стремятся определить на глаз характер чужака. Они пытаются угадать, жертвы
мы или хищники. Наша задача - гарантировать им, что мы относимся ко второй
категории.
пригнулся, словно кот, обводя грозным взглядом пройденную улицу и положив
руку на рукоять меча.
примерно дюжина полуразличимых фигур снова растаяла в темноте.
так, чтобы подчеркнуть полуприкрытые груди, и приглашающе улыбнулась ему.
Он улыбнулся и помахал ей. Она нахально медленно провела кончиком языка по
губе и неприлично подмигнула.
ты дряхлый старик, помнишь?
выскочил у него из головы.
никого не волнует. Может быть, в этом городишке привыкли к старикам.
Ему же полагается быть нашим боевым сюрпризом.
спрятать меч.
похоже, не обращает на нас ни малейшего внимания.
на улице.
была личина Квигли.
вообще-то мы его закопали. Поначалу это предложение меня шокировало, но,
как указал Ааз, статуя не нуждалась в воздухе, и это был единственный
имевшийся у нас верный способ гарантировать, что его не найдет кто-нибудь
другой.
в броне, не помогал мне держать в уме свою новую личность. Мы уже слишком
долго путешествовали вместе.
того факта, что я мог сохранять не только одну, но и две личины без
сознательных мыслей об этом. Я его не получал. Меня нервировала
необходимость помнить, что со стороны я кажусь иным, чем вижу себя сам.
улыбка заметно расширилась. Она проявила свой увеличивающийся энтузиазм,
высунувшись еще дальше из окна, и я начал беспокоится, что она может
вывалится... из окна или из платья.
и бесстыдно подмигнул.
мрачно проворчал я.
значения. Мы здесь по делу, помнишь?
крепко ударил Ааза по ноге своим мечом.
взгляду.
тяжеловата на конце.
меня, может не быть тяжеловато на конце для тебя. Баланс оружия - дело
личное.
части себя самого.
аплодируя, и послала мне воздушный поцелуй. И я вдруг сообразил, что, по
ее мнению, я намеренно стукнул Ааза - чтобы сокрушить противника. Даже
больше, она одобряла этот жест.
позже я дам шанс Аазу на время ускользнуть и...
Ааза.
появилась стайка из трех шалопаев, деловито занятых игрой в неотдавалку с
шапкой одного из них.
Коврами?
направление.
предположительно, является важным, а ты, кажется, решил устроить, чтобы
все, кого мы увидим, заметили нас и узнали, куда мы идем.
новый для себя город?
замеченными. Они флиртуют и поднимают большой шум. Они пялятся на женщин и
машут людям, которых никогда раньше не видели.
себя как любой другой в незнакомом городе, поэтому никто не посмотрит на
нас дважды. На нас обратят не больше внимания, чем на любого
новоприбывшего. А вот если бы мы последовали твоему предложению, и вошли
бы в город крадучись, ни с кем не разговаривая, ни на что не глядя, и
действительно упорно старались быть незамеченными, тогда каждый житель и
его младший брат уставились бы на нас, пытаясь выяснить, что же это мы
затеяли. Теперь ясно?
кузницей и кожевенной мастерской притулилась лавка. Как я сказал,
городская жизнь была мне в новинку, но я признал бы в ней лавку торговца
коврами, даже если бы ее и не украшала большая вывеска, провозглашавшая ее
таковой. Весь фасад вывески был щедро разукрашен геометрическими узорами,
которые явно должны были состязаться с узорами ковров, находящихся внутри.
Полагаю, ей предназначалось выглядеть богатой и процветающей. Я же находил
ее непростительно безвкусной.
нашей миссии. Однако, теперь, когда непосредственно перед нами предстала
лавка, ко мне мигом вернулась моя нервозность.
остроте ума на пустой желудок, то тебе лучше отказаться от этой мысли.
ближайшей таверне. Едва ли я мог что-нибудь сделать, кроме как последовать
за ним, ведя на поводу единорога.
Линялый навес снабжал мрачной тенью небольшое скопление обшарпанных
деревянных столов. Жужжали мухи вокруг спящей на одном из столов кошки...
по крайней мере, я хотел бы считать, что она спит.
у трактирщика два самых больших графина вина. Я вздохнул, начиная
отчаиваться в том, что Ааз когда нибудь приспособится к своей личине
старика. Однако трактирщик, похоже не заметил никакого несоответствия
между внешностью Ааза и его наклонностями пьяницы. Мне пришло в голову,
что Ааз, возможно, прав в своих теориях о том, как пройти незамеченным.