видели только голую белую стену, обшитую белыми панелями с высверленными
для приглушения звука дырочками; а Эдди видел дверь, как обычно - на
расстоянии трех футов (теперь она была вмонтирована в стену этой комнаты -
запасный выход, который не мог видеть никто из допрашивающих). Но он видел
не только дверь. Он видел, как из волн выходят чудища, чудища, словно
сбежавшие из фильма ужасов, где эффекты немного более натуральны, чем
хотелось бы зрителю, настолько натуральны, что реальным кажется все. Они
были похожи на омерзительную и страшную помесь креветки, омара и паука.
Они издавали какие-то странные, жуткие звуки.
Мерещится, что по стене букашки-таракашки ползают?
теперь он понял, почему этому Роланду пришлось уйти: сознание Роланда было
- по крайней мере, в данный момент - в безопасности, но эти твари
приближались к его телу, и Эдди подозревал, что если Роланд в ближайшее
время не уберет его с того места, где оно находится сейчас, то очень может
быть, что вскорости ему будет некуда вернуться - никакого тела не
останется.
"О, у меняааа... нет никогооо...", и тут он действительно рассмеялся. Он
не мог удержаться от смеха.
интересовался, не видит ли он букашек-таракашек.
сколько странная. Я хочу сказать, если бы это был фильм, то не Вуди
Аллена, а Феллини, если вы меня понимаете.
легчайший ветерок мог бы унести ее прочь. Эдди снова оглянулся, не увидел
ничего, кроме белых панелей с дырочками - ни двери, ни океана, ни жутких
чудовищ - и почувствовал, как у него внутри все начинает сжиматься. Теперь
уже не осталось никаких подозрений, что это все-таки, может быть,
галлюцинация. Наркотик исчез, и этого доказательства Эдди вполне хватило.
Но Роланд как-то... помогал. С ним было легче.
таможенников.
отсюда выпустили.
- или это был "снежок"? - И все началось сначала: опять двадцать пять,
снова-здорово, сказка про белого бычка.
оказался в сознании Эдди. Только что его не было - и вот он опять здесь.
Эдди ощутил, что стрелок обессилен.
мир в ее проеме был немного другой, и он понял, что, как здесь дверь
перемещается с ним, так там она перемещается с Роландом. От этой мысли его
слегка передернуло. Получалось, будто он связан с этим другим некой
странной, жутковатой пуповиной. Тело стрелка, как и прежде, беспомощно
валялось перед дверью, но теперь перед глазами Эдди простиралась длинная
полоса песка до прибрежной полосы, где, урча и жужжа, бродили чудовища.
Всякий раз, как о берег разбивалась волна, они все, как одно, вздымали
вверх клешни. Было похоже на толпу в старых документальных фильмах, когда
Гитлер говорит речь, а все дружно вскидывают руки и орут "зиг-хайль!",
точно это для них - вопрос жизни и смерти - да, если задуматься, скорее
всего, так и было. Эдди увидел на песке следы мучительного продвижения
стрелка.
вскинула клешню вверх и цапнула морскую птицу, которая спикировала слишком
близко к берегу. На песок упали два брызжущих кровью куска - то, во что
превратилась птица. Оба куска еще не перестали дергаться, а на них уже
набросились покрытые панцирем чудовища. Вверх взлетело одно-единственное
бело перо. Его тут же стащила вниз клешня.
поблагодарил за полученный на чай доллар и уехал. Эдди несколько секунд
постоял, держа в руке сумку на молнии; куртку он подцепил одним пальцем
другой руки и перекинул через плечо. В это доме, в квартире с двумя
спальнями, он жил вместе с братом. Он постоял, глядя снизу вверх на дом -
монолит, изящный и красивый, как кирпичная банка от сардинок. Множеством
окон дом напоминал Эдди тюремный корпус, и эта картина угнетала его так же
сильно, как Роланда - другого - изумляла.
сказал Роланд. - А здесь их так много!
этот дом, может, и нравится, но я тебе говорю, Роланд, он стареет. Стареет
в страшном темпе.
повернул и стал приближаться к ним. Эдди замер и почувствовал, как внутри
него замер Роланд. Может, они все-таки собираются его убрать?
чувствовал, что Роланд готов - ко всему - но его голос был спокоен.
приготовься.
Роланд, даже когда спит самым глубоким сном, больше готов двигаться и
действовать, чем когда-либо, даже в минуту самого напряженного
бодрствования, удастся Эдди.
вплотную. Окошко кабины со стороны пассажирского сиденья, а Эдди стоял
перед входом в свой дом, и перед ним, от носков его кроссовок, тянулась
его длинная тень; Эдди ждал, что высунется из окошка: лицо или ствол.
после того, как таможенники, наконец, сдались и отпустили его.
больше всего ему было нужно лекарство. Эдди пока еще не мог помочь ему,
дать ему то лекарство, которое действительно требовалось Роланду (хотя и
подозревал, что стрелок прав, и Балазар мог бы сделать это... если бы
захотел), но обыкновенный аспирин мог хотя бы сбить жар, который Эдди
ощутил, когда стрелок подошел к нему вплотную, чтобы разрезать верхнюю
часть пластыря. Он остановился перед газетным киоском в главном зале
аэровокзала.
Потом подошел к стойке с закусками и купил пару "горячих собак" длиной в
фут и двойную порцию пепси-колы. Он уже начал мазать сосиски горчицей и
кетчупом (Генри называл такие длинные "горячие собаки" "горячими
Годзиллами") и вдруг вспомнил, что эта еда - не для него. А Роланд, может,
вообще вегетарианец, кто его знает. Как знать, может, Роланд от этой штуки
вообще отправится на тот свет.
Роланд действовал, Эдди знал, что все это происходит на самом деле. Когда
Роланд не давал о себе знать, у Эдди опять упорно появлялось дурацкое
чувство, что это - сон, необычайно живой и похожий на явь, который ему
снится в самолете (борт 901 компании "Дельта", пункт назначения - аэропорт
Кеннеди).
уже сделал это, пока Эдди спал. Эдди никак не мог в это поверить, но
Роланд уверял, что это - правда.
ко мне приставили двоих с таможни. Или к нам. Вот черт, я уж теперь и сам
не знаю, кто я и что я.
двое, а пятеро.
он почувствовал, что кто-то водит его глазами. Ими водил Роланд.
которую операция исправила лишь частично) разглядывал футболки,
выставленные в киоске, из которого недавно вышел Эдди.
они собой представляют, и это было как с детскими загадочными картинками -