Кольцов пожал Ачкасову руку и вдруг спросил:
– Я, естественно, готов выполнить ваше поручение. Но теперь, когда мне стало ясно все, я подумал вот о чем. Может, было бы лучше поручить доклад какому-нибудь более авторитетному специалисту?
Ачкасов отрицательно покачал головой:
– Никакой необходимости в этом нет.
– Я готов подготовить для него все необходимые данные.
– Будет вам выдумывать, – тихо засмеялся Ачкасов. – И поверьте, ваша кандидатура меня устраивает вдвойне. Я в вас верю и возлагаю на вас серьезные надежды. И очень прошу вас, Сергей Дмитриевич, отнеситесь к предстоящей работе со всей ответственностью. Помните, мы с вами выполняем большое и очень важное государственное задание.
– Тогда еще вопрос, – продолжал Кольцов. – Если вы заметили, то добрая половина записей в этой тетради вовсе не относится к «Сове». Я пытался изложить в них свой принцип создания аналогичного прибора. Я его, естественно, не конструировал, отнюдь нет. Но изложил принцип, на котором он мог бы быть построен. Так вот, как вы считаете, не стоит ли познакомить кого-нибудь в КБ с этим принципом? Вполне возможно, что какие-нибудь мои мысли и окажутся полезными?
Ачкасов, внимательно слушавший своего собеседника, едва тот кончил говорить, решительно покачал головой:
– Нет.
– Почему?
– Не стоит. Пока не стоит.
Кольцов недоуменно пожал плечами.
– Я очень внимательно изучил эту часть ваших записей, Сергей Дмитриевич. И поверьте, оценил их, – явно стараясь не обидеть Кольцова продолжал Ачкасов. – Но говорить о них в КБ не надо. Другое дело – мы с вами. Мы к ним вернемся еще обязательно. А что касается КБ, то, я уверен, ни о разработанном вами принципе, ни о наших разговора, ни о предстоящей вашей работе вам в КБ никого информировать не следует.
– Но о моем приезде они уже знают, – смутился Кольцов. – И знают, что сейчас я у вас на приеме.
Ачкасов утвердительно кивнул.
– Это – пожалуйста, – совершенно спокойно отнесся он к такому сообщению. – Им даже можно сказать, что вы будете присутствовать на обсуждении результатов испытаний. Но не больше. Договорились?
– Так точно. Понял. Послезавтра я сажусь. И сделаю все, что смогу, – пообещал Кольцов.
Они простились.
Кольцов вышел из кабинета, отметил пропуск, спустился по лестнице и очутился на улице. День был прохладный, но ясный. По небу стлались легкие облака. Кольцов прошел через проезжую часть набережной и зашагал вдоль парапета. Над рекой кружили чайки. В гребешках холодных волн искрилось солнце. Кольцов пошарил по карманам кителя, достал сигареты, закурил. Только что закончившийся разговор теперь воспроизводился памятью в обратной последовательности.
Вспомнилось все – от «я» до «а». Ачкасов произвел на него сильное впечатление. Умный, доброжелательный, спокойный. Кольцов почему-то сразу же проникся к нему полным доверием. А впрочем, может, и неслучайно: генерал оказался учеником его учителя, человека, в котором Кольцов еще со студенческих лет привык видеть высший ученый авторитет… «А друзей у меня, к сожалению, в Москве совсем не осталось, – подумал Кольцов. – Разбрелась наша братия по всей стране. Один Тихомиров как-то тут зацепился». Но к Тихомирову Кольцову идти не хотелось.
Кольцов решительно направился к ближайшему телефону-автомату. И Юлю он тоже, конечно, не мог считать своим другом. Но если уж отвечать перед совестью и поставить на весы «Сову» и Юлю, то до сегодняшней встречи с Ачкасовым, влекла его в Москву, конечно, только Юля.
Кольцов набрал номер. На этот раз ответила Юля, он сразу узнал ее голос, спокойный и мягкий.
– Добрый день, – приветливо поздоровалась она. – Вы уже отчитались? Ну и как?
– Похоже, что влип в очередную историю, – полушутя-полусерьезно, в тон ей, ответил Кольцов.
– Что случилось?
– Придется тут сидеть почти месяц. Возможно, придется принять участие в разборе испытаний. А вы, кстати, даже не предупредили меня, что работами над «Совой» руководит ваш муж.
– А какое это имеет значение? – удивилась Юля.
– А вы подумайте.
– И думать нечего. Абсолютно никакого! Так чем же вы расстроены?
– А что я смогу сказать ему хорошего?
– Скажете то, что думаете.
– Все равно все плохо. Ввязался не в свое дело. Транжирю время. А дома у моих ребят проверка на носу.
– Ну, ваших ребят я видела. За них можете не волноваться, – успокоила его Юля. – Расскажите лучше, как устроились на новом месте.
– Спасибо, добрая фея. Это ведь наверняка была ваша идея поселить меня там…
– Ну почему же?
– Ваша. Все прекрасно. У меня к вам тоже есть вопрос.
– Слушаю.
– На Север хотите слетать? Посмотреть белых медведей…
– Куда-куда?
– В Арктику. Обернемся скоро.
– Время устраивает вполне.
– Тогда для начала придется побывать у брата. Подкинете?
– Ах, вот оно что! – рассмеялась Юля. – Какой вы, однако, интриган.
– Правда, Юлия Александровна! – взмолился Кольцов. – В Есино.
– Знаю, знаю… Бывала я там.
– Тем более. После работы… а?
Наступила пауза.
– Хорошо, – согласилась в конце концов Юля. – Сидите дома и ждите.
ГЛАВА 16
Положив трубку, Юля задумалась: встреть… подвези… Кольцов явно искал встреч. Пока деликатно, в полушутливом тоне. Но нужны ли они ей?
Ход мыслей ее неожиданно нарушил Заруба. Он работал за соседним столом, оказался невольным свидетелем ее разговора и не удержался от вопроса:
– Ты не со своим танкистом говорила?
– Что значит «со своим»? – в штыки встретила этот вопрос Юля.
– Не меня же он на танке катал…
– Все равно он такой же мой, как и твой.
– Хай будет так, – согласился Заруба и подсел на край Юлиного стола. – Как ты думаешь, зачем его Ачкасов вызвал?
– А почему это тебя интересует?
– Ну, мать, ты как на рынке в Конотопе. Ей вопрос – а она тебе другой, – добродушно засмеялся Заруба. – Чего Ачкасову от него надо?
– Вполне возможно, что решил подробней ознакомиться с его отчетом, – высказала свое предположение Юля.
– Ну да! А там, на месте, он этого сделать не мог? Нет, мать, тут что-то другое. Наверняка что-нибудь задумал, бисова душа. Он же хитрый, этот Ачкасов, как черт!
Юля пожала плечами.
– Ладно. Как у нас говорят: що було – то знаем, що буде – то побачимо, – задумчиво сказал Заруба и сел за свой стол.
«Подвези… – вернулась к прерванным мыслям Юля. – Подвезти недолго. Дорога прекрасная. А потом? Какую поездку он придумает еще?» Юля вспомнила: только что обещала Кольцову быть у него вечером – и вздохнула. Хотела она признаться себе в том, что с Кольцовым ей интересно, или не хотела – факт оставался фактом. И не только интересно. Кажется, он начинал ей нравиться, этот рослый, крепкий, незаурядный во всех отношениях мужчина. Было в нем много такого, она это чувствовала очень тонко, чего не видела ни в ком из своих сослуживцев. Она была почти его ровесницей. Но сознавала себя по сравнению с ним старшей. А в Кольцове находила еще немало ребяческого, наивного. Но и это в нем нравилось ей…
«Раз обещала – я приеду. Так и будет, – решила она. – Посмотрим на тебя рядом с братом. Не может быть, чтобы ты не раскрылся еще как-нибудь по-новому. Только, пожалуй, и на этот раз лучше будет взять с собой Ирину».
Не откладывая дело в долгий ящик, Юля тут же пригласила в поездку подругу. И даже несколько удивилась ее реакции: та как будто только этого и ждала.
К дому на Арбате они подъехали сразу же после работы. Кольцов ждал у парадного. Увидел машину и быстро пошел ей навстречу. Юля резко затормозила. Кольцов открыл дверцу.
Незаметно выехали за город. Начинало смеркаться. Юля включила подфарники. Только теперь Кольцов заметил, что в лесу, обступившем шоссе, полно желтых и даже голых деревьев. Проскочили развилку дороги.
– А вы уверены, что ваш брат дома? – спросила вдруг Юля.
– Куда же ему деваться? – задумался Кольцов.
– Сел в самолет и улетел на север.
– А что ему там делать? – заинтересовалась Ирина.
– Посмотреть на белых медведей…
– Правда? – загорелись любопытством темные глаза Ирины. – И он это может?
– Ерунда. Юлия Александровна шутит, – добродушно улыбнулся Кольцов. – Некуда ему шастать на ночь глядя. Сидит дома. Смотрит телевизор. Или в шахматы с кем-нибудь из соседей режется. Утром ведь полеты…
…Есино вынырнуло из синих сумерек яркими огнями уличных фонарей и окон домов. Летом городок авиаторов утопал в зелени. Но сейчас, когда листва уже изрядно облетела, окна даже нижних этажей отчетливо проглядывались сквозь ветви посадок.
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Конюшевский Владислав
Херберт Фрэнк
Афанасьев Роман
Лукин Евгений