Чтение 18–й страницы книги ~Ангел-хранитель 320~

- Итак - внимание, гигиена, уход за оружием. Не расслабляйтесь. Джунгли обожают слабых. Выступаем через полчаса. Командиры отделений - провести гигиенические мероприятия, чистку оружия. Разойдись!

Солнце пекло так, что стволы винтовок раскалялись, словно после долгой стрельбы. Радовался пеклу, пожалуй, только Сергей, приказавший КОПу развернуть солнечные батареи для зарядки источников питания. Холм быстро пустел. Исчезли смотанные проволочные заграждения, мины улеглись в заплечные мешки, свернулись палатки. Часовые вытряхивали из мешков землю. Вскоре, только неглубокие окопы да обертки от сухого пайка в плохо присыпанном временном нужнике, да еще россыпи пулеметных гильз на склонах, напоминали о лагере. Сквозь сгоревший дерн проклюнулись зеленые стрелки ростков бамбука. Побег красной лианы просунулся из зарослей на склон, ткнулся в землю, жадно пуская корни. Джунгли возвращались на место.

-44-

Автодоктор, инъекцию за инъекцией, вливал в кровь коктейли-антидепресанты, порции антидотов, витаминов и еще кучу всякой дряни. Зрение обрело непривычную резкость. Полутонов не осталось. Цвета четко делились, не переходя друг в друга, словно в цифровом объективе ночного видения. В голове слегка звенело, словно после порции кайфа. А может быть, это и был кайф. Какой-нибудь новый, одобренный правительственными тестерами, не вызывающий привыкания и стимулирующий повышенную реакцию. А может, и вызывающий - кто знает? Тактический блок отсчитывал последние секунды до начала операции. Так по-военному красиво называлась маленькая резня, которую они вот-вот должны были устроить среди полей красноватой дурь-травы, теснящих сожженные, вытравленные какой-то жуткой химией джунгли. Был определен и тип операции - тотальная зачистка. Звучало, как музыка. Ритмично и волнующе. Тем, кто придумывает такие определения, надо ставить прижизненные памятники. Официальное наименование операции - "Корм для щенков". Что ж - тоже без затей. Коротко и понятно.

Спутники и десятки мошек-разведчиков выдавали на тактический дисплей четкую картинку. Приземистые, затянутые маскировочной сеткой, длинные низкие бетонные блоки, в количестве двадцати штук. Крохотная взлетно-посадочная полоса, скорее всего, для вертолетов. Небольшой зеленый ангар. Пара сторожевых вышек, скрытых в тени крон нескольких, видимо специально оставленных деревьев. Полоса проволочных заграждений. Мерцающая красная россыпь точек - активных мин. Пятна полей, как монеты на зеленом ковре. Четкий полукруг дружественных сил - жидкая цепочка зеленых точек в противоположном от Сергея конце поселения. Две одинокие точки - его и КОПа, на неровной монетке поля с другой стороны. Редкие облака на ночном небе с надоевшими россыпями ярких, режущих глаза, звезд. Шелест змеи-швейки в траве перед наспех сооруженным бруствером из двух набитых землей мешков. Привычная оценка - тварь неопасна. За три недели, что они шли по девственным джунглям, поневоле пришлось выучить - на что можно и нужно тратить боеприпасы, а на что не стоит. И отчего надо сматываться, не тратя времени. Тем более что сейчас стрелять было нельзя. Активированный вибронож в правой руке - его единственное оружие на протяжении последних трех часов. Бесконечная светящаяся цепочка ядовитых жуков-жнецов волочет куда-то мимо его носа бревна травинок, царапающих стекло шлема. В зарослях травы справа от него, буквально в паре-тройке метров, здоровенный, грозный с виду, но совершенно неопасный болотный варан жрет отчаянно пищащих птенцов из чьего-то гнезда. Где-то впереди многоногие красные скорпионы, величиной с ладонь, дерутся за тело питона-висельника, вздумавшего откусить ногу Сергея, когда он устанавливал управляемые мины перед своей позицией. Вибронож отделил его голову от тела и по самую рукоять вошел в сухую комковатую землю. Фонтан крови из перерубленного туловища щедро окатил броню и выцветшие штанины комбинезона. И теперь приходилось терпеливо пережидать возню сотен трупных мух на своей спине и ногах вместе с прикосновениями цепких лап пожирающих насекомых веретенообразных землероек. И оглядываться в поисках гадюк, которые любили жрать землероек. Одновременно приходилось терпеть жуткое жжение в ногах, несмотря на все прижигания и профилактику, съедаемых местным грибком. И нестерпимое желание запустить руку под броню и чесать, чесать ногтями спину, покрытую пятнами рыжей плесени, снова и снова возникавшей на белье через несколько часов после того, как оно пропитывалось потом. В сорока метрах левее Сергея, на границе леса, недвижным истуканом застыл КОП. Его стволы были покрыты и плотно перетянуты брезентовыми чехлами - единственной защитой от насекомых, норовящих забиться в каждую щель.

"Пик-Пик" - ожил тактический дисплей. Три часа ночи. Цепочка зеленых точек пришла в движение.

"Бум-бум-бум" - частые разрывы фугасных гранат из подствольников донеслись сквозь микрофоны шлема. Красные точки мин гасли, растворялись, обрисовывая черную дорожку прохода к крайним баракам.

"Ш-ш-ш-ш, БАМ!" - это лаунчер. Плазменный заряд. Верхушка вышки исчезает в ослепительном шаре. Срабатывает светофильтр шлема. На мгновенье над поселком появляется и тут же растворяется в черном дыму крохотное солнце.

Ошалевший часовой на второй вышке, вместо того, чтобы бросить все к чертовой матери и бежать к лесу, разражается длинными суматошными пулеметными очередями. Красные росчерки трассеров проносятся над домами, чиркают по земле, рикошетом разлетаются от бетонных покрытий. Успевает сделать три или четыре очереди в темноту, пока очередная ракета подается в ствол лаунчера и стартует яркой искрой.

- Твою мать! - орет кто-то в эфире искаженным то ли от боли, то ли от ненависти голосом.

"БАМ!" - вторая вышка испаряется вместе с дураком-пулеметчиком. Или героем. Поди разбери.

- Триста двадцатый, оружие к бою!

- Принято, - магнитные защелки тихо щелкнули, чехлы соскользнули, обнажая тускло блестящие стволы.

Неровные пятна света от догоравших вышек метались над разбуженным поселением. Буднично, как на учениях, взвод разбился на группы, методично охватывая периметр.

- Не отставать, не отставать, - подгоняли сержанты, - Гранаты к бою! Первые номера - вперед!

Струи огня почти одновременно выхлестнулись из низких окон крайних бараков. Спустя секунду до Сергея донесся сдвоенный хлопок плазменных гранат. Взвод приступил к тотальной зачистке.

- Тевтон, двое на одиннадцать! Слева, слева! - чей-то возбужденный крик словно дал сигнал - затрещали очереди винтовок, кося выбегающих из дверей полуголых сонных людей.

- Есть, сделал!

- Группа на два часа, Лях - пара фугасных! - спокойно приказывал Бахча.

- Салочник - твою мать, ты меня чуть не поджарил! - истерично кричал Крыса.

- Внимательнее, внимательнее, никого не пропускать. Осматривать помещения, - стараясь перекричать какофонию в эфире, приказывал Кнут.

Снова вмешался лаунчер. "БАМ" - ангар вспух изнутри, повисел в воздухе и сложился внутрь, словно карточный домик. Веселое пламя заплясало над его остатками.

Обезумевшие от ужаса люди выбегали из уцелевших бараков, вливались в бегущую толпу. Багрово-дымная темнота вспыхивала яростными короткими вспышками. Разрывные пули с сухим треском выбивали из-под ног бетонную крошку. Ручейки толпы растекались между горящих строений, упирались в колючее ограждение, выплескивались через поваленные ворота на поле перед позицией Сергея. Мерцающий звездный свет серебрил белые тела. Кто-то в панике кинулся к лесу прямо через минное поле. Дымная вспышка разорвала беднягу дождем поражающих элементов, хлестнула стальными шариками по обезумевшим людям. Многоголосо гомоня, ковыляя на раненых ногах, давя и отталкивая друг друга, толпа надвигалась на Сергея, растекалась по полю, маленькими бледными муравьями стремясь укрыться от смерти. Уже раздался полный тоскливого ужаса вопль укушенного каким-то гадом. Кто-то, яростно вертясь на месте, отмахивался окровавленными руками от облепившего тело роя голодных насекомых.

- И куда их несет? - удивился Сергей, - Без брони, без оружия, в крови, голые. Там же верная смерть. За полчаса всех заживо пожрут.

- Огнемет! Справа, на три часа! - крик в эфире сменился звериным воем заживо сгорающего человека. Щелчок отключившегося передатчика оборвал трансляцию. Сразу две зеленых точки на дисплее замигали оранжевым. Слитно прогрохотала серия взрывов.

- Все, готов говнюк, я его сделал!

- Медик! Медик!

Сергей в последний раз оглядел деревню через оптический усилитель шлема. Все бетонные коробки, выжженные изнутри плазменными гранатами, чадно горели. Кто-то еще полз, волоча за собой внутренности, кто-то, запинаясь о трупы и оскальзываясь в лужах крови, неловко ковылял в дыму. Голая женщина с распущенными длинными волосами, упав на колени, отчаянно протягивала руки вверх. Или вперед? Ее детально прорисованная на фоне багровых сполохов фигура c рельефно очерченными бедрами и ослепительно черным каскадом волос, была подана усилителем с какой-то порнографической четкостью. В паху мгновенно стало тесно. В следующий миг спина женщины взорвалась брызгами разлетающейся плоти, ее опрокинуло навзничь и она превратилась в некрасивую поломанную куклу с неестественно подогнутыми ногами.

Сергей перевел регулятор винтовки в режим стрельбы по готовности. Десятки обезумевших от ужаса и боли муравьев бежали в его направлении, не пытаясь разбежаться по сторонам, где лес был ближе. Тактический дисплей увлеченно рисовал волну приближающихся красных точек.

- Это просто мишени, - подумал Сергей, - К тому же, если я их не убью, они подохнут страшной смертью.

- Триста двадцатый, огонь по пехоте противника!

- Принято, выполняю, - отозвался робот.

Грохот пулемета заглушил мысли. Бледные фигуры на бегу хватали грудью крупнокалиберные раскаленные пули, нелепо переламываясь, катились по земле, словно сбитые кегли. КОП на пару мгновений смолк, привычно меняя позицию, снова загугукал из-за деревьев, одну за одной выбивая мечущиеся мишени. Сергей поднял винтовку на уровень глаз, плавно повел стволом. Винтовка раз за разом дергалась, выплескивая из пламегасителя короткие вспышки. Циферки и строчки комментариев чего-то сообщали ему с прицельной панорамы, привычно измеряя температуру воздуха, силу ветра, дистанцию до цели. Пискнул предупреждающий сигнал. Дымящийся магазин молодцевато выпрыгнул из держателя. Сергей заученно вщелкнул вместо него новый. Ствол дернулся еще пару-тройку раз и затих. Замолчал и КОП. Живых на поле больше не было. Кто-то еще полз назад к воротам, но умная система автоматического огня сочла цель недостойной очереди - через усилитель шлема было видно, как волочится следом за телом полуоторванная нога. Еще бы - в оставлении раненых в живых давно был заложен глубокий смысл и точный экономический расчет. Раненый мало того, что сам выбывал из участия в боевых действиях, но и выводил из них одного, а если повезет - и двух бойцов сразу, которые волокли его в тыл. Уже в тылу жертва военной экономики продолжала играть на руку противнику, истощая силы родной страны, заставляя ее тратить огромные материальные и людские ресурсы на лечение бедняги. Но на этот раз раненый оказался несознательным. Последний раз дернувшись, он истек кровью, смертельно оскорбив неведомых штабных экономистов.

- Я КОП триста двадцать, задание выполнено. Расход боеприпасов для пулемета - тридцать процентов. Все системы в норме.

По деревне парами бродили бойцы, по-детски радуясь твердой почве под ногами. Изредка раздавались одиночные контрольные выстрелы. Горизонт наливался розовым заревом. Солнце робко выглядывало из-за деревьев, освещая картину конца света. Кто-то судорожно блевал, забыв отключить микрофон. Тучи насекомых из окрестных джунглей, прослышав о халяве, слетались на пир.

-45-

- Командование присвоило операции статус боевой. Противник классифицирован как нерегулярное партизанское подразделение. Соответственно, за каждого убитого вам полагается по триста кредитов, - сообщил Кнут перед строем, - Точное количество противников, которое будет записано на личный счет каждого, подсчитают в штабе после обработки записей. Напоминаю о режиме секретности. Любые сведения о проведенной операции разглашению не подлежат. Желающие по возвращению на базу могут пройти курс психокоррекции.

Взвод выстроился на окраине разрушенного поселка, на небольшом бетонном пятачке у снесенных взрывом проволочных ворот. Трупы были отнесены подальше от места построения и небрежно свалены в кучи. Тела остальных так и лежали там, где их настигла смерть. Кое-где они были объедены уже до самых костей. Тучи обожравшихся насекомых клубились над домами, заслоняли солнце.

Двое сержантов выволокли на дорогу перед строем плащ-палатку, на которой огромной горой были свалены пачки наличных. Их обнаружили в оплавленном несгораемом сейфе в подвале одного из бараков. Некоторые пачки были тронуты огнем - сейф пришлось взрывать.

- По законам военного времени, небоевые трофеи принадлежат подразделению, которое их захватило, - Прокомментировал появление денег Кнут, - На будущее прошу запомнить - грань между поиском трофеев и мародерством очень хлипкая. Если трофеи - приятное дополнение к окладу, то за мародерство - расстрел на месте. Вопросы?

- Сэр, рядовой Салочник! Как отличить поиск трофеев от мародерства, сэр? - Салочник жадно пожирал кучу денег воспаленными от недосыпания и стимуляторов глазами.

- А никак, - просто ответил Кнут, - Это я решаю. Или твой командир. Так что не советую увлекаться таким заработком на свой страх и риск.

- Ясно, сэр! - ответил приунывший Салочник.

Сержанты приступили к подсчету и разделу денег. Некоторые, в том числе и Сергей, отказывались от своей доли.

- Тебе что, Заноза, ты вон сколько жмуров настрелял, - зло оскалился Салочник, - А мы, пока выколупывали их и на тебя выгоняли, почти ни с чем остались. Так что не строй из себя девочку, чистюля хренов.

Сергей, тяжело дыша, повернулся. Под лопаткой привычно кольнуло иглой инъектора. Прицельная панорама, мигнув, погасла. Тактический блок превратил винтовку в кусок нестреляющего железа. Неподвижно стоящий у стены КОП шевельнулся, поднимая оружие.

- Отставить, шуточки, ублюдок, пока я тебе сраную башку не снес! - прорычал за спиной Сергея Светлый, - А ты, Заноза, давай, разряди КОПа. Нечего ему с полными магазинами болтаться. Того и гляди, положит кого-нибудь.

Взвод готовился к долгожданной эвакуации. Чистили оружие, в который раз счищали с брони насекомых, выбрасывали недоеденные сухие пайки, початые баллоны репеллента, рваные мешки, забитые грязью магазины. Сержанты старались занять людей любым, даже самым никчемным делом. Действие боевых стимуляторов заканчивалось, ввергая многих в глубокую, граничащую с помешательством, депрессию. Многие отводили взгляд от растерзанных, кишащих разноцветными тварями тел, не в силах вынести вида выеденных внутренностей и оторванных конечностей. Автодоктора инъекцию за инъекцией вкалывали транквилизаторы. У трети взвода тактические блоки отключили боевые режимы оружия, определив психическое состояние бойцов как критическое. Самые непробиваемые были отряжены в часовые.

Сергей обошел обгоревшую коробку барака в поисках тени, присел на бетонное крошево дорожки, опершись спиной о закопченую стену. Брызнув на забрало из баллончика, приоткрыл стекло шлема. Горячий воздух пах мокрой гнилью и пожарищем. Сергей чувствовал себя так, как будто половина его так и осталась лежать на границе красного поля, за небольшим бруствером, рядом с обедающим вараном. А с ним осталось только отражение, внешнее подобие человека. За углом кто-то невидимый негромко шептал молитву. Молитву? Сергей прислушался.

- ... Так точно! Делят деньги, найденные на месте боя. Что? Да, много. Очень много. Да, сэр! Сержант Кнут приказал, сэр! Спасибо, сэр! Служу императору, сэр!

Тихо поднявшись, он осторожно заглянул за угол. Спрятавшись за сгоревшей бочкой, серый, незаметный Ли торопливо шептал в микрофон, настороженно косясь в сторону центрального прохода. Сергей отпрянул назад, щелкнул коммуникатором, настраиваясь на триста семнадцатый канал. Из наушника полезли бессвязные, искаженные до неузнаваемости звуки кодированной передачи. В звенящей от невыносимой пустоты голове всплыла снулая физиономия особиста.

- Вот ты значит как, сволочь, - вспышка ярости затопила мозг. На негнущихся ногах, не закрывая забрала, он дошел до Кнута, деловито раздававшего указания.

Словно почувствовав его взгляд, штаб-сержант повернул голову.

- Заноза, с тобой все в порядке?

Сергей, не отвечая, подошел вплотную к сержанту. Медленно протянул руку, вытащил разъем питания из-под шлема, показал его Кнуту. Тот, оглянувшись вокруг, поднял забрало и проделал то же самое.

- Ну? - требовательно спросил Кнут. Его черные глаза проникали прямо в мозг. Сергей, не выдержав взгляда, опустил голову. Присел на корточки. Вывел, раздвигая пальцем боевой перчатки налет пепла - "317".

Кнут, не отводя взгляда, кивнул. "Кто" - одними губами спросил он. Сергей вывел среди пепла фамилию. Поднялся, растер надпись ногой.

- Тебя тоже вербовали? - тихо спросил Кнут.

- Я не понял. Наверное, - безучастно ответил Сергей. Ярость испарилась, смытая транквилизаторами, уступив место тупому равнодушию. Хотелось снова увидеть мир без полутонов, ощутить состояние райской сосредоточенности, отрешенности от всего земного. Но бой закончился и автодоктор больше не вколет ему этой классной дури.

- Понял тебя. Включи броню. И не болтай. Нигде, даже с гражданскими. Вычислят, - Кнут говорил ровно, глядя в сторону, не обращаясь к Сергею. Просто в пространство. Воткнул разъем питания на место, повернул голову, пристально взглянул в глаза, - Предварительно, больше полусотни - твоих. Те, что КОП настрелял - тоже на тебя записали. Это много. Даже для служак - много. А ты держись. Не размякай. На психокоррекцию не ходи. Сам лечись. Не вздумай стреляться. Привыкнешь. Это проверка. Напейся. Сходи к девкам. Помогает. Свободен.

Сергей вяло козырнул, отошел в сторону. Перед глазами снова кувыркались в траву бледные фигурки, подсвеченные и выделенные прицельной панорамой. Перепуганные голые муравьи. Больше пятидесяти. Это ж сколько премии получится? Вот халява так халява. Глупые бессвязные мыслишки играли в чехарду. Он перегнулся пополам, извергая из себя завтрак. В глазах поплыли багровые пятна. Облачко мошек заклубилось вокруг шлема, накидываясь на угощение.

КОП зажужжал сервоприводами, молча встал рядом. Пробегающий мимо Светлый хлопнул Сергея по плечу - "Ничего, скоро пройдет". Подошел и встал рядом невозмутимый Самурай. Протянул руку, сдвинул вниз бронестекло, закрывая шлем Сергея. Брызнул поверх репеллентом. Молча постоял рядом. Глаза предательски жгло.

- Ли, заминируй крайний по правому ряду барак. Там у них производство было, оставлять так нельзя, - Кнут протянул вытянувшемуся китайцу вакуумную мину в зеленом непромокаемом чехле, - Да поосторожнее там. Взрыватель поставь на пятнадцать минут.

Над лесом появились быстро растущие точки вертолетов. Ли, козырнув, умчался выполнять приказание, перепрыгивая через мертвые тела. Тучи поднимающихся в воздух насекомых отмечали его путь. Вертолеты один за одним опускались на подсвеченную целеуказателем зону эвакуации - поле в ста метрах от поселения. Звено "Мавров" с душераздирающим ревом промчалось на бреющем, заложило вираж над лесом, набирая высоту. На фоне грохота их двигателей взрыв, разваливший надвое бетонный барак, прозвучал почти беззвучно. Бойцы растворились среди строений, попадав в укрытия. Куски бетона и скрученного металла посыпались сверху, с треском и звоном отскакивая от стен. На месте барака расползалось облако пыли и дыма. Одна из точек на тактической карте, моргнув оранжевым, погасла.

Кнут смачно выматерился. Отряхиваясь, солдаты вылезали из укрытий.

- Светлый, отряди пару человек найти Ли. И к вертолету его, - скомандовал Кнут.

Выстроившись в колонны, взвод бегом двинулся к вертолетам. Ураган от винтов хлестал по жесткой красной траве, заставляя ее стелиться почти горизонтально. Последний раз проводя щетками по броне друг друга, сбрасывая на землю отвратительное месиво насекомых, десантники пробегали по пандусу, падали на жесткие лавки, щелкали страховочными скобами и блаженно лыбились, впервые за многие недели безбоязненно подняв бронестекла шлемов. Принесли и закинули внутрь наглухо застегнутый полупустой пластиковый мешок с тем, что осталось от маленького трудолюбивого Ли. Мягко лязгнув, поднявшийся пандус скрыл ненавистную зелень. Вертолеты поднимались над землей, делали прощальный круг и ложились на обратный курс.

Развернувшись над джунглями, истребители вновь прошли над поселением. Из-под крыльев отделились и, выпустив плоскости, величаво разошлись над землей сигары кассетных бомб. Освободившиеся от груза серебристые птицы легко скользнули ввысь. Через тридцать секунд на месте полей и поселка поднялись почти неразличимые с высоты бледные полосы вакуумных разрывов, дробя и перемешивая в пыль само воспоминание о том, что здесь что-то существовало.

Смотреть в иллюминатор не хотелось. Ад остался далеко внизу. Они возвращались домой.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

СЛОМАННОЕ КОПЬЕ

-1-

Сначала все было как обычно - представление командиру взвода, получение у каптенармуса плотно упакованных кип новой формы, имущества и амуниции. Отдание чести знамени батальона. Раскладывание скудных пожиток по крохотному отсеку-выгородке. Такая же безликая вычищенная бетонная коробка казармы с коллективным душем и отхожим местом. Та же оружейная на первом этаже, только оружия в ней побольше и ассортимент его разнообразнее. Полный комплект КОПов в стойках зарядки и регенерации. Стеллажи с тяжелыми лаунчерами, с ранцами носимой электроники. Все же не учебный взвод - линейное подразделение.

Но - нет развешанных по стенам ярких иллюстрированных плакатов, поясняющих порядок сборки-разборки оружия или последовательность одевания брони. Уборку помещений, кроме оружейной и арсенала, производят не солдаты, а специальный вольнонаемный уборщик. Люди, носящие привычную форму, неуловимо отличаются от культивированного учебкой образа служак. Отдают честь друг другу только в официальной обстановке. Отдают приказы просто, без официоза, не требуя подтверждения. Выполняют их четко, но без показного рвения, не вытягиваясь в струнку. Как нудноватую, но отлично освоенную работу. Носят форму без явных нарушений, но как-то по-особому. И, что больше всего удивило Сергея, каждый воспринимает свой взвод как какое-то живое полумифическое существо, словно прикормленного злобного бродячего пса, разорвавшего породистого соседского дога. Гордясь и кичась своей принадлежностью. Второй взвод роты "Альфа" первого батальона первого полка. Коротко - "Альфа-два первого первого". Ниже эмблемы полка на плече - неуставной шеврон. Крохотная черная пластмассовая пчела на полоске желтого пластика. Дух соревнования обожествляет подразделения, превращая их в символы эрзац-веры.

- Мобильная пехота свирепее всех. Злее всех. Быстрее всех. Это так же точно, как то, что мои ботинки - не из настоящей кожи, - криво улыбаясь, распинался лейтенант Стелс, говоря не столько для стоящего перед строем Сергея, сколько для себя самого и для остального взвода, изучавшего Сергея десятками глаз, - Но это не оттого, что наша броня или вертолеты лучше. Это оттого, - он поднял палец, - что наши традиции крепче. А наши легенды - возвышеннее. И поэтому наш боевой дух - крепче, чем у других. А боевой дух - это то, без чего винтовка не стреляет. А значит мы - круче всех.

Он протянул Сергею желтый шеврон. Знак принадлежности к избранным. Символ выдуманного братства. Красивую этикетку поверх пустой обертки.

- Мы - избранные среди избранных. Теперь ты с нами. Кнут - старая черная задница - хорошо о тебе отзывался. Сказал, что ты в полной кондиции. Я лично тебя отобрал. И ты будешь так же крут, как и остальные "Пчелы". Это наш символ. Носи его всегда. Наш взвод - "Дикие пчелы". Пчелы - мирные букашки. Но когда их заденешь, они больно жалят. Мы спускаемся с неба и жалим насмерть. Мы - злее всех. Злость - наша мотивация.

- Так точно, сэр! - Сергей принял полоску пластика, неловко сжал ее в кулаке, - Сэр, разрешите вопрос?

- Слушаю, Заноза, - удивленно повернул голову лейтенант, раздосадованный тем, что торжественность момента была смазана.

- Сэр, насколько мне известно, пчелы после укуса тоже умирают. Эта особенность как-то связана с нашим символом, сэр?

Взвод закаменел. В тишине было слышно, как скрипят зубы лейтенанта под перекатывавшимися желваками. Стелс двигал рыжими кустистыми бровями, напряженно рассматривая стоящего смирно Сергея.

- Да, позывной тебе правильно подобрали... Ты это к чему сказал, Заноза? - наконец, после длинной паузы подчеркнуто спокойно спросил он.

- Сэр! Хочу соответствовать духу подразделения, сэр! Хочу знать, что меня ожидает, сэр!

- А никто и не говорит, что мы бессмертны, - выдал лейтенант, - Я разве обещал тебе, что ты долго проживешь? Я только сказал, что мы жалим насмерть. Не задумываясь о будущем. А если нам после этого суждено умереть - что ж, это судьба. А от нее никуда не деться. Именно это тебя и ожидает. Как и всех нас. В армии не хватает красоты. Мы придумываем ее сами. И нет ничего красивее, чем смерть в бою. Не в вонючей ночлежке и не на больничной койке. В БОЮ! Не ради сраных идеалов - пусть эту дрянь жрет стадо за забором. Ради верности друг другу. Умри за товарища и он умрет за тебя. Я доступно объяснил, солдат?

- Так точно, сэр! Я буду стараться, сэр!

- Пойдешь в третье отделение. Там как раз некомплект. Завтра покажешь на полигоне, на что реально способен. А то врут про тебя много. Сержант Габи покажет тебе мастерскую. Готовь своего истукана. Направление на жилье получишь у каптенармуса. Я подпишу. Захочешь сэкономить четыре сотни - живи тут. Не возбраняется. Проще по тревоге подниматься. Одна неделя в месяц - казарменное положение - заступаем в дежурное подразделение. Свободен. Взвод - разойдись!

Закинув руки за голову на узкой койке, Сергей пытался заснуть. К казарме было непривычно тихо. Все давно разошлись по домам, оставив лишь пару дежурных. Сон не шел. В голову лезла всякая всячина. Недельная каторга медицинского изолятора, где из них выжигали подарки джунглей. Кому повезло - невинный грибок. Кому не очень - многометровых паразитов в крови или кишках, белых прожорливых личинок из-под кожи. Ему повезло. Отделался сеансами лазерной терапии и ваннами с какой-то жгучей дрянью. Допрос в особом отделе об обстоятельствах смерти Ли. В присутствии командира батальона. Ледяные щупальца мозгового сканера. Бред наяву, рождаемый голосом внутри черепа. Маленький китаец, на бегу старательно прижимавший мину к боку. Спор комбата с особистом. "Лейтенант, я имею право знать, какое обстоятельство вызвало расследование особого отдела. Отсев рекрутов во время обучения - в пределах нормы - меньше пятнадцати процентов. Почему особый отдел интересует гибель обычного рядового во время учений? Я запрещаю развернутое сканирование мозга своих солдат. Это может повредить их боеспособности." Очередь на допрос. Хмурые озадаченные лица. Перешептывания в строю. "Мобильная пехота своих не бросает". Выпуск. Пронзительные глаза Кнута. "Ты теперь в полной кондиции, Заноза. У тебя охренительно высокая мотивация к службе. Симпсон так просто кипятком ходит от твоего КОПа. Этих говнюков - забудь. У нас есть своя разведка. Армейская. Они - свои. А это - плесень. Они там, за забором хозяева. Но не тут. Смотри, рядовой, не облажайся. Сделай так, чтобы я гордился своим выпуском." Пьяный угар трехдневного увольнения. Смазанные пятна чьих-то лиц. "Рядовой, предъявите ваш жетон". Драка с военной полицией. "Наших бьют!" Бег по темным ночным аллеям. Мешанина голых тел в затянутом паром бассейне. Чьи-то ловкие руки, стягивающие с него штаны, холодные, словно резиновые губы. "У нас только для офицеров. Салон для рядовых через один дом...". Лицо Мэд в проеме двери, ее фигура, освещенная рассеянным светом из прихожей. Дежурная мягкая улыбка, скрывающая брезгливое выражение лица. "Извини, Серж, я сегодня занята. Мне очень жаль. Приходи завтра". Мягкие руки массажистки, выдавливающие из тела кошмарные видения. Ледяной душ. Обжигающая парилка. Недетские вопросы Триста двадцатого. Стоп. Хватит. Иначе спятить недолго. Надо написать письмо матери. Отправить денег. Денег теперь много. Заработал, блин... Стоп. Надо сходить к Магде. Она классная. Завтра - первый день на новом месте...

Сна не было. Он спустил ноги с кровати, оделся, спустился к оружейной. Попросил сонного дежурного открыть отсек, где в череде собратьев торчал в зарядной стойке Триста двадцатый. Активировал его. Открыл технический лючок на груди КОПа, создавая видимость обслуживания. Долго стоял рядом, положив руку на теплую, словно живую, броню.

- Человеку Заноза плохо? - поинтересовался Триста двадцатый.

Сергей молча кивнул. КОП без команды опустился на бетон пола, сложившись в коленях. Сергей присел на выдвинутое из стены маленькое жесткое сиденье. Достал универсальную шприц-масленку, несколько раз надавил на кнопку впрыска под давлением, смазывая самые уязвимые части робота - шаровые сочленения "ног" под броневыми кожухами. Подумал, что неплохо было бы имплантировать себе командный чип, чтобы общаться с КОПом без помощи голоса или тактического блока.

-2-

Хмурое утро над полигоном базы Форт-Дикс. Битый-перебитый шальными пулями лес шумит развесистыми кронами под порывами сырого ветра, шевелит обрубками сучьев, отмахиваясь от непогоды обрывками затянувших раны лиан. Морось сыпется с низкого, покрытого серой пеленой неба на огромное, изрытое воронками и траншеями поле. Поле затянуто в зеленую униформу короткой жесткой травы, которая снова и снова упрямо вылезает на свет, покрывая щетиной чаши воронок, края окопов и выжженные проплешины. Зима в субтропиках материка Северный вступает в свои права. Вот-вот зарядят холодные муссонные дожди, которые не прекратятся в течение пары месяцев. Рай для садистов-сержантов, сотканных из непробиваемого сволочизма пополам с ослиным упрямством и умением замечать все вокруг в радиусе ста метров. Счастье для пехоты, обожающей ползать на пузе в жидкой грязи, рыть окопы в расползающемся черноземе и жрать сухой паек пополам с дождем, завернувшись в непромокаемые пончо с веселенькой зеленой расцветкой. Радостная пора для танкистов, то и дело полковыми колоннами совершающих увлекательные прогулки по раскисшим проселкам, в щепки давя упавшие деревья и с ходу раздвигая броней мутную воду вышедших из берегов речушек. Сокрушительный кайф для авиации, которую хлебом не корми, а дай всласть потренироваться в слепых посадках на глинистые поля полевых аэродромов под штормовым ветром и потоками ливня пополам с градом. Время обязательных ежегодных квалификационных тестов для имперских гарнизонов планеты Джорджия, что в пятом секторе Ориона, то есть у самого черта в заднице.

В разных концах полигона бегали, ползали, ковырялись в грязи, чистили оружие и палили по мелькавшим среди деревьев силуэтам мишеней сливающиеся с землей серо-зеленые фигуры.

Мимо Сергея, разбрызгивая грязь и тяжело дыша, прогаллопировал новый учебный взвод Кнута. Заляпанные глиной полевые комбинезоны без брони, новенькие, насквозь мокрые кепи, с которых текли за шиворот холодные струйки. Нескладные фигуры. Глупые ошалевшие рожи. Жилистый штаб-сержант со снисходительным достоинством трусит рядом со своим сбродом.

- Неужто и я смотрелся таким задохликом? - удивился Сергей, отдавая честь Кнуту. Тот ответил на приветствие, на бегу вскинув руку к мокрому козырьку.

- Ну что, Заноза, готов? - поинтересовался подошедший сзади Стелс.

- Так точно, сэр!

Он покосился на стоящего рядом КОПа. Триста двадцатый, с плечами, увешанными пусковыми трубами, ощетиненный антеннами излучателей за спиной, с дополнительными картриджами боепитания сзади на "талии" смотрелся, словно крутой боец, упакованный для длительного автономного перехода. Нелепо и грозно. Сержант Габи, оператор КОПа с десятилетним стажем, помогая вчера подбирать боеприпасы и оборудование для показательного выступления, посмеивался: "Ты его с танком не перепутал, Заноза?".

- Значит так, Заноза, - деловито начал лейтенант, - Сначала посмотришь, как отработают Габи и Брен. Стандартные упражнения. Ничего необычного. Отсекающий огонь по пехоте. Огонь по танку. Огонь прикрытия. Уничтожение полевого укрепления. Ребята неплохо слажены, умеют действовать скоординировано. Смотри, запоминай, спрашивай. Тебе с ними вместе работать. Потом покажешь, чему сам научился.

- Понял, сэр. Я готов. Хотя я предпочитаю работать соло, без напарников, сэр.

- Будешь работать так, как этого требуют интересы взвода, - отрезал Стелс. Пощелкал сенсорами переносного пульта управления мишенями. Прижал подбородком тангенту. - Габи, Брен, начинайте.

Сергей опустил стекло шлема, нащупал взглядом сектор для стрельб тяжелого оружия, включил увеличение. Серые выпуклости "голов" боевых машин едва виднелись из траншей. Если бы не услужливая автоматика шлема, которая оконтурила их силуэты зеленым, разглядеть роботов было бы проблематично. Операторы, очевидно, лежали в укрытиях, скрытые от взгляда. Сергей дал команду на поиск. Точно - вот они. Подсвеченные силуэты, снабженные комментариями, обнаружились в ста метрах от своих питомцев, в закрытых капонирах на разных концах огневого рубежа. Зафиксировал и отметил их грамотное расположение - хотя бы один выживет в случае массированного артудара. Отметил и их неподвижность - довольно большой, с его точки зрения, недостаток. Противник во время боя легко запеленгует и уничтожит неподвижный радиоисточник, лишив КОПов эффективного управления.

Со стороны леса показались учебные цели. Две БМП в сопровождении взвода тяжелой пехоты. Так классифицировал их тактический блок. Серо-зеленые силуэты роботизированных манекенов, отдаленно напоминающих человеческие фигуры, цепью двигались вслед моторизованным стальным коробкам, изображавшим бронетехнику, старательно используя многочисленные воронки и рытвины в качестве естественных укрытий. Из-за этого цепь смешно колебалась вверх-вниз, словно атакующие резвились, подпрыгивая на бегу.

- Смотри внимательно, Заноза, - напомнил о себе лейтенант, - Пехота подходит к рубежу поражения.

- Ясно, сэр! Разрешите уточнить, сэр? Рубеж гарантированного поражения - шестьсот метров. А сами КОПы в этом случае не попадают в зону поражения подствольников?

- Попадают. Но на их стороне внезапность и точность огня по пристрелянным позициям, - немного рассеянно ответил Стелс, - Не отвлекайся. Включи запись.

- Есть, сэр!

- Можно подумать, - мелькнула занудная мыслишка, - что противник - стадо идиотов. У него тоже будет развернутая информация об атакуемых позициях. И наверняка - спутники наведения, высотные разведчики, тактические системы слежения. И все их помехами не забьешь - не сможешь работать сам. Так что, когда позиции попадут в зону поражения пехоты, наверняка тут же последует хороший залп управляемыми снарядами. Да и БМП будут непрерывно долбить по рубежу обороны по памяти, по данным разведки. Им и помехи не помешают. Их 90 миллиметров - серьезные штучки. КОП - это не танк. Одного попадания такого подарочка ему с лихвой хватит. Поэтому сидеть и ждать дистанции гарантированного поражения - это гарантированный конец.

Однако вслух ничего не сказал. Продолжая наблюдать и впитывать чужой опыт. Опыт, однако, пока представлял собой лишь хорошо отточенные действия строго согласно наставлению. Ничего нового. Оба робота синхронно окутались дымом пулеметных очередей, разбрызгивая по брустверам россыпи гильз. "Пехота" залегла. Около десятка красных точек на тактической карте погасли. Выдав по цепи еще несколько длинных очередей, КОПы переключились на надвигающиеся коробки боевых машин пехоты. Быстро поднимаясь над бруствером, они делали два-три выстрела из орудия, снова уходя под защиту траншеи. Учебные болванки в россыпях искр рикошетировали от брони. Когда количество попаданий достигло по десятку на каждую мишень, те остановились. Якобы как исчерпавшие ресурс активной брони и уничтоженные. Судя по показаниям тактического блока, скоротечный бой почти истощил картриджи боепитания роботов. Габи и Брен спешили к своим питомцам для перезарядки. В ожидании операторов, КОПы достреливали по залегшей пехотной цепи, не давая ей подняться, остатки боеприпасов. На карте погасло еще несколько точек.

- Смотри, Заноза, - комментировал Стелс, - Пехота отсечена, броня уничтожена. Атака сорвана. Если добавить к КОПам огневую мощь взвода, сейчас мы бы уже выбили пехоту. К тому же, противник сейчас очень уязвим. Дистанция вполне позволяет вызвать огонь поддержки для его полного уничтожения. Таким образом, КОПы свою задачу выполнили.

- Так точно, сэр! - ответил Сергей, рассматривая продолжение спектакля.

Габи первым достиг своего питомца, быстро перезарядил его. Сергей отметил, что сержант успел как раз к моменту, когда робот отстрелял картриджи "до железки". Его КОП вновь начал лупить по пехоте, не давая ей подняться. Наконец, добрался до места и Брен. И тоже успел как раз к последней очереди. Вскоре его подопечный, сменив позицию, начал посылать снаряд за снарядом на границу леса - по снабженному датчиками куску арматуры, торчавшему из-под низкого грубого сооружения, сложенного из пластобетонных блоков. Штырь арматуры, по сообщению тактического блока, назывался пулеметом. Росчерки реактивных снарядов оставляли за собой красивые белые хвосты, заканчиваясь дымными, такими нестрашными на расстоянии разрывами. На пятом выстреле тактический блок погасил метку пулемета. Цель была уничтожена. Стелс дал команду отбоя.

- Посмотри на досуге запись, проанализируй действия команды, Заноза, - приказал командир взвода. Выражение его лица было скрыто бликующим забралом шлема.

- Есть, сэр! - ответил Сергей, наблюдая, как вышагивают позади своих операторов КОПы. Даже на стрельбище Габи и Брен двигались, соблюдая солидную дистанцию друг от друга и заставляя выдерживать дистанцию своих подопечных. "Никогда не держитесь кучей. Кучу легко накрыть одним попаданием" - любил повторять Кнут, разгоняя строй новобранцев по колючим кустам.

- Что можешь сказать о выполнении упражнения?

- Сэр, учебная задача операторами выполнена. Оба действовали слаженно. Расположились во время боя хорошо - на расстоянии от своих машин и не теряя их из виду. Перезарядка выполнена четко, без прекращения огня. Цели распределены грамотно. Пока один сдерживал пехоту, второй уничтожал укрепление. В целом, все согласно наставлению, сэр!

- Через пять минут твоя очередь, Заноза.

- Разрешите вопрос, сэр?

- Слишком много вопросов для новичка, Заноза, - недовольно отозвался лейтенант, - Что там у тебя?

- Я могу действовать по своему усмотрению, сэр? Или строго по наставлению?

- Можешь показывать все, на что способен. Лишь бы стрелял в сторону мишеней, а не по всему полигону. Посмотрим, чему тебя Кнут научил. Бегом на исходную.

- Есть, сэр! Триста двадцатый, отметка тридцать два. Занять позицию.

С громкими шлепками разбрызгивая грязь, робот умчался на исходную. Сергей торопливо бежал следом, на ходу прикидывая, откуда будет удобно руководить боем. Закрытые капониры отверг из-за того, что во время боя по ним бьют в первую очередь, уничтожая командиров и тяжелое оружие. Траншея тоже не то. Из-за ее изгиба будет плохо видно КОПа. Противника видеть не обязательно - выпущу мошек. Он ворвался в открытый капонир второй линии из сложенных мешков с песком. Огляделся. Достаточно высоко. Видна первая линия траншей. Сзади неглубокий окоп, по которому удобно менять позицию. То, что надо. Сергей присел на колено, прислонился к мокрому пластику мешка.

Тактическая карта высветила россыпь целей. Взводный не поскупился. На него выпустили тот же взвод тяжелой пехоты при поддержке двух БМП.

- Ладно, повоюем, - он вогнал в подствольник патрон с "мошками" - системами дистанционного слежения и наведения. Задал траекторию выстрела, пальнул настилом в тыл. Противник не должен видеть трассу гранаты. Струйка дыма протянулась низко над полем, по дуге вознеслась в небо. Где-то в высоте неслышно хлопнуло. Облачко "мошек" разнеслось над стрельбищем, исправно выдавая картинку.

- Триста двадцатый, помехи по всем диапазонам, кроме пятьсот первого канала и каналов управления и наведения. Приступай.

- Выполнено.

- Триста двадцатый, оптические помехи по фронту. Дымовую завесу. Смена позиции каждые три секунды. Выполняй.

- Выполняю.

Траншея справа впереди окуталась дымом. С направляющих КОПа сорвались ракеты, вознеслись под облака. Через секунду оболочки снарядов распались, высвободив "солнечных зайчиков" - устройства оптических помех, сыплющих в заданном направлении тысячи лазерных вееров, сбивающих системы оптического наведения противника. Они будут висеть около полутора минут. Вполне хватит. Коротко рявкнула пушка. Два дымовых снаряда глухо хлопнули где-то впереди, заслоняя цепочку мишеней жидкой белой пеленой.

- Триста двадцатый, квадрат четыреста один, отсекающий огонь по пехоте противника. Уничтожение бронетехники. Уничтожение пехоты. Порядок поражения произвольный. По завершению поразить пулемет на отметке сорок. Разрешаю использовать мошек на пятьсот первом канале. Выполняй. - и про себя, - Не подведи, дорогой...

- Я КОП триста двадцать, выполняю.

До целей было более девятисот метров. КОП стремительно поднялся над бруствером, полоснул тремя короткими очередями, враз погасив четыре точки, переместился на пару десятков метров вдоль траншеи. Швырнул вертикально в небо очередь снарядов. Вновь перебежал вдоль траншеи. Через трансляторы мошек, Сергей наблюдал на дисплее тактического блока, как дымные хвосты, изогнувшись, сошлись на одной из стальных коробок. Строго сверху. В одной точке. Полыхнуло. Несколько сегментов дисплея потемнело - часть мошек сгорела. КОП бил плазменными зарядами.

- Пора сваливать, - низко пригнувшись, он выскочил из капонира, метнулся в окоп, меняя позицию.

За спиной вновь гулко забубукал пулемет КОПа. Две коротких очереди. Пауза. Смена позиции. Гаснут две точки. Залп из пушки в небо. Смена позиции. Вторая коробка поражена сверху. Очередь. Смена позиции. Сергей ввалился в соседний капонир, упал у бруствера, сквозь щель между мешками разглядывая поле. Далеко. Сильно задымлено. Ничего не видать. Оптический усилитель показывает только дымную пелену. Горит металл бронемишеней. Переключение на обзор сверху. Значок КОПа уже слева от него, в ста метрах. Две короткие очереди. Минус две красные точки. Семьсот метров до пехоты. Очередь в небо из пушки с закрытой позиции. Молодец, триста двадцатый. Плазмой по пехоте. Мало не покажется. Еще десять снарядов в картридже. Береги снаряды для пулемета. Цепь плазменных вспышек. Мошки выгорают одна за одной. Гаснут сразу не меньше десяти красных точек. Остатки "пехоты" залегают на границе гарантированного поражения. КОП высовывается то тут, то там, жаля короткими очередями бронебойных. Бьет еще одной серией снарядов. Последние точки пехоты растворяются. Швыряет вверх управляемую ракету. Дымный хвост, петляя низко над полем, влипает в амбразуру. Через мгновенье вакуумный заряд разносит ДОТ на составляющие.

Сергей приподнимается над бруствером, смотрит в сторону леса. Бетонный блок, лениво кувыркаясь, валится назад, в дым.

- Я КОП триста двадцать. Задание выполнено. Расход боеприпасов для пулемета - двадцать процентов. Расход боеприпасов для орудия - восемьдесят процентов. Расход ракет - пятьдесят процентов. Все системы в норме.

- Триста двадцатый, отбой. Оружие в походное положение. Снять помехи, - распорядился Сергей. Помолчал, с чувством добавил, - Молодец, дружище.