Чтение 18–й страницы книги ~Сошествие тьмы~

Через некоторое время Джек переспросил его:

- Так отличаюсь, да?

- В некотором роде.

Так они ехали к центру города, направляясь в полицейское управление.

Обсуждали эту проблему, пытаясь понять, в чем же особенности Джека, несходство его с другими людьми.

9

К трем часам дня в школе Уэлтон закончились последние уроки. Через десять минут это стало ясно по взрывам смеха, болтовне, выплеснувшимся на улицу и сказочно преобразившим серый пейзаж Нью-Йорка.

Дети были одеты, вернее, спрятаны под толстым, пестрым слоем шапок, шарфов, пушистых наушников, рукавиц, теплых свитеров, джинсов, толстых курток и тяжелых ботинок. Поэтому передвигались они, слегка покачиваясь и оттопырив руки - для равновесия. Как будто на улицу выбежала веселая компания живых плюшевых медвежат.

Те из ребят, что жили неподалеку, сами добирались до дома - это им разрешалось. Человек десять ринулись в микроавтобус, специально купленный для них родителями. Но большинство детей встречали папы, мамы, бабушки с дедушками - на машинах или, ввиду плохой погоды, на такси.

На этой неделе была очередь миссис Шеппард провожать детей у школы.

Исполняя обязанности дежурной, она сновала по тротуару, приглядывая, чтобы малыши не отправились домой без взрослых или не попали в машину к незнакомым людям. Сегодня вдобавок ко всему ей еще пришлось останавливать снежные баталии и разнимать детей, неохотно расстававшихся с друзьями.

Пенни и Дэйви уже знали, что их заберет тетя Фэй, а не отец, но, выйдя из школы, не увидели ее и, спустившись по ступенькам, отошли немного в сторону, чтобы не мешать другим. Они стояли перед ярко-зелеными деревянными воротами, через которые шла дорога от школы к близлежащему жилому дому.

Ворота крепились не вровень со стенами двух зданий, а были на полметра углублены в разрыве между ними. Чтобы укрыться от пронизывающего ветра, коловшего щеки и холодившего тело даже через толстые куртки, Пенни и Дэйви прижались к воротам спиной, втиснувшись, насколько возможно, в углубление между домами. Дэйви спросил:

- Почему папа не смог за нами заехать?

- Видимо, у него срочная работа.

- Что за работа?

- Не знаю.

- Это не опасно, правда?

- Думаю, нет.

- A его не застрелят?

- Конечно, нет.

- А откуда ты знаешь?

- Я уверена, - сказала Пенни, хотя на самом деле это было не так.

- Полицейских все время убивают.

- Ну, не так уж и часто.

- А что мы будем делать, если папу вдруг застрелят?

После смерти матери Дэйви достаточно быстро оправился от потери. Никто даже этого не ожидал. Дэйви справился с горем лучше, чем Пенни, ему не потребовалась помощь психиатра. Он долго плакал - несколько дней подряд, а потом успокоился. Правда, год спустя у него появился стойкий страх потерять отца. Насколько знала Пенни, она одна понимала, насколько озабочен брат опасностями, реальными или вымышленными, проистекавшими из профессии отца.

Она не стала рассказывать об этом ни отцу, ни кому-либо еще, надеясь, что сама поможет Дэйви. В конце концов, как старшая сестра, она несла за него ответственность!

В первые месяцы после смерти матери Пенни не смогла уделять брату достаточно внимания. Она не смогла быть рядом с ним, когда была ему нужна, - ей самой в тот период было очень тяжело. Сейчас, компенсируя прошлое, она решила исправить положение.

Дэйви переспросил:

- Что мы будем делать, если папу действительно застрелят?

- Его не застрелят.

- Но если все-таки застрелят, что будем делать?

- С нами все будет в порядке.

- Нас могут отправить в приют?

- Нет, глупенький.

- Где же мы тогда будем? А, Пенни? Где?

- Ну, может быть, будем жить с тетей Фэй и дядей Кэйтом.

- Да?

- С ними нам будет хорошо.

- Я лучше пойду жить в канализацию.

- Ну, это глупо.

- Нет, тогда я точно буду жить в канализации.

- Ну конечно.

- По ночам мы сможем выходить в город и воровать продукты.

- У кого? У бездомных, что ли?

- Зато мы сможем завести аллигатора вместо домашнего животного.

- В канализации нет никаких крокодилов.

- Есть, - возразил Дэйви.

- Это миф.

- Что ты сказала?

- Миф. Вымышленный рассказ, сказка.

- Ты - противная. Аллигаторы живут в канализации!

- Дэйви!

- Конечно. Где же им еще жить?

- Например, во Флориде.

- Флорида? Слушай, ну ты даешь! Флорида!

- Да, Флорида.

- Во Флориде живут только старые дураки-пенсионеры и девчонки, гоняющиеся за золотом.

Пенни изумилась:

- Где ты это слышал?

- От подруги тети Фэй, миссис Дампи.

- Дамси, - поправила его Пенни.

- Да, понимаешь, миссис Дампи разговаривала с тетей Фэй. Муж миссис Дампи хотел на пенсии переехать во Флориду. Он поехал туда поискать жилье и больше не вернулся. Потому что на самом деле сбежал с гоняющейся за золотом девчонкой. Так вот, миссис Дампи и сказала, что во Флориде живут только старые дураки и девчонки, гоняющиеся за золотом. Вот тебе еще одна причина, чтобы не жить у тети Фэй: эти ее друзья - они все похожи на миссис Дампи.

Все время жалуются, плачутся. Фу! А дядя Кэйт курит.

- Очень многие люди курят.

- От его одежды несет табаком.

- Ну и что тут страшного?

- А его дыхание, а?

- У тебя тоже не всегда пахнет цветами изо рта, знаешь ли.

- А кому нужен цветочный аромат изо рта?

- Шмелям.

- Но я же не шмель.

- Ты слишком много жужжишь и никак не можешь остановиться. Все время жужжишь.

- Нет, не правда.

- Жу-жу-жу.

- Ты следи за своими словами, а то я ведь могу и ужалить, раз я шмель.

- Не посмеешь.

- Я могу и укусить, и даже очень больно.

- Дэйви, только попробуй!

- Все равно тетя Фэй мне не нравится.

- Она же хочет тебе только добра.

- Она все время... щебечет.

- Дэйви, щебечут птицы, а не люди.

- Она щебечет, как птица.

Это, к сожалению, было правдой. Но, достигнув возраста двенадцати лет, Пенни стала ощущать, буквально в последнее время, какое-то душевное родство со взрослыми. Ей уже не так нравилось насмехаться над ними, как несколько месяцев назад.

Дэйви сказал:

- Она все время изводит папу вопросами, хорошо ли нас кормят.

- Она просто беспокоится о нас.

- Она что, думает, что папа будет морить нас голодом?

- Конечно, нет.

- Тогда почему все время об этом говорит?

- Просто потому, что она - тетя Фэй.

- Слушай, ты можешь это повторить?

Обрушившийся на улицу сильнейший порыв ветра достал их и в углублении перед зелеными воротами. Пенни и Дэйви затряслись от холода.

Дэйви не умолкал:

- У папы ведь классный пистолет, правда? Полицейским выдают очень хорошие пистолеты, да? Полицейским ведь не разрешают выходить на улицу с дерьмовым пистолетом, правда?

- Не смей говорить такие слова!

- Не разрешают, да?

- Нет. Полицейским выдают самые лучшие пистолеты.

- А папа хорошо стреляет?

- Да.

- Действительно хорошо?

- Очень хорошо.

- Он - лучший, да?

- Конечно. Никто не умеет обращаться с пистолетом лучше, чем наш папа.

- Тогда к нему можно подобраться только со спины, выстрелив исподтишка?

- Этого не случится, - уверенно сказала Пенни.

- Но ведь может и случиться?

- Ты слишком много сидишь у телевизора.

Несколько секунд они молчали. Наконец Дэйви сказал:

- Если кто-нибудь убьет папу, я хочу заболеть раком и тоже умереть.

- Прекрати говорить глупости, Дэйви.

- Рак, или разрыв сердца, или еще что-нибудь в этом роде.

- Не смей так говорить!

Дэйви в ответ закивал головой:

- Да, да, да! - Он говорил вполне серьезно. Абсолютно, совершенно серьезно. - Я попросил Бога, чтобы так и случилось, если папа погибнет.

- Что ты имеешь в виду? - нахмурилась Пенни.

- Каждую ночь в своих молитвах я прошу Господа, чтобы он охранял папу, а потом говорю: "Господи! Если уж ты позволишь, чтобы его застрелили по какой-нибудь идиотской случайности, то сделай так, чтобы я заболел раком и умер. Или чтобы меня сбил грузовик". Короче, что-нибудь вроде этого.

- Но это же ужасно!

Дэйви больше ничего не сказал.

Он смотрел на землю, на свои руки в рукавицах, куда угодно, только не на Пенни. Она взяла его за подбородок и повернула лицом к себе. В глазах у Дэйви стояли слезы. Он изо всех сил старался не заплакать, моргая все чаще и чаще.

Боже, какой же он маленький! Ему всего-то семь лет, но и для своего возраста он такой хрупкий и беспомощный. Пенни вдруг захотелось крепко-крепко его обнять, но она знала, что вряд ли ему понравится такая ласка, особенно на виду у одноклассников.

Внезапно и она почувствовала себя маленькой и беспомощной. Но это было нехорошо, совсем нехорошо. Она должна быть сильной ради Дэйви.

Отпустив его подбородок, Пенни сказала:

- Дэйви, послушай, нам с тобой надо сесть и поговорить: о маме, о том, как люди умирают, почему это происходит, о всяких таких вещах. Никакой это не конец, а скорее начало - там, в раю. И если что-нибудь вдруг случится с папой - хотя с ним ничего не должно случиться, - если вдруг по какой-нибудь дикой ошибке он погибнет, он захочет, и очень, чтобы мы продолжали жить. Он будет очень огорчен, если мы...

- Пенни! Дэйви! Сюда, скорее!

У тротуара притормозило желтое такси. Стекло задней дверцы было опущено, и оттуда махала им рукой тетя Фэй.

Дэйви рванул через тротуар к машине, испытывая радость от встречи со щебечущей тетей Фэй, только бы уйти от этих разговоров о смерти.

"Черт, я, кажется, перестаралась", - подумала Пенни.

В этот самый момент, не успев сделать и шага, она почувствовала вдруг резкую боль в левой лодыжке. Вскрикнув от мгновенной, пронизывающей боли.

Пенни посмотрела вниз... и ее сковал ужас.

Между низом ворот и тротуаром была небольшая щель. Из этой щели просунулась рука и ухватила ее за ногу.

Пенни хотела закричать, но не могла. У нее пропал голос.

Это была не человеческая рука. Размером, может, раза в два больше кошачьей лапы. Но и не кошачья лапа. Это была полностью, хотя и грубо, сформировавшаяся рука со всеми пятью пальцами. Кожа на ней была какая-то уродливая, серо-зелено-желтая, как у синюшной отечной плоти. И шероховатая, в пупырышках.

Пенни не могла даже шептать.

Было трудно дышать.

Маленькие серо-зелено-желтые пальцы заканчивались острыми когтями. Два когтя впились в резиновый сапог Пенни и проткнули его.

В голове у девочки мелькнула мысль о пластмассовой бейсбольной бите.

Прошлой ночью. В детской. Существо под кроватью.

Она вспомнила и о горящих глазах в школьном подвале.

А теперь вот это.

Два пальца с острыми когтями забрались ей в обувь, царапали ногу и рвали одежду.

Вдруг дыхание вернулось к Пенни.

Она глубоко вдохнула морозный воздух, и он вывел ее из панического транса. Резко дернув ногой, Пенни высвободила ее из захвата когтистой руки и даже сама удивилась тому, что ей это удалось. Она повернулась и побежала к такси, быстро запрыгнула внутрь и громко захлопнула дверцу.

Бросив взгляд в сторону ворот, она не увидела там ничего необычного.

Никакого существа с когтистыми лапами. Никакого прыгающего в снегу гоблина.

Такси отъехало от школы Уэлтон.