АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
Она не хотела ни о чем знать. Она могла подарить Эсториану ребенка,
но этого не случилось.
Под действием наркотика ее внутренности плотно сжались, и все же
только присутствие Эсториана заставляло ее держаться прямо. Она слепо
огляделась вокруг, поднесла руку к горлу. Сначала возникло изумление,
потом кольнул испуг, потом она долго стояла, ничего не соображая.
Ее пальцы разомкнулись, высвободив пустоту.
- Кто снял мое ожерелье? - спросила она. Ее гортань сузилась подобно
лону, разрешающемуся от бремени.
- Сидани, - ответил Эсториан. - Она боялась, что ты задохнешься.
- Проклятие! - выдохнула Вэньи, - Проклятие ей!
Он потянулся к возлюбленной. Она ускользнула. Ее пальцы Дрожали,
когда она брала ожерелье. Оно было неимоверно тяжелым и холодным. Оно
защелкнулсь вокруг ее шеи, словно челюсти дракона.
Она заглянула Эсториану в лицо.
- Она была жрицей, ты знаешь? Сидани. Вряд ли это ее настоящее имя.
Она отступница.
- Она сама сказала тебе об этом?
- Чтоб я сдохла!
Он окаменел от ее грубости. Она могла бы поцеловать его или сказать
что-нибудь ласковое, смягчая свои слова, но в сердце не было ласки.
Нежность покинула Вэньи в ту длинную ночь.
Она набросила на плечи дорожный плащ. Становилось свежо. Эсториан
хотел помочь ей, но это вызвало новый прилив раздражения. Она молча
пошла прочь.
- Ты можешь идти, - сказал он ей вслед, - а я остаюсь здесь!
Она остановилась, но оборачиваться не стала.
- Я обещала жрице помолиться с ней. Пропеть кое-что из десятидневной
молитвы. Это очень важно.
- Когда ты обещала?
- А в чем, собственно говоря, дело?
Дверной косяк качнулся навстречу ей. Она едва успела за него
ухватиться. Эсториан молчал. Она не хотела, чтобы он касался ее.
- Оставь меня! - Возглас ее прозвучал, как всхлип. - Не прикасайся ко
мне!
- Вэньи...
- Оставь меня, ради всего святого!
Он отступил с обиженным лицом. Ничего. Обида пройдет. Все в этом мире
проходит.
- Это хорошо придумано, - сказал Айбуран.
***
Вэньи еще глубже закопалась в ворох одеял. Как долго все это
продолжалось, утро сейчас или вечер - она потеряла счет времени и не
тяготилась этим. Люди периодически заходили сюда, они оставляли еду и
питье. Некоторые пытались заговорить с ней, но она молчала.
Айбуран был не из тех, от кого можно отгородиться одеялом или
магической стеной. Его голос проникал всюду.
- Да, ты поступила просто некрасиво, сбежав от того, кто хочет
исцелить тебя.
"От того, кто причиняет мне боль", - подумала она.
Он ее услышал.
- Ты порицаешь его?
Она высунулась из своего логовища.
- Я порицаю только себя. Я должна была знать. Я могла все
предотвратить...
- Ты могла. - Он покачал головой. - Значит, ты наказываешь его за
свой промах?
- Нет! Но я...
Она вздрогнула, несмотря на то что воздух в ее убежище был теплым.
Она вдохнула его полной грудью и выкрикнула:
- Не касайся его! Не смей! Он знал даже меньше, чем я!
- Почему ты боишься меня?
- В былые времена, - сказала она, - ты приказал бы нас обоих
приковать к железному алтарю и направить на нас пылающее стекло, чтобы
Солнце вместе с нашей плотью иссушило наш грех.
- Старые времена, старые законы. Солнцерожденный пришел, чтобы
освободить нас от них.
- Потомок Солнцерожденного так же свободен - во всем.
- Ты только что сказала, будто он ни о чем не подозревал.
Она моргнула. Ее глаза были полны слез. Айбуран стал пятном,
расплывчатой тенью.
- В чем, собственно, дело? С каждым поворотом Ясной Луны это приходит
ко мне, к каждой женщине. Почему я должна плакать из-за влияния лун?
- Потому что эти регулы извергли из тебя больше, чем месячную кровь.
Луна извергла из тебя вашего ребенка.
- Нет, - сказала она. - Луна не могла сделать этого. Ты сделал это,
жрец Солнца. Ты и магия твоих заклятий.
- Это сделали жрецы Островов, когда проводили большой обряд
посвящения новообращенной жрицы. А мы не учли, что такое может
случиться. Мы сняли бы с твоего лона печать и помогли тебе.
- Вы не помогли мне.
- Ты не должна была понести до конца твоего Странствия. Его голос был
мягок, но в нем угадывалась крепость железа. Она приняла вызов. - Это
ничего не меняет. Его наследник должен родиться от желтой сучки.
- Ты нарушила свои клятвы, - напомнил он.
Она выпрямилась. Все ее тело изнывало от боли, но сердце болело
сильней.
- Ты накажешь меня?
- Ты сама знаешь, что нет.
Это было больше, чем борьба самолюбий. Желудок ее сжался в тугой
комок.
- В тот момент, - она старалась говорить твердо, - я думала о нем, я
любила его всем сердцем. Я вспомнила, как он касался меня, и мой дух
трепетал. Но это не помогло мне. Ты рад?
- Девочка, - сказал он. - Какая ты все еще девочка!
Жалость жреца вмиг осушила ее слезы. Ей захотелось его убить.
- Не смей так говорить со мной!
- Хорошо.
Он осторожно опустился на стул, глядя на нее со страдальческой миной,
как на больную. Хитрость, расчет. Сердце ее ожесточилось.
В его бороду были вплетены золотые бляшки. Он огладил ее привычным
движением. Глаза его были неподвижны и словно видели что-то, чего не
могла разглядеть она. Жрец совсем не был похож на Эсториана, и все же
темный абрис его лица напоминал ей о нем. Орлиный нос, желтые глаза, она
любила, она ненавидела их. Она хотела завернуться в свои воспоминания,
как в одеяло. Она хотела навсегда вычеркнуть их из своей памяти.
- Ты обижена. - Голос Айбурана был неколебим, как скалы. - Ты
отталкиваешь все, что пытается подступиться к тебе. Но время лечит раны.
Время и близость к тому, кто любит тебя.
- Нет, - сказала она. - Ты сам все знаешь, я в этом уверена. Так
будет лучше для каждого. Он должен жениться в Асаниане. Я - инородное
тело, ошибка. Непредвиденный случай. Ты поможешь ему в осуществлении его
намерений.
- Помочь себе может только он сам. Кровь Солнца ходит своими путями.
Она не... - Он замялся и пожевал губами. - Она не умеет любить легко.
- Ничего удивительного. - Она рассмеялась. - Золотое семя весит
немало. Но Солнечные стрелы проникают повсюду. Ничто не может
противостоять им.
Айбуран даже не улыбнулся.
- Что ты намерена делать дальше? Отправишься восвояси?
- Разве это не лучший выход?
- Это причинит ему боль.
- Освобождающую боль. Он забудет о ней. Скоро. Как только столкнется
с вереницей прекрасных леди. Королевских кровей. Мечтающих стать
императрицами.
- И ты расстанешься с ним с такой легкостью? - Казалось Айбурану
жизненно важно было получить ответ. Она заглянула ему в глаза.
- Удивлена вашим вопросом, милорд. Взгляните, кто я такая. Когда я
сказала своему отцу, что собираюсь уйти в храм, он поколотил меня.
Одержимый, как вы понимаете, отцовской любовью, он решил спасти меня от
самой себя. Я должна была выйти замуж в Сеюне за одного из молодчиков,
пялящих на меня глаза, нарожать ему кучу детей, тянуть вместе с ним из
воды сети и штопать их после бури. Храм - он для других, для жрецов,
порожденных жрецами. Все это чары, сказал отец, это от матери. Море
унесло ее, сказала я, а меня унесет другое море. Что еще я могла ему
сказать? И я ушла, со скандалом, потирая ушибы, и когда я надела
ожерелье, он перестал меня замечать. Что он мне скажет, когда я вернусь,
я даже боюсь подумать.
Айбуран промолчал. Красноречиво, подумала она, вкрадчиво.
- Вы не поймете, - продолжала Вэньи, - вы все - лорды и принцы. Вы
даже не можете представить себе, что можно жить, не зная наперечет
собственных предков. Отец мой был рыбак. А кто был дед? Это уже тайна,
покрытая мраком. Вы не знаете, что значит голодать в неурожайную зиму и
задыхаться от рыбной вони в жаркую пору. И ходить босиком, потому что у
тебя нет обуви. И носить весь год мерзкое рубище, не имея Другой одежды.
Вы никогда, никогда этого не поймете!..
- Эсториан понимает тебя.
- Эсториан - лучший из всех людей, что когда-либо жили на этой земле.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 [ 18 ] 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
|
|