помогало ему самому успокоить нервы. Он оглянулся на брата: кажется, Таэри
был в порядке. А вот Херадо сильно побледнел. Томассо подмигнул юноше.
щеках. Бояться нечего. Мы делаем здесь именно то, что нам позволено.
опустошил его залпом. Как раз в тот момент, когда он ставил его на стол,
дверь с треском распахнулась, стукнувшись о стену, и ввалились четверо
огромных барбадиорских солдат в полном вооружении, отчего в домике сразу
же стало тесно.
Что привело вас сюда и заставило прервать наше бдение у гроба? - Он
старался, чтобы его голос звучал капризно, а не сердито.
Двое быстро пошли проверить спальни, а третий схватил лестницу и взбежал
наверх - осмотреть чердак, где недавно прятался молодой певец. Другие
солдаты, с тревогой заметил Томассо, заняли позиции снаружи у каждого
окна. Оттуда доносился громкий топот коней и мелькали факелы.
продолжали его игнорировать. - Скажите мне! Я подам протест прямо вашему
господину. Мы получили ясно выраженное разрешение Альберико организовать
ночное бдение у гроба, а завтра - похороны. У меня имеется бумага с его
печатью! - Он обращался к командиру барбадиоров, стоящему у двери.
еще четверо и встали по углам комнаты, на их лицах застыла угроза.
немедленно еду к Альберико! Я потребую, чтобы вас всех отправили прямо в
ваши лачуги в Барбадиоре!
дверях.
произнес Альберико Барбадиорский, тиран Астибара, Тригии, Феррата и
Чертандо.
немедленно опустились на колени, даже Скалвайя с больной ногой. Черный
плащ одуряющего ужаса накрыл Томассо, угрожая лишить его способности
говорить и думать.
знать!
Томассо пытался подавить в себе ужас и недоумение.
- Очень рады, это для нас большая честь. Вы оказали нам большую честь
присутствием на похоронах моего отца.
близко посаженных, немигающих, спрятанных в глубоких складках крупного
лица чародея глаз буквально придавил Томассо. Голый череп Альберико
блестел при свете горящих дров. Он вынул руки из карманов своего одеяния.
- Я выпью вина, - требовательно сказал он, махнув мясистой ладонью в
сторону буфета.
внешностью Альберико и барбадиоров. Он знал, что они его ненавидят, его и
всех ему подобных. Эта ненависть была сильнее любых других чувств,
испытываемых ими к народу Восточной Ладони, которым они теперь правили.
Каждый раз, когда Томассо сталкивался с Альберико, он остро ощущал, что
тиран может переломать ему кости голыми руками и сделает это, не
задумываясь.
восемнадцать лет учил свое тело не выдавать его мысли, ему удалось
заставить руки не дрожать, когда они церемонно подносили полный бокал
Альберико. Солдаты наблюдали за каждым его движением. Ньеволе находился
сзади, у большего камина, Таэри и Херадо вместе стояли у меньшего.
Скалвайя стоял, опираясь на трость, рядом с креслом, в котором перед этим
сидел.
не знал, что вы здесь, и мог лишь предположить, что они действуют, не
ведая ваших желаний.
камни. - Стоит ли удивляться, что они узнают о таких переменах раньше вас,
бар Сандре.
отца. Взглянуть и посмеяться. - На его лице не было и намека на веселье.
герцога.
жалкого, бесполезного старика, который без всякого смысла определил час
собственной смерти. Совершенно без всякого смысла. Разве это не смешно?
более страшных, чем все, что слышал Томассо за свою жизнь.
Мой бедный, искалеченный, немощный Скалвайя? Разве не забавно, что всех
вас привела сюда и обрекла на смерть старческая глупость? Старик, который
слишком долго жил и потерял способность понимать, что хитрые ходы
лабиринта его времени сегодня так легко разрушить ударом кулака.
резной герб семьи Сандрени. Скалвайя издал слабый стон и снова рухнул в
кресло.
хотите сказать? Что вы...
пощечину открытой ладонью. Томассо от удара опрокинулся назад, из
рассеченных губ полилась кровь.
его звучали тем страшнее, что он произнес их таким же ровным голосом, как
и раньше. - Тебя хотя бы позабавит, если ты узнаешь, как это было легко?
Если узнаешь, как давно Херадо бар Джиано доносил на вас?
сбросить с себя Томассо. "Ох, отец!" - подумал он, пораженный до глубины
души тем, что их погубил член их семьи. Их семьи!
событий.
что они не узнают! Вы обещали мне...
горле.
Таэри, который вытащил кинжал из-за голенища сапога. Произнося эти слова,
Таэри одним плавным движением выдернул кинжал из горла Херадо и вонзил его
в собственное сердце.
задыхаясь, с насмешкой сказал он. - Да пошлет Триада чуму обглодать плоть
на твоих костях. - Он упал на колени. Его руки сжимали рукоять кинжала, по
ним лилась кровь. Глаза его нашли Томассо. - Прощай, брат, - шепнул он. -
Пусть дарует нам Мориан свою милость, и мы встретимся в ее чертогах.
смотрел, как умирает его брат. Двое стражей, обученные отводить от своего
господина совсем другие удары, шагнули вперед и носками сапог перевернули
Таэри на спину.
неудовольствия. - Мне он нужен был живым! Они оба нужны мне были живыми!
сам очень крупный человек, сцепил пальцы обеих рук, наподобие молота или
булавы, и изо всех сил обрушил их на лицо ближайшего к нему солдата. Этот
удар расколол кости, словно дерево. Хлынула кровь, солдат вскрикнул и
тяжело осел, привалившись к гробу.
четыре стрелы вонзились в его горло и грудь. На мгновение лицо его
обмякло, глаза широко раскрылись, губы расслабились и сложились в мрачную,
торжествующую улыбку, потом он соскользнул на пол.
Ньеволе, лорд Скалвайя сделал то, на что не решился никто. Утонувший в
кресле, настолько неподвижный, что о нем почти забыли, престарелый
патриций твердой рукой поднял свою трость, прицелился прямо в лицо
Альберико и нажал скрытую пружину, спрятанную в ручке.
заклинание, которым все они овладевают еще в юности. С другой стороны, их
наверняка можно убить стрелой, или мечом, или другим орудием
насильственной смерти. Вот почему подобные вещи были запрещены в
установленном радиусе от возможного местонахождения Альберико.
будь то Триада у жителей Ладони или целый пантеон различных богов, которым
Конюшевский Владислав
Орлов Алекс
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс
Шилова Юлия
Шилова Юлия