Главный. Можете положиться на то, что он говорит. Он вам говорит правду,
это уж точно.
А почему? Потому что мы невидимки.
голоса. - Ты прямо, как по писаному говоришь. Они не могли бы потребовать
лучшего ответа, чем этот.
Невидимый народ, что вы хотите от нас? Что мы такое сделали, чем заслужили
вашу вражду?
ответил Главный Голос. Остальные объяснили, что именно это, они и сами
сказали бы.
Королева.
больше, и мы не больше", - подхватили остальные. - Но мы хотим, чтобы она
сделала кое-что, что в ее силах.
Величества, - добавил Рипичип, - то вы удивитесь, сколь многих из вас мы
можем перебить прежде, чем сами погибнем.
нам присесть?
остались стоять.
остров в незапамятные времена был собственностью одного великого чародея.
И все мы являемся или, возможно, вернее сказать, являлись его слугами. Ну
вот, короче говоря, этот чародей, о котором я уже вам говорил, приказал
нам сделать кое-что, что нам не понравилось. А почему не понравилось?
Потому что мы не хотели этого делать. Ну, тогда этот самый чародей ужасно
разгневался, потому что, как я вам, должно быть, сказал, он был хозяином
острова и не привык, чтобы ему перечили. Он, знаете ли, очень упрямый
человек. Но погодите-ка, о чем это я говорил? Да, так вот этот чародей,
пошел тогда наверх, ибо, да будет вам известно, все свои чародейские
штучки он держал наверху, а мы все жили внизу, так вот, пошел он наверх и
нас заколдовал. Это было обезображивающее заклятье. Если бы вы нас сейчас
увидели, хотя, по-моему, вы должны благодарить свою счастливую звезду за
то, что не можете этого сделать, вы бы не поверили, какими мы были до
того, как нас изуродовали. Правда, не поверили бы. Так вот, мы все были до
того уродливы, что просто и глядеть не могли друг на друга. И что же мы
тогда сделали? Ну, ладно, я скажу вам, что мы сделали. Мы ждали до тех
пор, пока не решили, что этот самый чародей уснул после обеда. И вот тогда
мы на цыпочках поднимаемся по лестнице и направляемся, самым наглым
образом, к его волшебной книге, чтобы посмотреть, не можем ли мы
что-нибудь поделать с этим уродством. Однако, не буду уж вас обманывать,
все мы дрожали от страха и обливались холодным потом. Но, хотите верьте,
хотите нет, уверяю вас, что мы не могли найти ничего вроде заклятия для
избавления от уродства. А время-то все шло и шло, и, опасаясь, что старый
джентльмен в любую минуту может проснуться - уж не буду вас обманывать, я
был просто весь в испарине - ну, в общем, короче говоря, правильно мы
поступили или неправильно, а только в конце концов мы взяли заклятие,
делающее людей невидимыми. И мы подумали, что лучше бы нам стать
невидимыми, чем продолжать оставаться такими безобразными. А почему?
Потому, что так нам больше нравилось бы. И вот моя малышка, примерно
такого же возраста, как ваша, и таким прелестным ребенком она была до
этого обезображивающего заклятья, хотя теперь... ну, словами-то делу не
поможешь, так вот, моя малышка, она произносит заклятье, потому что это
должна быть либо маленькая девочка, либо сам чародей, если вы меня поняли,
так как иначе оно не сработает. А почему? Потому что ничего не произойдет.
Ну, так вот моя Клипси произносит заклятье, так как я уже, вероятно,
говорил вам, она прекрасно читает, и тут мы все становимся настолько
невидимыми, насколько только можно пожелать. И, уверяю вас, это было
облегчением - не видеть лиц друг друга. По крайней мере, сначала. Но,
короче говоря, нам смертельно надоело быть невидимыми. И, кроме того, есть
еще одно обстоятельство. Мы никогда не предполагали, что этот чародей -
тот самый, о котором я уже раньше вам говорил) тоже станет невидимым.
Однако, мы ни разу не видели его с тех пор, так что не знаем, не умер ли
он или не уехал ли отсюда, или не сидит ли он, просто-напросто, наверху
невидимкой, а может спускается вниз и там продолжает быть невидимкой. И,
поверьте мне, совершенно бесполезно прислушиваться, потому что он всегда
расхаживал босиком, и шуму от него было не больше, чем могут выдержать
наши нервы.
что я выпустил все, что говорили другие голоса. На самом же деле, ему ни
разу не удалось произнести больше шести-семи слов подряд без того, чтобы
они не прерывали его своими выражениями согласия и подбадривания. При этом
Нарнианцы просто с ума сходили от нетерпения. Когда рассказ был закончен,
наступило долгое молчание.
отношение? Я не понимаю.
Голос.
Голоса. - Никто не мог бы разъяснить ее лучше и яснее. Так и продолжай,
Главный, так и продолжай.
мы так долго ждали маленькую девочку из других краев, вот такую, как вы,
Мисси, которая поднялась бы наверх, нашла волшебную книгу, а в ней -
заклятье, которое делает видимым, и прочитала бы его. И мы все поклялись,
что первые же чужестранцы, высадившиеся на нашем острове, с которыми будет
милая маленькая девочка, помогут нам, что мы их не отпустим живыми, если
только они не сделают то, что нам нужно. И поэтому, джентльмены, если ваша
малышка не подчинится этим требованиям, то, как это ни печально, нам
придется перерезать всем вам глотки. Так сказать, исключительно ради дела,
и, надеюсь, вы не обидитесь.
невидимое?
мгновение в одно из деревьев позади них, дрожа, вонзилось копье.
мог сформулировать это лучшим образом.
оставляем предметы, они становятся видимыми.
Люси. - Почему кто-нибудь из вас не может этого сделать? У вас совсем нет
девочек?
пойдем наверх.
встретить какую-то опасность и не смеете попросить об этом своих
собственных сестер и дочерей?
образом вы и не могли это сформулировать. Э, да вы получили приличное
образование. Это всякому видно.
свете дня?
этом вас никто не просит. Подниматься наверх в темноте? - Брр!
она, повернувшись к остальным, - не пытайтесь меня остановить. Разве вы не
видите, что это бесполезно? Их здесь десятки. Мы не сможем сражаться с
ними. А, таким образом, у нас все-таки будет шанс.
они его представляют. Не кажется ли вам, что эти люди не очень-то храбры?
позволить тебе это сделать. Спроси Рипа, я уверен, что он скажет тоже
самое.
ответила Люси. - Я же не больше, чем все остальные, хочу, чтобы меня
разрезали на кусочки невидимыми мечами.
малейшая уверенность в том, что при сражении мы спасем ее, наш долг был бы
совершенно ясен. Мне кажется, что такой уверенности у нас нет. И та
услуга, о которой они ее просят, никоим образом не противоречит
королевскому достоинству, а, напротив, является благородным и геройским
подвигом. Если сердце Королевы побуждает ее отважиться на встречу с
чародеем, я не стану ей препятствовать.
чего-нибудь испугался, то он вполне мог сказать это, не испытывая ни
малейшей неловкости. Однако мальчики, которым довольно часто случалось
Корнев Павел
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Корнев Павел
Корнев Павел
Василенко Иван