деле? Они же живые и существуют на самом деле, и мы достаточно легко
можем уничтожить все их колдовские способности, и при этом доставить
себе немалое удовольствие.
деле, - ответил один из солдат. - Может быть, это вообще не женщина, а
оборотень, который остался здесь, чтобы задержать нас, пока отряд не
вернется, чтобы нас уничтожить. Убейте ее, и тогда мы узнаем, существует
ли она на самом деле или это всего лишь иллюзия. Используйте проклятую
стрелу...
вмешался капитан. - Но у нас только одна. Колдунья она или оборотень, но
у нее есть колдовские силы. А сейчас мы посмотрим, что она может сделать
против холодной стали.
первым выпивший воду, пошатнулся, и, ища поддержки, схватился за своих
спутников и упал на землю, потянув других за собой. Потом пошатнулся и
упал еще один человек.
моим ребрам и руке. Оно рассекло мышцы, но не нанесло смертельного
ранения, как он рассчитывал, а потом лезвие меча с силой ударилось о
скалу за моей спиной. Лицо воина исказилось от ярости и страха и он уже
готов был замахнуться снова.
он повернул голову в его сторону. Некоторые из его людей уже неподвижно
лежали на земле, другие шатались, как пьяные и старались удержаться на
ногах. Капитан провел рукой по глазам, словно стараясь очистить их.
Потом он ударил во второй раз, и на этот раз лезвие рассекло мою одежду.
Затем он опустился на колени и упал на камни лицом вниз.
держались на ногах. Двое из них пытались достать меня, вытянув оружие,
но в конце концов на ногах осталась только я одна, все остальные уже
лежали на земле.
какой пропорции оно было разбавлено и сколько его было выпито, я не
знала. Я должна была исчезнуть отсюда прежде, чем они придут в себя. Но
куда мне идти? Когда я убедилась, что все они потеряли сознание, я
подошла к сумке, которую открыла силой своей воли, и достала оттуда мазь
и бинты. Обработав свои раны, обошла всех своих врагов и взяла у них те
вещи, которые понадобятся мне в борьбе за выживание. Я заткнула за пояс
длинный охотничий нож, а потом нашла пищу: компактный рацион, который
был у всех воинов Ализона. Они, должно быть, не пользовались им, и жили
только охотой, если это им удавалось. Мечи, луки и полные колчаны стрел
я собрала и бросила в огонь - лезвия мечей не пострадают, но все
остальное будет уничтожено. Потом я прогнала в долину их лошадей:
напугала их и они убежали.
привязала то, что мне было нужно, к поясу, чтобы не мешало, когда я буду
карабкаться по скалам. А карабкаться мне придется, потому что только
таким способом я могла добраться туда, куда мне было нужно. И хотя
сейчас уже была ночь, я должна была отправиться в путь, чтобы быть
отсюда на приличном расстоянии к тому времени, когда спящие солдаты
Ализона проснутся.
маскировал Врата всадников, на поверхности этой отвесной стены нигде не
было места, чтобы поставить ногу или зацепиться пальцами. Итак,
оставались каменные стены долины; галечные осыпи представляли главную
опасность на этом пути. Но властный призыв, который гнал меня на север,
в последние часы стал еще мощнее.
не боялась высоты. И часто слышала, как охотники в горах говорили, что
во время подъема нельзя оглядываться назад или смотреть вниз. Но мне
казалось, что я двигаюсь вперед ужасно медленно, и все время боялась,
что одно неверное движение - и я свалюсь вниз. Также я не знала, когда
проснутся охотники Ализона и начнут преследовать меня.
дважды в ужасе цеплялась за скалу, когда тяжелые каменные обломки
громыхали мимо меня, пролетая на расстоянии нескольких миллиметров от
моего тела. Наконец я достигла расщелины в скале, куда можно было
поставить ногу. Я забралась внутрь этой расщелины и пробиралась все
дальше и дальше, пока, наконец, не выбралась на относительно ровную
площадку, видимо вершину этой скалы, и, споткнувшись о кусок льда,
упала. Тело мое так устало, что больше мне не повиновалось.
двумя скалами. Отвязала со спины меховую подстилку и накрылась ею.
побледнела также, как и звезды. Я достигла вершины самой высокой скалы,
и на этом же уровне должен быть гребень каменного барьера. Я не спала,
но погрузилась в какое-то странное состояние двойственности чувств.
Время от времени я видела себя скорчившейся между двумя скалами, словно
смотрела со стороны, а потом снова оказывалась в другом месте, полном
света, тепла и людей, которых я старалась рассмотреть почетче, но это
мне не удавалось.
меховая подстилка несколько защищала меня от холода. Но беспокойство
снова охватило меня: стремление идти дальше. Занимался рассвет и заря
окрасила небо в красный цвет. По ту сторону зубцов скал, которые в
последнее время своими тенями скрывали меня, находилась пересеченная
местность, хаос выветренных скал и камней. Я придерживалась края долины,
чтобы не заблудиться. Каменный барьер был около четырех метров шириной,
и позади тянулась такая же узкая долина, как и та, по стене которой я
вскарабкалась сюда. Только каменные стены здесь были так круты, что о
спуске нечего было и думать. Мне приходилось пробираться вперед по
верхнему краю стены долины и надеяться, что все же удастся найти более
удобное место для спуска.
были не серого цвета, а темного, зелено-голубого, и также я заметила,
что эти камни, иногда даже больше меня самой, казались неестественными в
той местности, где, я находилась. Я немного отдохнула и подкрепилась тем
рационом, что забрала у ализонцев. И пока я ела и смотрела на цветные
камни, я все больше и больше убеждалась в том, что они попали сюда не
естественным путем.
открылись. Как и в свадебной роще всадников я второй раз увидела здесь
картины, которые растворялись друг в друге, пока совершенно не
перепутались, и стали волнами сменять друг друга. На мгновение немного
правее меня показалась тропинка, и, хотя я не смотрела туда, в следующее
мгновение она исчезла и там снова появились каменные обломки. Я была
уверена, что причиной этого двойного зрения была не слабость, а, скорее
затуманивание сознания. Если это будет продолжаться и дальше, я едва ли
осмелюсь двинуться вперед из страха, что глаза предадут меня и я сделаю
неверный шаг.
зрением. И каждая попытка, которую я предпринимала, очень утомляла меня.
Во мне все больше нарастало желание продолжать путь, сейчас же и без
промедления.
закружили мне голову, что я изо всех сил вцепилась в скалу. Казалось,
что даже почва под ногами больше не была прочной. Я была пленницей этого
хаоса, и не было никакой возможности для бегства. Я закрыла глаза и
долго стояла неподвижно. Потом осторожно вытянула вперед ногу, и она
уперлась в изменяющуюся, но остающуюся твердой землю. Я двигалась,
ощупывая, пространство вокруг себя руками и они наткнулись на твердый
камень. Но когда я снова с надеждой открыла глаза, эти взаимопроникающие
картины были все еще здесь, и тут я закричала...
логично. Я была уверена, что здесь какой-то обман или мое зрение путала
галлюцинация, которая затрагивала только зрение, но не осязание. Поэтому
пришлось продвигаться вперед на ощупь. Но я не могла больше
ориентироваться по каменным утесам и, может быть, стала бы ходить по
кругу. Что же все время заставляло меня следовать за всадниками? Могла
ли я вслепую пройти через весь этот хаос? Но у меня не было другого
выбора, кроме как попытаться сделать это.
куда меня влекло. Это было нелегко, и я шла вперед очень медленно.
Несмотря на вытянутые руки, я все время натыкалась на обломки скал.
Часто останавливалась и открывала глаза, но снова испуганно закрывала их
перед картинами, которые теперь были не только двойными, но тройными и
даже четырехслойными.
того, что я двигаюсь по кругу, сбывались. Но зов внутри меня не исчезал,
и со временем мне становилось все легче и легче определить, куда меня
тянуло. Мои руки с обеих сторон натыкались на скалы, а ноги все более
уверенно ступали по шероховатой каменистой почве. Но потом руки
наткнулись на твердую, гладкую поверхность, а не на шероховатый камень и
эта поверхность была столь чуждой, что я открыла глаза.
почувствовала никакой жары. И не было ничего, кроме ослепительного
света, на который невозможно было смотреть. Я начала осторожно двигать