хватило нахальства разместить свое объемистое тело точнехонько
посередине.
жизни посетившей портовый кабак, сказал потомок укумбийских пиратов.
чем наша. - Восхищенно заявил я, берясь за рычаг. Как бы подвел итог
вечера.
поехали в мою царскую резиденцию. Я упорно не мог понять, как это меня
угораздило согласиться стать главным действующим лицом в сумасшедшей
политической интриге нашего хитрющего Величества Гурига VIII, со всеми
вытекающими последствиями!
буду делать? Ну, я имею в виду: существуют какие-нибудь правила,
которых я должен придерживаться, или как?
вашего веселого царя Калигулу и действуй по его примеру! -
Расхохотался неугомонный Мелифаро.
за шутки второй свежести! - Буркнул я. - Так как там насчет правил?
Просветите меня, Джуффин.
каким-нибудь мудрым старейшинам твоего многострадального народа. К
счастью, я не имею чести принадлежать к этому избранному обществу...
Так что можешь вести себя как угодно: иностранцы вообще не в курсе,
лорды провинций подумают, что так принято в Пустых Землях, а твои
подданные решат, что ты нахватался наших "варварских обычаев". И вряд
ли они когда-нибудь настолько подружатся, чтобы совместными усилиями
вывести тебя на чистую воду!
на импровизацию.
Мохнатого Дома: тротуар был запружен увешанными побрякушками рогатыми
скакунами, на которых приехали мои нецивилизованные подданные, а
мостовая забита амобилерами прочих визитеров.
Проворчал Джуффин, спрыгивая на мозаичный тротуар. Мой приятель Андэ
Пу последовал за нами. Выглядел он при этом довольно растерянно.
- Поскольку я теперь царь, я имею полное право на личного летописца,
как и на любую другую придурь.
решительно открыл парадную дверь своей резиденции. Полагаю, по моему
лицу блуждала светлая улыбка галлюцинирующего идиота: мой рассудок
напрочь отказывался считать происходящее реальностью. Впрочем, так
было даже лучше.
на пороге Большой Приемной - бывшего читального зала. Огромное
помещение было полно народу, я попытался разглядеть там сэра Джуффина
и Мелифаро, но все лица сливались в одно неразборчивое пятно: мое
зрение временно расфокусировалось - с перепугу, что ли! Потом я понял,
что позади меня робко топчется бедняга Андэ. Видимо он не привык
переживать подобные приключения на трезвую голову... Я огляделся,
пытаясь понять, где находится мой трон, но ничего похожего на трон так
и не обнаружил. Это оказалось даже к лучшему: монарх, судорожно
пытающийся отыскать собственный трон в собственном же дворце - такая
шутка была вполне в моем вкусе, так что я прекратил паниковать и
развеселился. "Где захочу, там и усядусь, хоть на самом пороге! -
Сказал я сам себе. - Черт, в конце концов, я же здесь самый главный!"
спросил я своего оробевшего "летописца". Тот молча кивнул.
сэру Мелифаро, тебе будет не очень скучно, можешь мне поверить.
в пестрой толпе где-то справа от меня. Я посмотрел ему вслед, но ни
Мелифаро, ни сэра Джуффина так и не обнаружил: мои глаза упорно
отказывались выполнять свои непосредственные обязанности.
пророк, готовый вывалить на неблагодарное человечество собственную
интерпретацию гипотетической "божьей воли".
встрече с вами! - Язвительно сообщил я неопределенным пятнам, которые
все еще не приобрели очертания нормальных человеческих лиц. После
этого официального заявления я с достоинством уселся на пороге,
скрестив ноги по-турецки. Мне показалось, что по приемной пробежал
изумленный шепот, поэтому я счел необходимым объяснить свой
эксцентричный поступок.
должно быть на пороге между людьми и небом, дабы отделять и охранять
одно от другого. - С умным видом заявил я.
серьезный успех, и только воспитание не позволило присутствующим
зааплодировать. Зато как они задержали дыхание! Некоторое время ничего
не происходило, я начал было сердиться на медлительность своих
подданных, но потом до меня дошло, что бедняги просто ждут моих
указаний.
я. Честно говоря, у меня были огромные трудности с формулировками,
поскольку я не очень-то представлял себе, что именно эти сумасшедшие
кочевники должны проделать, чтобы я официально стал их повелителем.
ждал. Наверное мой трон все-таки существовал и был установлен
точнехонько в противоположном конце огромной комнаты, так что все
участники предстоящей церемонии предусмотрительно заняли почетные
места у его подножия. В конце концов, мои многочисленные подданные
торжественно направились ко мне. Это было вполне приемлемое зрелище. С
тех пор, как я научил господ кочевников повязывать их знаменитые
головные платки на пиратский манер, они стали почти красавчиками.
Несколько дюжин этаких "пляжных мальчиков" в широких штанах до колен и
коротких мягких сапожках, с огромными сумками через плечо - черт, они
притащили эти баулы и сюда, наверняка они даже во сне с ними не
расстаются!
мускулатура совсем чуть-чуть не дотягивала до шварценегеровской,
впрочем я мог спорить на что угодно, что при личной встрече этот герой
сделал бы великолепного Арнольда в первом же раунде: он-то обрастал
мышцами в силу суровой жизненной необходимости, а не из соображений
личного вкуса! Приблизившись ко мне, ребята склонились в глубоком
поклоне, но бухаться на колени не стали: моя давнишняя лекция о вреде
коленопреклонения явно пошла им на пользу.
волнения голосом спросил этот гигант. Я чуть не умер от счастья:
никогда прежде такие здоровенные дядьки не разговаривали со мной
дрожащим голосом.
передумал. - Тоном человека, решившегося поступиться собственными
принципами во имя общего блага, сказал я.
воинов народа Хенха. - "Так вот как называется мой замечательный
народ!" - Весело удивился я про себя. Стыдно сказать, но до сих пор у
меня как-то не дошли руки выяснить эту немаловажную подробность! Барха
Бачой тем временем продолжал свое выступление.
Фангахра, но небо неохотно внимало моему голосу. Сегодня я прошу тебя
освободить меня от этой непосильной ноши.
небом, Барха. А ты теперь будешь отвечать за них только передо мной.
Обещаю, что в отличие от неба, я буду внимать твоему голосу, время от
времени...
светом. От моих слов он пришел в совершенно экстатический восторг.
Думаю, до парня так и не дошло, что ничего в сущности не изменилось: я
предложил ему выполнять ту же самую работу, которой он занимался и
раньше, разве что избавил его от бесплодных попыток наладить диалог с
глухонемым небом... Тем временем из-за широкой спины моего нового
знакомца, которого я про себя уже легкомысленно окрестил "генералом",
вышел невысокий худощавый старик. Я внимательно посмотрел на него и
понял, что в его жилистых руках все еще было не меньше силы, чем в
бугристых мышцах, перекатывающихся под загорелой кожей моего
военачальника. И вообще, этот дедушка заслуживал самого пристального
внимания. Что-то в его облике напоминало мне могущественных Магистров
запрещенных Орденов ушедшей эпохи, с которыми нашему Тайному Сыску
регулярно приходится иметь дело. Мое мудрое второе сердце отлично
знало, что старик мог бы стать не менее грозным и опасным существом,
если бы его жизнь сложилась немного иначе...
Мое имя Файриба, и иногда на меня нисходит мудрость. Я пришел, чтобы
назвать тебе твое настоящее имя. После того, как оно достигнет твоего
сердца, умрет проклятие, преследующее твой народ с того дня, когда мы
Конюшевский Владислав
Корнев Павел
Шилова Юлия
Куликов Роман
Посняков Андрей
Шилова Юлия