он страшно мучился от скуки, пока король не призвал его на защиту
Окраин.
то, что он бесцельно слоняется по рынку, в то время как королевство
неуклонно катится к войне. Но Мирейн вовсе не слоняется. Точнее, это не
совсем так. Он просто знакомится со своим народом.
- то почему вы дали ему титул принца?
натравливать на меня своего сына, а я предоставлю им свободу правления
там, где они захотят. В рамках закона. - Что вы и сделали. - Именно так,
- сказал король. Вадин откинулся на спинку стула. - Зачем вы говорите
мне это, господин мой? И чего ждете от меня?
расхохотался, что чуть не сорвал голос. - Мой господин, я не знаю, что
вам наговорил про меня Аджан, но я всего лишь человек и не могу
встревать между громом и молнией.
так, что у оруженосца помутилось в глазах.
от руки друг друга. - Только в этот раз.
назад.
шло, но Мирейн... - Король судорожно сжал пальцы. Он был безумен.
Совершенно безумен. - Мой господин, я...
гудело, он задыхался от злости. Дрожа и ненавидя за это самого себя, он
поднял голову. Король стоял рядом с ним на коленях. И Вадин с горькой
ясностью увидел в его глазах не безумие, а любовь. Король разрывался
между ними обоими. Голос его звучал хрипло, но в нем не было и тени
уступки.
они оба любят. Единственный, кому я могу доверять.
дрожал. Король прикоснулся к нему, и он вздрогнул, точно пугливый олень.
его косичек расплелась. Он отбросил их с глаз и взглянул на короля.
мне жизни.
последних сил. - Иди. Защищай своего господина. Даже от него самого,
если понадобится.
***
оставалась непреклонной. Вадин взглянул на него и сам не понял, что
испытывает: отчаяние или бешенство.
разобьет свое сердце из-за этого безумца, то я... я...
сверкнул глазами на своего сумасшедшего хозяина. Мирейн не собирался
показывать, что он королевской крови, и был вооружен мечом и копьем, как
и все остальные. Кроме этого у него был щит, легкие доспехи и простой
шлем. И тем не менее невозможно было ошибиться, что это именно он скачет
на диком черном демоне без поводьев и узды и хохочет, глядя, как его
зверь разгоняет солдатских меринов. Высокая фигура пешего человека
приблизилась к нему. Бешеный замер и вскинул уши, блестя янтарными
глазами в свете факелов. Мирейн поклонился в седле. - Доброе утро,
дедушка.
бывшего холодного безумия отразилось на его лице. - Хорошо сражайся за
меня, молодой Мирейн. Но не настолько хорошо, чтобы умереть.
короля в лоб. - Жди меня, когда снова прибудет Ясная Луна.
лицом к лицу с Моранденом. Старший принц, занятый осмотром своих
отрядов, еще не сел в седло; конюх держал повод его сенеля. Он
встретился взглядом с отцом, глаза его были спокойны, холодны и
непроницаемы.
Ворота распахнулись, чисто и звонко протрубил рог. Армия с шумом
устремилась вперед.
***
собой Дол, прошли высокое ущелье, а затем спустились по крутым
извилистым тропам к дальним границам Янона. Долгий путь убаюкал Вадина,
подарив ему некоторое успокоение. При расставании король был полон
бодрости, а Мирейн далек от смерти, и Вадин отлично знал, что по крайней
мере десятая часть воинов, окружавших его, принадлежала королю. Это
только доказывало, что все так и есть, как кажется: подавление
восстания, первая проверка наследника Янона в бою. Моранден был
достойным человеком; он не мог допустить убийства, которое наверняка
повлечет за собой смерть его отца.
мудрым: он распахнул душу навстречу чистому прозрачному воздуху, и
людям, окружавшим его, и сильному животному, на спине которого сидел.
Зеленый Аркхан расстилался под копытами Рами; Аварьян восходил к зениту
и сиял на востоке над горными пиками.
всадников, бок о бок с Вадином и чуть впереди оруженосцев на запасных
сенелях; он сдерживал шаг Бешеного и не допускал вспышек буйства,
характерных для нрава жеребцов. Когда все молчали, он тоже молчал, а
когда все пели, то, казалось, нет песни, которой бы он не знал. Как
подметил Вадин, даже акцент Мирейна изменился. По-янонски он говорил
теперь не хуже самого Вадина, если не лучше: у него не было картавости
имехени, зато в его говоре звучали свойственные лорду из Хан-Янона
ясность и мелодичность, несколько преувеличенные, чтобы было хорошо
слышно и в поле, и в зале. Его присутствие рождало магию. Человек,
оказавшийся рядом с ним, подпадал под его чары; Вадин наблюдал это в
течение пути. Люди пока еще не падали к его ногам. Но они согревались
возле него. Они забывали о ненависти к нему; что касается того, чтобы
остерегаться его, - эта битва была уже проиграна.
нарастающую в принце угрюмость. Она наваливалась на его плечи,
отражалась на настроении его мышастого жеребца.
***
Медраса, пожертвовав удобствами королевской залы ради быстроты
продвижения и бесшумности. Была прекрасная безоблачная ночь, и Мирейн
решил расположиться возле своего коня, довольствуясь теплым одеялом и
небольшим костром. Бешеный должен был служить ему стражем и защитой.
Жеребец смирился с присутствием Вадина, считая безопасность Рами такой
же важной, как и безопасность Мирейна; он проявлял интерес к кобыле,
достаточно целомудренной, потому что ее время еще нс пришло, однако она
не собиралась разочаровывать его. Больше никто не решался подходить к
ним близко или даже думать об этом.
блеском, когда они приближаются к тебе, но когда они опять обретают
возможность видеть, они всегда поворачиваются лицом к твоему дяде.
где они остановились. Язычки пламени, взметнувшись, преобразили его
лицо: горбатый нос заострился, впадины на щеках стали еще глубже, глаза
засверкали.
переманиваешь людей на свою сторону под самым носом их господина. И он
это видит так же хорошо, как и я. - Но я не...
успокаивать его, сосредоточившись на этом, и не обращал внимания на
Вадина. Но тот продолжал отстаивать свои позиции. - Конечно,
переманиваешь. Ты разговариваешь с ними, как уроженец севера. Со мной же
ты шепелявишь так же мягко и по-южному, как и прежде. Кто тут кого
надувает?
глаз сверкал поверх его плеча возле смертоносно-острого рога. Рами мирно
паслась возле костра, не обращая внимания на проблемы двуногих. Уже не
первый раз Вадин проклинал всех этих магов и их бескомпромиссность.
Разве простому человеку под силу пробудить в подобных созданиях какие-то
чувства? Мирейн обернулся.
Русанов Владислав
Василенко Иван
Корнев Павел
Каменистый Артем
Посняков Андрей