в разоружении вражеских мин что-то общее с азартной игрой. Так же
затягивает, не правда ли?
наверное, одна из наименее эмоциональных на свете, сродни математике.
Риск? Конечно. Но при этом расчет, а не азарт!"
среди сухих водорослей мину, Григорий тотчас же отбросил посторонние, не
идущие к делу мысли - по обыкновению всем существом своим сосредоточился
на решении очередной задачи.
двадцать. И - раскат! Над вербами взметнулся вихрь песка, земли и камней.
Что это означает - победу минера или его смерть?
руками, стали кидать вверх шапки. Победа! Из-за поворота показался ялик. У
ног комбрига приборы, которые он снял с мины, перед тем как подорвать ее.
некоторое время Петрович.
достигнуто.
хочет унижаться и клянчить. Он лишь бросает как бы вскользь:
свою мину забыл.
взяли? Ну а "язык"-то, к твоему сведению, оказался английский. Сначала
пленный, конечно, отмалчивался, упирался, немцем прикидывался. Потом
комбриг стал допрашивать его пожестче, он и раскололся. По-английски
заговорил.
американских заводов. Своими глазами видел.
в район Молдова-Веке незадолго перед отходом немцев прилетали английские и
американские самолеты.
ведь вдобавок союзники знали, что мы наступаем, что наша флотилия идет
вверх по Дунаю.
минами наших союзников?
отбелки и просушки, протянулись вдоль плеса.
который, по рассказам местных жителей, заливает дважды в году - весной и
осенью. Сейчас из воды торчит только щетинка кустарника, самого острова не
видно.
собравшиеся в кают-компании. Тема разговора, конечно, - недавнее
разоружение американской мины.
метр не продвинуло бригаду вперед. Вот уж пятые сутки тральщики
отстаиваются на плесе у Молдова-Веке. Стало быть, зря рисковал комбриг?
за спину. Голова упрямо наклонена, будто задумал бодаться.
раздумье стоит перед скрытым под водой неодолимым препятствием.
деле трудно дышит, потому что скован минами. Он в железных кандалах, этот
могучий богатырь, которого в русских былинах уважительно именуют Дунаем
Ивановичем.
испугом посмотрел на комбрига. Тот остался неподвижен - так глубоко
задумался, что не слышит ничего.
своей, неожиданной и привлекательной стороной. Вдруг за суровой
сдержанностью его Кичкин увидел человека, глубоко и мучительно
переживающего вынужденную задержку тральщиков у Молдова-Веке.
перемене, которая произошла с ним. Глаза ввалились, лицо побледнело и
осунулось, как после долгой, изнурительной болезни.
Получается, вроде бы он подглядывает за своим комбригом.
Какое уж там любопытство! Скорее горячее сочувствие, желание помочь...
что тратится топливо (отдано приказание поддерживать пары), иссякают также
и запасы бодрости. Лихорадка ожидания изматывает людей.
несколько иностранных лоцманов и рулевых.
понимаете? Теперь трусы только повредили бы нам. Зато оставшиеся сделали
свой выбор, и они будут с нами до конца!
Эти пять суток вынужденного томительного бездействия можно приравнять к
пяти неделям тяжелых боев.
бригады. В их глазах удивление, нетерпение! Они словно бы говорят: "Ты же
опытный, умный! Неужели не можешь ничего придумать, найти выход из
положения, чтобы повести нас вперед - к фронту?"
На столе перед ним загадка Молдова-Веке. Красными и синими штрихами
изображена она на карте Дуная.
притоки. Ими Дунай осеняет Румынию, Болгарию. Югославию, Чехословакию,
Венгрию, Австрию, Баварию. Кроной своей это многоветвистое дерево
упирается в горы Шварцвальда. А корни у дельты погружены в советскую
землю.
участок Дуная выше Катарактов, между Молдова-Веке и Белградом.
рябит в глазах. Красным заштриховано там, где мины клали англичане и
американцы, синими - где ставили их немцы. Таковы данные опроса,
проведенного среди местного населения. Просветов в штриховке нет. В
некоторых местах синие штрихи находят на красные - это значит, что
англо-американские и немецкие мины легли в два слоя.
спустятся другие минеры, разыщут такие же мины и разгадают их тайну.
подрывались суда каравана, пытавшиеся второго ноября идти вверх. Еще до
сих пор вылавливают в камышах трупы погибших и почти каждый день
приходится выполнять печальный долг - присутствовать на похоронах.
мины расступиться перед собой, но как плату за это оставить в Дунае сотни
трупов?
решиться. Но... Что "но"?
кроме него самого, начальника походного штаба и замполита.