Чтение 18–й страницы книги ~Барышня и хулиган~

- Забыла, - пробормотала я, подошла к столу и начала листать перекидной
календарь. У тетки день рождения девятнадцатого. Страничка с двадцатым июня
была на месте и с восемнадцатым тоже, а вот девятнадцатое кто-то вырвал...
Все настороженно замерли, а я сказала:

- Нету.

- Палыч взял, - заявила Людка. - Далась ему твоя тетка...

Тут до меня дошло, что, потратив столько времени на выяснение того, как
Палыч раздобыл номер, я так и не узнала главного: на кой черт он звонил, то
есть что сподвигло его на такой поступок? А между тем послана я была на
разведку с Целью прояснения ситуации, но она только еще больше запутывалась.

- Тетка жива, и слава богу, - вздохнула я.

- Зачем же он ей звонил? А главное, куда сам делся? - встряла Рыжая, чем
меня, естественно, не порадовала. - Может, кого к нему домой послать, вдруг
угорел или еще чего... Время такое...

- Что ты болтаешь? - укорила ее Людка. - И что значит "послать?" Как ты к
нему в квартиру войдешь?

- А вдруг его машина сбила? - вытаращила глаза Рыжая.

- Да помолчи ты, - не выдержала я. - Если машина, мы бы уже узнали... в
таких ситуациях сообщают... Появится, куда ему деться.

Зинка нахмурилась.

- Хотя вчера он был точно с приветом. Сидели чай пили, Палыч тебя
нахваливал, за сольный номер, когда ты по-французски... Надо, говорит, ее на
работу вызывать, загулялась, все равно в городе болтается, а Лидка говорит,
она к сестре собралась. Палыч сидел, сидел, а потом как подпрыгнет, а у нее,
спрашивает, сестра есть, у тебя то есть. Я говорю: есть, не то в Костроме,
не то в Рыбинске. А он аж затрясся. Кто-нибудь, говорит, сестру эту видел? А
кто видел, ее здесь сроду не было. Тогда он вроде вовсе свихнулся и на тетку
переключился. И пьян был в меру, черт знает, что нашло на человека.

- Ага. А с обеда таблетки глотал да за сердце хватался. Помнишь, мужик
приехал, этот... машина у него... "Понтиак", точно. Пошептались малость, и
Палыч чуть от тоски не умер, а к вечеру петь начал...

- А в таком состоянии под машину попасть плевое дело, - опять влезла
Рыжая, которая подолгу молчать просто не умела.

- Дались ему мои родственники, - пожала я плечами, чувствуя, что все на
меня уставились.

- Тетка-то жива? - спросила Зинка.

- Жива, - ответила я.

- Ну и слава богу. Придет Палыч, тогда и узнаем, чего его на твою родню
потянуло.

- Когда придет? - взъелся парень.

- Отвяжись, - в три голоса заявили мы и покинули кабинет.

- Пойдем выпьем, - предложила Рыжая, которая оказалась вполне симпатичной
девчонкой и совсем не злой.

- Я на работе, - вздохнула Людка и исчезла за одной из дверей, а я
торопливо кивнула:

- Идем.

Мы спустились в бар, взяли по бокалу мартини, и Рыжая, немного
потомившись, сказала:

- А ты правда.хорошо поешь, и по-французски. А я в школе английский
учила, а кроме "хау-дую-ду" ничего не помню.

- Я тоже. Просто песня понравилась, вот и выучила.

- Танька сказала, если Катька так петь будет, нас всех погонят.

- Я, кроме этой песни, ничего не смогу, - торопливо заверила я ее. - Год
репетировала.

- А ты ничего, - улыбнулась Зинка. - Я-то думала, ты стерва и задавала.
Хочешь, будем дружить?

- Конечно, хочу.

- Люди должны помогать друг другу, - заявила она, и я опять-таки с ней
согласилась.

Мысли мои между тем были довольно далеки и от Рыжей, и от бара. Касались
они в основном

Безвременной кончины Юрия Павловича. К этому моменту у меня уже имелась
классная версия, которой очень хотелось поделиться с Мишкой, но я продолжала
сидеть в баре, надеясь, что смогу услышать что-нибудь интересное. Но ничем
интересным в разговоре с Рыжей даже не пахло. Она долго обсуждала платье
какой-то Ирки, потом перешла на ее любовника и закончила своим, заявив, что
он - идиот и она его на днях бросит, если он не подарит ей колечко, которое
она присмотрела.

Далее я выслушала рассказ об этом самом колечке, причем Зинкиным
описаниям мог позавидовать Лев Николаевич Толстой. Я поняла, что с меня
хватит, и решительно поднялась.

- Мне ж за квартиру заплатить надо, а сберкассу скоро закроют, - якобы
спохватилась я. Рыжая замерла с недоумением на челе, а я удалилась,
сообразив, что повод нашла не совсем подходящий. Ну так что ж теперь... Я
вышла на улицу и торопливо огляделась, "девятка" притулилась на углу, возле
кафе "Блинчики". Плюхнувшись на переднее сиденье рядом с Шальновым, я
выпалила:

- Я все поняла.

- Серьезно? - вытаращил он глаза.

- Брось придуриваться. - Я хотела обидеться, но только рукой махнула,
жажда изложить свою версию оказалась сильнее насмешек.

- Валяй, я слушаю.

- Когда я здесь была позапрошлым вечером, Юрий Павлович поначалу
нисколько не усомнился в том, что я Катька, но кое-что в моем поведении ему
показалось странным. Французский и, разумеется, манера исполнения. Насколько
мне известно, у Катьки голоса нет, а у меня он есть и...

- Ты тоже в кабаке поешь? - насторожился Мишка. - А сестрица твоя
говорила, что ты училка...

- Ни в каком кабаке я не пою, - обиделась я. - А в тот раз пела, потому
что эта Рыжая... да и выпила много...

- Ты еще и пьешь?

- Пошел к черту, - рявкнула я.

- Ладно, не нервничай. Палыч прибалдел от твоего голоса и французского
и... что?

- В тот вечер ничего, д на следующий день при нем в разговоре упомянули,
что у меня, то есть у Катьки, есть сестра, и он обо всем догадался.
Понимаешь? Попытался узнать мой телефон, но у меня его нет, зато он есть у
тетки.

- Про тетку Катька рассказывала. А еще родственники у вас есть?

- Естественно. И если ты не заткнешься, все соберутся в твоей квартире в
ближайший выходной. У тетки недавно был день рождения, и Катька ее
поздравляла, звонила из клуба, а номер записала на перекидном календаре.
Юрий Павлович его нашел, позвонил и узнал, что мы близнецы.

- Серьезно?

- Конечно, - с жаром заверила я.

- Я о близнецах, - сказал Мишка.

- Какие к черту близнецы, Катька старше меня на четыре года, это тетка
так сказала, потому что...

- В вашей семье наследственная тяга к вранью...

Я только рукой махнула.

- Ты будешь слушать?

- А я чего делаю? - удивился Мишка.

- Ну так вот, он понял, что я вовсе не Катька, а сама Катька сбежала,

- И он от этого умер.

- Умер он от того, что его пристрелил Кать-кин любовник. Все очень
просто, она пряталась от Юрия Павловича, оттого и просила меня появляться в
клубе каждый вечер, только не засиживаться, чтоб он не мог обнаружить
подмену.

- То есть ты хочешь сказать, что Палыч тоже был ее любовником?

- Да. А другой любовник, Славка Лосев, его укокошил.

- А с какой стати?

- Откуда мне знать? Может, он безумно любит мою сестру и не желает
мириться с тем, что у него есть соперник. Я почти уверена, что Юрий Павлович
был ее любовником, потому что... - Тут я прикусила язык, но Мишка
прицепился, точно репей.

- Потому что?

- Ничего.

- Нет, ведь ты сказала "потому что...".

- Ну, сказала.

- Так почему?

Я вздохнула и пожала плечами.

- Он ко мне приставал, то есть к Катьке, конечно. - А ты?

- Я пообещала врезать ему ведерком. Но все равно было ясно, что у них...
в общем, я думаю, они были любовниками. - Тут я сообразила, что говорю все
это Катькиному мужу, хоть и бывшему, и пунцово покраснела. Мишка поскреб
затылок и заявил:

- Не в обиду тебе будет сказано, версия твоя никуда не годится. В той ее
части, где говорится, что Славик кокнул Юрика из-за большой любви. Видишь
ли, Катька спала с кем ни попадя, и чтоб избавиться от соперников, ему б
пришлось перестрелять половину мужского населения города, младенцев я,
конечно, в расчет не беру. Если Лось и шмальнул в Палыча, то уж точно не
из-за любви. Уверен, он был должен ему деньги.

- Допустим. Юрий Павлович заподозрил, что Катька ему изменяет, и пришел
выяснить отношения. Оттого-то он и кричал "я вас насквозь вижу" или что-то в
этом роде.

Мишка опять поморщился.

- Ревновать Катьку только придурок будет, Палыч мог спатк с ней сколько
угодно, но чтоб разборки устраивать... Да у него такого добра целый кабак.
Тут что-то другое...

- Ну, если другое, тогда сам думай, - обиделась я.