что повстречаюсь с этим драконом лицом к лицу. И сделаю все, чтобы его
убить.
подножья Драконова хребта? Что тогда пришло в движение нечто такое, что
должно разрешиться здесь, в глубине Брошенных Земель?
философствовать, как ты. У меня только есть такое предчувствие, вот и все.
отдалялся, вместо того чтобы приближаться. Харкорт взглянул себе под ноги
и увидел, что вода едва доходит ему до щиколоток. Он по-прежнему шагал
вперед, но продвигался как будто медленнее, чем до сих пор. Казалось, вода
сделалась густой, как патока. Что-то стало и с воздухом: он был какой-то
необычно плотный и не такой прозрачный, как всегда.
них все стало каким-то непривычным. Они шагали все так же широко, но
расстояние, которое они покрывали с каждым шагом, становилось меньше и
меньше. Остров впереди то расплывался в глазах у Харкорта, то снова
обретал четкость. В ушах его время от времени еще слышалось бормотанье
болотных призраков, но голоса их казались искаженными и гулкими, словно
звучали из пустой бочки.
ними, не сводя глаз. Харкорт вертел головой во все стороны, но ничего не
видел, кроме простиравшегося вокруг болота. И несмотря на это, его не
покидало ощущение, что кто-то за ними следит. Что там, в стороне, не то
слева, не то справа, сидит в грязи какое-то чудище, которое, злобно
ухмыляясь, глумится над ними.
ближе. "Может быть, когда мы до него доберемся, - подумал Харкорт, - все
опять станет как прежде? Вокруг нас снова будет старый, привычный,
безопасный мир, обыкновенный воздух, обыкновенная вода?"
существо, которое, глумливо ухмыляясь, сидело в стороне. Оно было
наполовину погружено в жидкую грязь, но даже та его часть, что оставалась
снаружи, была видна как-то искаженно, неотчетливо, словно сквозь плохое
стекло, которое делает очертания всех предметов волнистыми и дрожащими.
Существо, казалось, почти целиком состояло из огромной пасти и глаз, было
покрыто бородавками и чем-то напоминало жабу, хотя это была вовсе не жаба.
Харкорт лишь мельком заметил его, и оно тут же исчезло. Он попробовал
взглянуть на него снова, но ничего не получилось, - он сам не понимал, как
это ему удалось в первый раз. Он толком не отдавал себе отчета в том,
зачем ему понадобилось увидеть это существо еще раз, потому что зрелище
было не из приятных. Но он чувствовал, что должен знать, кто напускает на
них эти злые чары (если это чары), потому что, не зная этого, нельзя их
преодолеть. Правда, ему все равно было не очень понятно, почему он
догадался бы, как их преодолеть, если бы увидел это существо снова.
поверил бы. Только что аббат сказал, что он романтик и живет в мире
фантазий. Хотя где же и жить в мире фантазий, подумал он, как не на
Брошенных Землях?
надеялся, что, когда они доберутся до островка, все это кончится, но
ничего не изменилось: идти было не легче, чем по болоту. При обычных
обстоятельствах он, выбравшись на сушу, присел бы отдохнуть, но теперь не
стал останавливаться. Не остановился и аббат - Харкорт подумал, что он
тоже будет идти вперед, пока они не освободятся от чар.
невелик размером. Однако по нему шла тропинка - она привела их к
противоположному берегу острова, за которым снова простиралась вода. Вдали
из нее поднималось что-то вроде холма, сложенного из нагроможденных белых
камней.
была самая обыкновенная, и воздух был чист. Они увидели, что следующий
остров, похожий на нагромождение камней, гораздо дальше, чем им показалось
сначала.
нем никогда еще не замечал. - Наконец-то оно нас отпустило!
тем же, что и был. Оглянувшись, они увидели, как с берега в воду с плеском
входят Иоланда и Шишковатый.
головой.
- чтобы напомнить, что ждет нас впереди.
побыстрее двигаться вперед. Солнце уже слишком низко, боюсь, что засветло
нам до берега не добраться. Лучше всего дойти до того скалистого островка
и там заночевать.
каких-то две лиги. При таких темпах мы никогда не доберемся.
нам больше идти не придется.
Солнце садилось за голубевшую на западе цепочку холмов, на болоте стало
темнеть. Послышались крики ночных птиц, в небе появились стаи уток,
подыскивающих себе место для ночлега. Над болотом поднимались клочья
тумана, которые ползли над самой поверхностью воды, протягивая во все
стороны свои призрачные щупальца. В темнеющем небе на востоке показалась
бледная луна.
времени он видит их туманные силуэты, хотя он не знал, действительно ли
это призраки или просто клочья тумана. Их бормотанье, как и раньше, было
невнятным, но в нем по-прежнему то и дело слышались жалобные мольбы о
помощи и едва различимые предостережения. Но имени Элоизы Харкорт больше
не слышал, да теперь уже и не был уверен, слышал ли его раньше: может
быть, это был всего лишь плод воображения.
Должен сказать, жуткое ощущение. А вы когда-нибудь такое испытывали?
Ты-то, Чарлз, нет, это я знаю, а остальные?
Наверное, инстинктивно, потому что ничего такого со мной раньше не
случалось.
чар, и оба раза наваждение было куда сильнее, чем сейчас. Это очень слабое
волшебство. Будто какому-то чародею просто вздумалось немного поразмяться.
- Не чувствовалось, чтобы нам хотели причинить вред.
полным-полно чародеев и они только и ждут, пока не появится какой-нибудь
путник, на котором можно попрактиковаться в своем искусстве?
Иоланда.
знала и все же решилась пойти с нами проводником?
думаю, что вовремя замечу опасность и что-нибудь сделаю, чтобы ее
избежать. Вы же знаете, я здесь уже бывала.
зачем тебе это понадобилось.
словно что-то тянет. Какое-то таинственное животворное ощущение, которое
испытывает здесь моя душа.
ближе. Наконец они дошли до него и вскарабкались на камни. Издали островок
казался белым, и теперь они увидели, что он на самом деле белый - огромные
камни, белые, как мрамор, лежали горой, словно кто-то вывалил их посреди
болота с гигантской повозки. Часть камней имела угловатую форму, другие
были плоские и гладкие, как будто побывали в руках у гранильщика.
только что пересекли. Сумерки сгущались, но еще можно было разглядеть
островок с несколькими деревьями, темным пятном выделявшийся на фоне
освещенного луной болота. Наконец Харкорт встрепенулся и поднялся на ноги.
быть, виден тот берег. До края болота должно быть не так уж далеко.
то же самое, что подниматься на великие египетские пирамиды, о которых
рассказывал мне дядя Рауль много лет назад. Пожалуй, даже труднее: в
пирамидах плиты уложены аккуратно, а эти камни навалены как попало и порой
так неустойчивы, что опасно на них ступать".
камней. Кое-где приходилось двигаться вбок, отыскивая место, где можно
сделать еще шаг наверх. Но мало-помалу они продвигались к вершине.
гладкий белый камень, который навис у него над головой. Встав на цыпочки,
он протянул руки как можно выше и охватил пальцами край камня. Потом