Чтение 18–й страницы книги ~Я сам хороню своих мертвых~

тем самым оказать небольшую услугу?

- Все, что хотите, мистер Инглиш.

- Несколько лет назад молодая девушка по имени Джулия Клер была задержана
по обвинению в краже денег у своей хозяйки. Ей дали восемь дней тюрьмы. Вы
можете это проверить?

- Да, конечно. Подождите три минуты. Инглиш уселся на край стола и стал
ждать, беспокойно болтая ногами.

О'Бриен вернулся быстрее, чем через три минуты.

- Никто под этим именем не был задержан, никакого досье.

Лицо Ника окаменело.

- И никакой другой девушки, задержанной тогда за кражу денег у хозяйки?

Ожидание на этот раз казалось более долгим. Наконец О'Бриен вернулся.

- Некая мисс Дорис Каспари была задержана за кражу и приговорена к восьми
дням тюрьмы, потому что за месяц до этого ее уже задерживали по тому же
поводу.

Инглиш вспомнил, что Джулия говорила ему о Дорис Каспари, с которой жила
в одной комнате. Он никогда не забывал имен, произнесенных при нем.

- Джулия Клер была привлечена как свидетельница, - продолжал О'Бриен, -
но ее не задерживали.

- Спасибо, Том. Я, видимо, плохо понял, - сказал Инглиш. - Не забудьте
предупредить меня, если соберетесь к нам. До свидания.

Нахмурив брови, он уставился на ковер. Ему еще в квартире Джулии
показалось, что она лжет, рассказывая о краже.

- Я бы очень хотел знать, что же с тобой случилось, Джулия? - еле слышно
пробормотал он.

Глава 4

Эд Леон выскочил на тротуар и подозвал такси.

- Истерн-стрит, 23-А, - сказал он, открывая дверцу, - и поторопитесь.

- О'кей, дружок, - таксист захлопнул дверцу. Он так резко тронулся с
места, что Леон откинулся назад.

- Когда человек говорит, что он торопится, то и я тороплюсь, - проговорил
шофер, сворачивая в темную улицу.

- Однако я не просил, чтобы вы разбили мне голову, - упрекнул его Леон.

Когда они приехали в квартал Истерн-стрит с его узкими улочками и
переулками, со складами и грузовиками, таксист вынужден был снизить скорость
и поехал осторожнее.

- Если вы уж так торопитесь, то здесь есть улочка, которая выходит прямо
на Истерн-стрит. Пешком вы дойдете быстрее.

- Если бы у меня было желание пройтись пешком, разве я сел бы в такси? -
прищурился Леон, вспомнив, как погиб Хенесси. - Поезжайте и постарайтесь
никого не задавить.

- Такого желания у меня нет, но посмотрите, что творится вокруг, - ворчал
таксист, сигналами расчищая путь.

Леон закурил сигарету. Инглишу легко требовать, чтобы он отправился за
небезызвестной Митчел и привез ее к нему. А что, если девица подумает, будто
ее хотят похитить, и вызовет полицию?

Леон скривил губы и повернулся к водителю.

- Далеко еще?

- Нет, мы почти у цели.

- Хорошо, я выйду на том углу. Шофер остановился, и Леон расплатился, дав
хорошие чаевые.

- Подождать вас? Вам будет трудно найти такси в этих краях, когда
захотите вернуться.

- Хорошо, - согласился Леон. - Может быть, я скоро. Если меня не будет
через полчаса, то уезжайте.

- Пойду перекушу. - Таксист вышел из машины.

Истерн-стрит была на редкость жалкая улица, с высокими домами, грязные
фасады которых украшали пожарные лестницы, пропущенные через балконы.
Мусорные ящики заполняли тротуар. Фонари с разбитыми стеклами едва освещали
всю эту роскошь.

В конце улицы Леон заметил несколько лавчонок с грязными витринами,
отражавшимися желтыми пятнами на тротуаре.

Он прошел мимо дома с номером 27 и остановился, словно разглядывая
витрину. На двери было написано: "Джо Хенесси-Базар". Лавчонка была темной,
и Леон, покачав головой, пошел дальше.

Дойдя до номера 23, он опять остановился. В тот же момент черный
автомобиль возник из темноты и притормозил рядом.

- Эй, кто там? - окликнули его.

Леон повернулся.

Сидящий человек махал ему рукой:

- Вы знаете, где дом номер двадцать три?

Леон подошел. Водитель выглянул, и свет фонаря упал на него.

Леон сразу же узнал его. Он увидел шрам, идущий от уха до рта, косящий
левый глаз, искаженное лицо. Ошибиться было невозможно. Это был тот тип,
который приходил угрожать Джо Хенесси.

Леон страшно удивился, но его лицо оставалось невозмутимым.

- Номер двадцать три? - переспросил он. - Я полагаю, что это на другом
конце улицы.

Человек со шрамом проворчал что-то вроде благодарности. Когда он
отъезжал, Леон заметил в салоне еще одного типа, сидевшего с надвинутой на
глаза шляпой.

У обоих мог быть только один предлог искать номер 23-А на Истерн-стрит.

Инглиш не обманулся. После того как потихоньку разделались с Хенесси,
они, ко всему, собирались покончить с Мей Митчел.

Леон пожалел, что не взял пистолет. Быстро повернувшись, он побежал к
двери, возле которой висели ящики для писем. Он быстро отыскал номер
квартиры Мей Митчел и узнал, что она на верхнем этаже. Он посмотрел в конец
улицы. Машина остановилась метрах в двухстах, и человек со шрамом, выйдя из
нее, смотрел в его сторону.

Леон юркнул в маленький холл, плохо освещенный и грязный. Напротив
находился лифт, небольшой, на трех человек. Он вскочил и нажал кнопку. В
первую секунду ничего не получилось, но потом подъемник задрожал, будто
проснувшись, и медленно пополз вверх.

Леон почувствовал, что весь покрылся испариной. Он знал, что лишь минуты
на три опередил убийцу. Им понадобится минут пять, чтобы пешком взобраться
на пятый этаж. И за это время ему нужно будет увести девушку, посадить ее в
лифт и заставить спуститься. Он надеялся, что эти двое, поднимаясь по
лестнице, не заметят их в лифте.

Леон едва дождался, когда наконец старый, скрипящий подъемник доберется
до места. Он выбежал из кабины, оставив ее открытой. Напротив находилась
дверь, у которой были сразу и звонок, и молоточек. В замочной скважине
блестел свет.

Леон прижал пальцем кнопку звонка. Он затрезвонил - протяжно, тревожно.
Никто, однако, не отозвался. Леон, надеясь услышать за дверью хотя бы шорох,
ждал, задыхаясь. Но там было тихо. Тогда он в отчаянии четыре раза грохнул
молотком, и эти удары эхом понеслись по лестничной клетке.

Он даже подумал, не ушла ли девица из дома, забыв погасить свет. Отойдя
от двери, он перегнулся через перила, чтобы посмотреть вниз. Слабо
освещенный холл был пуст. Потом он услышал шаги быстро поднимавшихся людей.

- Что тут происходит? - спросил чей-то голос позади него.

Напрягшись, он быстро обернулся.

На пороге открытой двери стояла девушка в совершенно прозрачной черной
шелковой пижаме, платиновые волосы ее были беспорядочно рассыпаны по плечам.
Голубые глаза смотрели с вызовом, который усиливали вздернутый носик и
высокие скулы. Ей было лет двадцать. Леон с трудом проглотил слюну,
разглядев почти открытые соблазнительные формы.

- Что происходит? - повторила она, держась за дверной косяк. - Где что
горит? Этот сарай или ты, паренек?

Приближающиеся шаги были уже отчетливо слышны. Мужчины одолевали
предпоследний этаж. У Леона не оставалось времени на объяснения. Мысль, что
полуголую девушку невозможно будет провести по улице, на мгновение мелькнула
у него в голове, но он тут же ее выбросил. Сейчас главным было втолкнуть ее
в лифт раньше, чем те типы появятся на площадке этажа. У него едва
оставалось десять секунд.

- Тебя мне надо, - он поймал ее за голое запястье и потянул к себе, но
она крепко уцепилась за дверь.

- За кого ты меня принимаешь?

И тут он сообразил, что она совершенно пьяна. Пораженный этим, Эд
выпустил ее руку.

- Не волнуйся так, паренек, - пробормотала она, - мы в двадцатом веке,
понимаешь...

- Бог мой, тут двое поднимаются, и они идут к тебе. Твой единственный
шанс спастись, это пойти со мной, - пытался втолковать ей Леон.

- Другие парни? Так пусть они поднимаются. Пусть они войдут, и ты тоже
входи. Мне оплатят угощение?

Леон снова протянул руку, но она сделала шаг назад.

- Если те двое такие же, как и ты, то я не хочу с ними связываться, -
сказала она, едва удерживаясь на ногах. - Входите все, будете тянуть
короткую соломинку.

- Эй, вы там!

Леон с лицом, покрытым потом, топтался у двери. Он вдруг понял, что
теперь уже все. Скосив глаза, он увидел человека со шрамом, который достиг
последних ступенек лестницы. За ним виднелся второй, поменьше ростом,
коренастый.

Леон влетел в квартиру, захлопнул за собой дверь и повернул ключ. Потом
задвинул два засова.

- Если ты думаешь, что оставишь меня для себя одного, то ты ошибаешься, -
заявила девица. - Может быть, это и не совсем обычно, но это не в моем