read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



Конечно, он был рад. Лишь в самой глубине души к этому чувству примешивалось легкое разочарование. Получалось, что он так и не увидит настоящего штурма средневекового города, не услышит свирепого рева воинов, идущих на приступ, и не менее яростных воплей осажденных.
«Зато не будет раненых и убитых, – тут же сердито одернул он себя. – Или тебе Толовы мало?» Последнее соображение отрезвило его особенно сильно. Радость осталась, а разочарование исчезло.
Условия сдачи стороны обговорили быстро. Как парламентеры ни упирались, но пришлось соглашаться на полную и безоговорочную капитуляцию.
«У нас в России с немцами только так», – усмехнулся в душе Константин, глядя на расстроенные лица рижских представителей.
Правда, одну маленькую поблажку жителям он разрешил, позволив всем желающим в течение трех суток, считая со дня прибытия кораблей под Ригу, эвакуироваться из города, но и то с существенными оговорками. Оружие, кольчуги, серебро и золото вывозить не позволялось.
Кроме того, еще до начала посадки на корабли горожане должны будут заплатить пять тысяч серебряных марок. Считая то, что уже было взято в рыцарских замках, серебра для расчета со всем войском князю вполне хватало.
Парламентеры охотно соглашались на все и просили лишь об одном – чтобы в город входили только русские.
– Очевидно, жители опасаются изъявления чрезмерно глубокой благодарности со стороны ливов и семигаллов за тот свет истинной веры, который они им принесли, – не удержался от ироничного замечания Константин, но на просьбу ответил согласием.
В тот же вечер к куронам, которые с помощью воинов рязанского князя не только взяли замок Динаминде, охранявший устье Двины, но и прочно блокировали саму реку, ускакали гонцы с приказом пропустить немцев к Риге.
Кораблей было немало, но желающих уехать – еще больше. Хорошо, что на пристани дежурили воины Константина, жестко пресекавшие драки, вспыхивающие иногда за право как можно раньше пробежать по мосткам, прогибающимся от тяжести множества людей.
Однако к концу третьего дня поток недавних рижан, готовых бежать куда глаза глядят, изрядно обмелел, превратившись в крохотный ручеек.
Теперь в Риге остались лишь те, кто решил рискнуть и кого на прежней родине давно никто не ждал.
«В самом деле, а вдруг эти русичи не такие уж и кровожадные, как рассказывал епископ? Может, и не съедят на радостях, что взяли город», – рассуждали они.
То, что их малость пограбят, рижане воспринимали спокойно. Все спрятанное не найдут, зато у победителей можно будет купить еды, которая еще две недели назад резко взлетела в цене.
Голод и был основной причиной сдачи города. Дошло до того, что за одну ковригу плохо пропеченного хлеба, да еще с непонятными примесями, стали просить серебряную марку, всего через день – две, еще через пять цена выросла до десяти, а затем хлеб и вовсе исчез.
К этому времени в Риге не осталось ни одной кошки, а тем более собаки. По слухам, у епископа еще имелись какие-то скудные запасы, потому что тем, кто стоял на стенах, монастырские служки дважды в день выдавали по сухарю.
Гильдеберта среди желающих отъехать не было. Когда на пристани еще толпился народ, он оцепенело сидел в тесной клетушке высохшего от голода старого лекаря и машинально поглаживал рукой холодную ладонь мертвого Хуана. Мальчишка, может быть, и выжил бы, даже наверняка выжил. Его сгубили не раны – голод.
Напрасно рыцарь приносил старику три своих сухаря из четырех – ему, как начальнику, полагалась двойная порция. Напрасно он терпеливо кормил его с ложечки размягченной в воде хлебной кашицей. Все было зря.
Только теперь Гильдеберт осознал, как сильно он привязался к юному певцу, который так и не успел стать рыцарем. Нет, даже не привязался. Он прирос к нему всем сердцем, всей душой. Прирос так, что не оторвать, и теперь почти физически ощущал, как леденящий холод смерти постепенно переползал с тела юноши на его собственное. Да полно, жив ли он вообще?
Рыцарь открыл глаза. Странно, но, кажется, он действительно еще жив. Проклятая саламандра на его родовом гербе не лгала: невзирая ни на какие лишения и сосущее под ложечкой чувство постоянного голода, сил у него было еще предостаточно. Это его даже немного удивляло. Если душа мертва, как может жить тело? Да и зачем? Для чего?
Взгляд Гильдеберта упал на арбалет, который оставил ему перед уходом рижский епископ.
В ушах рыцаря вновь прозвучал вкрадчивый голос отца Альберта, будто епископ и не покидал эту каморку:
– Это все рязанский князь. Не будь его, и твой мальчик никогда не получил бы смертельную рану, ведь в честном бою ты всегда сумел бы его защитить.
И ведь он был прав. Каким бы жестоким ни оказалось открытое сражение, рыцарь и впрямь сумел бы не дать юношу в обиду, вовремя отбив удар меча, направленный в него, заслонив щитом от стрелы, летящей в его сторону, а в самом крайнем случае – прикрыв своим телом.
– Не будь под стенами Риги русских полчищ князя Константина, несчастный Хуан сейчас пил бы целебный куриный отвар, понемногу идя на поправку, – журчал печальный голос отца Альберта.
Помнится, когда тот ушел, Гильдеберт на всякий случай – с некоторых пор он не совсем доверял словам епископа – спросил у старого лекаря, правду ли сказал отец Альберт про целебный куриный отвар. Седой осунувшийся Иоганн молча отвернулся, но, не привыкший врать, помимо своей воли утвердительно кивнул в ответ.
Отец Альберт еще много чего говорил. Помнится, он даже сетовал на то, что сам облачен в духовный сан, потому что если бы был рыцарем, то уж как-нибудь сумел бы рассчитаться с главным виновником смерти своего друга.
– Мечом я с ним, конечно, не совладал бы, да никто и не подпустил бы меня к нему, а вот из арбалета точно не промахнулся. Подождал бы, пока он поедет по моей улице, а он непременно по ней поедет, и прямо из окна… У меня и арбалет имеется, – с гордостью показал он. – Эх, если бы не мой духовный сан!..
Рыцарь взглянул на стол и увидел арбалет и пяток стрел.
«Значит, отец Альберт позабыл перед уходом», – подумал он.
Гильдеберт встал и подошел поближе к столу, начиная смутно догадываться о причине, по которой он еще жив. Тупо вглядываясь в арбалет, он опытным взглядом непроизвольно отметил, что само оружие выглядит весьма и весьма достойно. Тот человек, который дал его епископу, явно понимал в этом толк. А вот стрела не очень. И заточка не та, да и наконечник грязный – даже лоснится.
Гильдеберт легонько провел по его поверхности и брезгливо осмотрел свой запачкавшийся палец.
«Точно грязный», – окончательно убедился он.
Так дело не пойдет. Оружие надо содержать в чистоте. Этот закон настоящий воин обязан знать как «Отче наш» или «Аве, Мария». Нет, даже лучше. Молитвы, в конце концов, можно немножко подзабыть – в бою от этого ни холодно ни жарко не станет, а вот оружие... Хорошо, что у него с собой имеется и меч, и арбалет с пятью стрелами. Как чувствовал, что понадобятся.
Разумеется, все пять ему ни к чему. Скорее всего, навряд ли удастся выпустить даже вторую. Но все равно хорошо, что есть выбор. Вот только стрелы у епископа грязноваты. Лучше воспользоваться своими. А вот его арбалет годится. Он будет даже получше рыцарского. Рыцарь неторопливо опробовал каждую из своих стрел, тщательно отобрал самую лучшую и удовлетворенно кивнул. Это была то, что надо. Хотя на всякий случай можно отложить и еще одну.
Перед глазами вдруг все как-то поплыло и задрожало. Он плотно зажмурил веки, часто-часто заморгал, отгоняя марево, и оно послушно исчезло.
«От недоедания», – подумал Гильдеберт, но тут же отмахнулся от уводящей в сторону ненужной мысли.
Действительно, какая разница – от чего именно. Сейчас ему были важны только мертвый Хуан де Прадо, лежащий на кровати, и арбалет. Да еще русский князь, который, как сказал епископ, непременно поедет по этой улочке. Все остальное для него, как для будущего мертвеца, было уже несущественно.
«Хорошо, что лекарь вышел к Барбаре, – подумал он. – Никто ничего не скажет под руку».
Рыцарь открыл узенькое оконце и осторожно выглянул на улицу. Солнце светило в сторону городских ворот, так что большая часть улицы, включая дом, в котором он находился, располагалась в тени.
«Свет будет бить прямо в глаза князю. Это хорошо. Это – добрый знак, – решил он. – Раз само солнце мне помогает, значит, быть удаче».
А вот вдалеке показался и сам русич.
Гильдеберт тщательно прицелился, затаил дыхание, чтобы нажать спусковой крючок точно между двумя ударами сердца, которое почему-то еще билось, но в последний момент вздрогнул от голоса Хуана:
– Это не по-рыцарски. Он же христианин.
Рыцарь испуганно и в то же время радостно, с замиранием сердца обернулся, но нет – юноша продолжал неподвижно лежать на кровати.
«Померещилось», – решил он, но все равно ответил своему мертвому оруженосцу:
– А он с тобой по-рыцарски? А со всеми нами? Да и какой он христианин – так, схизматик. Бык вон тоже четыре копыта имеет, но лошадью его все равно никто не называет. Так что лучше не мешай. Скоро мы с тобой встретимся, тогда и наговоримся, а пока помолчи. – И вновь повернулся к окну.
Князь был уже совсем близко, и Гильдеберт заметил, что на враге нет кольчуги. То ли он забыл в нее облачиться, то ли не надел специально – вон как солнышко припекает. Решил, наверное, что она ему уже ни к чему. Ошибаешься. Может, город и склонил голову – чего с купцов возьмешь, а вот он, Гильдеберт, нет.
Рыцарь вновь прицелился и с досадой еще раз отпрянул от арбалетной ложи – опять туман застелил глаза. Он снова проморгался – прошло, хотя на сей раз уже не до конца.
В третий раз ему уже ничто не помешает. Вот только сердце стало биться как-то неровно, с непонятными сбоями. От волнения, наверное. Ну да ладно, подстроимся. А князь уже почти как на ладони, совсем рядом. Надо торопиться, а то этот русич минует его окно и Гильдеберту придется стрелять ему в спину. Вот тогда ему и впрямь будет нечего ответить при встрече своему оруженосцу и нечем оправдаться перед ним.
Ага, притормозил, на ворону какую-то глядит, что над ним кружит. Удивляться, что птица не черная, а белая, времени не было. Не до того.
– Не-е-е-е-е-е-ет! – услышал он за спиной истошный крик лекаря, который резко ухватил его за руку, но мгновением раньше арбалетная стрела уже ушла в свой смертоносный полет.
– Что ты натворил! – причитал Иоганн. – Они же теперь вырежут всех! Понимаешь – всех! А в городе старики, женщины, дети! Ты же их всех убил!
– Да, об этом я что-то не подумал, – растерянно сознался Гильдеберт. – Я хотел… – Но договорить он не успел.
Дверь каморки распахнулась, и в проеме показались бородатые русские дружинники.
Рыцарь отбросил арбалет и выхватил из ножен меч, одновременно отталкивая старика в сторону, чтоб не мешался под руками. Он был готов биться, решив унести с собой хотя бы одного из нападавших. К тому же в узкой каморке было тесно, так что атаковать его мог только один, не больше, но тут что-то острое и злое кольнуло его в сердце, а затем, почти сразу, еще и еще.
Поражаясь тому, как быстро Хуан позвал его к себе, Гильдеберт все-таки чуть ли не волоком передвинул вперед тяжелую непослушную ногу и рухнул навзничь, растянувшись во весь свой рост. От столь неожиданной развязки русские ратники остолбенели, растерявшись и не зная, что предпринять.
Удивляться же на самом деле было нечему. Яд, которым был смазан наконечник стрелы, был настолько силен, что даже не нуждался в крови жертвы – ему вполне хватало и кожи. Вот только в этом случае он действовал не мгновенно, а чуть погодя, но все равно столь же неумолимо.
Смерть рыцаря была настолько непонятна, что воины как-то сразу и не додумались убить второго человека, находящегося в комнате, который, несомненно, тоже был причастен к покушению на их князя. Потом же стало поздно это делать, потому что старик немедленно залопотал, безбожно мешая русские и немецкие слова и объясняя, что он лекарь и еще может пригодиться, если князь жив. А он несомненно жив, потому что Иоганн успел во время выстрела напугать Гильдеберта своим криком и у рыцаря дрогнула рука. Если воины убьют лекаря, то они убьют и своего князя.
С грехом пополам поняв его бессвязное лопотание, Юрко, стоявший первым, прошел к окну и, свесившись вниз, крикнул:
– Эй, как там князь?
Спрашивать, живой ли, тысяцкий побоялся, подумал, что тогда-то он уж точно сглазит и исчезнет даже призрачная надежда на благополучный исход дела. Хотя какая там надежда, когда всего минутой раньше Юрко сам все видел и даже слышал хруст, с которым хищный железный болт вошел в грудь Константина.
Он затаил дыхание в ожидании ответа и облегченно выдохнул, лишь когда услышал:
– Живой! Только еле дышит.
Юрко рыкнул на ратника, уже замахнувшегося на старика мечом:
– Не замай, – и почти ласково произнес, обращаясь уже к Иоганну: – Счастлив твой бог, старик. Может статься, один ты из всех рижан живой останешься. Но гляди, если не вылечишь, то боле чем на час нашего князя не переживешь.
– Ты что, мыслишь ему князя доверить?! – возмутился один из ратников.
– У тебя иной кто на примете есть? – вместо ответа спросил Юрко. – Вот и у меня тоже нет. Кто знает, может, старик и впрямь ни при чем. Видал, как этот немец замертво свалился? Бог его наказал за князя нашего. А этого не стал трогать. Пошто?
– А пошто? – эхом откликнулся молодой ратник.
– Вот ты подумай, а к вечеру мне скажешь, – буркнул Юрко, легонько подталкивая к выходу старика, уже собравшего весь свой нехитрый лекарский скарб.
Возле неподвижно лежащего Константина по-прежнему суетились дружинники. Кто-то из них догадался расстелить прямо на грязной земле алое корзно и уложить князя на него. Плащ мгновенно потемнел, пропитавшись весенней жидкой грязью, и оттого дружинникам и Юрко, сопровождавшим лекаря, на миг показалось, будто вокруг Константина растеклась огромная лужа уже запекшейся, почти черной крови.
Иоганн болезненно поморщился при виде такого непотребного зрелища и обрывисто бросил:
– Ему надо покой и чистый лежать.
При этих словах узкая, почти неприметная дверь в доме напротив распахнулась, и из нее боком выплыла почтенная фрау Барбара, мгновенно сообразившая, что это ее последний шанс уцелеть при той резне, которая сейчас неминуемо начнется. К тому же уже слышались призывные вопли о мести.
Сокрушенно всплеснув руками, почтенная матрона что-то быстро залопотала по-немецки, то и дело указывая на дверь своего дома. Все, кроме старого лекаря, с недоумением смотрели на нее.
Иоганн, выслушав фрау Барбару, согласно кивнул и распорядился:
– Его надо нести в этот дом, – ткнул он пальцем в узкую дверь. – Я знать эта женщина. Там есть чистота. И еще мне нужна тишина, – выкрикнул он. – Вы убивать, резать, все кричать – моя рука дрожать.
– Черт с тобой, – зло сплюнул Юрко и, повернувшись к своим, громко крикнул: – Потом немчуру за вымя пощупаем. Теперь главное, чтоб князь живым остался. – И еще раз предупредил Иоганна, угрожающе хмуря густые брови: – Ну, смотри, старик. Помни: если что, так ты следом за ним на тот свет уйдешь.
До позднего вечера вокруг дома фрау Барбары продолжалось тревожное ожидание. Разумеется, внутри ждать было бы значительно удобнее, но что тут поделаешь, если лекарь-немчин чуть ли не сразу и самым решительным образом повыгонял всех взашей, заявив, что все они – лишь помеха, а для ухода и помощи ему самому вполне хватит племянниц фрау Барбары, получив взамен благодарный и многообещающий взгляд хозяйки.
Трудиться над раной лекарь закончил, когда только-только стемнело, но к дружинникам не вышел – фрау Барбара не пустила. Выслушав сообразительную женщину, Иоганн согласно кивнул и остался сидеть у изголовья князя.
Появился он на крыльце ближе к полуночи.
– Ну что? – тут же кинулись к нему Юрко и остальные тысяцкие.
– Жив, но… Я буду делать лекарство. Оно сильное. И завтра мне надо идти покупать многое. У меня нет. Есть у люди. Вы их убивать – они не смочь продавать.
– Хитришь ты чего-то, – подозрительно заметил Юрко и, бесцеремонно отодвинув лекаря плечом, прошел в дом. – Ну-ка, показывай, где наш князь, – обратился тысяцкий к перепуганной Барбаре.
Та, догадавшись, что ему нужно, указала на одну из комнат.
– Только тихо, – шипел сзади лекарь. – Он спать, а вы мешать.
– Не боись, – прогудел Юрко. – Как мыши зайдем.
Глянув на Константина и порадовавшись его ровному дыханию, успокоенный тысяцкий вышел.
– Разъезжайтесь по полкам. Всем передайте, что князь живой. В град пока не входить – князю тишина надобна, – распорядился он, тут же повернулся к князю Вячко и повинился перед ним: – Ты уж прости, княже, что я так вот самовольничаю. Уж больно час поздний. Людишек отпустить бы надобно. – Он развел руками, мол, валяй, командуй, если что не так.
Вячко сердито посопел, но уважительная уступчивость тысяцкого пришлась ему настолько по душе, что он лишь махнул рукой.
– Ничего, – сказал он примирительно. – Тут другое поважней будет. Лишь бы Константин Володимерович жив остался. Ты уж давай тогда и далее сам со сторожей определись, а я поеду, а то боюсь, не утерплю, руки в крови немецкой испоганю. Уж больно злоба душу гнетет.
Едва все разъехались_,_ а сторожа из пяти человек была выставлена, Юрко, кашлянув, буркнул:
– Ну, кайся старик, что сбрехал.
– Не понимать, – растерянно затряс головой Иоганн.
– Да все ты разумеешь, – насмешливо усмехнулся тысяцкий. – Град свой уберечь от разорения хошь? Понимаю. Ладно, слово даю на мече, что живы все останутся. – И он, вынув его из ножен, поцеловал лезвие. – Но ты мне как на духу поведай – как князь? Токмо без твоих вот вздохов тяжких, а по правде. Ну?
Лекарь немного помялся, с опаской глядя на огромного русоголового здоровяка, настроенного, судя по всему, очень решительно, и наконец ответил:
– Он… жить… – и тут же умоляюще: – А люди Риги? Они жить?
Юрко облегченно вздохнул и почти ласково улыбнулся Иоганну.
– Ах ты ж, злыдень чукавый. Небось князь наш уже часа два как спит, – проницательно заметил он. – А град твой… Чай, не звери мы, чтоб за одного всех под меч пускать. По первости – да, натворили бы делов, а теперь уж поостыли малость, так что не тронем никого, живите.
В это же самое время проходило богослужение в кафедральном храме, посвященном деве Марии, которое проводил лично сам епископ, в течение всей длительной службы продолжавший недоумевать, почему же не сработал яд. В том, что он надежен, сомнений не было. Собака, получившая его вместе с едой, сдохла, даже не успев доесть отравленный кусок. Тогда почему?
Хорошо хоть, как удалось узнать, погиб сам Гильдеберт. Значит, о сохранности тайны можно не беспокоиться и вплотную приступить еще к одному небольшому сюрпризцу для князя Константина. Приятный или нет? Странный вопрос, если учесть, что его тщательнейшим образом готовил всю зиму сам рижский епископ, совсем недавно всемогущий властитель всей Ливонии. Теперь, правда, с приставкой «бывший», но отец Альберт считал, что это ненадолго.
Правда, нужен помощник, но это – дело десятое. К тому же должок за князем Константином имелся не только у него одного. Многие жители лишились своих родных и близких. Им в руки навряд ли удастся всунуть арбалет, как простодушному рыцарю Гильдеберту, но ведь мстить можно по-разному.
Подходящий человечек у епископа уже был – купец Петер. Отец Альберт еще во время осады Риги сказал ему все, что думал и по поводу его чудовищного просчета, и по поводу его доверчивости, которая в конечном итоге привела к катастрофе.
Кроме того, он весьма удачно намекнул, что если кто-нибудь из жителей Риги вспомнит, с кем именно прибыл в город Петер, а потом сопоставит с этим дальнейшие события, то даже сам епископ вряд ли сумеет уберечь от возмездия купца и всю его семью. Разъяренная толпа мало склонна к трезвому анализу и холодной логике.
Однако отец Альберт берет на себя эту нелегкую миссию по защите его домочадцев. Нынче же он прикажет подготовить для них несколько комнат, в которые толпа никогда не вломится. Пусть, у него осталось только несколько монахов, но и их сил вполне хватит, чтобы сдержать напор разгневанных людей. Правда, перед этим Петеру надо будет выполнить одно небольшое, но весьма щекотливое поручение…
* * *
Но сила вышняя усташа терпети злобныя козни князя Константина, и возгорешися огнь лют и поразиша онаго князя и покараша за грехи его тяжкия, уязвиша в грудь самую. И падоша он аки трава скошена под серпом жнеца небеснаго и бысть о ту пору веселие в домах праведников и плач и скрежет зубовный в жилищах у нечестивцев.
Из Суздальско-Филаретовской летописи 1236 года.
Издание Российской академии наук. СПб., 1817
* * *
Диавол руцею лыцаря того водиша, коя стрелу железну пустиша на князя пресветлаго и возрыдаша здесь все люди и жители града Риги такоже впадоша в печаль глубокаю. И токмо силаю заступникав небесных и ангелов светлых, и серафимов шестикрылых, и херувимов, и архангелов, и всего воинства небеснаго спасен бысть оный князь для дел ратных и славы великыя, коя ожидаша ево вскорости.
Из Владимирско-Пименовской летописи 1256 года.
Издание Российской академии наук. СПб., 1760
* * *
Упорство князя Константина поражает, но не восхищает. С высоты прожитых веков отчетливо видно, что здесь он несколько погорячился, осуществив преждевременное нападение на северных соседей и совершенно забыв про свои южные границы, на которые ему как раз надлежало обратить особое внимание.
Проще говоря, на этот раз, пожалуй, впервые за все время, рязанский князь перепутал значимость целей, устремившись в погоню за второстепенной и совершенно упуская из виду главную.
К тому же этот просчет значительно усугубился тем ранением, которое он, по всей видимости, получил во время штурма Риги, из чего напрашивается вполне логичный вывод, что баталии там проходили жаркие.
Объясняется же внезапное ожесточение боев просто. Преимущество внезапности исчезло, а кроме того, уверившись в окончательной победе, Константин, не довершив начатого, снял значительную часть своих войск, причем самую лучшую, и направил их на юг.
Таким образом силы оказались уравновешены, следовательно, невосполнимые потери русских воинов еще больше возросли.
Албул О. А. Наиболее полная история российской государственности.
СПб., 1830. Т. 3, с. 118.
Глава 16
Из огня да в полымя
Только нет, не волчьи стаи
Набежали с устья Дона —
То хотят войной татары
Землю Русскую пройти.[128 - Стихотворное переложение Б. Примерова.]
«Задонщина»
Вряд ли кто из князей мог предположить, что в следующий раз они соберутся так скоро, всего через три с небольшим месяца после зимней встречи, причем почти в том же составе. Не хватало только родного брата Мстислава Удатного, псковского князя Владимира, который не приехал, сославшись на недомогание.
Отсутствовал и новгородский князь Всеволод – второй сын Мстислава Романовича Киевского. Но здесь причина была иной. Отцовские гонцы просто не застали его на месте. Буквально двумя неделями раньше крикливое новгородское вече постановило, что надо примучить водь[129 - Водь – так называли коренное население северо-западных окраин Новгородской республики. Этот народ был настолько многочисленным, что даже дал название одной из административных единиц Новгорода – Водская пятина.], жившую близ озер Нево[130 - Нево – в то время новгородцы так именовали Ладожское озеро.] и Онега. Справедливо порешив, что скакать туда придется не один день, да и навряд ли Всеволод согласится спешно вернуться, гонцы повернули обратно.
Не было и князя Вячко. С ним тоже все понятно. В его ведении теперь находилась вся Прибалтика, так что забот немерено.
Не смог приехать и рязанский князь Константин, чье отсутствие не только не обсуждалось, но даже как-то замалчивалось. По слухам, он только-только начал вставать с постели после тяжелого ранения.
«Без него как-то получше. Во всяком случае, спокойнее, – откровенно признавался сам себе Мстислав Романович. – Уж больно настырен рязанец, дерзок не по годам да и чересчур высоко умом летает. Вроде бы не кичится им и силушку свою, чего уж тут скрывать, немалую не выпячивает попусту, но посмотреть – все по его выходит. Получается, один он семи пядей во лбу. Вон как зимой мягко стелил, аж посейчас иные почесываются».
Да и не один Мстислав так думал. Многие помнили, как поклялись в том, что если рязанский князь скинет в море немцев и прочую нечисть, то они изберут его царем. Вот дурни-то! Но кто же ожидал, что он с ними управится, да еще так быстро. Неужто и впрямь теперь царем его выбирать?! Уж больно душа к этому не лежала.
Хорошо хоть, что не на мече, а на кресте клялись. Если в отказ идти, то умаления княжеской чести не будет, а грех – его и отмолить можно. Хотя и такое тоже боязно, все же, как ни крути, богу обет даден.
Правда, митрополит, который был свидетелем этой клятвы, укатил из Киева. В Никею подался, на поставление, так что нет его и попрекнуть, если что, будет некому.
А везучий какой этот рязанец! По слухам, в плен к нему попал сам датский король Вальдемар. Теперь он вроде бы томится в бывшем Дерпте, а ныне вновь Юрьеве, как Константин его переименовал. И будет там сидеть этот король, пока за него не внесут выкуп. Гривен тогда отвалят рязанцу столько, что и не сосчитать.
И это еще один повод для зависти. Нехорошо, конечно, про такое в голове держать, но что уж тут поделать, коли дурные мысли сами в ум лезут. Вишь как здорово у него выходит – и княжество от ляхов до булгар раскинулось, и дружина могучая, и ополчение несокрушимое, да еще и гривен немерено. Со всех сторон Авось[131 - Авось – славянский бог удачи.] ему подсобляет. А тут…
Так что нет его – и гора с плеч. Нечего душу бередить.
Конечно, уж он-то непременно что-нибудь присоветовал бы, ну да ничего. Они и сами с усами – разберутся. Это все больше хан Котян норовит страху нагнать. Дескать, неведомое племя пришло на его земли, да лютое без меры, куда там до них волкам степным.
Понятное дело, что со страху он так. С тех пор как рязанец ему хвоста накрутил, он посейчас опомниться не может, вот и шарахается. Мышь пробежала, а он на волка думает, а если уж сам степной хищник объявился, то ему и вовсе стая мерещится.
Мстислав Романович морщился, недовольно вздыхал, покачивал головой. Уж больно согласно с Котяном рассуждает его зять, Мстислав Удатный. Прямо в одну дуду дуют, только по очереди. Понятно, что тесть, что надо, конечно, вступиться за родича, кто же спорит, хотя нехристь, он и есть нехристь. Такому даже если с десяток крестов на грудь повесить – все равно нехристем останется. Но зачем всех остальных князей пугать, да к тому же рязанца приплетать? Дескать, Константин Володимерович меня уже давно об этих монголах упреждал. Зачем лжу напускать? Как это он мог тебя упреждать, да еще давно, если вы с ним первый раз только зимой и виделись?
Затем старый киевский князь спохватился, скользнул по сторонам глазами – не видел ли кто, как он тут бормочет себе под нос. Вроде бы нет. Вот и славно. А что там еще Котян говорит? Так-так, совсем интересно.
– Ясы[132 - Ясы – так тогда на Руси называли многочисленные племена аланов, предков современных осетин.] – народ воинственный. Они в бою упертые. Если уж и они не осилили этих монголов, то тут лишь дурень голову не почешет, – говорил половецкий хан.
– А слыхал я, будто Константин Рязанский посылал воев под свой малый град, прозываемый Азовом. Их почему не позвали? – спросил его сочувственно Удатный.
– Помощь русичей сам ясский хан отверг. Возгордился Аслан, – развел руками Котян.
– Ты-то сам почему ясам не подсобил? – это уже Владимир Рюрикович.
– Мои становища от ясов далече. К ним Данила Кобякович ближе. Они туда и пришли. Да и слабоваты мы с Юрием Кончаковичем нынче силушкой. От Рясского поля доселе не оправились, – честно ответил половец. – Опять же думали, что и без нас ясы монголов повоюют, а они осилили да зорить все принялись. К тому же весна только-только в степи пришла, лошади отощавшие.
– А сами монголы как? У них ведь тоже лошади отощавшие, – поинтересовался молодой Ростислав.
– Они такую дрянь едят, которую наши есть не станут, – пояснил Котян.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 [ 18 ] 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.