знакомого в шапке. Мы решали, что делать. Здесь оставаться нельзя. Через
несколько дней придут и сюда с шапками.
вверх к Юнгфрау?
проходит по дальней стороне глубокой долины, отделяющей Фернор от склонов
Айгера. Поезд по туннелю поднимается внутри горы, ему требуется почти три
часа, чтобы достичь конечной станции, где расположены отель, лыжная база и
астрономическая обсерватория.
Марта. - Йон говорит, что мы можем скрываться внутри туннеля. Он защитит
от непогоды, а в отеле может быть пища. По крайней мере убежище на время.
Лучше, чем оставаться здесь и позволить одеть на себя шапку.
Энди.
себя виноватой.
разведку, прежде чем мы все туда переберемся. Но есть еще кое-что.
Швейцдед умирает. Он может протянуть несколько часов или дней, но не
больше.
Швейцба и Ильза - для них разница есть. Мы не можем взять его с собой, а
они не пойдут, пока он жив. Нам нужно продержаться еще несколько дней.
Если попытаемся освободить Энди, расшевелим осиное гнездо, чем бы эта
попытка ни кончилась. Они придут сразу.
я ответил:
придавило меня почти физической тяжестью. Глупости и неблагодарности. Я
подумал обо всем, что сделал папа, чтобы увести нас от триподов, - поездка
на Гернси, угон самолета, приезд сюда. И теперь у него новый план, как
сохранить нашу безопасность. Что заставляет меня считать, что я знаю, что
делать, лучше, чем он?
даже если я проделаю ее в одиночку. И даже если папа сделает вид, что
отказывается от меня, чтобы спасти Ильзу и остальных, все равно я привлеку
опасное внимание к гостинице.
неожиданно холодный; горы четко вырисовывались на фоне темно-голубого
неба; на западе, где село солнце, небо было желтым. Где-то, невидимая,
прокричала сойка, должно быть, ищет корм.
раз не холодное - чувство облегчения, такое сильное, что мне хотелось
крикнуть навстречу молчаливым горам. Я знал, что боюсь идти в деревню, но
не понимал, насколько боюсь. Ужас, еще более сильный, чем на самолете,
летевшем в Женеву.
дым из труб. Красочная и в то же время обычная сцена, только люди под
крышами утратили нечто делавшее их людьми - свою индивидуальность и волю
действовать как свободные мужчины и женщины. Но их индивидуальность была
отнята у них насильно; я отдавал свою из трусости.
времена, когда все, что ты можешь сделать, - это нажать на акселератор и
рисковать. Я знал ответ на вопрос, который задавал себе в самолете: не
лучше ли позволить одеть на себя шапку, но оставаться живым. Глубоко
вдохнув морозный горный воздух, я двинулся дальше по склону.
быстро. Первой моей целью было узнать, где держат Энди, и я решил
действовать напрямую. Я сказал Марте, что иду в свою комнату читать, и
прихватил с собой несколько книг как доказательство. Они были в моих
руках, когда я нажал звонок у дома полицейского.
Руди. Но дверь открыла его мать. Она удивленно посмотрела на меня.
заговорила по-английски:
быстро поговорили, и она знаком пригласила меня войти.
деревенскую гостиницу, но скоро вернется. Подождешь?
Почему я просто не оставляю книги, чтобы их передали Энди; я был уверен,
что отец Руди именно так и скажет.
бутыль домашнего лимонада и шоколадное пирожное. Она дала и Руди. На столе
лежала его тетрадь для уроков. Я кивком указал на нее и сказал:
изучать.
Теперь, когда правят триподы, наука не нужна.
для человечества в прошлом.
выглядел довольным, когда я говорил о том, что Энди ожидает шапка. Мать
его была в кухне, напевая что-то под радио.
ты как считаешь?
кончит.
дубликаты всех ключей. Он вышел из комнаты и вернулся с ключом, который
протянул мне.
и обнаружил комнату с единственной раскладушкой. Когда дверь открылась,
Энди был на ногах.
идет сзади. Папа сказал, что мы ничего не можем сделать. Я никому не
повредил, и все же Энди идет за мной.
цыпочках прошли через комнату. У входа стояло чучело медведя,
использовавшееся как вешалка; хотя и побитый молью, медведь выглядел
грозно. Я ткнул его кулаком в ребра, поднялась пыль.
чтобы он побыстрее выпустил нас. Вместо этого он отступил и беспомощно
взглянул на меня.
был в форме. Я подумал, как она гармонирует с шапкой.