выход, придумай компромисс, наконец...
мет, не станет усмехаться, подзуживать: мол, не выдержишь,
старичок, не вытянешь, сломаешься, как твой "жигуленок"...
Но нет такого! Нет и быть не может!
ла автомат в угол, а он чуть задержался над полом, не грох-
нулся, как ожидал Стасик, а мягко лег на паркет. Ленка стя-
нула с плеч телогрейку, развязала теплый шерстяной платок.
Тяжело опустилась на стул - тоже напротив зеркала, вытянула
ноги в грубых кирзовых сапогах.
не заботясь, что грим размажется.
так и осталась. Это шло ей - быть партизанкой. Это так по
нутру ей было - хоть на вечер почувствовать себя партизан-
кой.
жесткое, словно высеченное из камня.
игре.
ли бы не...
Если бы не - тысяча, сто тысяч, миллион!
С нами каждый день происходят аварии, только мы не успеваем
заметить их, поймать момент.
кто не похож на меня.
ришь: я даже могу летать.
век. Ты что, забыла?
комбинаторы, "блуждающая маска". Фуфло... А тут - не знаю.
Хочешь, попробую?
луками кирзовых сапог, подошла к окну, распахнула его в
ночь.
стулом, повис, чуть покачиваясь от напряжения, потом потя-
нулся выше, уложил в воздухе тело горизонтально земле, при-
жал к бедрам ладони и вылетел в окно. Сначала, привыкая к
незнакомому ощущению полета, он осторожно и плавно сделал
длинный круг над Театральной площадью, пронесся мимо окна,
за которым, прижавшись щекой к раме, застыла Ленка, помахал
ей рукой и вдруг, обретая невероятную свободу, почти не ощу-
щая ставшего невесомым тела, рванулся ввысь, прошел над кры-
шей соседнего дома, чуть не задев телевизионную антенну, и
двинул на юго-запад Москвы - туда, где далеко-далеко, за
длинной и рваной лентой огней Профсоюзной улицы, светились
одинаково ровные кварталы бывшей деревни Ясенево.
предполагал, спустился ниже, пошел над крышами на бреющем,
увидел дом и двор внизу, где он раньше ставил машину, спла-
нировал до десятого этажа, нашел знакомое окно, мертво повис
в воздухе.
из темноты, Стасику было плохо видно, но почему-то показа-
лось, что она плакала.
услышал своего голоса.
вернулась к окну, и глаза ее, как два пограничных прожекто-
ра, прорезали ночную тьму, пошли шарить по округе, отыскивая
того, кто сказал ей: "Не плачь!"
тельно ярких лучей. Он резко взмыл к небу, прошептав-подумав
на прощание:
только россыпь огней, как светляки в траве. Мимо, обдав его
горячим воздухом, промчался ТУ-154, идущий на посадку в аэ-
ропорт Внуково. Стасик догнал его и пристроился на крыле,
держась за какой-то выступ, за какую-то закрылку или, может
быть, элерон, перевел дыхание: все-таки с непривычки летать
тяжко. Но и сидеть было непросто: крыло тряслось и норовило
скинуть Стасика. Он мельком взглянул в иллюминатор. В крес-
ле, ткнувшись рыжей бородой в грудь, смотрел сон замечатель-
ный психоневролог Игорь, загорелый и отдохнувший во всесоюз-
ной здравнице друг-исцелитель, мамулина тайная надежда, мир-
но смотрел цветной предпосадочный сон и не ведал, кто за ним
наблюдает. Стасик хотел постучать в иллюминатор, но переду-
мал: пусть спит, намаялся на отдыхе, бедолага...
от страшных реактивных струй, от всяких аэродинамических
турбулентностей. Это ему удалось. Он нутром чувствовал, где
север, где юг, где восток и где запад. Взмахнул руками, как
крыльями, взял точный курс на северо-восток, зажмурив глаза,
шел в прохладном воздухе, как по сигналу локатора, и ско-
ро-скоро очутился над темным беспросветным пятном, над боль-
шим лесным массивом, нырнул вниз, пролетел над крышей-линзой
Дворца спорта "Сокольники", поднялся до уровня двенадцатого
этажа своего дома - как раз напротив Дворца, присел на алю-
миниевые перильца балкона. За стеклом увидел Наталью.
кой из эмалированной миски жидкое белое тесто, выливала его
на сковородку аккуратными кругляшами, и они шипели, брызга-
лись маслом и подпрыгивали. Наталья терпеливо ждала Стасика
к ужину. Она знала, что блинчики у нее уже получаются хоро-
шо. А на столе стояла ополовиненная Стасиком банка клубнич-
ного варенья.
Стасик, и Наталья, как и Кошка, тоже услыхала его, замерла
на секунду с блином в измаранной мукой ладошке, бросилась к
окну - поздно!
шийся из окна, еще долго провожал его.
Тихо, чтоб не спугнуть, слетел к ближайшему дереву, уселся
на ветку, спрятался за листвой. На скамейке сидела Ксюха,
вжавшись под мышку длинному, довольно-таки красивому парню
из этаких отечественных селфмейдменов, современному деловому
парнишке, начальнику цеха на АЗЛК, где делают не любимые
Стасиком автомобили "Москвич". А вот и он, парнишкин "моск-
вичок", зелененький жучок, стоит тихонько, притаившись в
кустах, и пофыркивает глушителем от нетерпения, скребется об
асфальт сверхпрочными шинами "металлокорд"...
улетел назад, к театру, где еще даже не успели выйти на пло-
щадь зрители, где по-прежнему стояла у раскрытого окна Лен-
Лукин Евгений
Орлов Алекс
Шилова Юлия
Василенко Иван
Бажанов Олег
Володихин Дмитрий