шаткую почву, вторгшись на территорию антропологов.
ее помостом. Дальше не иди, если она не прикажет.
дошел до предпоследней ступеньки, он остановился. Он оказался между двумя
старшими принцами, которые одновременно вскочили и коснулись его рук,
показывая, что он должен стать на колени. Он неуклюже сделал это,
показывая своей негнущейся спиной и висящими неподвижно руками, как ему
неохота.
рассматривая его кончиками пальцев. Ее руки подольше задержались на бороде
и на морщинах вокруг глаз. Затем она легким толчком отпустила его. Принцы
потянули его за одежду, и он, пятясь, сошел со ступенек.
ступеням, как танцор, а когда достиг верхней ступеньки, я упал на колени,
но продолжал смотреть на Королеву.
ритуальные движения очень похожи в разных культурах. Мы обучались им в
школе. Они значительно более плавные, чем армейские движения, но такие же
точные. Лейтенант двигался, как агрессор, и Королева сразу это
почувствовала. И что-то она нашла в его лице - возможно, возраст - что ей
не понравилось. Я языком тела постарался показать свою верноподданность,
приглашая ее к исследованию.
между прочим, у всех тонкая кожа, и я на пятнадцать лет моложе лейтенанта,
на двадцать лет моложе Доктора Эн-Джимнбо и немного моложе военного
атташе. Культура эль-лоррийцев в некоторых случаях отдает предпочтение
молодым, поэтому я, естественно, стал любимцем из нашей группы. Королева
знаком предложила мне сесть у ее ног рядом с девушкой Линни.
расстроили бесшовные костюмы и озадачили металлические молнии и застежки.
обезьян.
действительно были похожи на обезьян и они действительно были военными.
Или вроде этого. Но это было уже потом, когда мы вернулись ночевать на
корабль. Первые ночи на новой планете обычно полны таких грубых шуток и
маленьких розыгрышей. Я думаю, нам необходимо посмеяться, чтобы прийти в
себя.
Королевы? Были еще развлечения? Отдали ли вы подарки?
у эль-лаллорийцев нет обычая делать подарки. За исключением оплакивания в
Залах, они редко обмениваются деньгами или подарками. Они, скорее, платят
за все посредством тщательно разработанной бартерной системы, а члены
королевской семьи платят публичным прикосновением, валянием наедине и, в
конечном счете, ребенком королевской крови в качестве подарка. Кроме того,
в Центре Антропологии теперь считают, что подарки не следует делать.
может стать распоряжением. Мы называем его Манхэттенская Политика.
Недавнее Фондовое исследование показало, что такой обмен подарками, вроде
покупки в древности острова Манхэттен на Земле, ведет только к
недоразумениям, незаконным присвоениям и к плохим отношениям на многие
годы.
вина. Оно было очень легкое. И каждого из нас снабдили парой подушечек, мы
должны были лежать на них во время еды. Лейтенанту и его помощникам было,
по-моему, не очень удобно, но мы, антропологи, чувствовали себя прекрасно,
даже в своих дорожных костюмах. После того, как мы научились в джонге есть
сырых червяков, стоя часами на раковинах, подушки и сочные фрукты были
сплошным удовольствием. Я проходил тренировку с Доктором З. в джонге!
виноград, но она позволила Линни поучить меня, как их есть. Если сразу
укусить, в рот вытекает струя горечи, которую нельзя заесть даже следующей
сладостью. Но если сначала покатать ягоду во рту, а затем слегка прижать
губами, в рот потечет необычайно сладкий сок с привкусом сдобы. Этот
виноград называется лоро-пае.
попросил показать мне инструмент. Это была плекта, по виду не очень
отличающаяся от нашей мандолины, но с удивительно глубоким тембром. Я
пробежал пальцами вверх и вниз по украшенному орнаментом грифу и в награду
получил удивленную, застенчивую полуулыбку Линни.
самом деле в моем репертуаре их было около тридцати, но в большинстве это
были священные погребальные песни, они не подходили к случаю. - И много
наших песен.
человека с неба. А какими песнями вы выражаете скорбь?
предназначены для скорби. Мы поем и о любви.
"любовь" по-английски, у них в языке нет такого слова.
произнеся слово-табу. Но на пленках не было записано ничего такого.
Наверное, дело было не в нас, а в находящихся в комнате трогах.
Королева.
предупреждая, чтобы я был осторожен.
плукенну.
разнице, - сказала она. - Это было и не было, но однажды Королева захотела
узнать, что лучше: быть вспаханной Обычным Плакальщиком, или быть
засеянной принцем. Но она знала, что не было никого, кроме одного принца,
уже завершившего свой год путешествий, кто мог бы прикоснуться к ней, не
будучи сожженным от огня ее кожи. Тогда она легла на песок и велела волнам
обмыть ее и загасить огонь. Ну, волны плескались о ее голову и плечи весь
тот день, и весь следующий, но ее кожа была все еще горячей и сухой на
ощупь. Тогда она зашла глубоко под волны. Между ее пальцами проплывали
маленькие разноцветные рыбки, а морские раковины запутывались в длинных
петлях ее волос. И все же кожа ее была сухая и горячая. Тогда она пошла
все глубже и глубже, пока вода не смыла с нее кожу и волосы, и от нее
осталась только связка костей, которую не смог бы вспахать ни принц, ни
человек из народа. Ее все жалели, но никто больше не засевал, поэтому для
нее плукенна и ладанна стали одинаковыми. А для всех других они совсем
непохожи.
балладу "Там Лин", одновременно поясняя. О волшебной королеве и девушке по
имени Прекрасная Джанетт; обе они были засеяны молодым рыцарем Там Лином.
Но, конечно, конец был нехороший, потому что простая девушка отвоевывает
своего возлюбленного у королевы. Я допел песню до половины, когда я понял,
что с концовкой у меня будут неприятности, поэтому я не допел ее.
конца, но поешь ты довольно приятно, - сказала Королева. - Это была песня
о скорби, а о... какое слово ты говорил?
натренированной грацией антрополога, хотя она весит почти триста фунтов. Я
видел, что пока я пел, она вынула шпильки из волос, и теперь они
спускались у нее до пояса по спине длинными спиралями. В ее черных волосах
пробегают толстые седые пряди, и от этого волосы выглядят еще
изумительнее. Она часто использовала этот трюк с гуманоидными
цивилизациями. Вы читали ее доклад об этом? Он великолепен! Она
остановилась у помоста и наклонила вперед голову, отчего волосы упали на
плечи.
осторожна, чтобы сдержать улыбку.
наших песнях речь идет о разных вещах. Мы сами разные.