
Чудовище шагнуло ко мне, огромный кулак взлетел в воздух. Я отпрыгнул в последний момент, хотел было подставить меч, но устрашился, что чудовище, наколов руку, унесет с нею и меч.
Удар по земле был таков, что подпрыгнул участок в шесть, а то и двенадцать соток, камни сдвинулись с мест, а там, где я только что стоял, образовалась яма. Когда лапа поднималась, я ударил мечом, отпрыгнул от метнувшегося в мою сторону хвоста, покатился, а вдогонку ударил страшный рев.
Чудовище стояло и нянчило уже обе лапы, прижимая к груди.
- Одна капля никотина убивает лошадь, - прокричал я ему, - а триста - трактор "Кировец"!
Ворон пролетел на опасно низкой высоте, осведомился:
- Мой лорд, вы там ол райт?
- Плох тот солдат, - ответил я, поднимаясь, - который упал и не отжался. В тихом омуте кулаками не машут!
Чудовище, не сводя с меня яростного взгляда желтых глаз, попятилось. Я двинулся за ним, поигрывая мечом, стараясь держаться так, чтобы солнечные лучи рельефнили мускулатуру, королева же смотрит, а я, похоже, переломил ход схватки, хотя этот зверь все еще может убить меня одним ударом хвоста, да и лапы у него всего лишь раненные, а не отрубленные...
- Что, - спросил я, - чуть в обморок не наложил? Шутки шутками, а могли быть и дети!
Зверь допятился до огромной ямы, затем, я не поверил глазам, не отрывая от меня взгляда, вытянул назад одну заднюю лапу и попробовал пустоту. Убедившись, что там яма, внезапно рухнул туда всем телом.
Я сделал два быстрых шага вперед, зверь провалился в яму до шеи, дальше застрял, над поверхностью земли осталась только громадная голова. Мои руки сами взметнули мой трехручный, я сделал красивый размах...
...в последний момент удержал смертельный удар, призванный отделить голову от шеи, воткнул острие в землю и смотрел, как зверь судорожно дергается, разгребая задними лапами неожиданно возникшее препятствие.
Из ушей моих словно вату выдернули, чуть не оглушили дикие кровожадные крики:
- Бей!
- Руби!
- Секи!
- Всего один удар!
Я оглянулся, ворон летает над головой, орет, сжимает крючковатые лапы, каркает так громко, что закаркивается, волк подбежал ко мне, весь трясется от боевого возбуждения, глаза полыхают таким огнем, что вот-вот вспыхнет окружающая среда, а там и четвергу достанется, даже королева сумела заставить приблизиться свою трепещущую, как бабочка на ветру, лошадку, смотрит то на зверя с ненавистью, то с недоумением на меня.
- Давай быстрее, - посоветовал я чудовищу, - желтая рыба... безногий червяк... А то мои приятели докажут тебе, что ноги - дело откидное...
Голова все опускалась, наконец оказалась ниже поверхности, ворон сел на край воронки, прокричал хрипло:
- Да бей же, не тяни!.. Вот именно сейчас...
- Что? - спросил я.
- Тот знаменитый удар острием точно в темечко!..
Простучали копыта, королева, бледная и все еще вздрагивающая, смотрит на меня с седла тревожными непонимающими глазами. Я самодовольно ухмыльнулся, красиво и картинно выпятил мышцы. Пусть все говорят о непостижимой женской логике, но пусть поймут нашу мужскую!
Плоская голова с пульсирующим темечком, единственное место, не прикрытое костями и куда с такой легкостью войдет узкое лезвие меча, все опускалась, даже волк не выдержал, сказал с мольбой:
- Он же уходит...
Я широко улыбнулся, эффектно вскинул меч, предварительно развернувшись, дабы солнечные лучи обрисовали рельеф плечевого пояса, и опустил лезвие в узкую щель ножен. При этой постановке особенно эффектно смотрятся трицепсы и косые мышцы, а широкие пластины груди приподнимаются и собираются в тугие выпуклые шары.
Меч щелкнул рукоятью, войдя в ножны, я опустил руки и отыскал взглядом Рогача. Тот преспокойно щипал траву на обочине, абсолютно уверенный, что не понадобится с его сокрушительным рогом.
- Эй, - сказал я, - ко мне, жрун! Поехали дальше.
Ворон снова полетел высматривать дорогу с высоты, серая волчья спина некоторое время скользила рядом, затем растворилась в кустах. Королева долго держалась сзади, мы с Рогачом красиво несемся впереди, ветер треплет мне волосы, солнце играет на блестящем навершии рукояти меча, наконец копыта ее лошадки застучали чаще, догнала, Рогач игриво пихнул ее лошадку боком.
- Зачем? - произнесла королева.
- Что? - переспросил я.
- Зачем вы это сделали?
Я принюхался, удивленно вскинул брови, поднял руки, понюхал поочередно под мышками, взглянул на нее удивленно:
- Нигде не пахнет...
Она поморщилась:
- Не стройте из себя скомороха.
- Я просто не понял вопроса, - ответил я невинно-нахально.
- Я спросила, - повторила она, чуть повысив голос, - зачем вы отпустили это... это?
- А-а-а, - протянул я, - вы об этом... А что надо было сделать?
Она почти выкрикнула, сердясь:
- Конечно же, нанести разящий удар!
Я скривился в презрительной жалости врожденного аристократа, за которым гремит длинный хвост из сотен предков императорской крови и нет даже королишек:
- Эх, как же это заметно, что некоторые королевы совсем недавно были пешками... Нет-нет, я ни на кого не указываю. Ни пальцем, ни взглядом, ни взмахом ресниц, а они у меня длинные и густые, как у моего коня, заметили?.. Ну как я могу ударить, а то и вообще - у меня язык не поворачивается сказать насчет лишения жизни - бедного подземного зверя, который наверняка в Красной книге? Он только там и выжил, а на поверхности давно истребили всякие гады-люди. Я лучше бы прибил ту сволочь, что выгнала его из теплой норы, раздразнила и заставила наброситься на первых же, кто попался на глаза. Нет в вас женственности, Ваше Величество!
Она вспыхнула, лицо пошло пятнами, но смолчала. Некоторое время слышался только перестук копыт, наконец она произнесла, стараясь, чтобы это звучало с прежним королевским холодком и отстраненностью:
- Не понимаю вас... варваров.
Я отмахнулся:
- И не надо, Ваше Величество. Плюньте в глаза тому, кто сказал вам, что вы умная. Брешут сволочи, обидеть хотят!.. У вас есть обязательные признаки красивой: мания величия и мания преследования. Умным может стать и простолюдин, а вот красивой надо родиться. Красота - от Бога!
Она презрительно фыркнула:
- Вы не понимаете, что такое быть королевой!
- Почему? - возразил я. - Достаточно просто расчесать волосы, помыть руки, почистить зубы, смачно пукнуть и высморкаться - вот и все, чтобы снова чувствовать себя королевой!
Она поморщилась:
- Чувствовать и быть - не одно и то же.
Я подумал, согласился:
- Пожалуй, вы правы, Ваше Величество. Но все-таки в эту ночь я вам еще не поддамся.
Снова послышался фырк, на этот раз в мою сторону презрительно посмотрела ее лошадка. Королева же скачет молча, смотрит прямо, давая возможность любоваться ее точеным профилем. Я подумал, что, оказывается, женщины делятся не только на умных или красивых. Бывают еще и королевы.
- Ваше Величество! - крикнул я. - Беру свои слова взад насчет неженственности!.. И вообще, дико извиняюсь! У вас сиськи - во!
Она не оглянулась, но, думаю, комплимент понравился.
* * *
Во все стороны простирается до горизонта зеленая равнина, разбегается, все это накрыто огромным синим куполом, яркое оранжевое солнце заставляет дышать чаще, глубже, радостнее, а грохот конских копыт резонирует с учащенными ударами сердца.
В сотне шагов из зелени торчит красноватая скала, голая, безжизненная, а на самой вершине, как на постаменте памятника, красивый мускулистый варвар и юная нежная женщина с очень чистым, но суровым лицом, красиво вздувая мышцы, рубят воздух. Он - громадным топором, она - тонким синим мечом, похожим на длинную сосульку. Это было похоже на демонстрацию боевых приемов, а также рекламу поднятия тяжестей, ибо все группы мышц у мужчины работают, перекатываются, вздуваются, блестят, словно облитые оливковым маслом.
Женщина рубила даже чаще, всякий раз эффектно замирая в конце каждого выпада. Я залюбовался ее дивной фигурой. В самом деле, эти восточные единоборства - искусство, теперь вижу.
Королева, как будто вчера родилась, спросила с недоумением:
- Чего это они?
- Ах, Ваше Величество, - ответил я, - ну что вы на все ищете ответы? Вы кто - умный человек или женщина? Женщина должна не понимать, а чувствовать!.. Спросите еще, зачем у бабочки красивые крылья?
Она подумала и спросила:
- А зачем у бабочки красивые крылья?
Я ахнул:
- А не почудилось ли мне? Выехал в квест с красивой - оказалась умной?.. Ваше Величество, они же двое просто красивы, этого достаточно!
Она покосилась на эффектные позы, поморщилась:
- Мужчина хорош, но женщина... гм... переразвита, на мой взгляд.
- Красивый женский вид радует мужской глаз, - пояснил я, - а некрасивый - женский, это понятно. Но вообще-то женщины гораздо красивей, чем они выглядят. Кстати, к вам это относится тоже, Ваше Величество.
Она ядовито осведомилась:
- Вы не пьяны?
- Трезв так, что голова кружится!.. У чужих жен редко встречаются некрасивые ноги, хотя вы, конечно же, с этим не согласитесь...
Она задрала носик, хлестнула лошадку и унеслась вперед. Я нагонять не стал, там впереди маячит серая шкура волка, а сверху надменно парит ворон. Место открытое, если что - предупредить успеют. Лес далековато, хотя дорога как ни виляет, но упорно стремится к его темной стене. Сейчас можно сказать, что старается уйти от зноя в тень, но, когда прибудем, солнце уже зайдет, а я так не люблю ночевать в лесу.
Впрочем, в голой степи люблю ночевать еще меньше.
Я привстал на стременах, во все стороны одинаковая степь, отдельные группки деревьев, мелкая речушка впереди, стадо диких коней пасется на краю, а с десяток оленей спускаются к воде, то ли на водопой, то ли нацелились перебраться на ту сторону и просить политического убежища.
- Нич-ч-чего не понимаю...
Волк спросил сочувствующе:
- А что случилось?
- Где подсказки? - спросил я. - Куда идти? Что искать?..
- Ка... кие подсказки?
- Как победить, - сказал я раздраженно. - Черный Властелин, упиваясь своим могуществом, должен всюду оставлять всякие там загадки. Желательно не очень трудные, мы ведь не в шахматы с поклонами, раскланиваниями и пристукиванием хвоста! У нас скорее крестики-нолики. При решении загадок мы должны получать путь к победе над этим мировым Злом.
Волк подумал, кивнул:
- Я как-то об этом не подумал. Но теперь вспоминаю, что в самом деле всегда так. И что, подсказок нет?
- Да ни одной!
- Может быть, плохо смотрим?
Я сказал зло:
- Уже под ноги не смотрю, все подсказки высматриваю! То ли он не уверен в своем абсолютном всемогуществе, то ли...
- Что?
- Не знаю, - огрызнулся я. - То ли ведет себя не так, как... как надо.
Волк посмотрел на ворона, тот на волка, оба сказали в один голос твердо и уверенно:
- Этого не может быть, потому что... потому что быть не может!
Я оглянулся на королеву, не в ней ли ключ, Властелин Зла вполне может оказаться таким злокозненным, что попытается использовать для своих целей женщину, надо быть начеку, не волка же с вороном подозревать.
Глава 4
Солнце нависло над верхушками деревьев, огромное и багровое. Я слышал его тяжелое надсадное дыхание, мечтает завалиться за ширму горизонта, распустить мышцы, отдохнуть за тяжелейший день, ведь жарило с утра и до сей минуты, ни на минуту не закрывалось тучами или даже легким облачком.
Деревья раздвинулись неохотно, сразу потемнело, мы проехали не больше сотни шагов, сказал голосом прирожденного полководца:
- Привал всей армии. Отдых до утра.
Ворон уже загодя приметил кучу сухостоя, я расседлал коней, а когда притащил сухое дерево с множеством веток, королева уже раскладывала на скатерти хлеб, сыр, ломтики мяса. Волк задрал морду, выразительные ноздри дернулись пару раз.
- Мой лорд, я чую близко стадо свиней...
- А я видел оленей, - перебил ворон. - Могу показать!.. И бобров видел, тут близко речка. И медвежью берлогу...
Я кивнул волку:
- Показывай свиней. Я варвар, а варвар должен есть жареного кабанчика. Это обязывает, так сказать!
Не оглядываясь на королеву, я взял лук и поспешил за волком. Ворон полетел тоже, я начал беспокоиться о королеве, но отошли в самом деле не дальше соседней поляны. Огромное стадо свиней, сыто хрюкая, копали рылами землю уже из чисто спортивного азарта: кто выкопает глыбже. Я присмотрел самого толстого подсвинка, помоложе, с нежной шкуркой, откуда еще не ушли полностью детские полоски, спустил стрелу.
Ворон хрипло каркнул:
- Точно под левую лопатку!
- Хороший выстрел, - сдержанно похвалил волк.
Я подобрал добычу, потревоженное стадо тут же вернулось докапывать лабиринт, мы вернулись на полянку. К моему удивлению, там уже полыхал костер, королева подбрасывала в оранжевое пламя лоскутки бересты с ближайшей березы.
- Ваше Величество, - сказал я с чувством. - Я думал, что вы только дура и стерва! Охотно беру свое мнение взад.
Кабанчик рухнул у костра с таким шумом, словно я принес буйвола. Королева, не морщась, смотрела, как я вскрыл, выпотрошил, разделал, самые лакомые ломти нарезал и насадил на прутья, а те, что побольше, разложил на плоских камнях и положил поверх углей. Немногие поленца, что еще дымили, выгреб, яркие крупные угли пурпурного цвета распространяют только сухой нещадный жар, от которого приходится закрываться ладонями, но где так хорошо и быстро жарится нежное сочное мясо.
Волк первым уловил изменения в воздухе, начал беспокойно ерзать, оглянулся с тоской на ворона. Ворону не до костра, долбится, как Рэмбо на каменоломнях, с черепом кабанчика, уже массивным, как у вепря, но с еще нежнейшим сладким мозгом, который так трудно добывать через крохотные глазницы.
Я кивнул ему на внутренности:
- Разве это не предпочтительнее, чем жареное мясо?
- Конечно, мой лорд, - ответил он с готовностью, - мы, волки, сыроеды! Но я подумал, не нарушу ли общее правило...
- Не нарушишь, - заверил я. - У нас нет жестких тоталитарных правил. Хоть мы и не демократы, но мы свободные... э-э... волки. Свободные, спаянные общими целями и верностью, да-да, красивое слово, верно?.. А теперь давай жри, не жмись.
Волк одним прыжком оказался на остатках разделанной туши, с рычанием вгрызся в самое вкусное и полезное, что все звери съедают в первую очередь: внутренности, ливер, селезенку, почки. Королева посмотрела на него, на меня, сдержанно улыбнулась:
- Неплохо умеете разделывать дичь. Чувствуется рыцарская выучка.
- Разве?
- Да. Вы проделали все по ритуалу. Если не секрет, за что вас лишили рыцарского звания? За какие-то позорнейшие поступки?
Я фыркнул:
- Ах, Ваше Величество...
- Вам стыдно о них говорить?
- Ах, Ваше Величество, - повторил я. - Помню, у английской королевы было три сына - двое умных, а третий - наследник... Так вот эти двое ни за что не захотели становиться рыцарями.
Она посмотрела на меня пристально:
- Вы хотите сказать, что вы... сын английской королевы?
- Я хочу сказать, что вот этот ломтик уже можно изволить кушать. Он такой тонкий, что прожарился насквозь. А эти повернем, повернем, повернем...
В ноздри бил одуряющий запах, волк оглянулся с чувством полнейшего превосходства, хотя и с некоторым недоумением, трудно понять этих людей, которые прекрасно знают пользу сыроедения, однако же жрут прожаренное мясо, откуда выпарилась вся сладкая живая кровь. Наверное, у людей это нечто ритуальное, не иначе.
Я переворачивал ломтики, аромат все сногсшибательнее. Но глазом косил по сторонам. Беспокоит сама полянка, маловата, стена деревьев слишком близко. Если что-то выскочит, этому "чему-то" хватит двух прыжков, чтобы оказаться у любого из нас на загривке. За это время не успеешь меч выхватить, я одной рукой вытащил оружие из ножен и положил рядом. Королева приподнялась, огляделась беспокойно:
- Я отлучусь на минутку.
- Нет, - возразил я, - в лесу опасно.
- Но мне надо!
- Я пойду с тобой.
Она выпрямилась, щеки окрасились в темно-багровый цвет. Вообще-то, при таком освещении цвета искажены, но я все равно увидел румянец... ну видел же взрывы в космосе и сверкающие лазерные лучи?.. Глаза свернули, как клинки.
- Еще чего?
- Там опасно, - сказал я настойчиво. - Сделаем так, я зайду дальше в темноту, чтобы у вас с одной стороны был костер, с другой - я.
Она фыркнула, спорить не стала, просто ступила к деревьям и растворилась во тьме за опасной стеной. Я поспешно оставил длинный прут с ломтиками мяса, поднял меч и пошел тихонько следом.
* * *
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 [ 18 ] 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
|
|