Чтение 18–й страницы книги ~Повелитель Островов~

Она взяла себе за правило придерживаться ровного, приятельского тона с Илной. Увы, ее дружелюбие не вызывало отклика в душе той: Илне казалось, что дочь торговца втайне насмехается над ней, демонстрируя свое превосходство по части красоты, образованности и богатства. Понимая, однако, что другие не разделяют ее мнения, а видят лишь приветливые улыбки, Илна заставляла себя сдерживаться и открыто не проявлять враждебность.

- Ну да, - улыбнулась она в свою очередь. - А почему бы и нет? Денек сегодня прекрасный... В конце концов, может, он просто рад остаться в живых после ночного нападения. А что ты скажешь, Гаррик?

Гаррик шагал рядом с мерином Лианы, на котором сегодня ехала Теноктрис. Бенлоу это не понравилось, но Лиана одним холодным взглядом положила конец отцовским протестам. Колдунья тоже пыталась отказаться от подобного благодеяния, но дочь купца рассудила по-своему. Она резонно заявила, что пожилой женщине необходимо отдохнуть, в то время как она сама нуждается в небольшой разминке. Тут даже Илне трудно было разглядеть под благородным поведением коварные помыслы богатой стервы.

- Ну, насчет счастья не знаю, - через плечо улыбнулся девушкам Гаррик, которого на сегодняшнее утро освободили от обязанностей погонщика. Слава Госпоже, что он смог хоть идти самостоятельно. - Но уверен: я жив, оттого что проклятые мертвяки недостаточно постарались.

Тут юноша споткнулся и вынужден был схватиться за стремя Теноктрис, он чуть не выронил лук, который нес в левой руке.

- Вы видите? - в притворном отчаянии воскликнул он. - Я же просто калека! Вам придется подойти поближе, если хотите продолжить беседу.

От реки Стромы до Каркозы вела мощеная дорога, хотя тысяча лет интенсивного движения оставила на ней рытвины и колеи по самую щиколотку. Кто здесь только не проходил: и пешие странники, и всадники, и вьючный скот, и даже колесный транспорт, немыслимый на более узких восточных дорогах. Илна впервые увидела здесь экипаж - роскошную, в ее понимании, коляску с зашторенными окнами тянула четверка вороных жеребцов, над их упряжью развевались пышные султанчики.

Бенлоу следовал во главе колонны, четверо уцелевших охранников не отходили от него ни на шаг. Лиана намеренно выбрала такое место, чтоб держать Гаррика с Теноктрис между собой и отцом. Илна вначале приняла это за очередную уловку с целью идти рядом с Гарриком, но в течение первого же часа пути убедилась, что чужачка держится в нескольких шагах позади юноши.

Сама Илна молча и настороженно шагала рядом с дочерью купца.

Замыкал шествие Кашел с отарой, сзади доносился его голос, ласково выкликавший имена овец. Он действительно выглядел на редкость веселым. Гораздо веселее, чем сестра помнила его дома. Может, его радовала возможность посмотреть мир за пределами Барки. Опять же денежки текут в карман... Хотя, надо признать, деньги никогда особо не волновали Кашела. Да и к чему? Ведь есть Илна, которая обо всем позаботится...

- Ну, девушки, подтянитесь, - снова оглянулся Гаррик. - Очень может быть, что вам придется тащить меня на себе весь остаток пути.

Лиана вопросительно посмотрела на Илну, и та с трудом подавила в себе раздражение.

- Мы уже идем, - ровным голосом откликнулась она. Лиана ускорила шаг и пошла справа от Теноктрис, в то время как Гаррик остался слева.

- Как, нормально переносишь путешествие? - спросил юноша, когда Илна поравнялась с ним. Он перевесил свой лук на правое плечо, чтоб не мешал беседовать с девушкой.

Илна знала Гаррика всю свою жизнь. Она видела, как запали его глаза, как юноша вздрагивает всякий раз, когда ступает на больную ногу. И тем не менее он пребывал в таком же прекрасном настроении, что и Кашел. Это удивляло девушку, она боялась, что последняя схватка на многие дни выведет его из строя.

- Вот уж надеюсь, что не доживу до того времени, когда шагать за бредущей овцой окажется для меня непосильным трудом, - ответила Илна. - Стирка простыней - более трудоемкое занятие... И более волнующее.

Гаррик весело рассмеялся. С некоторых пор его смех стал гораздо громче, чем прежде. И более самоуверенным. Похоже, юноша решил, что быть веселым вовсе не зазорно. Если же кто-то считает по-другому - что ж, тем хуже для них...

- Я как раз говорил Теноктрис, - улыбнулся он, - что ни разу не встречал у древних авторов сюжета, где б овец перегоняли на рынок или, к примеру, стригли. У них пастухи все больше под священными дубами и наблюдают, как овечки резвятся на Цветущих лугах. Что скажешь, Лиана?

Нет определенно это был не тот человек, с которым росла Илна. Она знала Гаррика как умного, благожелательного и работящего парня. Теперь в нем появилась какая-то колючка... Нечто острое, явно унаследованное не от отца, но и не имевшее ничего общего с язвительной горечью матери.

- У меня тоже сложилось впечатление, что пастушество у Келондрия содержит гораздо больше чистых родников и поэтических состязаний, чем я заметила в Барке, - согласилась Лиана. Затем, явно желая сменить тему, она обратилась к старой колдунье: - Госпожа Теноктрис, извините, что я вначале заподозрила вас в мистификации. Можно спросить, как вы пришли к тому, чтобы стать...

Она запнулась, должно быть, опасаясь, что слово "колдунья" прозвучит оскорбительно. Илна даже слегка наклонилась посмотреть, не покраснела ли эта гордячка, но Теноктрис на коне закрывала ей обзор.

- ...к тому, чтоб изучать искусство магии? - закончила фразу Лиана (наверное, слово "волшебница" ей тоже не понравилось). Очевидно, кто-то рассказал ей все про Теноктрис.

Этим "кем-то" наверняка был Гаррик, беседовавший со столичной красавицей, пока она, Илна, вкалывала, чтоб отработать свое проживание в гостинице... И все оттого, что у нее не было богатого папеньки, способного оплатить ее расходы!

Разговаривая, Лиана понизила голос, хотя Бенлоу по-прежнему ехал со своими охранниками достаточно далеко. Они постоянно вырывались вперед и вынуждены были каждые десять-двадцать минут останавливаться, чтобы подождать едва тянущуюся отару. Это вполне устраивало Гаррика, который сегодня тоже двигался с неспешностью овцы.

Теноктрис очень неловко держалась на коне - всадник из нее получился никудышный. Одной рукой она держала поводья, а другой вцепилась в излуку седла.

- В нынешнем колдовстве, как его практикуют, очень мало искусства, - сказала она с мрачной улыбкой. - Впрочем, как и в мои дни.

Она бросила взгляд в сторону Гаррика с Илной, как бы желая вовлечь их в беседу, затем продолжала:

- Как вам сказать, Лиана... С одной стороны, у меня имелся талант видеть силы. С другой - моя семья была титулованной, но слишком бедной. А я являлась третьей по счету дочерью. Полагаю, мой отец поддержал бы любое мое начинание, лишь бы не тратиться на приданое. Так и получилось, что я пошла учиться в университет города Нотиссона. После этого работала во многих домах Островов, где имелись хорошие библиотеки. В конце концов по случайному стечению обстоятельств оказалась в Йоле.

- Но у вас же был, наверное, наставник-колдун? - спросил Гаррик. - В смысле: кто-то передавал вам свои знания?

- В то время в Нотиссоне - в самом городе, не в университете - жила одна целительница по имени Каэри. Она была очень могущественной, - рассказывала Теноктрис. - Именно от нее я почерпнула большую часть своих навыков. Но это был только один аспект дела...

Женщина нахмурилась. Очевидно, она подыскивала слова, чтоб лучше объяснить все молодежи.

- Поймите меня правильно... Каэри была светлой колдуньей, она хотела помогать людям. Но, наблюдая за ней, я обнаружила, что она не понимает природу сил, с которыми работает. И это напугало меня... Фактически ей не хватало образования, но беда была не в этом. Самое страшное заключалось в ее собственной силе... - Она издала сухой смешок. - Да уж, это в корне отличалось от моей проблемы.

- Скажите, а... с Клобуком сложилась такая же ситуация? - спросил Гаррик. Он не отрывал взгляда от дороги перед собой.

- Если ты хочешь спросить, был ли он малограмотным, - обернулась к нему Теноктрис, - то я отвечу: нет, это не так. Полагаю, он тоже происходил из мелкой знати, получил образование, как и я... Но на этом сходство кончалось. Силой он обладал колоссальной - не мне чета. Не берусь утверждать это наверняка: дело в том, что я почти не общалась с ним. Если не считать происхождения, то между нами не было ничего общего.

Она наклонилась и внимательно посмотрела - как ни странно, не на Гаррика, а на Лиану.

- Другое отличие между Клобуком и моей подругой Каэри заключалось в его полной концентрации на Малкаре.

- Малкар... это зло, - громким ровным голосом констатировала дочь купца. - Он обратился ко злу.

- Да, люди часто это так называют, - согласилась Теноктрис. - Клобук даже претендовал на то, чтоб называться собственно Малкаром. Это чистой воды ложь, доказывающая, во-первых что он глупец, а во-вторых, глупец, посвятивший себя Тьме. И при всем при том он был волшебником исключительной силы. И в этом заключалась главная его опасность. Клобук умудрился разрушить наш мир - тот, в котором мы с ним жили. И сделал это скорее по ошибке, чем осознанно...

Она горько улыбнулась.

- Раньше я думала, что он погубил и себя самого, - вздохнула старая колдунья. - Но это было до того, как ты, Гаррик, рассказал мне о своих снах.

- Прежде мне ничего подобного не снилось, - поспешно сказал юноша. - Это появилось после того, как отец дал мне амулет.

- Ну да, - произнесла Теноктрис. - Надо полагать, из моих современников я не одна выжила. Существуют очень могущественные люди...

Она покачала головой со слабой улыбкой.

- И волей случая я оказалась среди них.

Лицо колдуньи изменилось - стало еще более задумчивым, чем обычно. Илна, глядя на нее, в очередной раз подивилась ее характеру. Хотя кто-то со стороны мог бы сказать, что они с Теноктрис очень похожи в эмоциональном плане, но девушка-то знала: у старой колдуньи в душе царит мир и покой, в то время как она сама под внешним спокойствием скрывает море страстей.

Теноктрис посмотрела на Бенлоу с охранниками, остановившимися в пятидесяти футах от них.

- Силы могут прибывать и убывать, но приобретение знаний во все времена требует больших усилий, - сказала она спокойно. - Моя подруга из Нотиссона была очень могущественной. Так же, как и Клобук. Боюсь, то же относится к вашему отцу, госпожа Лиана. Он тоже очень силен - и совершенно неуправляем.

Путешествие складывалось не очень удачно. Все время дул сильный юго-восточный ветер и сбивал их с намеченного курса. Ноннус спустил парус, но даже при этом любой мало-мальски серьезный порыв ветра относил челнок все дальше во Внешнее Море.

Шарина занималась тем, что пришивала кренгельсы* [Кренгельс (мор.) - кольцо, вставляемое в отверстие паруса для продевания концов веревок.] на просоленное полотнище паруса; отшельник тщательно обстругивал шест, которым девушка отталкивалась от берега, - он собирался соорудить из него рею для укрепления паруса. Все эти усовершенствования весьма незначительно улучшали мореходные качества лодки. Но, по крайней мере, это было хоть какое-то занятие - оно отвлекало и позволяло уменьшить раздражение запертых поневоле вместе людей.

Азера с мрачным видом сидела на носу. Медер облюбовал себе место у мачты - он тупо глядел в раскрытый сундучок со своими магическими принадлежностями. Время от времени он бросал взгляды на корму, и тогда Шарина старательно отводила глаза.

Наконец Азере надоело глазеть в бесконечное морское пространство.

- Этот ветер никогда не кончится! - возмутилась она и поднялась. - Должно быть, здесь не обошлось без колдовства. Медер, неужели ты не можешь ничего поделать?

- Нет, потому что вон тот мужлан не дает мне возможности! - послышался раздраженный голос колдуна. Он не поднимал глаз от предмета, который вертел в руках. Шарине показалось, что это маленькое зеркальце или кусочек отполированного магнита.

- В такое время года юго-восточный ветер во Внешнем Море дует и без всякой магии, - спокойно возразил Ноннус. - Мы вернемся на нужный курс без привлечения колдовства. Вполне вероятно, в ближайшие дни или недели подует северный ветер. У нас достаточно провизии, чтоб дождаться его; если же ее не хватит, можно будет ловить рыбу.

У отшельника не было с собой ни стамески, ни другого плотницкого инструмента для соответствующей обработки реи. Вместо этого он обтесал два клина, изготовленных из бывшего галерного весла, с помощью своего пьюльского ножа раскроил дерево и приколотил его к мачте. Пока Ноннус стоял так, держа в одной руке перед собой шест, а другой обтесывая его с ювелирной точностью, он казался частью шлюпки.

- Северный ветер? - с возмущением воскликнула прокуратор. - Ты имеешь в виду шторм, наверное? О боги! Как я могла так сглупить и взять на себя эту миссию! Лучше мне было вскрыть себе вены и спокойно умереть в своей постели в Валлесе!

- Северный ветер, - мягко пояснил отшельник, - отнесет нас обратно во Внутреннее Море или позволит высадиться на одном северных островов. Я вовсе не в восторге от этого корыта, на котором нам приходится плыть, но все же оно достаточно прочное и вполне способно выдержать шторм в северных широтах. Шарина отвлеклась на минуту от работы и проводила взглядом стайку выпрыгивавших из воды рыб. Но думала она про другую серую волну, которая преследовала рыб, - она разглядела большой извивающийся хвост.

- С нашей лодкой все в порядке, - задумчиво продолжал Ноннус, обращаясь теперь уже не к Азере. Вообще непонятно, с кем он говорил, может - с самим собой. - Обработанная соответствующим образом двухосная долбленка плавает почти так же хорошо, как и наборная лодка. А в шторм даже лучше... К сожалению, мне не хватило времени довести ее до ума.

- А сколько времени на это потребовалось бы, Ноннус? - спросила девушка, глядя в лицо своему другу.

- Ты попала в самую точку, дитя мое, - улыбнулся отшельник. - Пожалуй, это заняло бы год или около того. Построить, обработать, как следует отцентровать оси...

- Вот уж я бы не хотела провести год на Тегме, Ноннус, - решительно заявила Шарина, повысив голос так, чтоб аристократы могли ее слышать. - Если б даже та сила, что нас туда забросила, и позволила...

Отшельник одиноко сидел на кормовой траверсе*. [Траверса (фр.) - горизонтальная балка, опирающаяся на вертикальные конструкции.] Взгляд его был устремлен куда-то за горизонт и, скорее всего, за пределы реального мира - так казалось девушке.

- Не тревожьтесь, госпожа Азера, с нами все будет в порядке, - сказал он. - Море большое. Оно больше любого человека и любого корабля - это первое правило, которое выучивает каждый ребенок на Пьюле. Мальчишка, забравшийся в такое время года на своей плоскодонке так далеко на север, скорее всего, вынужден будет плыть и плыть, подгоняемый ветром до самых Льдистых Мысов. Но у нас довольно припасов и хороший шанс вернуться обратно на загривке северного ветра.

Шарина аккуратно заколола иголку в парусину и поднялась Она изготовила себе кожаный пояс, а также патронташ, в котором болтался ручной топорик, мешочек со швейными принадлежностями и кинжал. Это оружие прекрасной стали, украшенное тонким чернением, раньше принадлежало одному из Кровавых Орлов. Но это было еще до того, как все живое на Тегме погибло. Здесь же висела котомка с хлебом и бутылкой воды. Конечно, ходить со всеми этими вещами было не слишком удобно. Но девушка хорошо запомнила совет отшельника: пока ты в лодке - держи все необходимое при себе.

Она сделал шаг, стараясь не раскачивать челнок, и опустилась на траверсу рядом с Ноннусом. Он улыбнулся ей и сказал:

- В детстве - я еще был настолько мал, что не успел сделать собственную лодку, - я украл отцовскую. Наверное, мне было лет семь, не больше... Семь сезонов тюленей и семь голодных сезонов - мы так это называли на Островах. Стояла такая же погода, как сейчас.

Порывы ветра раскачивали лодку, глубоко утапливая левую балку, а правую вздымая высоко над поверхностью воды. Волны, подобно бичу, бились о корпус, обдавая брызгами лодку и ее пассажиров. Азера каждый раз недовольно вздрагивала, Медер поспешил захлопнуть свой сундучок с принадлежностями.

- Три дня меня несло на север, - продолжал отшельник. - Еды у меня с собой не было, лишь бутылка с водой. Меня сопровождали стаи медуз - настоящие морские тигры, знаете, такие большие с черно-оранжевыми воздушными мешками. У них были тридцатифутовые щупальца, которые жглись подобно хлыстам демонов. Они колотили ими по моей лодке день и ночь. Лежа на тонкой древесине, я чувствовал их прикосновения.

Ноннус засмеялся - унылый звук, более подходящий одинокой чайке, а не человеку. Шарина приобняла его за плечо.

- А затем погода переменилась, - сообщил Ноннус окружающим, - и за одну ночь меня отнесло обратно на то же расстояние, которое я перед этим проделал в три дня. И колотушки отца показались мне великим счастьем, потому что я уже не чаял когда-нибудь огрести от него плюху... Но иногда я думаю о другом мальчике, в другом... наверное, в другом мире. Который продолжал дрейфовать на север, пока не превратился в кусок льда. Семилетний мальчишка, самым страшным грехом которого была кража отцовской лодки.

- И он не спас девушку с Тегмы, - сказала Шарина.

Отшельник рассмеялся, на этот раз уже вполне по-человечески.

- Нет дитя мое, не спас, - подтвердил он. - А наш ветер изменится, потому что они всегда меняются.

- Я могу изменить его, - сказал Медер, прижимая к груди свой сундучок.

Ноннус поднялся.

- Конечно, можете, господин, кто бы сомневался, - любезно улыбнулся он. - Но если вы займетесь этим на лодке, которую построили мы с Шариной, я вышвырну вас в море. Рыбы менее привередливы, они не станут возражать против вашей компании.

Медер в ужасе хлопал глазами. Шарина твердо смотрела на него, продолжая сидеть рядом с отшельником.

Она ни секунды не сомневалась, с кем ей быть в этой ситуации. Но глубоко в душе она сжималась от холодного ветра и не могла не думать о Льдистых Мысах. И не представлять свои длинные светлые волосы, вмерзшие в лед...

Центральные арки акведука обрушились уже давным-давно. Осыпавшиеся кирпичи местные жители использовали для фундаментов домов и сараев, стоявших вдоль дороги. Эти строения появились в поле зрения путников вскоре после привала в середине дня и теперь неизменно тянулись вдоль дороги. От акведука же остались остовы колонн, которые торчали подобно ископаемым великанам.

- Наши предки подводили воду от Стромы, - сказал Гаррик. - На расстоянии семидесяти миль. Можешь представить, Лиана? Вообрази: городу так нужна вода, что он доставляет ее из такого далека.

- Эрдин тоже использует акведук, - отозвалась Лиана. - Но это из-за того, что местная вода имеет неприятный вкус. Все тяжелые товары доставляются на юг острова на баржах по каналам. Наш остров - Сандраккан.

Они стояли на конце пирса, вдававшегося в озеро Таллин. Их караван расположился на ночлег в гостинице с названием "Озерные Протоки", которая стояла на берегу озера. Солнце уже клонилось к закату, отбрасывая длинные тени на поверхность воды.

Овцы уже блеяли в загоне, но лодки, вышедшие на вечернюю рыбалку, еще не возвращались.

Лиана рассматривала окрестности. Плоская равнина и зеркальная гладь озера открывали широкий обзор. За далекими холмами угадывалось море.

- Это напоминает мне Эрдин, - сказала девушка, - там, где я росла.

Илна находилась на кухне, Теноктрис бродила где-то у озера, зато Кашел решил посидеть с овцами, хоть особой необходимости в этом и не было. Пока Бенлоу куда-то удалился в одиночестве, его охрана мрачно напивалась в общем зале гостиницы.

Гаррику особо не хотелось вникать, куда направился торговец. В другое время юноша, наверняка, присоединился бы к Теноктрис, чтоб исследовать развалины древних зданий, которые, возможно, ей довелось видеть еще совсем новыми. Или пошел бы к Кашелу по-дружески поболтать обо всем и ни о чем. Но Гаррик поймал вопросительный взгляд Лианы и, хотя она специально не просила его, решил последовать за ней на пирс. Они стояли на виду у десятков людей; "Озерные Протоки" были бойким местечком, к тому же довольно близко от Каркозы. Посему мимо проходило множество путников, спешащих затемно попасть в столицу. Никто из них не обращал внимания на стоящих в отдалении юношу и хорошенькую девушку.

- На этой стороне озера была роща Таппы, - заговорила Лиана, в ее голосе чувствовалось напряжение. Она стояла, сцепив пальцы на одном из ограничивающих столбов - пирс не имел перил. - Теперь деревьев уже не осталось... кроме кипарисов. Наверное, здесь слишком влажно для них.

- Серьезно? - удивился Гаррик. - А я всегда считал, что Таппа - это просто миф! Ужасная богиня, чьи жрицы-девственницы ежегодно в полнолуние приносили в жертву путника-мужчину. Пока отважный герой Таламис не положил этому конец.

- Ну, я бы не поручилась за истинность Таппы, - с легкой улыбкой произнесла Лиана. - Или Таламиса. Даже для полубога его подвиги выглядят чересчур... впечатляющими. Но я уверена: роща, равно как и описанный культ, существовали.

Согласно преданию, Таламис за одну ночь умудрился оплодотворить пятьдесят жриц, тем самым преобразовав кровавый культ в служение материнству. В таком виде культ сохранялся долгие века и исчез с падением Старого Королевства. Историки - современники короля Каруса - описывали это место, и не было оснований им не верить. Тем не менее Гаррик никогда не связывал Таппу и ее рощу с озером Таллин на восточной окраине Каркозы.

- Наверное, эти места сильно заболотились за последнее тысячелетие, - предположил он. - Прошло так много времени... Интересно, а Теноктрис знает про рощу?

- Мой отец знает, - сказала девушка, глядя куда-то за озеро - и сейчас он ищет ее.

Она обернулась к Гаррику и мрачно поглядела ему в глаза, как бы ожидая отклика. Юноша прочистил горло.

- О, - произнес он, - полагаю, в старом храме должно быть сосредоточено то, что Теноктрис называет "силой".

- Ты имеешь в виду место человеческих жертвоприношений, не так ли? - В голосе девушки слышался вызов, но Гаррик предпочел не замечать его.

- Нет, - спокойно ответил он. - Я как раз-таки отношу рассказы о человеческих жертвах к разряду легенд.

Помнится, две зимы тому назад он зашел в конюшню и обнаружил там Гизира - парень плакал и бился в истерике. Той ночью его девушка, Лайя, объявила о своем решении выйти замуж за богатого вдовца из соседней деревни. Гизир был вдребезги пьян, и когда ни о чем не подозревавший Гаррик вошел в конюшню, бросился на него с ножом.

Нынешнее состояние Лианы заставило юношу вспомнить ту ситуацию. Похоже, она была готова взорваться в любую минуту и только ждала повода. О собственной безопасности Гаррик не тревожился ни тогда, ни сейчас, но ему не хотелось применять силу к человеку, к которому он испытывал симпатию.

Лиана внезапно уронила голову на верхушку столба и разрыдалась.

Это окончательно сбило юношу с толку. Годы жизни рядом с матерью приучили Гаррика к определенным женским реакциям - он скорее ожидал, что она начнет кричать или даже попытается расцарапать ему лицо. Сейчас он не нашел ничего лучшего, чем в смущении отвернуться.

Не глядя, Лиана нашла его руку и крепко сжала запястье.

- Пусть Добрый Пастырь простит меня, Гаррик, - сквозь рыдания послышался ее голос. - Я думаю, он именно этим и занимался. И продолжаю так думать! Он ищет землю, на которой свершались все эти убийства, чтоб творить там свою магию!

Девушка выпрямилась и, отвернувшись, высморкалась, вытерла платком глаза. Гаррик по-прежнему не отрывал взгляда от рыбачьих лодок, которые развернулись и теперь медленно приближались к берегу.

- На самом деле я сейчас совсем не знаю своего отца, - продолжала Лиана, немного поуспокоившись. - Раньше он был таким замечательным! Я до сих пор замираю от счастья, вспоминая, как он пел нам с матерью песни любви, которые собирал по всем островам Внутреннего Моря.

Девушка снова посмотрела на Гаррика и через силу улыбнулась. Она буквально двумя пальцами приподняла уголки своих губ - этот жест невольно заставил обоих рассмеяться.

- На самом деле наше фамильное имя - бор-Берлиман. Прости меня за эту ложь.

- Не за что извиняться, - пожал плечами юноша. - Если ты скрываешь от людей свое благородное происхождение - это твое личное дело. Хотя моя мать сразу вас разгадала. Она придает таким вещам большое значение. Она ведь в свое время служила при дворе в Каркозе.

Девушка рассеянно кивнула. Очевидно, в настоящий момент ее гораздо больше занимало то, что она говорила, а не слышала. Она снова взялась за столб и, не отрываясь, глядела на руки.

- Все изменилось пять лет назад, со смертью моей матери, - сказала она. - Видишь ли, они очень любили друг друга, и когда она умерла, отец не смог...

Лиана бросила быстрый взгляд на собеседника.

- Он не смог смириться с ее смертью, - холодно закончила она фразу. - Понимаю, это звучит глупо: как можно не принимать чью-то смерть? Но он решил во что бы то ни стало вернуть ее обратно. Отец всегда интересовался колдовством, но оно занимало совсем небольшое место в его жизни. По сравнению с мамой... Когда она умерла, он весь ушел в магию и стал практиковать такие обряды, которыми раньше вовсе не занимался.

Гаррик кивнул на проплывавших мимо рыбаков.

- Может, мы вернемся вместе с ними? - предложил он.

- Мы пойдем пешком вдоль кромки озера, - непреклонным тоном заявила Лиана - будто хозяин говорит со слугой. - Сейчас еще достаточно светло.

Они зашагали но пирсу; в тишине раздавалось шуршание ее туфелек по доскам, босые же ноги Гаррика ступали бесшумно.

- В Валлесе меня звали госпожой Гвидеа, - безжизненным голосом рассказывала Лиана. - Я не знаю, что произошло. Вооруженные люди пришли к нашей директрисе, они забрали меня из дортуара и поместили в закрытый монастырь. Никто ничего не объяснял мне, сказали только, что я должна сохранять спокойствие и никуда не отлучаться.

Девушка снова зашмыгала носом, уткнувшись в платок. Гаррик озабоченно огляделся, но было уже слишком поздно, чтобы кто-нибудь увидел эту неприглядную сцену. Дорожку, шедшую вдоль берега, в свое время замостили камнями из акведука, но с тех пор прошло уже много лет. За долгие годы часть камней выпала, и теперь под ногами у них хлюпала жидкая грязь.

- Меня продержали там неделю, - говорила Лиана, не обращая ни малейшего внимания на неудобства дороги. - Затем приехал отец. Он не стал ничего объяснять, сказал только, что мы лишились всей собственности, за исключением семейного склепа в Эрдине - там похоронена моя мать. Меня это не очень расстроило - просто требовалось наладить какой-нибудь бизнес. Главное же: мы снова были вместе. Просто теперь мы звались иначе - Бенлоу ор-Виллет, и мне приходилось путешествовать вместе с отцом в поисках неизвестно чего. Все это произошло восемь месяцев назад.

Дальше идти этой дорогой стало совсем уж неприятно. Гаррик подхватил девушку под левую руку и свернул в сторону. Он прикидывал, что если они с Лианой умудрятся свалиться в воду, ему достанется не только от Бенлоу, но и от Илны.

- Вначале мы жили в Валлесе, - продолжала девушка, не замечая ничего вокруг. Собственные признания, на которые она решилась, возможно, впервые, полностью захватили девушку. - Мы останавливались в различных гостиницах. Я большей частью отсиживалась в своей комнате, не желая случайно встретиться на улице с бывшими соученицами. Мне казалось, что мы прокаженные... Отец же рыскал по всяким дворцам и гробницам. Не знаю, почему, но для него повсюду были открыты двери. Правда, визиты свои он наносил всегда глубокой ночью, сохраняя инкогнито - чаще спрятав лицо под капюшоном.

- Он выглядит достаточно... состоятельным человеком, - заметил Гаррик. Он свернул в сторону, чтобы избежать встречи с рыбаками, которые шли к гостинице с плетеными корзинами на коромыслах. Похоже, улов был богатый... На заднее крыльцо постоялого двора выглянула кухарка и издалека окликнула рыбаков.

- Деньги никогда особо не волновали отца, - тускло кивнула Лиана. - Конечно же, у нас их немало. С тех пор, как он забрал меня из школы, он всегда носит золото с собой - пояс набитый монетами, да еще целый сундучок в багаже. Сначала я подумала: он именно из-за этого нанял охрану, но теперь начала сомневаться. С тех пор, как начали происходить неприятности... в вашей гостинице и сегодня ночью. Атаки личей.

- Твой отец здесь ни при чем, - возразил Гаррик. - Даже Теноктрис не отрицает...

Он не добавил (да этого и не требовалось):

- ...хотя она сильно не любит Бенлоу.

- Я не имею в виду, что он сам организовал эти нападения, - объяснила девушка, - но у меня такое чувство, будто кто-то очень могущественный дергает за веревочки и планирует все действия моего отца. И этот кто-то ни перед чем не остановится.

Вокруг стало совсем темно. Лишь из окон постоялого двора падал свет да во дворе маячили тусклые лампы - народ завершал свой трудовой день. Земля под ногами у Гаррика казалась черной, как смоль. К гостинице вела надежная, верная дорожка, но это было единственное, в чем он не сомневался. Молодые люди остановились и стояли все так же рука об руку.

- Без всяких объяснений он зафрахтовал судно, и мы выплыли в Каркозу. Там, по сравнению с Эрдином или Валлесом, сущий зверинец. Общество клоунов, выряженных по позавчерашней моде, и малокультурных обезьян. Я чувствовала себя такой одинокой. Мне хотелось умереть, Гаррик. Именно умереть.

- Ну да, а затем вы приехали в Барку, где все было еще хуже, - пробормотал юноша. Он ощущал симпатию к девушке. Его собственная жизнь с некоторых пор вышла из привычной колеи, и он хорошо понимал чувства Лианы.

Против ожидания, та рассмеялась.

- Нет, - возразила она. - Вовсе не хуже. Ведь люди в Барке не пытаются корчить из себя аристократов. К тому же в Барке я обнаружила истинную ученость.

Теперь настала очередь Гаррика рассмеяться.

- Думаю, в Каркозе не меньше ученых людей, Лиана, - убежденно промолвил он. - Я в этом просто уверен.

Стук и хлопанье деревянных досок о козлы обозначили время черней трапезы. Увы, если он пропустит ее, придется снова довольствоваться куском хлеба с сыром. Лиана зашмыгала носом.

- Ты так думаешь? - недоверчиво спросила она, затем добавила: - Твой отец - выдающийся человек.

Гаррик призадумался. Ему трудно было оценивать Райза, уж больно привык он воспринимать его в интерьере постоялого двора.

- Мне кажется, будто я потеряла собственного отца, - снова повторила девушка. Лицо ее скрывалось в тени, но дрожь в голосе выдавала переживания. - Такое ощущение, будто вместе с именем он изменил и свою сущность, хотя я знаю, что это не так. Перемены произошли, когда умерла моя мать. Правда, до поры до времени я могла прятаться в стенах школы и делать вид, что ничего не знаю об отцовских делах.

- Думаю, пора возвращаться, - смущенно произнес Гаррик.

- Должно быть, он сделал что-то ужасное, в результате чего потерял все, кроме жизни, - продолжала говорить Лиана, неосознанно сопротивляясь давлению руки Гаррика. - Хотела бы я знать, существует ли на свете человек, способный спасти моего отца... и какую цену надо за это заплатить.

Вдалеке послышался крик козодоя. Старинный мол работал как резонатор, усиливая звук. Прокричав десять раз птица умолкла.

- Наверное, ты прав - нам пора возвращаться, - согласилась Лиана и зашагала к постоялому двору. Она по-прежнему крепко сжимала руку Гаррика.