Чтение 18–й страницы книги ~Бетонные джунгли~

Но это не значило, что он вообще никого никогда не убивал.

Шефер сидел у затухающего костра и смотрел на умирающее пламя, лижущее яркие угли. Датчик в его шее внезапно дернулся. Он не впивался острыми жалами в артерию, а просто дергался, вызывая неимоверную боль.

Скорчившись от боли, детектив понял, что это значит. Хотя ничего подобного он раньше не чувствовал, но надо было быть идиотом, чтобы не понять, что происходит.

Чудовище, всадившее этот датчик, привлекал Шефер. Теперь же тварь дала понять, что не забыла о своей дичи. И если бы хищник был в Нью-Йорке, то вряд ли стал бы беспокоиться, напоминая о себе. Значит, охотник где-то поблизости.

— А, сукин сын, — прошипел Шефер, до боли сжимая кулаки. — Ты пришел!

Шефер огляделся, пытаясь разглядеть врага в ночных джунглях, но ничего не увидел. Детектив чувствовал, что хищник где-то здесь. Хоть Шефер и не разгадал тайну происхождения чудовища — ведь кратер ничего нового не рассказал ему — зато у Шефера была возможность сразиться с врагом один на один.

А если ему удастся убить чудовище, то кому будет какое дело до того, откуда оно взялось?

ГЛАВА 18

Проводник с интересом наблюдал, как Шефер распаковывает и проверяет подарочки приятеля из ФБР. Он подбросил в догорающий костер дров, чтобы было лучше видно, что делает Шефер.

— Очень большая винтовка, — заметил проводник, когда Шефер вытряхнул содержимое железного чемодана.

— Это? — Шефер вопросительно поднял свое оружие. — Это не винтовка. Это дробовик. Полностью автоматический. Когда слышишь его стрельбу, кажется, что находишься в аду. Comprende?

— Comprendo, — отозвался проводник.

Шефер очень надеялся на этот автомат. Он был гвоздем программы. За спиной у детектива уже болтался обычный автомат М-16, а на поясе расположились гранаты и ножи. Шефер хотел встретить проклятого убийцу во всеоружии.

Подрагивание датчика в шее усилилось, и Шефер подумал, что хищник подбирается все ближе и ближе. Детектив стал торопиться: не дело, если охотник настигнет его за разговором с проводником. А если в перекрестный огонь попадут мулы, в этом тоже не будет ничего хорошего. Шефер не хотел оплошать впопыхах и тщательно осмотрел свое снаряжение. Неверный свет костра усложнял задачу. В тюках со снаряжением была и лампа, и карманный фонарь, но Шефер не собирался пользоваться ими: так его стало бы еще лучше видно в черных джунглях.

— Оставайся здесь, — бросил он проводнику, закончив сборы.

Проводник смотрел, как Шефер выпрямился, держа автомат наготове и вышел из дрожащего круга костра, бесшумно скользнув во мрак джунглей.

Шефер выбирал направление наугад. Первой его задачей стало поскорее уйти подальше от мулов. А второй — найти укрытие понадежней, где охотник не сможет его подстрелить издалека, как оленя, беззащитно стоящего посреди поляны.

Когда Шефер углубился во тьму окружающих костер зарослей, пульсация датчика немного уменьшилась. Забравшись подальше в джунгли, детектив начал петлять, двигаясь медленно и настолько бесшумно, насколько это позволяла темнота экваториальной ночи. Оказалось, что по пульсации датчика несложно выяснить, где находится враг и в каком направлении движется. Когда Шефер двигался в сторону своего лагеря, датчик бился сильнее и боль увеличивалась. Когда же Шефер удалялся от врага, боль и пульсация уменьшались. Достаточно просто. Он не прошел и километра, а уже выяснил местонахождение врага.

Тогда, в Нью-Йорке, охотник застиг свою жертву врасплох, но на этот раз Шефер был готов к схватке. Он знал, кто его враг. Конечно, неизвестно, откуда пришел охотник, что ему надо на Земле, но зато Шефер был готов столкнуться с могучим чудовищем ростом в два с половиной метра. Детектив не волновался; он знал, что победит.

Высокомерный убийца задумал поединок один на один, захотел испытать силу воли своей жертвы. Иначе он не стал бы предупреждать Шефера о своем приближении. Это была угроза, вызов, призыв выйти и сражаться, как мужчина с мужчиной. Хищник хотел показать, что знаком с правилами честного поединка.

Шефер же не собирался демонстрировать свое мужество. Он просто хотел прикончить убийцу. Вернее всего было бы подобраться сзади и снести чудовищу голову. С этой мыслью Шефер кружил по джунглям, пытаясь по спирали подобраться к охотнику. Конечно, хищник будет знать, что Шефер приближается, но не поймет, с какой стороны.

— Ты хочешь mano a mano? — бормотал Шефер про себя. — Так? Один на один? Побеждает сильнейший? Ну, черт возьми, ты можешь...

Раздался взрыв, многократно повторившийся эхом. Дерево сзади Шефера взорвалось бело-голубым огнем, разливая неистовое мертвое сияние. На смену ночной темноте пришел сверкающий хаос.

— Что... Черт! — Шефер нырнул в ближайшие кусты.

Охотник выстрелил опять. Падая в кусты, Шефер заметил вспышку, увидел летящий снаряд и инстинктивно откатился в сторону, вжался в грязь.

Снаряд опять попал в дерево, перерубив ствол лесного гиганта. Какое-то время оно висело, поддерживаемое ветвями и лианами, потом вздрогнуло, качнулось и начало падать.

Эхо, со стоном повторяющее взрыв, замерло, и Шефер метнулся за невысокую гряду камней, выступающих из подлеска. Огромное дерево с глухим гулом упало на землю.

«Что-то чересчур для mano a mano,» — подумал Шефер. А он еще строил предположения относительно замыслов охотника!

Первый выстрел прозвучал издалека — предупредительный выстрел, как решил Шефер. Хищник предупреждал, что идет охотиться и убивать.

Второй выстрел был опасен, противник попал чертовски близко. Охотник не хотел чрезмерно усложнять игру. Видел ли он в темноте? Использовал ли инфракрасные или другие приборы ночного видения?

По ту сторону скал расцвел еще один бело-голубой фейерверк.

— Ну ладно, — процедил Шефер, — Теперь моя очередь!

И вскочил, держа автомат наготове, целясь в ту сторону, откуда летели огненные шары. Шефер не мог точно прицелиться в темноте, но зато он отчетливо помнил, откуда прилетел последний огненный шар.

Рокот автомата оглушал, у Шефера заложило уши. Вспышки освещали джунгли болезненным желто-зеленым светом. Шефер целился в ствол дерева, у которого должен был стоять охотник, но не видел ничего, кроме разлетающихся во все стороны щепок и листьев. Пули прошивали только дерево.

Шефер отпустил курок и отскочил в сторону, ища укрытие. Слух отказал ему. В ушах звенело от адской какофонии. Как мог он допустить такую непростительную оплошность, когда выбирал оружие? Глаза медленно привыкали к темноте, но слух не возвращался.

Шефер пополз вперед. Насколько видели глаза Шефера, нигде не было ни движения. Даже ветка не шелохнется. Вокруг стояла кромешная тьма. Охотник мог стоять в нескольких шагах от него, и Шефер не заметил бы это. Может, хищник притаился на том дереве?

По крайней мере, чудовище не стреляло в него.

А вдруг он попал в убийцу? Скинул с его насеста? Может, ему все же удалось убить или ранить чудовище?

Может, оно где-то прячется, найдя убежище и укрывшись от пуль? Могло ли это существо спрыгнуть с такой высоты и ничего себе не повредить? Шефер точно знал: он бы обязательно покалечился. Но охотник был гораздо более ловким, чем человек.

Шефер не знал, попал он или нет, поэтому решил пойти и выяснить это. Надо постараться взять инициативу в свои руки. Взяв в каждую руку по автомату, Шефер выбрался из убежища и двинулся к дереву.

— Черт!

Шефер даже не понял, что произошло. Как мог он не заметить такое большое существо, пусть даже в кромешной тьме ночных джунглей? Ведь для удара убийца должен был подойти совсем близко. Слух все еще не восстановился, но зрение-то в порядке! Как бы то ни было, Шефер не заметил охотника, а только почувствовал удар в грудь, поваливший его навзничь. И, что самое плохое, при падении он выпустил из рук оба автомата.

Шефер упал и откатился в сторону. К счастью, самообладание не подвело — через секунду он уже стоял на ногах, сжимая в руке гранату.

В лунном свете что-то слабо мерцало. Шефер потянул было за чеку, но остановился, намечая цель. Это было не то существо с желтоватой кожей, с которым он дрался в Нью-Йорке. Вместо него перед Шефером маячила практически невидимая зеленовато-черная тень. Хотя до нее было всего несколько метров, Шефер с трудом отличал ее от остальных джунглей.

Господи, да это же камуфляж! Как же он сразу не догадался! Судя по размеру прозрачной тени, перед Шефером стоял все тот же убийца.

Шефер размахнулся и бросил гранату.

Хищник заблаговременно рванулся в сторону. Шефер даже не видел этого, а только уловил еле заметное мерцание, метнувшееся в сторону — так ветер колышет листья. А ведь Шефер уже успел забыть, сколь стремительна эта тварь. «Для нее увернуться от гранаты — легче легкого», — подумал Шефер, закрывая глаза и отворачиваясь от вспышки взрыва, чтобы уберечь способность видеть в темноте.

Начавший было возвращаться слух опять пропал, и теперь в ушах Шефера звучал целый симфонический оркестр. Сверху на него посыпались кусочки коры и листья. Внезапно этот дождь прекратился, и Шефер поднял голову, внимательно вглядываясь вверх. Так вот как передвигается эта тварь...

Голубые искры медленно двигались в густой темноте в трех метрах над землей. Темный контур обрамляли электрические сполохи, и вся фигура сверкала, как экран телевизора в грозу, вспыхивая то черно-зеленым, то еще каким-нибудь цветом. Хищник приближался. Оказавшись прямо перед Шефером, он вспыхнул, и мерцание прекратилось. Возвышаясь над детективом в уже знакомом Шеферу обличии, он смерил его тяжелым взглядом сверху вниз.

На его роже красовалась новенькая маска. Наверное, она необходима для дыхания, подумал Шефер. Похоже на то, что несколько изменилось и вооружение убийцы. Хотя Шефер не особо хорошо разглядел чудовище в заброшенном доме, да и сейчас не собирался изучать его, но кое-что в убранстве убийцы казалось новым.

Во-первых, с руки охотника стекала зеленовато-желтая жидкость, похожая на жидкий неон. Значит, автоматная пуля или осколок гранаты пробил что-то в оборудовании охотника. Похоже на то, что граната повредила и камуфляж чудовища. Камуфляжем была электронная система, что-то вроде экрана невидимости, а не краска и одежда. Если этот камуфляж так же хорошо действовал в городе, как в джунглях, то не удивительно, что охотник свободно разгуливал по Нью-Йорку, не привлекая к себе внимания.

Фосфоресцирующая жидкость вполне могла быть не гидравлической жидкостью механизмов, костюма, а кровью. Значит, Шеферу удалось ранить убийцу. А если его можно ранить, заставить истекать кровью, значит его можно и убить.

Быстро, собрав все силы для удара, Шефер выхватил нож и всадил его через черную сеть прямо в желто-серую плоть охотника.

— Это за Дача! — крикнул он.

Крик вышел приглушенный — слух все еще не торопился возвращаться.

Чудовище взревело от боли. Но даже этот крик, полный ярости, боли и злобы, для Шефера был глухим, почти неслышимым.

Шефер не успел даже подумать о том, что надо бы увернуться, а уже летел, отброшенный ударом ноги неимоверной силы. Нож остался в боку у охотника.

Хищник не ожидал ничего подобного. Выследить и убить жертву для охотника было спортом, чем-то вроде большой охоты. В планы не входило получать раны самому. Игра строилась на базе борьбы, но в условия не входило сопротивление жертвы. Для охотника человек был жертвой, а не соперником.

Итак, Шефер удивил охотника. Но удивление не будет длиться вечно. Как только Шефер приземлился, он быстро вскочил на ноги и бросился бежать. Пусть охотник ранен, с ножом в боку, но все равно Шефер не мог сражаться с ним на равных условиях. Ведь он остался без автоматов, без ножа, а чудовище, хоть и раненное, было во всеоружии. На мощном плече красовалась маленькая пушка, обладающая немыслимой мощью, пробивающая дыры в стенах и валящая деревья.

Конечно, вряд ли охотник станет стрелять из своей пушки на близком расстоянии — какая ж это охота? Но если Шефер решит опять напасть, то раненный охотник, решив обезопасить себя, вполне может выстрелить из пушки.

Детектив бежал и надеялся только на то, что слишком занятый своей раной охотник погонится за ним не сразу. Человеку надо было добежать до мулов и взять какое-нибудь оружие, а потом добить мерзавца. Ведь в лагере оставалось достаточно оружия — молодец, Гансон!

Шефер оступился, но в последнюю секунду все же умудрился удержать равновесие и остался на ногах. Всего в каком-то десятке сантиметров от его ноги утес отвесно обрывался вниз.

— О, черт! — вскрикнул Шефер, не слыша собственного голоса.

Шефер хотел было отступить с края обрыва, но лапы охотника сомкнулись на его голове, пальцы мешали смотреть, а черные когти впились в щеки.

Детектив не слышал, как охотник подбирался к нему. Даже без камуфляжа убийца мог застать жертву врасплох. Теперь он поднял Шефера, обхватив лапами его голову, и секунду тот беспомощно, как котенок, болтался в воздухе. Охотник с силой швырнул его о ближайшее дерево.

От удара у Шефера из глаз посыпались искры, и он кое-как сел, оглушенный и неспособный пошевелить ни рукой, ни ногой. Охотник медленно приближался. Шефер взглянул вверх и плюнул. Он оставался таким же дерзким, несмотря на беспомощность.

— Скажи своему парикмахеру, — прохрипел он, глядя на черные жгуты волос, покачивающиеся в лунном свете, — что твоя стрижка давно вышла из моды.

Шефер не знал, говорил ли он, или просто шевелил губами: слух еще не вернулся к нему.

Охотник склонился над Шефером, и тот быстро выкинул руку вперед и схватился за нижний край маски. В конце концов, это отлично сработало в Нью-Йорке. Но на этот раз маска так просто не поддалась. Она чуть-чуть съехала, и хищник отошел на шаг назад, чтобы водворить ее на место. В распоряжении Шефера оказалась одна-две секунды, чтобы исполнить задуманное.

Шефер откатился в сторону и схватил огромный сук толщиной с собственную ногу. Качаясь, он поднялся на ноги и что было силы огрел своей импровизированной дубинкой врага по голове. Маска опять съехала.

Удар такой силы наверняка бы убил человека, но охотник даже не пошатнулся. Одной рукой он отбросил Шефера подальше от себя, а другой в это время поправлял погнутую маску.

Наполовину слепой и совершенно обезумевший, охотник стоял на краю обрыва спиной к пропасти. Маска погнулась, камуфляж не работал — было от чего разозлиться и выйти из себя. Шефер знал, что лучшего случая ему не представится. Он опять встал на ноги, взял сук наперевес и бросился на врага.

От удара сук переломился пополам. Шефер отскочил назад. Чудовище пошатнулось, глядя на Шефера, качнулось сильнее и полетело вниз в пропасть.

Слух ствол возвращаться к Шеферу — он слышал, как охотник упал на дно пропасти. Сначала ему показалось, что слух сыграл с ним злую шутку, ведь вместо глухого удара тела об землю Шеферу послышался хруст и треск.

Потрясенный Шефер ждал, что охотник вот-вот выберется из пропасти. Широко открытыми глазами он смотрел на край скалы, ожидая увидеть там когтистую желтоватую лапу.