read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



- На абордаж! - взвыла команда.
- На абордаж! - крикнул Петр, выхватывая свою саблю.
Его охватила непонятная веселость. Размахивая клинком, он сделал шаг к трапу, ведущему со шканцев на палубу, и тут краем глаза заметил, что в его сторону, вращаясь, летит сбитый шведским ядром кусок реи. На мгновение время остановилось, а потом снова рвануло с места. Обломок рангоута ударил Петра в голову, сбив с ног, и рухнул на палубу. Мгновенная боль парализовала сознание, а потом наступила темнота.

Глава 54
НАГАСАКИ

Когда огромный, черный от клотика до ватерлинии португальский корабль вошел в гавань Нагасаки, над бухтой стояло марево начинающегося жаркого дня.
Басов и Федор стояли у борта. Юноша во все глаза разглядывал открывающийся пейзаж: маленькие, будто игрушечные домики с загнутыми крышами, теснящиеся в городе; субтропическую растительность, подступавшую к берегу вне городских стен. Было видно, что от берега уже отваливают маленькие суденышки и направляются навстречу грозному пришельцу.
- Странная земля, - произнес он наконец. - Необычная.
- Тебя это еще удивляет, после того как мы обогнули всю Африку и полтора месяца провели в индийской фактории? - удивленно поднял брови Басов.
- Ну... в общем, да, - помявшись, произнес Федор. - Здесь, кажется, все по-другому.
- Все по-другому, и все то же, - улыбнулся Басов.
- Что вы имеете в виду? - удивился юноша.
- Другие обычаи. Другая религия. Но те же самые человеческие амбиции, борьба за власть и деньги. В этом смысле ты здесь не увидишь ничего нового.
- А зачем мы сюда приехали? - поинтересовался Федор.
- Это не одно и то же - зачем сюда приехал я, а зачем ты, - спокойно заметил Басов. - Я здесь, чтобы посмотреть то, что отличается от других стран. Обычаи, религию, познакомиться с людьми, мыслящими иначе, чем те, кто живет в Европе и даже в Индии. Ты приехал, чтобы увидеть и понять то общее, что есть во всех людях и странах.
- Не понимаю, - пожал плечами юноша.
- Наша поездка - часть твоего обучения. Твоя задача - изучить культуру и страну.
- Как это поможет мне в изучении искусства фехтования? - удивленно поднял брови Федор. - Здесь есть особые фехтовальные школы?
- Есть, и очень интересные. Мы с ними непременно познакомимся... И, думаю, вскоре - мечи здесь вылетают из ножен быстро. Но суть не в том. Скажи, сколько у тебя было дуэлей с момента, как мы покинули Петербург?
- Кажется, двенадцать.
- И все твои противники были бездарными фехтовальщиками?
- Ну, нет! - Федор вспыхнул, как сухая солома, к которой поднесли спичку. - Тот испанский гранд в Мадриде, которого... с которым... в общем, с женой которого я... Неважно. Словом, он был очень опасным противником. Я еле справился.
- Еле справился! - передразнил Басов. - Один из самых сильных фехтовальщиков Мадрида, отчаянный дуэлянт заколот восемнадцатилетним парнем, и этот парень кривится: “еле справился”. А еще был тот бой, когда мы с купцами шли через земли басков. И поединок в Нанте. И две абордажные схватки с маврами. И за все это время ты заработал только пару царапин. Не находишь, что твое искусство фехтования уже сейчас на высоком уровне? Ты боец от Бога. Я многому тебя научил. Чтобы жить в этом мире и снискать себе славу шпагой, ты обучен достаточно. Или тебе так не кажется?
- Вы не хотите больше учить меня? - в голосе у Федора зазвучал неподдельный испуг.
- Нет, - снова улыбнулся Басов. - Я хочу, чтобы ты сказал, зачем хочешь заниматься дальше. В начале ты занимался, чтобы отомстить тому, кто извел твою семью. Отомстил. Потом - чтобы стать сильным фехтовальщиком. Стал. Что дальше?
- Но я еще не сильный фехтовальщик, - запротестовал Федор. - До вас мне очень далеко.
- Ты собрался драться со мной на дуэли?
- Упаси Господь, - у юноши вытянулось лицо. - Но ведь есть и другие....
- Много ты таких знаешь?
- Тот, который приходил к нам в лесу, - начал Федор.
- Хорошо, - кивнул Басов. - Кто еще?
- Не знаю, - пожал плечами Федор. - Но ведь он был. И мы можем снова встретиться...
- Не думаю, что вероятность очень велика, - улыбнулся Басов. - Стоит ли ради этого посвящать столько времени тренировкам? Жизнь-то проходит. Есть еще столько вина, которого мы не выпили, и столько женщин, ласк которых не изведали... Почему ты отказываешься от этого ради пота и боли в тренировочном зале? Ты силен достаточно, чтобы защитить себя при любых обстоятельствах. Если начнешь сейчас самостоятельную жизнь, то мгновенно обрастешь кучей друзей и знакомых - люди любят силу и идут за ней. Шпагой ты сделаешь себе карьеру и обретешь богатство. Почему ты исполняешь роль моего слуги и довольствуешься столь малым?
- Не знаю, - пожал плечами Федор. - Мне просто интересно. Интересно узнавать новое. Учиться.
- Только фехтованию? - взгляд Басова устремился прямо в глаза юноши.
- В начале только фехтованию, - потупился тот. - А сейчас уже просто интересно.
- А как ты думаешь, чем я занимаюсь?
- Фехтованием... - Федор осекся. - Не знаю. Вы учите меня фехтованию, а сами...
- Я тоже учусь фехтованию, - расхохотался Басов. - Неужели ты не видишь, что за последние три года я стал фехтовать в несколько раз лучше, чем в начале? Но не только это. Я учусь жить.
- Жить? - на лице юноши отразилось неподдельное удивление. - Разве вы не умеете жить?
- Все умеют жить - и каждый по-своему. Как каждый умеет фехтовать - и каждый по-своему. Кто-то хватает саблю и машет ею со всей силы, кто-то применяет известный ему набор приемов, для кого-то это искусство, для кого-то - ремесло, для кого-то - тяжелая необходимость.
- Тот, кто умеет жить, получает богатство и власть?
- Здесь, как и в фехтования: тот, кто не умеет жить, - погибает.
- Но ведь жить можно по-разному. Я бы, например, не хотел жить в нищете, ковыряясь в грязи. И потом, говорят, смерть в молодости - за родину, за государя, за свою семью - куда более достойный исход, чем жизнь до старости на мешках с золотом.
- Но говорят это обычно как раз те, кто стремится жить до старости на мешках с золотом, притом с золотом, которое им принесли эти самые отважные, которые думали, что сражались за царя, за родину, за веру, а положили жизни за благосостояние царедворцев. И заметь, сами эти царедворцы режут друг другу глотки очень лихо. Мало кто из них проходит жизнь, не ведая опалы, тюрьмы, а то и плахи. Впрочем, если удается миновать их, эта угроза всегда висит над ними, не давая по-настоящему насладиться обретенными богатствами. Хороша жизнь, если всякую минуту с ужасом ждешь, что придут, отберут, казнят...
- Так и кто же умеет жить? - выпятил губу Федор. - Неужели крестьянин, который ковыряет землю?
- Крестьянин, - кивнул Басов. - И царедворец, и воин, и купец, и священник. Но только в случае, если они, во-первых, живут, а во-вторых, живут так, как им нравится. Если они не дают себя заманить, обмануть; если не суетятся, но получают удовольствие от каждой минуты жизни, - значит, жить они умеют.
- Но вы живете, как хотите, - вставил Федор. - Значит, вы умеете жить?
- Как тебе сказать, - нахмурился Басов. - В жизни есть еще много вещей, которыми я вынужден заниматься, но которые меня печалят. И пока это так, я не могу утверждать, будто умею жить.
- Но ведь в мире много неприятных вещей, которые никогда не принесут удовольствия, - заметил Федор. - И потом, у каждого человека есть враги. С ними приходится бороться, и это тоже не доставляет удовольствия, да и чревато многими опасностями. То, о чем вы говорите, вообще невозможно.
- Я не говорил, что должен получать удовольствие ото всего в этом мире, - откликнулся Басов. - Я сказал: ничто не должно огорчать. Мир таков, каков есть. Таким его и надо принять. Спорить с ним глупо. Но у меня пока не получается... А враги... У меня нет врагов.
- Как нет? - удивлению Федора не было предела. - Мавры, что нападали на нас у Майорки, рубились, как черти. Вы сражались с пятью одновременно, и каждый хотел убить вас. Это ли не враги?
- Не враги. Против меня они ничего не имели. Они хотели захватить груз этого корабля, а я нанялся его защищать. Так сложилось, что судьба свела нас в бою. А могла свести за чашечкой кофе в Магрибе, если бы я принял предложение алжирского дея обучать его наследника.
- А Турашев, подославший к вам убийц в Лиссабоне? - настаивал Федор. - Он же враг.
- Турашева ты не трогай, - прервал его Басов. - Я у него многому научился. В Петербурге я занял неправильную позицию по отношению к его партии. Результат - дикая сеча в русской миссии и убийцы на лиссабонской улице. Я многое понял после того.
- А какая позиция была бы правильной?
- Не знаю. Я знаю, какая неправильная, и это уже немало. Кроме того, он совершенно верно сказал, что я зря теряю время в Лиссабоне. Именно благодаря ему мы отправились в это путешествие. Так что Турашеву я благодарен. Хотя, если он придет, чтобы драться со мной, или подошлет новых убийц, это вовсе не значит, будто моя сабля останется в ножнах или будет действовать по-иному, чем прежде. Бой есть бой, это часть жизни.
- Раньше вы говорили другое...
- Если бы я из года в год твердил одно и то же, это значило бы только, что я ничему не учусь. Стойкость в убеждениях хороша, если человек держится за них, не давая посторонним вмешаться в свою личную жизнь. Но если он сам время от времени не пересматривает свои взгляды, исходя из опыта прожитых лет, это означает, что он не слишком умен и не хочет реально смотреть на вещи. У тех, кто нападает на тебя, надо учиться. Собственно, так я и понимаю слова “благословляйте врагов ваших”. Но это вовсе не означает, что надо дать им порезать себя на куски.
- А “если ударили тебя по правой щеке, подставь левую”? - спросил Федор.
- Подставь левую... Уйди под атакующую руку и снизу ударь со всей силы в челюсть, - хмыкнул Басов и в упор посмотрел на ученика. - Думаю, эта фраза просто цитируется не полностью.
Федор запнулся. Немного помолчал, но потом заговорил снова:
- И зачем же мы приехали сюда?
- А ты обратил внимание, как отреагировал на мою непочтительную фразу в отношении того, что написано в Библии? - вопросом на вопрос ответил Басов. - Ведь еще два года назад ты сразу обвинил бы меня в богохульстве и сбежал бы. Просто потому, что с детства тебе твердили: религию надо понимать именно так, как трактует ее твой приходской священник, которому догмы диктует архиепископ, который подчиняется патриарху, который действует из своих корыстных интересов или каких-то мессианских измышлений. Ты не принял моей фразы на веру, но и не отверг с порога. Ты будешь обдумывать ее самостоятельно, пока не придешь к собственному выводу. Может, он и не совпадет с моим, но будет по-настоящему твоим, вот что ценно. А знаешь, почему так произошло?
Федор растерянно пожал плечами.
- Мы с тобой объехали всю Европу и видели разных людей, исповедующих разные направления христианства. Потом, в Индии, ты видел храмы и людей, исповедующих совсем другую религию. Вспомни, как потрясли тебя храмовые танцовщицы: ты ведь и мысли не допускал, что религия может относиться к отношениям мужчины и женщины, вообще к жизни человеческой как-либо иначе, чем христианство.
При воспоминании о танцовщицах из индийского храма, в объятиях которых они провели три ночи, на лице Федора появилась блаженная улыбка, не укрывшаяся от Басова. Тот улыбнулся и потрепал юношу по загривку.
- Так вот, - произнес фехтовальщик, - пока ты жил в одном маленьком мирке, ты всегда опирался на ту систему отсчета, которую предлагали окружающие. Потом тебе повезло. Ты жил сразу в двух мирах: боевого искусства, который открыл тебе я, и повседневных забот, как большинство людей. Сейчас, когда тебя понесло по землям и странам, ты видишь все их многообразие и сложность, ты научился думать самостоятельно. Теперь ты сам учишься жить, а я лишь помогаю тебе увидеть собственные слабые места. Мир для тебя сейчас распался на множество частей, которые ты не можешь увязать между собой. Но со временем тебе это удастся, и тогда ты увидишь уже подлинную, реальную картину мира - такого, какой он есть.
- Так это все ради меня? - юноша показал на надвигающийся берег.
- Не обольщайся. Во-первых, ученик нужен учителю не меньше, чем учитель ученику... На определенном этапе. Во-вторых, я ведь тоже учусь жить, и мне нужно было приехать сюда не меньше, чем тебе.
- А когда вы научитесь жить, - произнес Федор, - что будете делать?
- Не знаю, - пожал плечами Басов. - Наверное, жить. Хотя, подозреваю, на этой земле делать мне будет уже нечего.
Якорь с грохотом обрушился в воду. Люди в лодках, подплывших к кораблю, в странных одеждах и со странными прическами, что-то кричали прибывшим.

Глава 55
НАСЛЕДНИК

Утренний ветерок наполнял паруса корабля, вошедшего в дельту Невы из Финского залива. Флагман “Апостол Андрей”, покрывший себя славой в сражении со шведским флотом, отремонтированный после этого в Копенгагене, выполнял теперь важную политическую миссию. На его борту прибывал в свои владения наследник североросского престола, будущий король Карл I. Сама история взирала на них с сумрачных невских берегов!
Наследник, десятилетний мальчишка, под присмотром гувернера упоенно играл с одним из матросов в ножички. Сейчас это интересовало его более всего. Утомленный долгим морским путешествием, он вначале заинтересовался надвигающимся берегом, но не выдержал долгого созерцания унылого северного пейзажа и принялся, как всегда, баловаться. Чтобы успокоить, пришлось разрешить ему заняться любимой игрой.
За забавами наследника снисходительно наблюдал отец, Генрих Стюарт, один из членов регентского совета, а также другой член регентского совета, поднявшийся на борт в Кронштадте - канцлер Северороссии барон Оладьин. Рядом с ними, облокотясь на перила мостика, стоял посол при дворе ее величества королевы английской Петр Назаров. Лицо последнего было обезображено глубоким шрамом, идущим от левого виска через щеку. Впрочем, как известно, боевые раны украшают мужчину, и вся троица выглядела чрезвычайно торжественно, вполне осознавая важность момента.
- Что это за остров? - произнес Генрих Стюарт, указывая на проплывающий мимо них клочок земли.
- Заячий, ваше высочество, - отозвался Петр.
- Как далеко отсюда Петербург?
- За тем поворотом.
- А почему было не построить город при впадении реки в залив? Мне кажется, со стратегической точки зрения это было бы правильнее.
- Возможно, - вступил в разговор Оладьин. - Но осенью эта часть земли почти всегда подвергается наводнениям. Кроме того, место здесь очень болотистое. Много проще было построить город именно там.
- Понятно, - кивнул герцог. - Здесь еще много того, что мне стоит изучить и понять.
- Совершенно верно, ваше высочество, - произнес барон, - но самое важное сейчас - это военное положение страны.
- Да, я осведомлен, - кивнул Стюарт. - Насколько я понимаю, возможность быстрой победы над нашими врагами исключена. Против нас действует союз царя Василия, московского царя Ивана и Швеции. Англия и Дания гарантируют нам поддержку на море. Однако для операций на суше они нам войск не дадут. Таким образом, мы можем опираться только на союз с Литвой и Польшей, а этого мало, чтобы одержать скорую победу.
- Совершенно верно, ваше высочество, - произнес Оладьин. - Но есть еще много нерешенных вопросов. В своем стремлении удержаться у власти царь Василий объявил о возвращении новгородским и псковским землям всех вольностей. Амбиции местных бояр и мечта о независимости привлекли на его сторону значительную часть населения этих земель. Силы их, брошенные на Петербург, не столь велики - даже при поддержке московского царя. Ведь Ивана не меньше беспокоят литовцы и поляки, и существенного подкрепления Василию он выслать не может. Сейчас небольшие стычки проходят в районе Луги и по реке Тосно. Новгородцы и псковичи не очень интересуются намерениями Василия идти на Петербург и не дают ему много солдат. Но едва мы пойдем на земли Новгорода и Пскова, нам придется встретить серьезное сопротивление тамошних жителей. Чтобы избежать затяжной междоусобной войны, которой не преминут воспользоваться наши враги и... возможно, нынешние союзники...
- Чего вы опасаетесь?
- Если мы позволим себе затяжную междоусобную войну, - спокойно произнес барон, - Дания может захватить Эстонию, а Литва и Польша - занять псковские и новгородские земли, которые будет трудно вернуть даже после победы.
- Где же выход? - нахмурился Стюарт.
- Это мы и намерены обсудить на регентском совете уже завтра, - произнес барон. - Ясно, что на старые условия североросского союза новгородцы со псковичами уже не пойдут. Мы должны предложить им вариант содружества, который устроит всех и лишит Василия поддержки.
- Ни в коем случае! - вмешался Петр.
- Что? - Оладьин с удивлением уставился на него. - У вас есть другие предложения?
- Торг ни к чему не приведет, Если уж псковичи и новгородцы почуяли запах вольностей, они не отступят. Они просто будут вытягивать из нас все большие уступки, играть на наших противоречиях с Василием, Москвой и Стокгольмом и в конце концов обретут-таки независимость. А Ингрия, как известно, без плодородных псковских и новгородских земель, без пушных и рыбных богатств новгородского Беломорья оскудеет и станет легкой добычей - Стокгольма ли, Польши ли, Ивана ли - неважно.
- И что вы предлагаете? - тихим голосом спросил Оладьин. - Надеюсь, вы понимаете, что большой карательный поход ничего не даст? Эти земли начнут сражаться против нас еще яростнее и окончательно перейдут на сторону Василия.
- Ивана, Василий сейчас - лишь пешка в его руках и будет жить ровно столько, сколько захочет московский царь. В войсках лишь немногие преданы лично Василию - остальные сражаются за новгородские и псковские вольности. Да и без московских войск им бы нас не сдержать. Так?
- Положим. Что с того?
- Очень просто: разделяй и властвуй. Весь мир напуган злодеяниями, которые творит Иван. Однако Новгород их не слишком опасается, рассчитывая на покровительство Василия. Тот, разумеется, защитить их не может. Но Иван, чтобы не пугать пока нужных союзников, действует с ними лаской, а не таской. Если мы через своих шпионов сообщим в Москву, будто Василий с новгородскими боярами замыслил измену, - скажем, решили они переметнуться к Литве - Иван обязательно покажет зубы. Он настолько подозрителен, что верит любому известию о заговоре против себя. Что тогда он предпримет? Только одно - карательный поход. Обезглавит Василия и новгородскую старшину. Зальет кровью юг Северороссии. Тогда все ее население в ужасе отвернется от него, а мы придем, как спасители и освободители от страшного тирана. Не так ли?
- И все-таки иезуиты много потеряли, что вы не с ними, - угрюмо произнес Оладьин. - Иногда я боюсь вас. Хорошо, завтра изложите свой план на регентском совете. Полагаю, не надо говорить, что он должен оставаться тайной для всех, кроме членов совета.
На носу бухнула пушка - “Апостол Андрей” медленно подходил к повороту, и глазам путников постепенно открывались стены и шпили Петербурга. Из бойницы одной из башен вылетел клуб порохового дыма, и через несколько секунд донесся звук пушечного выстрела. Корабль заметили и приветствовали.
- Ну что же, господа, - произнес Оладьин, - на сегодня хватит политики. О ней мы еще наговоримся. Остаток дня - для торжественных церемоний. Горожане должны запомнить день прибытия наследника, как важнейший в своей жизни.

* * *

Гулкий звук орудийного выстрела пронесся над водой и утонул в чаще леса. С высоты птичьего полета было видно, как горожане высыпают на пристань, чтобы приветствовать прибывший корабль.
- Выключай, Артем, - Генрих потянулся. - Здесь мы уже ничего интересного не увидим. Эти церемонии всегда похожи одна на другую.
Изображение погасло, и одновременно в зале, где сидели в мягких креслах собеседники, распахнулись окна, открыв доступ воздуху из залитого солнцем и благоухающего ароматами цветов сада. Артем посидел несколько минут, прислушиваясь к пению птиц, доносящемуся оттуда, потом задумчиво произнес:
- Как сказать... Помнишь, мы смотрели запись вступления Ашшурбанипала<Ашшурбанипал - царь Ассирии в 669 - ок. 633 гг. до Р. X. Воевал с Египтом, Эламом, Вавилонией. Вошел в историю и как собиратель древних письменных памятников; библиотека Ашшурбанипала найдена в 1849 - 1854 гг. на месте Ниневии (холм Куюнджик).> в Вавилон. Там было достаточно оригинальное представление.
- Один черт, - Генрих, поморщившись, махнул рукой. - Почему-то все думают, будто с приходом нового властителя или с победой в очередной войне изменится сам принцип власти. А потом, когда понимают, что обманулись, начинают кричать, будто их обманули.
Артем резким движением поднялся и подошел к окну.
- Как же я ото всего этого устал! - вырвалось у него.
Генрих мягко улыбнулся.
- Ты сам решил заниматься этой страной, никто тебя за уши не тянул. Мне проще - занимаюсь точными науками.
- Ничего тебе не проще, - хмыкнул Артем. - Те же проблемы разгребаешь. От инквизиции людей спасать - это тебе не теорему доказывать. Везде одно и то же.
- А если так - отчего же твой взрыв эмоций?
- Не в том дело, что решать задачи, которыми я занимаюсь, тяжело, а в том, что почти все они созданы человеческими амбициями, жадностью и нежеланием понять соседа. Не будь всего этого, там...
Он показал в сторону погасшего экрана.
- Дорогой мой, - в голосе Генриха зазвучала ирония. - Не будь, как ты выражаешься, “всего этого”, они жили бы здесь, или, может, там было бы то же, что здесь. Цветущий сад, мягкий теплый климат, доброжелательность, обеспеченность, покой и радость от работы, которой занят. Но это люди своей эпохи, и нельзя требовать от них больше. Впрочем, пройдя через все беды, которые они сами себе устраивают, и поняв что к чему, некоторые могут прийти сюда. Тогда они только поблагодарят судьбу за то, что она провела их через все это. С точки зрения руды горн - необоснованная пытка, с точки зрения клинка - закалка и подготовка к великим свершениям. Впрочем, я думаю, ты все это прекрасно знаешь и внутренне кипишь не поэтому. Я прав?
- Прав, - согласился Артем. - Я рассчитывал на него.
- Ну, с точки зрения политика, он предложил наилучший выход из создавшейся ситуации, - пожал плечами Генрих.
- Но он же историк! - жестко произнес Артем. - Он знает, чем все это закончится. Он знает, что сделает Иван Грозный в Новгороде.
- Нельзя служить одновременно двум богам, - Генрих поднялся, подошел к окну и встал рядом с Артемом. - Он это понял, и с этим можно было бы его поздравить. Или ты живешь моральной жизнью, стараешься без особой необходимости не причинять вреда ни одному живому существу, либо работаешь на политическую задачу. Во втором случае надо понимать, что прольются реки крови. Карьеру можно сделать, только идя по головам; власть захватить, только перегрызая глотки и стравливая врагов. Ты ему предложил идти путем моральной политики, прекрасно зная, что в том мире это путь на Голгофу. Он понял - и решил сохранить жизнь. Петр создал для себя идеал, к которому намерен вести страну, и прекрасно понял, что достигать его, будучи связанным моральными и этическими нормами, - все равно, что драться с сильным противником со связанными руками. Из него получится прекрасный царедворец и видный государственный деятель. Он сделал выбор.
- В свое время ни ты, ни я не смогли переступить этой черты, - погрустнев, произнес Артем.
- Поэтому мне поднесли чашу с ядом, а ты тайно бежал из города, - глухо отозвался Генрих. - А вот если бы мы утопили двор в крови, создали бы новый орден псов-рыцарей или опричников, не суть важно - правили бы до конца жизни.
- А потом была бы смута.
- Уже после нас, - пожал плечами Генрих. - Реакция неизбежна. Но пока подданные скованы страхом, правитель может быть уверен в незыблемости власти.
- Страх не бывает вечным.
- На одно поколение вполне хватает. Впрочем, что мы обсуждаем? В этом нет никакого смысла. Мы здесь, он там. События идут своим чередом. Неизбежное случится. Ты же знаешь: “Укрепление центральной власти как способ достижения наибольшей мобилизации государства и выхода его на мировую арену в качестве ведущего игрока...” Северороссия становится европейской державой, а в начале восемнадцатого века неизбежно войдет в союз с Россией. Так и должно быть.
- Я заберу его оттуда, Генрих, - произнес Артем.
- Зачем? - Генрих пристально посмотрел на Артема. - Программа, которую он реализует, вполне совпадает с нашими представлениями. Что в Новгороде должна произойти резня, мы с тобой поняли уже давно и никак не можем на это повлиять.
- Ради него, Генрих! - воскликнул Артем. - Если он зайдет по этому пути далеко, свернуть будет сложно.
- Ну и чего ты добьешься? Он уже понял принцип власти и готов платить чужими жизнями за свое благополучие. Ну, вернешь ты его в родной мир, в его время. Начнет он двигаться к месту декана или ректора, подставляя сослуживцев, подсиживая начальника. Это, конечно, не реки крови в Волхове, но для него разницы не будет никакой.
- Я сотру ему память, - холодно произнес Артем. - Запущу биологические процессы на клеточном уровне назад. Он вернется в то же время, из которого отправился в экспедицию, таким же, как и был.
- Шрам, полученный в морском сражении, исчезнет, - подтвердил Генрих. - И про месяцы, проведенные в темнице Нарвской крепости, он забудет. А вот душа... Верни его хоть в состояние пятилетнего, хоть в утробу матери - он родится и пойдет тем путем, который избрал сейчас. Ты же знаешь, опыт можно приобрести, но нельзя передать. Точно так же его невозможно и отнять. Теперь это уже заложено в его психологическом складе. Главное в своей жизни - каким путем идти - он будет всегда решать сам, сколько бы богов и демонов не вмешивалось в его судьбу.
- Я же говорил с ним, все ему объяснил... Он должен был понять, к каким последствиям приводят жесткие вмешательства - и для того, в чью жизнь вмешиваются, и для того, кто вмешивается.
- А я тебе еще тогда говорил, что затея зряшная, - пожал плечами Генрих. - Человек, готовый к пониманию таких вещей, и сам почувствует опасную черту. Тому же, кто не готов, хоть ежечасно глас с неба давай - не поможет.
- Что же ты предлагаешь?
- Оставь его в покое, - негромко произнес Генрих. - Ему уже было сказано все. Он предупрежден. Пусть пройдет до конца тем путем, который избрал, пусть поймет и увидит все, что с этим связано.
- Хорошо, - произнес Артем и, направляясь к выходу, бросил: - Я все-таки верну его. Пара подставленных ассистентов на университетской кафедре - это все-таки лучше, чем вырезанный Новгород. Для него лучше.
- Артем! - голос Генриха хлестнул, как плетью. Артем остановился и обернулся.
- Думаю, ты помнишь, что мое положение в иерархии выше твоего, - размеренно произнес Генрих.
- Помню.
- Так вот. Своей властью я запрещаю тебе возвращать этого человека в его время. Он сделал свой выбор. Пусть изопьет эту чашу до дна.

ЧАСТЬ 4



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 [ 18 ] 19 20 21 22 23 24
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.