Чтение 18–й страницы книги ~Телохранитель~

Герметичная дверь скользнула в сторону, открывая передо мной большой комплексный салон. Я увидел бар у дальней переборки, открытую площадку, где группками стояли беседующие между собой люди, и полукруглые ярусы противоперегрузочных кушеток, уходящих ряд за рядом к огромной стене прозрачного дюрапласта. Скалистую поверхность Глубокого Порта заливал солнечный свет, а в черноте горели звезды. Их свет, рожденный миллионы или даже биллионы лет назад, падал на мою сетчатку и регистрировался тем, что осталось от моего мозга.

Я был еще у входа, когда искусственно мелодичный голос произнес:

- Добро пожаловать на "Солнечную Королеву". Корабль стартует через пятнадцать минут, повторяю, через пятнадцать минут. Капитан просит пассажиров, находящихся в своих каютах, лечь и пристегнуться ремнями. Те пассажиры, которые в данный момент находятся в общественных местах, могут пройти в свои каюты или воспользоваться противоперегрузочными кушетками, имеющимися в каждом салоне. Пожалуйста, проверьте, чтобы ваша система ограничения была приведена в действие. Дети должны находиться под присмотром взрослого или андроида IV класса. Если есть вопросы, к вашим услугам автостюардессы. Добро пожаловать на "Солнечную Королеву"...

Не обращая дальше внимания на голос, я прошел по центральному проходу, спустился на пять ярусов и направился к местам в середине. Часть была уже занята, но остались и свободные. Выбрав то, что понравилось, я лег на спину и привел в действие ограничительную систему. Кушетка была оборудована рядом принадлежностей, и я еще исследовал их, когда слева раздался голос:

- Привет, мы, кажется, соседи?

Повернувшись, я с удовольствием обнаружил, что голос принадлежал той самой женщине, на которую я облизывался в очереди. Она была в ярко-красном брючном костюме. Большинство женщин обходит такой костюм за десять миль. На ней же он выглядел великолепно. Я улыбнулся как можно обаятельнее.

- Кажется, да. Я Макс. Макс Смит. А вы?

Она улыбнулась. Зубы у нее были удивительно белые.

- Линда Гибсон. Приятно познакомиться, Макс.

Ее протянутая рука прошла ровно половину расстояния между нами. Маленькая и теплая рука. Я как раз пожимал ее, когда в отдалении появилась Саша. Ее глазная повязка казалась здесь чудовищно неуместной. Или дело было во мне? Остальные-то пассажиры так же не обращали внимания на повязку, как и на мою пластину. И возможно, по той же причине. Саша посмотрела на меня своим характерным хмурым взглядом и села там, откуда могла наблюдать. Линда, встревоженная моим невниманием, оглянулась через плечо.

- Я что-то упустила?

Я покачал головой:

- Нет, ничего. Просто старая знакомая. - Я изобразил улыбку и помахал. Саша волком посмотрела в ответ.

Я повернулся к прекрасной Линде. Она не сводила с меня своих бледно-голубых глаз, как будто я был единственным мужчиной в мире. Ее голос прозвучал мягко и доверительно:

- Можно открыть тебе секрет?

Я серьезно кивнул.

- Пожалуйста.

- Я села сюда нарочно.

Кровь загремела у меня в ушах. Я нравился ей! Единственная женщина, которой я нравился до этого, брала за это деньги. Будь у меня хвост, я бы завилял им. Теперь надо сказать что-то умное.

- Неужели? Ну, я рад, что ты это сделала.

- Я тоже, - проворковала она. - Ты уже выбрал костюм?

- Костюм? - тупо спросил я. - Для чего?

- Конечно, для бала, глупенький, - беспечно сказала Линда. - Он пройдет на Палубе А, и все приглашены. Я надеялась, ты будешь моим эскортом.

Буря противоречивых мыслей и чувств захлестнула меня. Удовольствие от того, что меня просили, страх, что придется танцевать, и растерянность.

- Э... да, я бы с удовольствием пошел. Когда он будет?

- Послезавтра в 20.00, - спокойно сообщила Линда. - Я буду леди восемнадцатого века. А из тебя бы вышел дивный пират.

- Решено, - прогудел я. - Поднять грот и задраить люки!

Линда захихикала, и меня окатила волна радости. Корабль вздрогнул и расстался с астероидом DXA-1411, известным как Глубокий Порт.

Если "Бал Юпитера" был придуман для того, чтобы занять пассажиров, он с этим отлично справился. Следующие двадцать четыре часа прошли в суматохе предварительных примерок, промежуточных примерок и окончательных примерок, проводимых под деспотическим надзором андроида по имени Перкинс.

Это именно Перкинс уложил перо на моей шляпе, это Перкинс потребовал, чтобы Джой была в таком же костюме, как у Линды, и он же помог нам отрепетировать вход. Вход, который будет оцениваться, и три лучшие пары получат приз. Меня призы совершенно не волновали, но Линда, похоже, загорелась всерьез.

И не одни мы были такими. Лихорадка подготовки захватила буквально всех. А чтобы уж точно никто не остался в стороне, персонал корабля всеми способами рекламировал событие: по внутренней системе новостей непрерывно шли сообщения, устраивались предбальные вечеринки, пассажиров заваливали приглашениями и подарками и закармливали особыми кушаньями.

Чувствуя себя поначалу немного скованно, я мало-помалу все больше втягивался в предбальную суету, пока и впрямь не забеспокоился, какого цвета должен быть мой пояс и хорошо ли сидит жилет, и какое там лезвие у моей алюминиевой абордажной сабли.

И к тому моменту, как мы с Линдой расстались, я уже вконец устал и обрадовался, что хоть можно отдохнуть. Сон пришел быстро, всплыл из глубины и захватил меня в свои темные объятия. Пришедшее вслед за тем сновидение было похоже на предыдущие сны и явно связано с ними.

* * *

Первое, что я осознал: я лежу на спине, а надо мной проплывают потолочные плитки. Мысли вяло бродили в голове, бессвязные, медлительные и тяжеловесные, отягощенные наркотиками, которые дали мне доктора. Плитки перемежались со светящимися панелями. У меня возникла убежденность, что кто-то хочет, чтобы я их считал, чтобы точно определил, сколько светящихся панелей я увидел. Но числа, ставшие вдруг скользкими и увертливыми, как угри, ускользнули от меня. По обеим сторонам каталки шли люди. Женщина справа, с летящими назад волосами, длинным прямым носом и в белом лабораторном халате, взглянула на меня, но обратилась к мужчине слева:

- Ты уверен, что получится?

- Нет, я не уверен, - спокойно возразил мужчина. - Биохранение - еще не оперившаяся наука. Я считаю, что получится, но не даю никаких гарантий.

Женщина будто и не слышала его.

- Зомби был бы слишком заметен. Мы должны спрятать исследования в его голове, но оставить мозг функционирующим. В противном случае профсоюзники почти наверняка их обнаружат.

- Я знаю об этой угрозе, - сухо ответил мужчина. - Я сделаю все, что в моих силах.

Женщина хотела что-то добавить, но вместо этого лишь коротко кивнула.

Автокаталка повернула за угол. Снова сбившись со счета, я бросил считать панели. Отчаянно захотелось пить. Во рту было сухо, ужасно сухо, и я жалобно квакнул. Женщина взглянула на меня, но не попыталась выяснить, в чем дело.

Мы прошли герметичный люк. Потолочные плитки исчезли, сменившись гладкой полупрозрачной поверхностью. Сквозь нее просачивался свет.

Каталка остановилась под вентиляционным отверстием. Холодный воздух погладил лицо, а ноздри наполнил запах дезинфицирующих средств. Мелькнула зеленая ткань. Операционная! Меня везли в операционную! Но я не болен... или болен? Я рванулся, пытаясь освободиться от ремней, и хотя движение вышло совсем слабым, женщина заметила его. Она нахмурилась и повернулась к кому-то сзади меня.

- Предварительные перестают действовать... успокойте его.

- Но не слишком глубоко, - предостерег лысый. - Мне нужен доступ к его реакциям.

Я еще раз рванулся, сдался и поплыл по океану света. Я услышал голоса, почувствовал, что каталка поехала, и понял, что мы вошли в операционную, когда появились большие круглые лампы. С лязгом боковые бортики опустились. Я почувствовал по бокам руки, они держали простыню подо мной, и голос скомандовал:

- На счет три. Раз... два... три.

Меня подняли в воздух и опустили на операционный стол. Дальняя часть разума велела мне сделать что-нибудь, но я был не в состоянии ответить.

Я ловил обрывки разговоров. Речь шла о "местной анестезии", о "подготовке головы" и о "нейтральных интерфейсах". Все это было пустым звуком. А потом начался кошмар. В меня как будто что-то хлынуло: слова и числа валились на меня, чтобы построить огромные информационные структуры, настолько большие и сложные, что их можно было сравнить с городами, за тем исключением, что я не в состоянии был постичь их во всей полноте, как ни пытался, не мог отодвинуться настолько далеко, чтобы увидеть и понять их назначение и цель.

Но по мере того, как город все рос и рос, сам я все уменьшался и уменьшался. Вот он уже громоздился вокруг меня, высился надо мной. Воздух загустел от слов и чисел, и стало нечем дышать. И тогда я решил бежать, решил оставить эту махину позади и существовать где-нибудь в другом месте.

И едва я подумал так, как меня там не стало. Незаметно всплыв, я реял под потолком, глядя, как лысый и его персонал, выкрикивая друг другу приказы, борются, чтобы меня вернуть. Мое тело подпрыгнуло, когда пропустили электрический ток через мое сердце, и тут же я увидел, как вводят лекарство мне в вены. Свет стал ярче. Он манил меня, но я не мог решиться. А затем врачи втянули меня назад, как рыбаки вытаскивают свой улов, наматывая леску на катушку. Моя голова была переполнена. Настолько переполнена, что показалось: сейчас взорвется. Я закричал...

* * *

...и с криком проснулся, и обнаружил себя сидящим в кровати на мокрых от пота простынях.

Это был ужасный сон, ставший еще ужаснее от сознания, что что-то в этом роде действительно произошло и навсегда оставило меня калекой. Я боялся снова заснуть и провел остаток ночи, уставясь на рубиновый огонек - детектор дыма. Он мигал над головой с машинным терпением.

Первый день моих отношений с Линдой Гибсон обошелся без серьезных разговоров. Но к середине следующего дня я захотел знать о ней больше. Перкинс уже утвердил наши костюмы, до бала оставалось несколько часов, и Линда согласилась выпить со мной.

Мы сидели в Зале Созвездий - прозрачном дюрапластовом пузыре, соединяющемся с корпусом корабля переходом, похожим на трубу. В полупустом зале звенели бокалы, жужжал разговор. Линда была прекрасна. Звезды украшали ее волосы, в ушах мерцали бриллианты, и от ее духов у меня кружилась голова. Я поднял бокал.

- За нас.

Линда улыбнулась.

- За нас.

Мы отпили по глотку и поставили бокалы на стол.

- Расскажи мне о Линде Гибсон. Откуда она и куда идет. Ну, не считая Европы.

Линда засмеялась.

- Что рассказывать? Папа с мамой были высокооплачиваемыми нештатными, из тех, кто получает много работы, но не желает идти на жертвы, требуемые от пожизненных.

- Были?

Глаза Линды затуманились.

- Они погибли, когда установка ядерного синтеза "Мандо Тек" взорвалась и уничтожила Каракас.

- Прости.

Она пожала плечами.

- Такова жизнь, ничего не поделаешь.

Я кивнул.

- А потом?

Линда чуть помолчала. Казалось, она смотрит сквозь меня в прошлое.

- Я училась в колледже. Денег немного было, хватило, чтобы окончить его, и я окончила. Тут началась война, и меня призвала "Дженерал Электрик". Служила я довольно хорошо и кончила капитаном.

Я почтительно кивнул.

- У "ДЭ" есть крутые отряды... В каком подразделении ты была?

Линда улыбнулась.

- Материально-технического обеспечения... Я провела всю войну за компьютером, перемещая припасы из одного места в другое. А ты? Где ты провел войну?

Я схватился за бокал, чтобы оттянуть время. Вино холодило горло. Насколько честным я должен быть? Думаю, наполовину - самое то.

- Я был в Морской пехоте "Мишимуто", как мне сказали. После ранения в голову я потерял память.

Линда улыбнулась и указала бокалом.

- Вот, значит, чем объясняется твоя необычная прическа.

- Точно.

Линда наклонилась вперед. Ее груди образовали восхитительное ущелье. Ее ладонь коснулась моей головы. Я представил, что чувствую ее там, чувствую ее тепло через одну восьмую дюйма полированной стали. Она принимала то, что отталкивало от меня всех других, - ничто не могло значить больше для меня. И мне было жаль, когда рука отдернулась. Линда кивнула, как будто удовлетворенная.

- Мне нравится черепная пластина. С ней ты выглядишь опасным.

- Тебе нравятся опасные мужчины?

- Нет, - задумчиво отозвалась Линда. - Мне нравятся мужчины, которые выглядят опасными. Это не одно и то же.

Я не силен в игре словами. Не с тем газиллионом мегабайт бог знает чего, что оккупировало мой мозг. Я перевел разговор.

- Ну а чем занимался специалист материально-технического обеспечения после войны?

Одна тщательно выщипанная бровь поднялась выше другой.

- Материально-техническим обеспечением... чем же еще? "ДЭ" нравится моя работа, и меня наняли как нештатного.

- Значит, это деловая поездка?

Линда засмеялась.

- Конечно. Такой роскоши я себе позволить не могу. Мой босс на Палубе А, проводит время с равными. Ты познакомишься с ней на балу. А как насчет тебя? Что бывший морской пехотинец "Мишимуто" делает на пути к Юпитеру?

Я как можно беззаботнее пожал плечами.

- Я выиграл в Северо-западное региональное лото. Несколько лет не был в отпуске. Решил, будет весело.

Если Линда и подумала, что это чистое вранье, она не подала виду и подняла бокал.

- За веселье!

Хрусталь зазвенел, когда наши бокалы встретились, и разговор свернул на менее опасные темы. Время шло, бал приближался. Мы встали. Слегка наклонившись, я почувствовал губы Линды на своих губах и задохнулся ее духами. Ярко-голубые глаза пробежали по моему лицу.

- Жду тебя в 19.45. Не опоздаешь?

- Пираты пунктуальны.

- Ну а леди - нет, но я постараюсь. Наш вход назначен на 20.17. Перкинс умрет от негодования, если мы опоздаем.

- Боже упаси!

Я проводил Линду по трубе перехода, а там мы расстались. Я смотрел ей вслед. Боже, что за походка! Когда Линда скрылась, я повернулся и направился к своей каюте. Неожиданно сбоку возникла Саша. Она поджидала меня. Голос девочки звучал решительно.

- Нам надо поговорить.

- Очень в этом сомневаюсь.

- Твоя подруга, если можно ее так назвать, солгала тебе.

Я остановился и повернулся к Саше лицом. Идущие сзади с недовольным видом обошли нас.

- Да неужели? Откуда тебе это знать?

Саша смотрела серьезно, и было в ее лице что-то еще. Сочувствие? Печаль? Нет, эти эмоции из разряда человеческих, ее мать никогда бы их не одобрила.

- Я знаю потому, что она "зеленая".

Я нахмурился.

- Кто это говорит?

- Да вся пропаганда, валяющаяся в ее комнате.

У меня челюсть отвисла.

- Ты обыскала ее каюту?

- Не я. Джой. Вентиляционные трубы для нее как коридоры. Эта женщина не просто "зеленая". Она - босс Траска и здесь для того, чтобы заманить тебя.

В любом случае что-то из этого было правдой. Не прикажи ей обратного, Джой сделает все, что бы ни попросила Саша. И, учитывая ее весьма необычную программу, слежка была вполне в ее возможностях. Меня охватили обида, страх и ярость одновременно.

- Ты врешь!

Саша сказала, словно ребенку:

- Нет, я не вру. Думай что хочешь о моих мотивах, но я говорю правду.

Я не знал, что думать и чему верить, поэтому молча повернулся и ушел. Я все еще пребывал в смятении, когда приказал двери каюты открыться. Джой бегала уже в наряде миниатюрной леди, а мой костюм Перкинс оставил на кровати. Пора было одеваться, и я позволил инерции нести меня.

Сам не заметив как, я оказался в белоснежной рубашке, черном жилете, черных бриджах, алом поясе, в сапогах до колен, с парой кремневых пистолетов и алюминиевой саблей на ремне и в широкополой шляпе с пером. И хотя я несколько циничен, когда дело касается моей внешности, я и то был потрясен, когда посмотрел в зеркало.

И Джой - веселая, как всегда, - великолепно смотрелась на моем плече: волосы собраны наверху в "улей", вокруг ног расположились нижние юбочки, на плече - крошечный солнечный зонтик. Она счастливо захихикала.

- А мы здорово выглядим, босс... Считай, приз у нас в кармане.

Но если уж мы выглядели хорошо, Линда выглядела еще лучше. Она была почти готова, когда мы пришли. Волосы она подняла вверх в такую же прическу, как у Джой, а декольте на ее платье было настолько смелое, что едва прикрывало соски. Должно быть, я уставился, как идиот, потому что Линда засмеялась и показала за плечо:

- Будь так добр, застегни мне платье.

Я обошел ее и с удовольствием обнаружил на месте пуговиц или крючков, которые были на платье настоящей леди восемнадцатого века, самую обыкновенную молнию. Замечательное изобретение, которое сокращает время, нужное женщинам, чтобы одеться и раздеться. Второе важнее.

Застегивая Линде платье, я быстро оглядел каюту, ища улики, которые якобы обнаружила Джой, но ничего такого не увидел. А раз так, решил подождать и посмотреть, что будет.

Мы вышли из каюты Линды и попали в самую настоящую пробку. Все, буквально все шли на бал, и коридор был битком забит людьми в фантастически разнообразных костюмах. Наше появление было встречено радостными криками, и все мужчины в пределах десяти футов стали протискиваться поближе, чтобы заглянуть в вырез Линды. Поскольку я был ближе всех, то имел самый лучший обзор.

Очередь рывками продвигалась в салон. В салоне нас рассортировали и переставили в соответствии с временем входа. И в должном порядке посылали в лифты. Подъем на Палубу А занял секунд пятнадцать. Двери раздвинулись, одетый в форму член экипажа указал налево, и мы послушно отправились туда.

Поток двигался уже равномерно, когда гостей по очереди запускали в бальный зал. Порядок был такой: как только назовут твое имя, сделать три шага вперед, принять позу, а затем пройти по свободной середине зала на другую сторону. Это давало жителям Палуб А и Б время посмотреть на костюмы, сравнить с уже увиденными и сообщить, сколько голосов они отдают этой паре, через маленькие коробочки, которые они держали в руках. Каждый имел тридцать голосов и мог распоряжаться ими как угодно. Хотя победа абсолютно ничего для меня не значила, я чувствовал в животе странную пустоту, и сердце колотилось. Мой рукав под ладонью Линды стал влажным, и я понял, что она тоже нервничает.

- Фрэнк Стентон и Мэри Томари! - зычно объявил голос, и пара перед нами - полноватый султан в сопровождении стройной танцовщицы - шагнула в зал. Музыка сменила тему, и султан стоял, скрестив руки, пока его более изящная спутница услаждала толпу сносным танцем живота. Аплодисменты были легкие, но долгие. Я не успел собраться с духом, как настала наша очередь.

- Макс Смит и Линда Гибсон! - громогласно возвестил голос.

Держась за мою руку кончиками пальцев, Линда подняла голову и улыбнулась. Я сделал три положенных шага вперед, вытащил саблю и оперся на нее, как на трость. Джой - уже на ногах - одновременно с Линдой сделала реверанс. Неслабый трюк, когда стоишь на чьем-то плече. Мои совершенно одинаково одетые дамы заслужили рев одобрения. Мы уже шли через зал, когда объявили следующую пару.

Когда мы добрались до противоположной стороны зала, я испустил гигантский вздох облегчения и, убедившись, что никто не смотрит, вытер рукавом лоб.

- Уф, слава Богу, кончилось.

Линда взмахнула ресницами и посмотрела поверх веера.

- Кончилось, милорд? О чем это ты говоришь? Танцы еще не начинались!

Я обмер. Даже если допустить, что когда-то я умел танцевать, это умение бесследно сгинуло вместе с остальными воспоминаниями. От предчувствия новых мучений по моим вискам заструился пот.

Следующие два часа были сущей пыткой. Я не меньше пяти раз наступил Линде на ногу и запнулся о собственную саблю, сбросив Джой на пол. Но на этом унижения не кончились. Мы столкнулись в танце с другой парой, естественно, по моей вине, я пролил вино на платье Линдиного босса и выдал капитану корабля математическую тарабарщину секунд на пять.

Но как раз тогда, когда я собрался признать вечер совершенно погибшим, произошло чудо. Объявили победителей, и мы заняли третье место, следом за сестрами-жонглерами Ринальдо и парикмахерами-андроидами. Линда пришла в восторг и помчалась за нашим призом - довольно красивым куском пластика. Все мои грехи были прощены, и в этом приподнятом настроении, да еще подогреваемые вином, мы высадили Джой у моей каюты, а сами направились к Линде.

О том, что случилось дальше, даже пират не стал бы излишне распространяться. Достаточно сказать, что Линде потребовалось гораздо меньше времени, чтобы выбраться из платья, чем надеть его, а я, как мог, помог ей. И я бы сам с радостью скинул с себя все, но Линде нравился пиратский костюм, и по ее настоянию я остался, в чем был, избавившись только от шляпы и громоздкой сабли.

Следующий час был одним сплошным наслаждением, и не только для меня, но и для Линды, я это ясно чувствовал. У нее были восхитительные груди, и мне понравилось, как они покачивались, когда Линда передавала мне стакан с вином.

- Я замечательно провела время, Макс. Спасибо.

Я сделал глоток и улыбнулся.