С ним, и только с ним одним я уже говорила о тебе. Он обещал выступить в
твою защиту. Разумеется, сначала он хочет познакомиться с тобой и
проверить все, что я ему рассказала, - слишком уж это кажется невероятным!
Кстати, отчасти для этого я и привела тебя сюда. Сегодня Корнелий назначил
мне здесь свидание и должен скоро прийти.
симпатичный шимпанзе, разумеется, более взрослый, чем Зира, но все-таки
слишком уж молодой для почтенного академика. С первого же мгновения я был
поражен глубиной его взгляда, необычайно живого и проницательного.
самочки-шимпанзе. В ответ я пробормотал несколько восхищенных замечаний, и
мы подошли к Корнелию.
Корнелий обвил Зиру руками, даже не взглянув в мою сторону. Было ясно,
что, несмотря на все ее рассказы обо мне, я для него значил не больше, чем
ручной домашний зверь. Да и сама Зира на мгновение забыла обо мне, и губы
влюбленных слились в долгом поцелуе. Затем Зира вздрогнула, быстро
отстранилась и смущенно потупила взор.
лучшем обезьяньем языке, на какой был способен.
Ваши объятия и поцелуи меня нисколько не стесняют, но вы сами впоследствии
можете упрекнуть меня в нескромности.
одной из планет солнечной системы, точнее - житель Земли.
рассказывала. Рад, что у вас такая очаровательная невеста. Примите мои
поздравления.
возникшую перед ним змею.
колебаний шимпанзе пожал мне руку.
костюм.
мания! Он даже не представляет, как он будет выглядеть в одежде.
все это какая-то мистификация. Но теперь он буквально забросал меня
вопросами. Мы прогуливались мелкими шажками по парку: шимпанзе шли под
руку впереди, а я на поводке за ними, чтобы не привлекать внимания
прохожих. Однако мои ответы настолько поражали воображение Корнелия, что
он то и дело останавливался, бросал свою невесту, и мы принимались
спорить, стоя друг перед другом, размахивая руками, испещряя песок аллей
всевозможными чертежами. Зира на нас не сердилась. Наоборот, видя, какое
впечатление я произвел на ее жениха, она радовалась от души.
человеческого на Земле, и он заставил меня несколько раз повторить все,
что я об этом знаю. После этого он надолго погрузился в задумчивость.
Затем он сказал, что моя информация, несомненно, представляет огромную
ценность для науки вообще и для него в частности, особенно теперь, когда
он приступил к чрезвычайно смелым исследованиям в области происхождения
обезьян. Насколько я понял, он считал эту проблему далеко не решенной и не
соглашался с общепринятыми теориями. Однако когда речь зашла о его
собственных предположениях, он стал сдержанным, и в эту первую встречу я
так от него ничего и не узнал. Как бы там ни было, я приобрел в его глазах
неизмеримую ценность, и, видимо, он отдал бы все свое состояние, лишь бы
заполучить меня в свою лабораторию.
упрямство были Корнелию хорошо известны. Он одобрил план Зиры. И даже
обещал подготовить почву для моего выступления, намекнув кое-кому из своих
коллег, что в моем случае много неясного и таинственного.
проверив на всякий случай, нет ли поблизости посторонних. Потом он
поцеловал свою невесту и удалился, оглядываясь через плечо, словно для
того, чтобы убедиться, что я ему не привиделся во сне.
возвращались к машине.
поддержке ты сумеешь убедить конгресс.
обязан тебе свободой и жизнью.
моего плена. Без нее мне бы никогда не удалось установить контакт с
обезьяньим миром. Зайус вполне мог бы удалить у меня мозг, лишь бы
доказать, что я не являюсь мыслящим существом. Благодаря Зире теперь у
меня были союзники, и я мог смотреть в будущее с некоторой долей
оптимизма.
случай уникален, и я должна была сохранить тебя любой ценой.
мудрых глаз, я уже не видел обезьяньей морды. Рука моя сама легла на ее
длинную волосатую лапку. Зира вздрогнула, и я прочел в ее взгляде
сочувствие и нежность. Глубоко взволнованные, мы не произнесли на обратном
пути ни слова.
5
книгами, которые я прячу под соломой. Я уже бегло читаю и говорю на
обезьяньем языке. Каждую ночь по многу часов я изучаю цивилизацию Сороры.
Вначале Нова протестовала. Скаля зубы, она обнюхивала книгу, словно
опасного зверя. Но достаточно было направить на нее луч фонаря, как она
забивалась в угол, дрожа и повизгивая. С тех пор как у меня появился
фонарик, я полный хозяин в своей клетке и мне уже не приходится прибегать
для успокоения Новы к веским аргументам. Чувствую, что внушаю ей священный
ужас, да и остальные пленники, судя по некоторым признакам, относятся ко
мне так же. Мой престиж стоит весьма высоко. И я этим злоупотребляю.
Иногда на меня накатывает блажь, и я без всякого повода пугаю Нову светом
фонарика. А потом она же ластится ко мне, чтобы я простил ее за свою
жестокость.
обезьяньем мире.
министров, во главе которого стоит триумвират из одной гориллы, одного
орангутанга и одного шимпанзе. Параллельно с этим правительством
существует Парламент, состоящий из трех палат: Палаты горилл, Палаты
орангутангов и Палаты шимпанзе. Каждая палата защищает интересы своей
расы.
В принципе представители всех рас обладают равными правами и могут
занимать любой пост. Однако на деле существуют ограничения, и каждая раса
специализируется в своей области.
физической силе. С тех пор многое изменилось, но и теперь они составляют
самый могущественный класс. Они не смешиваются с массой, их не увидишь в
толпе демонстрантов, но именно гориллы из высших сфер управляют
большинством крупных предприятий. В целом довольно невежественные, они
инстинктивно умеют использовать опыт и знания подчиненных. Больше всего
они любят давать общие указания, намечать генеральные линии и командовать
прочими обезьянами. Если какой-нибудь специалист делает интересное
открытие, например, изобретает светящуюся ампулу или новый сорт горючего,
то эксплуатирует это изобретение, извлекая из него максимальную выгоду,
как правило, горилла. Не обладая большим умом, гориллы все же куда хитрее
и сообразительнее орангутангов. Играя на тщеславии этих тупиц, гориллы
добиваются от них всего, чего хотят. Так, например, во главе нашего
института над Зайусом, занимающим пост научного руководителя, стоит
горилла-директор, которого почти никто никогда не видит. В наше отделение
он зашел всего один раз. Он окинул меня таким генеральским взором, что я
машинально едва не вытянулся перед ним по стойке "смирно". Зайус в его
присутствии вел себя раболепно, и даже на Зиру начальственный вид
директора производил впечатление.