Чтение 18–й страницы книги ~Один мертвый керторианец~

- Веганский банкир... С ним вы дружили?

- В юности мы - Реналдо, Бренн и я - действительно были дружны...

- А еще?

- Нет, это все. Вообще нас было четверо, почти сверстников, чьи замки стояли неподалеку друг от друга. Но четвертый остался на Кертории: он был вторым сыном и, следовательно, не имел права принять участие в мероприятии, посвященном дележу трона.

- А так стал бы?

- Очень вероятно...

- Гм... Ладно, неважно. Я, собственно, к чему веду... Не было ли, герцог, на Кертории какой-нибудь вражды, противостояния по географическому, что ли, признаку?

Прежде чем ответить, я некоторое время смотрел на ее лицо. Назвать ее очень красивой было трудно - черты немного резкие, не совсем правильные, - но определенно она была недурна собой... Вот ведь странно! Женщинам и вовсе не полагалось быть слишком умными, а уж с такой внешностью - тем более...

- Была вражда, - наконец подтвердил я. - И о-го-го какая! Между Западом и Востоком...

- Забавно! - хмыкнула она.

- Что именно?

- Что между Западом и Востоком. Знаете, на родине Человечества тоже существовал подобный антагонизм.

- Знаю. Я читал об этом. Да его следы и сейчас еще видны по всей Галактике. Но у нас дело обстояло не совсем так: не было противоречия между культурами, религиями, народами. Соперничество шло на личном уровне, и корнями своими оно уходит в седую древность. То есть сказать, с чего или, правильнее, наверное, с кого все началось, сейчас уже никто не может. Однако борьба шла всегда: то открыто и остро, то тайно и подспудно, иногда и вовсе затихая на несколько поколений.

- А как обстояло дело в вашем поколении?

- Скверно.

Глаза Гаэли загорелись, а ноздри чуть раздулись, как у гончей, взявшей свежий след...

- И кто же представляет сейчас Восток?

- Никто, - обрадовал ее я. - Уже никто. До недавнего времени был герцог Per.

- Вот как!.. Ну это, между прочим, на многое проливает свет. Почему, например, он выбрал именно вас с Бренном в качестве козлов отпущения для своих махинаций!

- Тут отчасти, вероятно, и совпадение помогло - симпозиум на Новой Калифорнии, который Бренн должен был посетить. Но при прочих равных он, конечно, с наибольшей радостью записал бы нас в ряды покойников. А мы - его!..

Я невольно вынужден был отметить, что это соображение, прежде не приходившее мне в голову, тоже работало отнюдь не в пользу Бренна.

Однако Гаэль обратила внимание на другое:

- Но изначально Вольфар-то был не один?

- Не один. Их было шестеро на Кертории и четверо тут. Но остальные трое давно мертвы.

- И кто с ними разделался?..

- Да сам же Вольфар и спровадил. Нет худших врагов, чем бывшие друзья, не так ли?

- Но почему?

- Откуда мне знать? Не поделили что-то, наверное... Кто будет главным? Или у кого задница шире? - Я пожал плечами.

Она, однако, даже не улыбнулась, захваченная очередным своим предположением.

- А не мог никто из них уцелеть? Я так понимаю, что ухлопать вашего брата не так-то легко. И если кто-то остался жив, затаился на время, а сейчас начал действовать - как бы здорово это все объясняло!

- Безусловно, - согласился я. - Но это, увы, невозможно. Все они мертвы - окончательно и бесповоротно.

- Ну знаете ли... Всякое ведь бывает!

- Бывает, может, и всякое. Но это - не всякое. - Я чуть помолчал. - Неужели вы думаете, что этот момент не был тщательнейшим образом изучен перед тем, как последние тринадцать принесли клятву? Уверяю вас, был. Не говоря уж о том, что многие погибли на раннем этапе, то есть практически на виду, каждым отдельным случаем впоследствии занимались и Принц, и мой дядя. В частности, они вытащили на свет Рагайна, несколько лет числившегося в погибших. Все же остальные, по их обоюдным уверениям, мертвы. И я не верю, будто они оба могут ошибаться. Это исключено!

- Что ж, придется в это поверить, - не скрывая досады, вздохнула она. - Значит, и тут промах...

Мне почудилось, что я понял, ради чего она завела весь этот разговор. Не скрывая довольной улыбки, я заявил:

- А вы, Гаэль, все ж таки поразительно упрямы. Мы же вроде бы договорились завершить на сегодня поиски подозреваемых в убийстве Вольфара и ждать новых фактов. Но вы так и норовите к этому подобраться - не с той стороны, так с этой, из прошлого.

- Ах, герцог! - она вернула мне улыбку. - Это получилось непредумышленно. Попутно, так сказать. Что мне действительно не дает покоя, так это то, о чем я вас однажды уже спрашивала. Почему вы ввязались во все это? Помните?

- Помню, кстати, и то, что я вам ответил.

- Я тоже. А может, все-таки растолкуете?.. Сами же говорили - все равно я не отстану!

- Ничего. На этот раз я потерплю. Она фыркнула, помолчала, затем напустила на лицо самое язвительное выражение и закатила глаза к потолку.

- Право же, герцог, я начинаю подозревать, что за вашим молчанием кроется некая романтическая история. С трагическим концом к тому же... Что-нибудь в духе любовного треугольника, несбывшихся мечтаний, мести счастливому сопернику...

- Вы находите это пошлым?

Мгновенно осекшись, она опустила глаза, и лицо ее вдруг сделалось испуганным.

- О Господи!.. Неужели я угадала? - нетвердым голосом спросила она.

- Да, черт возьми! - Не в силах дольше сдерживаться, я вскочил с намерением увековечить контуры ее стройной фигуры, прошибив ею дыру в одной из стен каюты.

Но как раз в тот момент, когда я подумал, что наилучшим образом для моих целей послужит дверь, последняя неожиданно распахнулась. На пороге возник Уилкинс, поинтересовавшийся:

- Вы тут, часом, не уснули? Мы уже вошли в атмосферу Денеба. Через полчаса посадка!

Глава 4

Послушайте, герцог, неужели здесь всегда такая мразь? - Этот вопрос Уилкинс задал после того, как смог в третий раз ознакомиться с прелестями денебианской природы.

- Нет, обычно хуже. Мы попали в хороший сезон.

Откинув капюшон и расстегнув плащ, с которого ручьями текла вода, он поморщился:

- Все шутите?

- Видели поручни вдоль дорожки с причала?

- Видел.

- Натянуты для того, чтобы людей ветром не уносило. А мы смогли идти и за них не держаться. Повезло. Хорошая погода.

Несколько жалких матерных слов - вот и все, что придумал Уилкинс, и я мог его понять - даже двести ярдов по поверхности планеты действовали на психику весьма удручающе. Тем более что с ничем не смягченным буйством ветра и дождя майор столкнулся впервые, потому что два прежних выхода наружу - из брюха "Пелинора" в приемный бункер космопорта и при загрузке во флаер, промчавший нас через полпланеты, - состоялись в Сван-Сити, где теперь всюду оборудовали силовые купола, ограждавшие хотя бы от осадков... Впрочем, надо признать, мне прогулка тоже подействовала на нервы: угрюмая серая мгла, несущийся в лицо ветер, вколачивающий струи дождя прямо в кожу, словно и не замечая одежды, скользкий камень под ногами - все это слишком живо напомнило мне о самой, может быть, ужасной неделе моей жизни. Первой, после исхода с Кертории, неделе, которую я провел под открытым небом (всегда затянутом тучами) Денеба IV. Приходилось смотреть правде в глаза: я здорово сдал за полвека праздности - тогда мне удалось выжить, а сейчас, даже несмотря на полмесяца усиленных тренировок, меня наверняка прикончила бы одна только погода.

Все эти мысли не доставляли мне ни малейшего удовольствия, поэтому я охотно откликнулся на призыв Уилкинса, пересекшего тем временем небольшую площадку, на которой мы находились, и подошедшего к ограждению, поставленному со стороны пропасти.

- Нет, вы только гляньте на это! - воскликнул он, опасно перегибаясь через перила.

Встав рядом, я тоже с трудом сдержал возглас восхищения - под нами простирался город. Он тянулся на многие мили от стены хребта, сквозь которую мы только что прошли. Самый настоящий город, по типу тех, которые, как мне казалось, строили на Земле в докосмическую эру. Невысокие дома, проспекты, улицы, даже парки - все переливается разноцветными огнями, полно жизни. Отсюда, с высоты птичьего полета, этот город - Государственный университет Республики Денеб - казался огромным драгоценным камнем, спрятанным глубоко в недрах гор рукой неведомого великана.

- Ну и долго мы будем тут стоять? - поинтересовался Уилкинс.

- Но вы же сами предлагали посмотреть! - огрызнулся я.

- Я предлагал взглянуть, - уточнил он. - У нас мало времени, герцог, не забыли? Если, конечно...

Вместо ответа я развернулся и направился к нише скоростного лифта, оборудованного для спуска от причалов на городской уровень.

Мысль Уилкинса была очевидна: "Если, конечно, мы не собираемся избавился от журналистки навсегда!" Но пока это в мои планы не входило...

Гаэль, как ни удивительно, действительно оказалась мне очень полезна. Потому что в Сван-Сити все вновь пошло не столь уж гладко. Старая история - проходили на Новой Калифорнии - конфликт с власть предержащими... Уже в космопорте мне подготовили пышную встречу - с нарядами полиции и всеми соответствующими причиндалами, однако, использовав способность становиться невидимым, я сумел с ними разминуться. Они, похоже, были несколько озадачены, но не утихомирились и принялись искать меня в Сван-Сити, а за моими товарищами установили слежку. Не знаю уж, чем объяснялось такое рвение, и подозреваю, что не только моим коротким знакомством с королем пиратов; тем не менее мое пребывание в их столице сделалось несколько затруднительным.

Однако до поры мы с проблемами справлялись. Гаэль и Уилкинс стряхнули <хвост", мы без помех встретились в отеле "Риц", но останавливаться там не стали - слишком уж на виду. Да и вообще, по зрелом размышлении было решено (мной в основном) в столице не задерживаться.

Для того же, чтобы не терять время и перспективную линию расследования, я поручил Гаэли разведать обстановку в офисе CIL. Она поупрямилась немного, но больше для вида.

Тут, правда, вышла небольшая загвоздка: для того чтобы переправиться с северного континента на южный, требовалось заказывать флаер (ну не лететь же, в самом деле, рейсовым транспортом!), и это стоило немалых денег. Такой суммы наличностью у меня не было - ее вообще осталось негусто после закупки новой одежды и снаряжения, а кредитками я пользоваться боялся - как своими собственными, так и товарищей. Если номера наших карточек были властям известны, то выследить нас им не составило бы никакого труда.

Выход из положения нашла Гаэль. Как выяснилось, у нее были знакомые в одном из местных издательств; то ли она вместе с кем-то училась, то ли еще что, но этот неизвестный благодетель по ее просьбе все отлично устроил. Издательство наняло нам корабль под одно заверение в том, что Гаэль потом все оплатит. В результате уже через восемь часов после посадки "Пелинора" мы с Уилкинсом покинули Сван-Сити, направляясь на юг, а Гаэль осталась разбираться там. Мы условились встретиться вновь на прежнем месте, в отеле "Риц", через двое суток: десять часов лета в одну сторону, десять - обратно, и больше суток на месте: я посчитал, что этого будет достаточно-Достаточно, но не слишком много - тут Уилкинс был прав, и тем не менее, выйдя из скоростного лифта на выложенную плитами мостовую, я опять остановился, глазея по сторонам. Все-таки силен был контраст, к нему надо было привыкнуть. Сван-Сити тоже был спрятан внутри горы, но там это совсем не чувствовалось: искусственное топографическое небо, освещение, удачно имитирующее дневное, свежий кондиционированный воздух - чем не открытая поверхность планеты? Но университет, не оборудованный столь комфортабельно, еще сверху показался мне немного сказочным, нереальным, теперь же, внизу, это ощущение усилилось. Вроде улица как улица: дома, магазины, конторы какие-то - с одной стороны, а с другой - базальтовая скала, отвесно уходящая ввысь и теряющаяся в черном провале над головой. И воздух - свежий, нормальный, но чуть горьковатый, едва отдающий затхлостью. Где-то когда-то я читал, что одним из излюбленных персонажей людского фольклора был народец, живший под землей или в пещерах, вырубленных в теле гор. Звались они то ли гномы, то ли дворфы... И вот, оказавшись на улице этого подгорного города, я уже почти ожидал увидеть каких-нибудь сверхъестественных существ, разгуливающих по его улицам. Но нет - люди были как люди, такие же, как везде. Разве что здесь, в одном из самых прославленных учебных центров Галактики, можно было встретить представителя любой человеческой расы, в отличие, скажем, от Новой Калифорнии, которая была заселена преимущественно потомками выходцев с северной части Западного континента Земли.

- Что теперь? - В голосе Уилкинса сквозило плохо скрытое раздражение, и он намеренно пялился в одну точку, каковой была вывеска бара на противоположной от нас стороне улицы.

- Надо сориентироваться на местности, - глубокомысленно заявил я. - Адрес Бренна у нас есть, но соваться туда нахрапом...

- Согласен, - перебил меня Уилкинс. - Но может, зайти куда-нибудь? Можно бы и горло промочить после холодной ванны, которую тут называют погодой. Там и сориентируемся.

- Можно, - кивнул я, и мы без дальнейших обсуждений пересекли проезжую часть (движение на Денебе было, разумеется, наземным).

Бар оказался небольшим, без каких-либо изысков и с минимумом посетителей, что не удивляло - была середина дня. Впрочем, судя по отсутствию видимых признаков процветания, тут, очевидно, и по вечерам столпотворения не наблюдалось... Следуя уже выработавшейся привычке, мы не сговариваясь двинулись к угловому столику, отгороженному от входа стойкой, где сбросили все еще не просохшие плащи, после чего Уилкинс отправился заказывать выпивку.

Бармен, приземистый крепыш неопределенной наружности, разливая питье по стаканам, то и дело бросал на майора взгляды исподлобья, словно пытаясь угадать, зачем такая птица пожаловала в университет. На Денебе мы окончательно переоделись в гражданское (маловыразительные свитера и брюки, чтоб не бросаться в глаза в толпе, как объяснил Уилкинс, - ха-ха!), однако выправка сразу его выдавала. На мне столь явных признаков армии не отмечалось, и я был похож на простого громилу Поэтому, когда Уилкинс сел напротив и подтолкнул мне стакан джина с тоником, я поинтересовался:

- Вам не кажется, майор, что ваша затея с переодеванием причиняет лишь дополнительные неудобства?

- Пожалуй, тут я перегнул, - неохотно признал он, с отвращением поглядывая на собственные рукава. - В нашем случае смена вывески бесполезна - фасад выдает.

"Что-то он чересчур не в духе после всего-то одной прогулки", - заметил я про себя и, сделав пару приятно согревающих глотков, спросил:

- Как-то мрачноваты вы, майор. Почему бы?

- Верно. Не нравится мне все это.

- Что именно?

- Да все, - Уилкинс одним залпом осушил стакан. - Я знаю, вы считаете меня параноиком, но эта паранойя не раз спасала мне жизнь... да и вам, между прочим.

- Да в чем дело? - Я искренне не понимал.

- В том, что вокруг слишком спокойно. Как говаривал мой полковник: не надо бояться врага, надо бояться, когда врага не видать. Дома нам мешали на каждом шагу. Без выдумки, но настойчиво. Я постоянно чувствовал опасность и был, что называется, в тонусе для ее отражения. А сейчас... Мы уже вторые сутки на Денебе - и ничего!

- Не могу сказать, что меня это безумно огорчает. Почему бы не предположить, что враг, даже если и не удалось обмануть его относительно нашего местонахождения, попросту немного отстал?

- Дай-то Бог... - без энтузиазма кивнул Уилкинс и с заметным неудовлетворением посмотрел на уже пустой стакан. - Только вот ощущение опасности у меня никуда не делось, напротив - усилилось... Уж не потому ли нам не мешают, что мы и так делаем то, что кого-то устраивает?

- Знаете, майор, не стану оспаривать точность вашего самодиагноза. Не могу понять только, откуда все эти предчувствия, предвидения - можно подумать, это вы родились на Кертории, а не я.

Майор как-то странно поглядел на меня и вновь опустил глаза.

- Я исхожу из опыта. Вы, наверное, знаете, что это полезная штука. Но мне показалось, что вы имели в виду не только меня?

- Положим.

- А в ней и впрямь есть что-то такое. Керторианское. Тогда, на "Пелиноре", когда вы ушли в рубку, она вдруг ни с того ни с сего заявила, что через полчаса вы покинете корабль и именно через третий шлюз. Так и было, если вомните.

Я кивнул и промолчал, готовый принимать пари на любых условиях, что так просто Уилкинс с этой темы не слезет. Да, это был бы беспроигрышный вариант, разве что подобной прямоты я не ожидал.

- И вообще, герцог, вы можете объяснить мне, почему вы с ней цацкаетесь?

Я не считал острую дискуссию по этому поводу сколь-нибудь полезной, поэтому лишь пожал плечами:

- Почему бы и нет? Сторониться ее только потому, что она женщина? Неужели вы еще больший женоненавистник, чем я?

Уилкинс даже не улыбнулся.

- Может, и да, хотя навряд ли... Проблема, конечно, не в этом. Она непредсказуема и опасна. Мы не знаем, ни как она затесалась в наши дела, ни зачем. Она никогда ничего не рассказывает о себе. И это при том, что про себя люди любят болтать больше всего на свете, вы не замечали?

- Замечал. - Я улыбнулся: мои мысли принимали забавный оборот.

- А даже если что и говорит, то навешивает такую откровенную лапшу, что и уши подставлять обидно. Так кто же эта журналистка: друг, враг, чей-то очередной лазутчик? Мы не имеем ни малейшего представления. Мы вообще ничего не знаем, и это скверно! Я не могу одобрить подобного легкомыслия.

- Правда? - насмешливо переспросил я. - Не очень-то свежая мысль. Помните, покойный капитан Браун тоже сказал как-то: "Всегда хочется знать, с кем имеешь дело". И помните о ком? Майор, а что я знаю о вас?

Что-то со мной частенько стало такое приключаться: пальнешь вроде холостым, а глядишь - и попал куда-то. И, судя по тому, как внезапно пожух Уилкинс, куда-то я безусловно попал... Однако просвещать меня относительно имевшей место цели никто явно не собирался.

- Может, делом наконец займемся? - проворчал в итоге Уилкинс.

Возможно, напоминание, что не я затеял этот разговор, и некоторый нажим оказались бы нелишними, но соответствующего настроя не было - куда больше интересовала и волновала меня перспектива встречи с Бренном...

- И каким образом?

- Элементарно. - Развернувшись вместе со стулом, Уилкинс щелчком пальцев привлек внимание бармена: - Эй, дружище! Поди-ка сюда! И бутылку прихвати.

Готовность, с которой указание было выполнено, говорила о том, что вопрос о нашем присутствии по-прежнему являлся предметом размышлений бармена. Без каких-либо понуканий он налил уже чистого джина в подставленный Уилкинсом стакан и с паршивой улыбочкой спросил:

- Что угодно Большим Парням?

- Присядь-ка! - Уилкинс махнул на стул, на спинке которого сушились наши плащи, и парень осторожно присел на краешек. - Давно здесь работаешь?

- Двенадцать лет. Сразу как учиться закончил. Эколог из меня не вышел, понимаете...

- Бармен тоже, - подтвердил Уилкинс верность моих прежних наблюдений. - Но ты тут наверняка многих знаешь. А мы ищем человека. По фамилии О'Кэллаган.

Парень моргнул, но потом скривился.

- О'Кэллаганов я знаю троих. Вам который нужен?

- Брэндон.

Тут уже он принял откровенно кислый вид и промолчал.

- Так ты его знаешь? - Уилкинс чуть нагнулся в его сторону, и он все же предпочел ответить:

- Кто ж его не знает? Брэндон О'Кэллаган, компьютерщик, это вроде как местная знаменитость. Легенда университета, что ли... Профессор-Который-Не-Стареет!

- Как его найти?

Столь вопиющее отсутствие вопросов там, где предполагалось их наличие, насторожило его еще больше. Переведя взгляд с Уилкинса на меня, он помялся и все же спросил:

- А что надо Большим Парням от Профессора? Майор явно намеревался его осадить, но я его опередил:

- Ну, предположим, мы собираемся его убрать. Тебе-то что? О'Кэллаган, пользуясь твоей терминологией, парень тоже не маленький.

- Это точно! - поддакнул бармен.

- Но мы не собираемся этого делать. И потом, разве его местонахождение - тайна?

- Да нет, не тайна...

Насколько я разбирался в его чувствах, особой симпатии к Бренну он не питал, скорее боялся. Но мы были злом куда более осязаемым и, главное, близким, поэтому он перестал ломаться:

- Профессор живет в особняке, рядом с Вычислительным комплексом. Это в центре, почти напротив администрации... В этом же здании находится и его лаборатория. Говорят, он сидит там почти безвылазно.

- Так уж безвылазно? - мрачно поинтересовался Уилкинс.

- Ну, он раньше много лекций читал. Но в последнее время, говорят, забросил это дело, - Бармен выразительно углубился в созерцание этикетки на бутылке с джином.

Кивнув мне с нарочитой уважительностью, - дескать, ну вот вам и вся разведка! - Уилкинс опустошил стакан и вынул из рук бармена бутылку, дабы вновь его наполнить, но в последний момент передумал.

"Не сомневается, что скорость реакции в ближайшее время пригодится", - подметил я и в свою очередь спросил:

- И что же, О'Кэллаган в своей лаборатории копошится один?

- Да нет. У него целый штат, все как полагается. Я не стал уточнять, где именно "полагается".

- Как туда проще добраться?

- Машину надо ловить - пешком далеко будет. Или заказывать.

- Ну так закажи нам. - Когда он послушно поднялся, я добавил, подмигнув: - И повесь наши плащи где-нибудь посушиться - мы их заберем на обратном пути.

На этот раз, как ни странно, мы не стали с Уилкинсом собачиться, кто кого и о чем предупреждал, и спокойно прождали несколько минут, прежде чем бармен, вернувшись к нашему столику, сообщил:

- Такси у входа.

Я направился к дверям, но Уилкинс еще раз повторил - для тупых:

- На тот случай, если вдруг захочешь кому-нибудь что-нибудь стукнуть, - помни, что, если нас не убьют, мы вернемся.

Бармен явно проклинал себя за то, что решил открыть сегодня заведение, но слишком трусил для хоть какого-нибудь ответа.

Такси оказалось небольшим четырехместным экипажем наподобие тех, что так широко использовались некогда на Земле, - сейчас они сохранялись лишь на немногих планетах. Когда мы с Уилкинсом не без усилий впихнулись в непривычную коробку иа колесиках, шофер вяло поинтересовался:

- Куда?

Севший впереди Уилкинс обернулся:

- Где у вас адрес, герцог?

Доставать бумажник из заднего кармана было чертовски неудобно, поэтому я решил понадеяться на разрекламированную известность Бренна:

- К лаборатории Профессора - Который-Не-Стареет. Водитель хмыкнул, и мы тронулись с места. Путешествие было коротким и безынтересным, разве что лишний раз доказывало преимущество воздушного транспорта перед наземным...

"Особняк" же Бренна предстал пред нами как компактный трехэтажный дворец, выстроенный в стиле позднего земного классицизма, и стоял он действительно на одной из сторон центральных площадей города. Мне подумалось, что "профессор О'Кэллагаи" явно пользуется в университете несколько большим уважением, чем просто местная достопримечательность. На расстоянии десяти ярдов от самого здания дворец был обнесен чугунной решеткой, к которой была наверняка подключена сигнализация. Помимо этого, все окна были снабжены бронебойными ставнями, по большей части закрытыми; там и сям висели видеокамеры и инфракрасные датчики; а из-за углов фронтона, по обе стороны от мраморной колоннады, высовывалось нечто, сильно смахивающее на стволы пушек тяжелого калибра. Еще напротив входа в решетке, разумеется, размещались ворота, но они были закрыты. Да и вообще, при виде них не возникало ощущения, будто ими часто пользовались, что навело меня на следующую мысль:

- Давайте обойдем вокруг, майор.

- Дьявол! Да нас, похоже, могут поджарить в любое мгновение! - вскипел Уилкинс.