отделанных золотом и серебром, и большой расположенный ярусами фонтан.
Металлические полки по стенам комнаты были уставлены многочисленными
меньшими по размеру предметами и безделушками: урнами для голосования,
кубками, щитами, подносами, письменными приборами и прочим хламом.
что-то. Керанс слышал "Сикстинская капелла" и "гробница Медичи", но Бодкин
пробормотал:
золота. Но и золота здесь не так уж много. К чему ему все это?
картину Дельво, с одетыми в смокинги скелетами. Мелово-белое лицо
Стренгмена напоминало череп, а в его самодовольстве было что-то от
скелета. Без особой внешней причины Керанс почувствовал отвращение к
Стренгмену.
и сделал знак Адмиралу вновь накрыть выставку покрывалом. - Впечатляет,
доктор?
себя, как бы пробуя на вкус, потом снова и снова все громче и быстрее, как
бы в нервном припадке, его широкое лицо исказилось от хохота. Остальные
моряки присоединились к нему и начали повторять, извиваясь от хохота, как
в конвульсиях:
кости, черт...
Испытывая отвращение к этому проявлению грубости и дурного характера,
Керанс повернулся и направился к выходу. Раздраженный Стренгмен последовал
за ним. Прижав ладонь к спине Керанса, он сильно толкнул его вперед.
полдюжины остальных членов экипажа повисли на перилах, все еще извиваясь
от смеха. Стренгмен взял себя в руки; в своем белом костюме он стоял в
стороне, иронически посмеиваясь.
дождевыми тучами. Керанс часто виделся с Стренгменом, Тот обычно на
большой скорости носился на своем гидроплане по лагунам, одетый в белый
костюм, комбинезон и шлем, и следил за работой своих отрядов. В каждой из
трех лагун действовал отряд из шести человек, водолазы методично
обследовали затонувшие здания.
это стреляли в крокодилов, слишком близко подбиравшихся к водолазам.
лагун, предоставляя Стренгмену искать свою добычу, сколько тому
вздумается. Все чаще и чаще сны вторгались в его жизнь, его бодрствующий
мозг все более высыхал и уменьшался. Реальное время, в котором существовал
Стренгмен и его люди, казалось прозрачным по сравнению с миром снов. Вновь
и вновь, когда к нему обращался Стренгмен, он вынужден был обращать
внимание на этот незначительный реальный мир, но его мозг продолжал
блуждать далеко.
проявлять необъяснимую благожелательность к Керансу. Спокойный
нестандартный ум биолога представлял отличную цель для юмора Стренгмена.
Иногда он передразнивал Керанса, серьезно беря его за руку во время одной
из бесед и говоря благочестивым тоном: "Знаете, Керанс, покинув море два
миллиона лет назад, вы можете при переходе получить серьезную травму,
скрытую от всех..."
самом высоком здании на противоположной стороне лагуны буквами размером в
тридцать футов они написали:
отсутствия успеха в действиях ныряльщиков оно становилось злым, попросту
игнорировал его. Погружаясь в прошлое, он терпеливо ждал прихода дождей.
боязни Стренгмена. Произошло это на организованном Стренгменом приеме.
того, чтобы собрать вместе троих отшельников. В своей бесцеремонной манере
Стренгмен начал осаждать Беатрис, умышленно используя Керанса как
средство, с помощью которого легче проникать в ее помещение. Когда он
обнаружил, что члены трио редко видятся друг с другом, он избрал другой
подход, решив подкупить Керанса и Бодкина своей обильной кухней и винным
погребом. Беатрис, однако, постоянно отвергала эти приглашения на ленчи и
полуночные завтраки - Стренгмен и его свита из аллигаторов и одноглазых
мулатов по-прежнему пугали ее, и приемы, как правило, откладывались.
практичной. Несколько раз Стренгмен замечал, как Бодкин медленно гребет по
протокам в районе бывшего университета. Вскоре за стариком начал тайком
следовать один из катеров, возглавляемый Адмиралом или другим помощником
Стренгмена - Великим Цезарем, разрисованный драконьими глазами и
замаскированный листьями папоротника, как карнавальная лодка. Стренгмен
считал, что Бодкин разыскивает спрятанные когда-то сокровища. Главные его
подозрения сосредоточились в конце концов на затонувшем здании планетария,
доступ к которому был сравнительно легким. Стренгмен поставил постоянную
охрану в этом небольшом озере, в двухстах ярдах к югу от центральной
лагуны, но когда однажды Бодкин появился ночью в ластах и акваланге,
Стренгмен потерял терпение и решил опередить его.
Шампанское и холодные закуски. Мы определенно найдем завтра то, что
запрятал Бодкин.
воспоминания. Для него они дороже всех сокровищ на земле.
гидроплане, оставив Керанса беспомощно висеть на бетонном причале отеля,
похожем на американские горы.
Беатрис и доктора Бодкина и вернулись на пароход, где Стренгмен завершал
приготовления для погружения в воду. Второй катер был полон водолазного
оборудования: акваланги, водолазные костюмы, насосы, телефон. С его
шлюпбалки свисала клетка для водолазов, но Стренгмен уверял их, что озеро
очищено от игуан и аллигаторов и клетка под водой будет не нужна.
оказался прав. Озеро было полностью очищено. Тяжелые стальные решетки
закрывали подводные проходы, а сверху на плавучих бонах сидели вооруженные
охранники с гарпунами и ружьями. Когда катер вошел в озеро и
пришвартовался к балкону одного из зданий, последняя серия гранат была
брошена в воду, и взрывная волна выбросила наружу множество оглушенных
угрей, креветок и других морских животных. Их быстро сгребли в
противоположную сторону.
прояснилось, и со своих сидений у перил они увидели под водой
куполообразную крышу планетария, всю заросшую водорослями и похожую, как
сказал Бодкин, на покинутый дворец из детских волшебных сказок. Круглое
вентиляционное окно на вершине купола было закрыто металлическим щитом.
Была предпринята попытка разобрать одну из секций щита, но, к сожалению
Стренгмена, они все проржавели и слились в один сплошной кусок. Главный
вход в купол находился на уровне прежней улицы, слишком глубоко, чтобы
сверху можно было что-то различать, но предварительная разведка показала,
что войти можно будет без особых трудностей.
непрозрачную глубину, вспомнил теплый доисторический студень, в котором он
плавал в своих снах. Он вспомнил также, что несмотря на сверхобилие воды
вокруг, он в реальной действительности не погружался в море уже около
десяти лет, и в уме начал повторять движения медленного брасса, который
нес его во сне.
поисках выхода. Глядя, как он стремительно увертывался от ударов гарпунов,
Керанс почувствовал внезапное нежелание погружаться в воду. На
противоположной стороне озера, у стальных решеток, огромный крокодил
боролся с группой моряков, пытающихся отогнать его. Великий Цезарь,
упираясь огромными ступнями в нижний брус плавучего заграждения, с силой
бил крокодила, а тот огрызался, пытаясь ухватить багор. Крокодилу было не
меньше девяноста лет, в длину он достигал тридцати футов, а объем его
груди был не менее шести или семи футов. Его снежно-белый живот напомнил
Керансу, что после прихода Стренгмена, как бы привлеченные его появлением,
из джунглей выходило много животных-альбиносов: змей и ящериц. Встретилось
даже несколько игуан-альбиносов, одна из таких игуан сидела предыдущим
утром на причале отеля, глядя на Керанса, как альбатросовая ящерица, и он
подсознательно решил, что это вестник Стренгмена.