Чтение 18–й страницы книги ~Город без памяти~

Алиса поняла, что Ирию не переубедишь. А раз так, то и говорить не о
чем.

- А как же вы догадались встретиться? - спросила она.

- Я выбрался наружу, когда стемнело - сказал Ручеек. - Меня ведь не
очень стерегли, кто боится бе-пе? Я подошел к башне и тихонько свистнул.

- А я не спала, - сказала Ирия. - И думала, почему лицо молодого
человека, которого нашли в лесу, мне так знакомо.

- Тебе тоже? - сказала Алиса.

- Да, - сказала Ирия. - И я догадалась. Юноша похож на Речку ...

- Еще бы! - улыбнулся Ручеек. - Я ее родной брат.

- Ваш отец думает, что вас украли помники, - сказал Пашка.

- Не может быть, - вмешалась Белка. - Если бы помники украли, они бы
давно его с(r)ели.

- Во-первых, - возразил Ручеек, - помники не едят детей.

- Нет едят! Это все знают.

- Все знают только то, что им говорят вкушецы и поклоны, - сказал
Ручеек. - А вкушецы и поклоны ненавидят помников и боятся их.

- Их все боятся, - сказала Белка. - Они страшные. Как дикие звери.

- А ты видела когда-нибудь живого помника? - спросил Ручеек.

- Нет, что ты! - отмахнулась Белка. - Кто их увидит, ослепнет.

- А если я тебе одного покажу?

- Нет, нет, не надо! А то я закричу!

- Но здесь тебе некого бояться, - сказала Ирия.

- Здесь некого, а вдруг он прилетит? Они же летают на птицах!

- Не буду с тобой спорить, - сказал Ручеек. - Но многие говорят, что
я - помник.

- Врешь!

- Значит, вру, - быстро согласился Ручеек.

И Алиса поняла, что он в самом деле - помник. Она не знала, кто такие
помники, но Ручеек был помником. Это точно.

- Я же тебя видела, - сказала Белка с недоверием. - Ты был бе-пе. А
теперь говоришь, что помник.

- Ты смешная девчонка, - улыбнулся Ручеек и в полутьме сверкнули его
белые зубы. - Не все ли равно, кто я? Просто человек.

- Просто?

- А разве так не бывает?

- Не бывает, - решительно ответила Белка. - Потому что бывают
повелители, бывают угодные небу вкушецы, бывают поклоны, бывают воины,
бывают помники, бывают бе-пе, бывают пигмеи, бывают простаки и рабы, а
бывают страшные люди из ночи.

Алиса с Пашкой тем временем ели. Оказывается, они очень
проголодались. Алиса подумала: "Никогда еще в жизни не ела такого вкусного
хлеба".

Над башней дул ветер, он залетал в щель, свистел, ворошил волосы.
Было зябко. Алиса натянула на себя шкуру.

- Ручеек мне рассказал кое-что, - сказала Ирия. - И я хотела, чтобы
он повторил свой рассказ для вас.

- Нет, - сказал Ручеек, - здесь я говорить не буду. Потому что здесь
знатная госпожа и ей об этом не надо знать.

- А я не уйду, - заявила Белка. - Мне здесь интересно, а спать
скучно. И к братьям идти скучно. Они сейчас напились и делят добычу.

- Тогда иди к маме.

- Мама любит скучать одна. Ей все надоели.

- Ну сколько же можно говорить! - с раздражением произнес Ручеек.

- А ты лучше помолчи, - ответила Белка. - Кто ты такой? Бе-пе? А я
здесь хозяйка. Это мой замок, это моя башня. А когда мама умрет, а моих
братьев убьют помники или другие поклоны, я стану хозяйкой. И всех, кто
меня обижал, обезглавлю.

- Интересно, - сказал Ручеек, - кто же вложил в твою курчавую головку
такие мысли?

- Это мои мысли!

- Твои?

- Мне Вери-Мери сказал. Он только один меня любит.

- А ты его? - спросил Пашка, которому Вери-Мери очень не нравился.

- Ты с ума сошел! - воскликнула девушка. - Он же гадкий.

- А ты ему веришь?

- Он хоть со мной разговаривает, - произнесла Белка. - А больше никто
и разговаривать не хочет. Я сюда пришла. Здесь такая хорошая девочка, она
со мной стала разговаривать. Мне интересно. А теперь приходит этот
притворщик бе-пе со страшной ведьмой, которая ползает по стенам, и велят
мне уйти. Уж лучше я буду верить Вери-Мери. Он - самый богатый человек на
всем свете. Он только кажется маленьким. А на самом деле его все боятся!

Девушка даже запыхалась, так быстро и яростно она говорила. Она
замолчала. Остальные тоже молчали. И вдруг ее губы задрожали, маленький
вздернутый нос сморщился, брови сошлись к переносице и наследница сокровищ
Старого Крота заревела, как маленькая девочка.

- Я не хотела... - повторяла она. - Я не хотела так говорить! Я боюсь
Вери-Мери, он хочет, чтобы я стала его женой. Он страшный, и мне страшно.
Здесь всегда темно... убегу отсюда...

- Не надо плакать, - Алиса обняла Белку. - Мы тоже не хотели тебя
обидеть. Мы знаем, что ты хорошая.

- Я тебя гнал не потому, что ты плохая, - сказал Ручеек, - я тебя
гнал, потому что ты поклонка. Ты расскажешь лишнее своим братьям или этому
пигмею... И нам будет плохо.

- Я никому ничего не расскажу. Честное слово. Я клянусь лесной чащей,
священным белым деревом, небесной оленихой, дрожащей трясиной, что никому
ничего не расскажу...

- Ну хорошо, хорошо, - сказала Ирия. - Оставайся. Начинай, Ручеек.

Но Ручеек ничего не успел сказать, потому что вдруг Белка, у которой
был удивительный слух, встрепенулась, вырвалась из об(r)ятий Алисы и
прошептала:

- Они идут.

Не говоря ни слова, Ручеек метнулся к щели, перемахнул через стену и
исчез.

Дверь в зал распахнулась.

Вошел старый воин. Он нес факел.

- Уважаемые поклоны, - сказал он, - Великие Кроты велят вам
спуститься к ним.

Тут от заметил горящую свечу и сидевшую на скамье Белку.

Девушка подбежала к нему и тихо сказала:

- Сук, не говори никому, что ты меня здесь видел.

- Ясное дело, - ответил воин.

Белка скользнула мимо него, и ее легкие шаги простучали по лестнице.

11. КРОТЫ РАССЕРДИЛИСЬ

Братья Кроты ждали пленников в главной комнате замка, которая
находилась за каменной перегородкой на первом этаже.

Комната была похожа на дольку арбуза: одна стена полукруглая, вторая
- прямая. В глубине, у выгнутой стены, стояли три деревянных, покрытых
резьбою трона. Средний, самый большой, был пуст. На двух поменьше, по
сторонам, сидели близнецы. Перед ними стоял длинный, похожий на полумесяц,
стол. На нем - миски и кружки с едой и питьем. А между ними, за ними,
перед ними - сотни горящих свечей. Свечи были вставлены в старые
подсвечники, различные бутылки, вазы и вазочки, даже в химические колбы,
словно в этом замке жил сумасшедший коллекционер, собиравший предметы, в
которые можно вставить свечу.

Алису так и подмывало спросить, зачем нужно столько свечей и кто
собирает такие подсвечники. Но она не спросила, она понимала, что в этом
мире порой лучше обойтись без вопросов. Так она никогда и не узнала, что
этот обычай родился в замке после того, как Старый Крот в бою потерял
глаз, а второй стал слабеть. Бандиту казалось, что он плохо видит, потому
что зал плохо освещен, и он велел вечерами зажигать столько свечей,
сколько поместиться на столе. Вот и собирали его слуги где придется разные
вещи, которые хоть как-нибудь могли сойти за подсвечники. Чем хуже
становилось зрение у Старого Крота, тем больше свечей зажигали на столе.
Говорят, что Крот истратил на свечи половину своих сокровищ, и после его
смерти в подвалах осталось столько свечей, что его сыновьям ничего не
оставалось, как жечь свечи, хотя у них со зрением все было в порядке. Так
родилась традиция. А традиция - это то, что никому не нужно, от чего
трудно отказаться.

- Добро пожаловать, дорогие гости, - сказал Крот, что сидел справа и
был, наверное. Правым Кротом.

- Садитесь, - сказал Левый Крот.

Ирия и ее друзья уселись на табуретки, что стояли с их стороны стола.

Братья внимательно разглядывали Ирию, и Алисе очень не понравились их
взгляды. Они были хищными, волчьими. Перед близнецами стояли большие
жбаны, откуда они подливали себе в кружки какую-то коричневую жидкость. И
вряд ли это был квас.

- Слушай, приезжая поклонка, - сказал Правый Крот, - у тебя золотые
волосы и длинные ноги.

- У тебя красивое лицо, - сказал Левый Крот.

- Ты нам понравилась, - сказал Правый Крот.

- И мы решили на тебе жениться, - сказал Левый Крот.

Тут братья захохотали. Это был неприятный смех, потому что они
смеялись, изгибая губы, показывая желтые зубы, булькая горлом, а глаза
оставались такими же жестокими и пустыми, как прежде, словно кто-то
пробуравил в их лицах глубокие черные дыры.

Ирия ничего не ответила.