Чтение 18–й страницы книги ~13 несчастий Геракла~

Мы с Ларисой, словно на реактивной тяге, вылетели в коридор. В гостиной воцарилась тишина.

- Во как! - выдохнула экономка. - Никогда он до сих пор так не орал. Еще паралич разобьет!

Я покосился на Ларису. Мне показалось или в ее словах действительно прозвучало злорадство?

Утром дом словно вымер. Я пошел на кухню за кофе и не нашел там никого. Часы показывали всего девять, но домашние предпочли разбежаться. Белла и Клара, очевидно, отправились на занятия. Валерий, вероятно, вновь уехал пытать счастье у автоматов, Сергей Петрович отбыл на службу...

Не успел я включить чайник, как появилась Анна.

- Это правда, про платье? - спросила она. - Я вчера так заснула, что ничего не слышала! Утром Клара стала рассказывать, прямо не верится! Кто же этот шутник, а?

"Да твой муж", - чуть было не ляпнул я, но удержался и спросил:

- А где Валерий?

- На работе, естественно, - пожала плечами Анна и пошла к шкафчику, в котором хранится заварка.

Мне стало интересно: неужели она на самом деле ничего не знает о "службе" муженька? Может, просто прикидывается?

Помолчав немного, я с фальшивой тревогой воскликнул:

- Вам не кажется, что Валерий слишком много работает?

- Мой муж, - торжественно заявила Анна, - ученый. Он в шаге от всемирно великого открытия.

- Но он практически не бывает дома, - гнул я свою линию, - неужели вам не хочется проводить досуг рядом с любимым супругом? По-моему, это просто ужасно: утром ушел, вечером, вернее, ночью, прикатил. Хотя, может, я не в курсе, вероятно, вы встречаетесь в городе, ходите вместе обедать?

- Моему мужу, - вскинулась Анна, - некогда отвлекаться на ерунду, а я не из тех жен, которые мешают мужчине самореализоваться. Валерий занят наукой! Впрочем, вам этого не понять! Кстати, сами-то вы куда собрались? Вот вы очень странный секретарь, никогда на месте не сидите. Вроде Сергей нанимал вас для разбора архива?

- Приходится ездить в библиотеку, - выкрутился я, - проверять данные.

- И вы сейчас в читальный зал? - поинтересовалась Анна, прихлебывая кофе.

- Нет, - честно признался я, - в милицию.

- Зачем? - вытаращилась Анна.

- Паспорт потерял.

- А... а... - протянула она. - Это хорошо.

- Вы полагаете?

- Ну да, сейчас я останусь совсем одна, очень люблю быть одна в доме, - воскликнула Анна, - спокойно приму ванну, отдохну. Никого нет! Это же роскошно!!!

- А где Лариса?

- У нее сегодня выходной, - зевнула Анна, - он у нее раз в месяц случается, поэтому ужина не будет. Все об этом знают и поедят в городе.

- А вы?

- Ну мне и йогуртов хватит, - ухмыльнулась она, - вполне наемся и покайфую в одиночестве!

Глава 20

В милицию я прибыл к полудню и обнаружил в коридорчике со стенами синего цвета несметное количество народа. Втайне надеясь, что они все явились сюда по другим делам, я робко спросил:

- Не знаете, заявление об утере паспорта куда нести?

- За мной станавыс, дарагой, - вымолвило лицо кавказской национальности.

- А перед вами много людей?

- Так все.

- Неужели столько народа документы потеряло?

- Зачем говорыш, - возмутился кавказец, - регистрацию получить стоим.

- Но я москвич!

- И чэго? Очэрэд одна!

- За регистрацией и за паспортом?

- Да.

Я пригорюнился. Ну и ну, просижу тут неделю.

Первый час пришлось провести на ногах, потом я уселся на освободившийся стул. За это время в кабинете побывали всего два человека. Неведомый милиционер никуда не спешил. От тоски я изучал стенды. "Родителям надо помнить: спички в руках плохая забава", - предупреждал первый. Второй был приспособлен для объявлений. "Сотрудники агентства "Щит" с удовольствием займутся кражами, разбоем и изнасилованиями", - было написано на одном листке. Я хмыкнул: интересно, только мне видна двусмысленность этой корявой фразы? У людей что, совсем нет чувства языка? Хотя чего ждать от бывших сотрудников правоохранительных органов, которые скорей всего и создали агентство "Щит". Увы, наши милиционеры не слишком грамотны.

Впрочем, иногда творят чудеса и работники печати. На днях мне попался в газете перл: "От "Спартака" присутствовал его президент, который по окончании конференции уехал на двух "Мерседесах". А когда я, включив в недобрый час телевизор, попал на какое-то шоу, ведущий, высокий мужчина с радостным лицом идиота, громко воскликнул: "Летчик - тот же подводник, только летает".

Я не удержался от смеха, а ведущий продолжил: "Женщина - тот же мужчина, только лучше и добрее".

Мне стало совсем интересно, и я уткнулся в экран, а мужик просто сыпал афоризмами: "Мы сегодня меньше берем оттуда и больше туда", "У нас в гостях не шалава, она проститутка", "Никогда не испытывал ничего подобного к женщине противоположного пола".

Я нажал на кнопку пульта, увидел ведущую и незамедлительно услышал: "В жизни нашего россиянина есть три праздника: Пасха и Хеллоуин".

Так что незачем высмеивать сотрудников "Щита", и потом, может, они и впрямь с удовольствием занимаются кражами, разбоем и изнасилованиями. В конце концов, у каждого свое хобби.

В кабинет я попал в четыре часа дня. Угрюмый мент молча выслушал меня и буркнул:

- Фотографии, выписку из домовой книги и квитанцию на рубль сорок две копейки.

- Сколько? - изумился я.

- Рубль сорок две, - уныло повторил милиционер.

- И все?

- Да, принесете сюда.

- Но зачем же я столько часов провел в очереди?

- Ишь, цаца какая, - скривился капитан, - без очереди-то никак, не один явился, людям тоже надо.

- Повесили бы список документов!

- Зачем?

- Чтобы народ зря времени не терял! - возмутился я. - Пришли, посмотрели на доску, и все.

- Раз сюда явился, то стой! - гаркнул капитан.

- И мне потом опять к вам, с фото и квитанцией?

- Да.

Я выпал из кабинета. Ну и порядки! Ладно, тут по дороге есть сберкасса, оплачу сначала квитанцию.

Естественно, к окошку змеилась очередь, потом я потратил больше часа, сначала разбираясь, какая мне нужна форма для заполнения, затем сто раз ошибся, переписывая бесконечные цифры и буквы. Ей-богу, сумму, не превышающую двух рублей, можно доверить получить на месте сотрудникам милиции.

Неужели они настолько вороваты, что польстятся даже на копейки?

Когда я, потный от напряжения и красный от злости, наконец-то добрался до окошка, завыл мой мобильный.

Я, успев забыть, какой звонок у аппарата, подскочил на месте и больно ударился локтем о прилавок. Стоящая сзади старушка перекрестилась:

- Свят, свят, сыночек, зачем ты так кричишь? Никак заболел?

Внезапно мне отчаянно захотелось пнуть милую бабусю. Испугавшись такого абсолютно не свойственного мне желания, я выхватил мобильный.

- Да!!!

- Вава! Я знаю твой номер, - заорала Николетта, - вычислила его, все утро звонила по разным людям!

- Давайте квитанцию, - потребовала кассирша.

- Перезвони мне, - попросил я и протянул девушке десятку.

Мобильный опять взвыл. Кассирша заорала:

- Граждане, кто собаку привел? А ну уберите! Я схватил телефон.

- Вава, запиши номер.

- Сейчас не могу!

- Это как? - заверещала Николетта. - Я потратила целый день, а ты...

- Сдачи нет, - рявкнула кассирша.

- Не надо, - быстро сказал я.

- Как не надо, - завопила маменька, - вот она, сыновняя благодарность!

- Это я не тебе!

- А кому?

- Я в сберкассе.

- И что? Запиши телефон.

- Молодой человек, - зашумела очередь, - потом поболтаете, платите скорей.

- Сдачи нет, - ныла кассирша.

- Пиши телефон, - орала маменька.

Я сунул мобильный в карман, бросил на тарелочку двухрублевую монету, получил квитанцию и вышел на улицу. Телефон вновь издал предсмертный вой. Пришлось выудить его из кармана.

- Вава! Что ты делаешь в сберкассе?

- Плачу за новый паспорт.

- Да? Послушай, что скажу...

- Мужчина, - заорала, высунувшись в окно, кассирша, - вы сдачу забыли, пятьдесят восемь копеек.

- Оставьте себе!

- Вава, ты мне?

- Нет!!!

- Как это? - возмущалась кассирша. - Немедленно заберите, я не могу людей отпускать!

- Вава, послушай...

- Потом!

- Вава!!!

Я снова засунул трубку в карман и вернулся в сберкассу. Очередь встретила меня сердитыми возгласами:

- Явился!

- Видать, богатый больно, деньги ему не нужны! И тут опять взвыл телефон.

- Господи, - подскочила одна из женщин, - мой ребенок плачет.

- Вава, выслушай мать!!!

Я быстро нажал на красную кнопку, схватил мелочь, вылетел на улицу и сел в "Жигули", чувствуя, как колотится сердце. Слегка успокоившись, набрал номер маменьки.

- Але, - ответила Нюша, - это хто?

- Позови Николетту.

- А она велела передать, что больше с тобой говорить не хочет и ничего не расскажет!

Я тяжело вздохнул: может, оно и к лучшему. Хватит с меня истерик.

- Ты знаешь, как работает наш ЖЭК?

- А вам чего, водопроводчика вызвать? - спросила Нюша.

Я постарался справиться с собой, на домработницу просто нельзя сердиться, она недалекая баба, так и не научившаяся писать.

- Какая разница, что мне надо, скажи часы приема.

- Очень даже большая, - загундосила Нюша, - если коммунальные услуги, то одно расписание, если к бухгалтеру - другое...

- Мне взять выписку из домовой книги!

- Это к паспортистке, ща гляну.

Напевая, она ушла, я тупо смотрел на улицу. Нет, я совершенно не приспособлен для собирания бумажек. Как только люди ходят по кабинетам, добиваясь решения своих проблем?

- Ваняша, пиши, - провозгласила домработница, - Демьяненко Ригонда Филипповна.

- Как?!

- Ригонда Филипповна, - повторила Нюша, - ну и имечко какое, дикое, право слово, а справки она выдает по четвергам с без пятнадцати восемь до половины девятого.

- Чего, - насторожился я, - надеюсь, вечера?

- Да ты че, Ваняша, - мигом разубедила меня Нюша, - ясное дело, утра, они только до трех работают, особо-то не перетруждаются. Вот завтрева и езжай, да смотри не опоздай, а то цельную неделю потом ждать.

Я поскучнел. Чтобы явиться к паспортистке в восемь утра, мне нужно проснуться в шесть. Страшно не люблю рано пробуждаться, мне легче уснуть в три ночи и проснуться в час дня, чем рано лечь и встать в шесть. В первом случае я буду бодр, весел и активен, а во втором стану ползать, словно осенняя муха.

Из трубки послышались гневные вопли маменьки.

- Николетта велит передать тебе, - сообщила Нюша, - что ничего не расскажет.

Я поехал к Норе. Буквально в двух шагах от нашего дома расположена фотостудия.

Сами понимаете, что в крохотном зальчике клубилось невероятное количество народа! Все хотели сфотографироваться!

Я покорился обстоятельствам. Значит, так тому и быть. Сегодня проведу весь день в очередях. Один раз отмучаюсь!

Но потом я неожиданно сообразил: одним разом не обойтись. Еще придется сидеть в милиции, а потом предстоят следующие этапы: восстановление документов на "Жигули" и добыча водительских прав!

Я едва дождался, когда дряхлый старик, еле держась за треногу, сделает снимок.

Ужасный день!

Нора, выслушав мой рассказ про платье на люстре, воскликнула:

- Вот хитрый мерзавец! - Кто?

- Да Валерий, - ответила хозяйка, - небось нашел платье в корзине и решил от него избавиться. Ладно, езжай к Кузьминскому и сиди тихо. Не нравится мне все это, ох не нравится.

Я абсолютно солидарен с хозяйкой. Мне тоже не по вкусу то, что я делаю. Лучше нам отказаться от этой затеи и заняться чем-нибудь более достойным.

- Давай, Ваня, - поторопила Нора, - мне тут идейка в голову пришла, надо проверить.

Я поехал в поселок, понимая, что просто не способен ни на какие активные действия. Дом оказался заперт. Значит, ни Белла, ни Клара, ни Сергей Петрович еще не вернулись, Валерия тоже нет, а Анна, как она выразилась, кайфует в одиночестве. Я позвонил. Тишина. Потом просто вжал кнопку в стену. Никакой реакции. Наверное, Анна лежит в ванне, слушает музыку. Ладно, попытаюсь войти через террасу. Но и эти двери были закрыты. Я вытащил мобильный, но Анна не подошла к телефону.

В полной тоске я потыкался в окна, но и они были тщательно законопачены. Ситуация казалась безвыходной. Отвратительный день заканчивался совсем уж мерзко.

Я влез в машину и включил радио. Ну должна же она когда-нибудь вылезти из ванны? Через каждые десять минут я звонил в дом и слушал размеренное: ту-ту-ту-ту.

Где-то через час во двор въехал "Мерседес", и из него выбрался Сергей Петрович.

- Езжай за девочками, в кафе "Рояль", - велел он шоферу, потом увидел меня и удивился:

- Ваня? Чего в машине сидишь?

Я хотел было объяснить ситуацию, но Кузьминский быстро продолжил:

- Ты извини за вчерашнее, я наорал, нахамил...

- Ерунда, вы просто устали.

- Все равно, не держи на меня зла.

- И в мыслях не было.

- Вот и славно, - кивнул Сергей Петрович, - пошли в дом.

- Он заперт, и парадный вход, и с террасы.