Чтение 18–й страницы книги ~Искатель искомого~

- Но мы посылали ему зов за зовом! - сказал я. - Должен же он был
хоть на один откликнуться.

- Демоны могут заглушать эти зовы, - сообщила она. - Именно это я и
пыталась сделать.

- Почему?

- Потому что хочу оставаться с тобой, как можно дольше.

- Ты можешь оставаться со мной, сколько хочешь! Нам еще аиста
вызывать и вызывать!

- Боюсь, что, когда он прилетит, возникнут сложности.

- Я стану отцом, а ты матерью. Это же чудесно!

Спорить она не стала, но я видел, что чем-то она опечалена. Глупец,
почему я не расспросил ее тогда! Мне было так приятно думать о том, что у
меня будет сын. Пусть даже наполовину демоненок! Аисты на этот счет весьма
строги и ни за что не принесут чистокровного человеческого младенчика
смешанной паре.

Я продолжал объезжать владения, оставляя Дану дома ждать аиста. Аисты
обычно не торопятся, прилетают лишь через несколько месяцев, и было бы
величайшим несчастьем, если бы матери в нужный момент не оказалось дома.
Капусты у нас вокруг дома не росло, так что потеряться ребенку было негде.
К несчастью, желая обеспечить сына молоком, Дана пристрастилась к стручкам
молочая, отчего сильно растолстела. Я не стал устраивать семейных сцен
перед самым прилетом аиста, но твердо решил, что, когда она прекратит
кормить ребенка, я посажу ее на диету.

Затем прилетел аист с прелестным человекодемоническим младенчиком - и
случилась беда. Мы совсем забыли, зачем Дана обращалась к оракулу. А ведь
она хотела избавиться от души! И вот душа отошла ребенку, а Дана стала
бездушной.

Ни совести у нее теперь не было, ни любви ко мне.

- Позабавились, Хамфри, и хватит, - сказала она. - Может, через пару
лет я загляну к тебе, и мы с тобой опять на славу ..... А может, и нет.

Словечко, которое она ввернула во фразу, заставило почему-то
покраснеть занавески. Раньше я слышал такое только от сердитых гарпий,
хотя смысл слова так и остался для меня неясен. Кажется, что-то связанное
с вызыванием аиста.

Затем демонесса обратилась в дым и рассеялась бесследно.

И вот я остался с сынишкой-полукровкой и без жены. Теперь-то я
понимал, почему люди не желают связываться с демонами. Для меня это был
второй удар и жестокий урок судьбы.

И вот опять я должен был жениться. Во-первых, это прямая обязанность
Короля, а во-вторых, все мои сведения об уходе за ребенком можно было
сосчитать на пальцах одной ноги. Так случилось, что неподалеку проживала
девушка, помешанная на королевском достоинстве. Она всегда улыбалась мне,
когда я проходил по Южной Деревне, и приподнимала юбку, словно приглашая
заняться вызыванием аиста. На аистов я тогда был сильно обижен, но ребенок
нуждался в матери.

- Согласна ли ты ухаживать за моим сынишкой, если я женюсь на тебе? -
спросил я однажды.

- Я согласна ухаживать хоть за людоедиком, если вы на мне женитесь,
Ваше Величество! - искренне воскликнула она.

Итак, я взял в жены девицу Тайвань, и она стала заботиться о моем
сыне Дафри. У нее очень неплохо это получалось, я был доволен ею, но,
конечно, о любви речи быть не могло. Были случаи, когда я пытался с ней
вызвать аиста, но тот, видимо, раздраженный моей историей с Даной, не
откликнулся ни разу. Не скажу, что я был особенно этим огорчен. Честно
говоря, я опасался, что и эта жена сбежит, как только аист явится с
младенчиком.

Я продолжал путешествовать, поскольку дома меня сильно отвлекали
пеленки. Жена тоже была довольна моими частыми отлучками, потому что в
доме становилось просторней.

В Северной Деревне мне посчастливилось: я встретился с шестилетним
мальчиком, который мог вызывать бурю. Я тщательно проверил его
способности, попросил устроить небольшую бурю, затем другую побольше, и
остался удовлетворен. Мальчику часто влетало от матери, когда он учинял
бурю в доме, но, видя, что сыном ее интересуется сам Король, женщина была
удивлена и обрадована.

Но я был рад куда больше. Сомнений не было: я отыскал наконец талант,
достойный Волшебника. Передо мной стоял мой преемник, будущий Король
Ксанта. Конечно, талант еще надлежало отшлифовать, потратив на обучение
годы, и все же я почувствовал огромное облегчение при мысли, что не век
мне тянуть эту лямку.

Беда нагрянула внезапно. По иронии судьбы случилась она в моей родной
деревне, на тиковых полях нашей семьи. Я поспешил в Деревню Провала, и
старший брат поведал мне тревожные события последних месяцев.

- Тики вырождаются и дичают, - сказал Хамболдт. - Не дожидаясь
страды, выбрасываются из стручков и творят безобразия. Прямо и не знаем,
что делать. Но ты же теперь Король-Волшебник, ты должен знать.

И я почувствовал, что ужасную эту лямку мне еще тянуть и тянуть.

Впрочем, "ужасную" - мягко сказано. Следовало бы употребить то слово,
каким на прощание одарила меня демонесса, но Короли обязаны следить за
своей речью. Вскоре выяснилось, что дело придется иметь не с несколькими
одичавшими тиками-выродками, но с многими их разновидностями, причем
весьма многочисленными. Распространяясь самосевом, они грозили захватить
весь Ксант. Они уже не просто останавливали или ускоряли время в часах,
они вмешивались в любые виды человеческой деятельности и ужасно всем
досаждали.

Мы начали с того, что сожгли зараженные поля. Хамболдту это пришлось
не по сердцу, но другого способа остановить заразу я не видел. Прочие
фермеры из Деревни Провала были просто потрясены, и с тех пор в этом
районе меня уже никогда никто не называл Добрым Королем Хамфри. Заразу,
однако, остановить не удалось. Пламя лишь разогнало одичавшие тики по
окрестным джунглям. Мы оказались перед лицом реальной угрозы.

Я вернулся в Южную Деревню и вплотную занялся проблемой. В одном из
давних моих путешествий мне удалось раздобыть шапку-соображалку. Я
нахлобучил ее и пришел в сильное сомнение. Ответ был, но больно уж
непростой. Мне предстояло выявить все разновидности выродившихся тиков и
расправиться с каждой по отдельности. Это отняло бы у меня годы, но я был
Король и отвечал за все.

Для начала следовало изловить хотя бы один одичавший тик и, тщательно
исследовав его в домашних условиях, решить, что делать со всей его
братией. Я взял сеть типа тех, что использовались на тиковых плантациях,
побольше склянок и оседлал мою верную крылатую лошадь Пегги. Прощальный
подарок Мари-Анны. Она привела Пегги и велела сопровождать меня во всех
путешествиях. Возможно часть чувств, которые я до сих пор испытывал к
Мари-Анне, я перенес на кобылу, и она ощущала это. Во всяком случае,
преданность Пегги была безгранична.

Мы подлетели к ферме, и я первым делом набрал для сравнения пригоршню
нормальных тиков. Затем обследовал местность, высматривая дикие
разновидности, и в конце концов высмотрел. Прицелился и бросил сеть.
Выпутал из ячеек неистово бьющуюся добычу и пересадил в склянку. Пойманный
тик метался, пытался вышибить пробку и ломился в стеклянные стенки. Вне
всякого сомнения, это был лом-тик. Мне уже было известно, что всякий
путник, попавший на территорию, зараженную подобными тиками, немедленно
теряет над собой контроль и начинает ломиться во все двери. Разновидность
подлежала уничтожению.

Вернувшись домой, я заперся в рабочем кабинете и оглядел коллекцию
склянок. Лом-тик продолжал яростно колотиться в стекло. Я выбрал пузырек с
тихим ужасом и спрыснул им бутылку, где бился пойманный экземпляр. Лом-тик
ужаснулся и повел себя тише. Снадобье это сильнодействующее, поэтому
обращаться с ним надлежит с большой осторожностью. Однажды я нечаянно
разлил его в спальне, и мы с Тайвань двое суток недвижно пролежали в
постели, обмирая от ужаса. Впрочем, зелье легко нейтрализовать с помощью
телячьего восторга, хотя это обычно вызывает нежелательные побочные
эффекты. Итак, я вынул щипцами пробку, и притихший лом-тик соскользнул на
стол. Бутылочку с тихим ужасом я все же держал наготове.

С виду это был совершенно нормальный тик - с круглым тельцем и
маленькими ножками. Почему же он такой буйный?

Я извлек из другой склянки нормальный тик и положил его рядом.
Сначала он сидел, ритмично подергиваясь, на поверхности стола, потом вдруг
метнулся к часам и, звонко соединившись с таком, исчез.

Я задумался. В чем же разница? Какие изменения претерпел одичавший
вид? Сначала мне казалось, что ножки у него несколько короче, а усики
несколько длинней, но, проведя измерения, я убедился, что все в норме.

И что толку, если я даже усмирю этот отдельно взятый тик! Все равно
ведь на свободе останутся дюжины и дюжины представителей его
разновидности! Я же не смогу переловить их всех, тем более что они
распространяются самосевом! Нет, мне нужно обезвредить каждого из них, не
выходя из рабочего кабинета. Задача казалась неразрешимой.

Я бился над ней несколько дней. Я изучил лом-тик досконально и пришел
к выводу, что от обычного тика он отличается только скверным характером.
Владей он языком, я бы попробовал переубедить его и отпустил бы на волю,
чтобы он в свою очередь попытался наставить своих сородичей на путь
истинный. Но, увы, языком он не владел.

Варьируя дозы тихого ужаса и целебного эликсира, я довел его до
правильного ритма, а потом меня осенило добавить в снадобье приворотное
зелье. Проблема была решена! Отпущенный на свободу лом-тик, теперь уже не
отличимый по поведению от нормальных тиков, буквально привораживал