пуля, дохлым опарышем клюнула ему в шею и скатилась на землю. Когда он
открыл глаза, не увидел ни того, кто стрелял, ни тех, которые подзадоривали
молодого Ваху. Он был один и не знал, что делать.
в мире не менялось, а кругом стояла оглушительная тишина, и не было
поблизости ни одной живой души, он вскочил и побежал вниз, в заросли кизила.
Ноги горели от острых камней, лицо царапали кусты, но он, вволю вцеживая в
себя свободу, бежал и бежал. И вдруг ослепительный свет резанул в глаза. В
самое нутро. Его сбили с ног и ногами же начали истязать его тело. Били до
тех пор пока его сознание не заслонилось от реальности плотной чернотой.
Пришел в себя в подвале. Явился другой, не "пряник", седобородый с хитрыми
глазками чеченец. Положил рядом с Олегом Коран.
-- Быстро читай, но очень внимательно. Экзамен через неделю.
Наступали федералы.
с трудом, особенно донимали опавшие грецкие орехи, он оскальзывался на них и
все время спотыкался. Дважды получил прикладом по ребрам, а сзади все
громыхало и горело. А дальше и вспоминать-то не хотелось. На следующий день
за ним пришел Саид Ахмадов и велел идти за собой. По дороге ввел в курс
дела.
выступающей над дорогой скалой. К ним подошли еще несколько чеченцев,
вооруженных автоматами и гранатометами. Заняли позицию и стали ждать. Где-то
вдалеке залязгали гусеницы. Послышалось тяжелое рокотание бронетехники, в их
сторону направлялась автоколонна федеральных войск.
умирать тоже не хотелось. "Я им потом отомщу...Пока буду делать вид, что
подчиняюсь, но все равно сбегу и отомщу гадам. Втройне отомщу."
"Урала", которые перевозят живую силу, за ними -- бензовозы... Олег понял,
сейчас наступит миг, который решит все. Ему сунули в руки гранатомет "муха",
Ахмадов расстегивал футляр еще одного гранатомета.
Ахмадов вытащил из-за пояса пистолет и приставил к голове пленника.
к нам...
заплакал и сквозь пелену смотрел на до боли знакомые очертания БМП, где
сидели такие же как он солдатики. Сейчас их не будет. Он нажал на спусковой
крючок и воздух прочертила огненная порабола и несшаяся впереди нее граната
прошла в метрах пяти от БМП. Он почувствовал сильнейшую боль в затылке и
потерял сознание. И потому не услышал слов Ахмадова: "Сволочь, жалеешь
своих, не любишь нас..." И чеченец рукояткой пистолета саданул ему в
затылок...
боевиков. А у тех в свою очередь был азарт перелицевать русского, сломать
его волю. Сначала ему отстрелили безымянный палец на левой руке, затем тот
же пацан Ваха, заставив Воропаева разуться, острым ножом отмахнул ему два
пальца -- большой и средний, на правой ноге. Чтобы не убежал. И наступил
проклятый день, когда ему снова сунули в руки гранатомет и приказали
взорвать выехавший из-за скалы уазик. И он выстрелил, отведя прицел в
сторону от машины и, к своему изумлению, увидел, как уазик подпрыгнул,
проехал несколько метров на боку, и, кувыркнувшись через капот, упал с
откоса. Кто в нем ехал, он не знал, но Ахмадов был доволен. Он скалился и
похлопывал Олега по плечу. И не знал Воропаев, что это была поставленная
Ахмадовым сцена: вместе с выстрелом Олега, в уазик выстрелил Ваха,
скрывающийся в кустах боярышника.
хорошо будешь...Теперь возьми эту игрушку и немного потренируйся по живым
мишеням. Ахмадов отдал ему свой автомат. Он видел, как на "уралы" обрушился
шквал автоматно-гранатометного огня, как из машин выскакивали омоновцы.
Некоторые из них тут же замертво падали под колеса машин. Другие кидались в
кусты и оттуда начинали отстреливаться.
автомата. Сбоку зацокали пули, а он стрелял и стрелял. Ему казалось, что
патроны в дергающемся у плеча автомате никогда не кончатся, и что он
стреляет целую вечность. Но это продолжалось не более четверти минуты, в
течение которых его крупным планом фиксировала телекамера.
от цели, но к своему удивлению, его за это никто не наказывал. Ему как будто
поверили. А однажды Ахмадов затащил его в пещеру и включил видеомагнитофон,
питающегося от переносного генератора. И вот она дьявольская кухня палачей:
на кассете было крупное изображение Воропаева и то, как он с автоматом или
гранатометом в руках ведет бой, и тут же новый крупный план -- оторванный от
машины задний мост и сам вставший поперек дороги искореженный взрывом АТН,
лежащие на дороге и в кюветах российские солдаты. И создавалось полное
впечатление, что навалял кучу людей и подбил всю технику этот белокурый
русский парень, превратившийся в настоящего зомби.
отмыться. Понимал это и сатана Ахмадов. И потому, когда он подбирал людей
для диверсионной вылазки в Воронеж, он одним из первых зачислил в группу
Олега Воропаева...Сказал, что нужен водитель. Однако о цели -- ни слова, что
говорило о чрезвычайной засекреченности готовящейся операции...
обледеневает. Он почувствовал непреодолимую ненависть к Ахмадову и понимал,
что с таким чувством возвращаться на базу нельзя. Он присел возле березы,
закурил и, глядя на небо, по которому плыли предосенние тучи, стал приходить
в себя...
курсе для чего мы тут уродуемся?
Саида, должен знать лучше меня...
окликнул Ахмадов.
Между прочим, все окна на ее первом этаже уже были затянуты целлофановой
пленкой, а само помещение вычищено, как будто кто-то готовился к большому
балу.
контролем дверь казармы и весь двор, который они расчищали. Изотов со
снайперской винтовкой, оснащенной прибором ночного видения, отправился на
крышу казармы.
мехового мешка, Воропаев же долго ворочался. Его терзали воспоминания по
дому и угрызения совести, которые точно не разродившийся вулкан, то
затухали, то снова начинали бурлить. Дагестанец Хаджиев, видимо, в дороге
простыл, и прежде чем затихнуть, долго кашлял.
Изотова. Олег, подхватив лежащий у спального мешка автомат, на ходу
закуривая, вышел во двор. По пожарной лестнице поднялся на крышу и чтобы не
спровоцировать Изотова внезапным появлением, тихо позвал его: "Изот, это я,
Олег..." Но ему никто не ответил. Поверхность крыши была покрыта битумом и
потому скрадывала шаги и Воропаев бесшумной тенью двинулся в другой ее
конец. Изотова он застал лежащего на боку, рядом с ним -- СВД, снайперская
винтовка Драгунова. Он наклонился и потрепал по плечу Изотова: "Вставай, иди
спать вниз..." Но что-то для руки показалось странным, какая-то каменная
неподвижность была в худеньком плече лежащего человека. "Изот, вставай!" --
уже громче сказал Олег, и перевернул лежащего лицом вверх.. Неживые глаза
смотрели в небо, Олег ощутил на руке что-то холодное, липкое. Это была
кровь. Изотов весь находился в крови. Воропаев отвернул полу его тужурки с
многочисленными карманами и увидел прореху на рубашке, уже покрывшуюся
черной коркой. Блеснула плексигласовая рукоятка финского ножа. Видимо, он
умер, не успев его вытащить из своего тела. Это было классическое харакири.
"Черт возьми, его затрахала совесть...А почему совесть, может, тут ночью
кто-то побывал? А может, эта сволочь Саид его зарезал, -- внезапная мысль
обожгла сознание Воропаева. -- Это же он ему не доверял..." Но когда он взял
в руки винтовку Изотова, чтобы с ней спуститься вниз, он увидел белеющую
трубочку, торчащую из дула винтовки. Это была свернутая бумага и, развернув
ее, он увидел заштрихованный темнотой текст. Присев на корточки, он включил
карманный фонарь и высветил то, что оставил после себя Изотов. В
предсмертной записке было сказано: "Больше не могу...Все бессмысленно. Мама
прости, ты не виновата."
взгляд в четко вычеканенный на небе Большой ковш. И небо как будто сказало:
"Прощаю, ты был невластен над собой..."