остальное снаружи:
ты этого хотел? Отлично, веселись.
ошибался. Мне доказали, что и у меня есть недостатки, о которых я не
подозревал. Но они излечимы. Находиться здесь - это часть лечения. Лученко
же говорил, что это не тюрьма. И я не думаю об этом, как о тюрьме.
проволокой?
изменится.
поднимаясь. - Я просто хочу сказать, что если тебе захочется поговорить со
мной, то я буду очень рад.
конец камеры. Затем поднялся и пошел к своей койке. Мунгабо глядел на него
сверху.
наверно, сможем подружиться. - он протянул Мак-Кейну руку с розовой
ладонью. - Меня зовут Абел
мелочи.
поверишь, в какое дерьмо они верят. Настоящий русский, притворяясь
американцем, не пожал бы мне руку.
бы знать, что дерьмо - это дерьмо, и распространенная точка зрения, что
все американцы - расисты, используется ТАСС только для "домашнего"
распространения. Это говорило и о том, что Мунгабо, вероятнее всего, тоже
не подсадной.
неприятным визгом металла о металл. Звук был тише, пока двигатель работал
под нагрузкой, а когда конец уголка упал на кучу обрезков, фреза завыла
опять. Мак-Кейн освободил заготовку из тисков и положил ее на стопку,
которую должен был просверлить и очистить от заусенец Скэнлон. Затем он
поднял очередную необрезанную заготовку и положил ее на станок, чтобы
разметить и отцентрировать под пилу. Если он когда-нибудь выберется из
Замка, решил Мак-Кейн, он купит себе водяную кровать, потому что уже
видеть не может металлических кроватей. Он не мог представить, что можно
делать на "Терешковой" с такой уймой металлических кроватей. Не собираются
же они превратить всю станцию в тюрьму?
и Мак-Кейна в В-3, от души наслаждаясь дополнительным свободным
пространством, которое оказалось одним из маленьких, но стоящих
удовольствий жизни. Он был замешан в шпионаже для ГРУ - советской военной
разведки, которая во многом работает параллельно КГБ - пока был членом
ИРА, а потом связался с палестинцами и кубинцами, и в один прекрасный день
стал жертвой очередной московской "товарищеской вендетты". У него были
редкие волосы, он был стройным, с вытянутым, худым лицом, на фоне которого
его глаза становились еще более яркими, особенно когда Скэнлон был в
настроении, после страстного обсуждения ирландской истории или
обличительных споров о "бриттах". Мак-Кейну пришлось работать с
англичанами, когда он служил в НАТО, в Европе, и он нашел их достаточно
симпатичными людьми, невзирая на приступы пуританства. Но он придержал это
при себе, и в целом он и Скэнлон подружились, особенно с тех пор, когда
Лученко назначил их на одну работу.
подняв руку в перчатке и вытирая рукавом лоб.
Гиннес. Такого вкуса пиво не имеет нигде в мире.
Мак-Кейн нажал красную кнопку и станок остановился. Шум в мастерской
постепенно утихал, остальные станки тоже останавливались и работавшие за
ними стягивали с себя замасленные комбинезоны, направляясь к двери.
Скэнлон обошел вокруг станка, вытирая руки ветошью.
спокойно спать в кроватях, которые мы им делаем из благотворительных
побуждений. Да, отец О'Хэллоран из Баллингэрри может гордиться мной.
американцев. Они построили в трех милях от деревни какой-то завод - легкая
промышленность, электроника и все такое. Сначала приехали американцы и
построили там завод по производству компьютеров, потом немцы и, по-моему,
японцы. Мы были не в восторге из-за этого вторжения иностранцев, но они
платили хорошие деньги.
исцарапанными, зелеными стенами. Обед приносили в каждый блок, и ели все
вместе.
не всегда нравилось. Иногда из-за этого бывали и драки. Немцы предпочитали
свое пиво, но они слишком любят командовать. Мне больше всего нравились
японцы. Вот вежливый народ - всегда улыбнутся и поклонятся, прежде чем
выбить тебе все зубы.
говорят?
как насчет тебя? Ты не благословлен ни одним ирландцем в родне?
чересчур хорош.
Ось вращения станции определяла направление север - юг, стыковочные узлы
станции считались севером. Следуя правилам для нормальной сферической
планеты, экваториальная плоскость была перпендикулярна оси вращения, в
центре между полюсами, и разделяла вращающуюся часть "Терешковой" на
северную и южную зоны, как покрышку, разрезанную вдоль. Линией "экватора"
было пересечение этой плоскости с уровнем "моря" в кольце, то есть
середина центральной долины. Любой человек, движущийся вдоль "экватора",
на "уровне моря" или на более высоких этажах кольца, шел либо на запад,
либо на восток. И здесь, как и на Земле, считалось, что когда стоишь к
северу лицом, то восток справа, а запад слева. Направление вращения
колонии не имело к определению сторон света никакого отношения.
Казани. В головной части находились административные помещения и жилье для
охраны, и мимо нее проходила дорога и монорельс, дорога находилась на один
уровень выше монорельса и въезд в Замок был на уровень выше. С тыла
административная секция выходила прямо на главную улицу, называвшуюся
улицей Горького. Улица Горького была замкнута в квадрат, отделяя
внутренний комплекс, Центр, от окружающих его блоков, которые образовывали
остальную часть тюрьмы. Центр также располагался на двух уровнях, в нем
были кухня, прачечная, склады, библиотека и мастерские: механическая,
сапожная и швейная. Центр окружали шесть блоков заключенных, по два на
каждой из оставшихся трех сторон. На восточной стороне за блоками А и В,
под "открытым небом" находилась открытая площадка для прогулок. Блоки С и
D были отделены, там размещались женщины, для прогулок им была выделена
отгороженная сеткой часть площадки; женщины носили голубые балахоны вместо
серых. Разделение было не таким уж строгим, заключенные мужчины и женщины
часто работали вместе, и в Центре, и на работах за пределами Замка. С ними
можно было пообщаться, а при достаточной изобретательности открывались и
широкие возможности для любовных диверсий. Но ни одна из женщин, с
которыми у Мак-Кейна была возможность перекинуться хоть парой слов, ничего
Шилова Юлия
Ильин Андрей
Каргалов Вадим
Афанасьев Роман
Эриксон Стивен
Сапковский Анджей