Чтение 18–й страницы книги ~Мне не больно...~

волосы были не черные, а рыжеватые. Чифу стало не по себе. Двойник? Но
зачем? Или на земле предков и диктатуру, и подполье должен возглавлять один
и тот же человек?

Наверное, от него ждали какого-то вопроса, но Чиф никак не мог прийти
в себя. Кто эти трое? Человек, к которому он приходил утром, был другом
отца, он не мог направить в ловушку. Да и на ловушку это не походило...

Тройка, сидящая у вершины "Т", вновь переглянулась. Похоже, его
молчание было истолковано совсем по-иному. Чиф вдруг понял, что следует
молчать и дальше: это иногда помогает, особенно с подобными мастерами
словесных баталий.

- Хорошо, - товарищ Чижиков заговорил первым, - Политбюро обсудит
предложение руководства соцпартии Тускулы. Мы выражаем благодарность ее
руководству за проявленный им пролетарский интернационализм...

Он умолк, бросив быстрый взгляд на сидевшего слева Тарека, и Чиф вдруг
сообразил, что весь разговор продуман этими троими заранее.

- Товарищ Косухин, вы не откажетесь ответить на несколько личных
вопросов?

- Иностранный акцент гнома вновь стал заметен.

- Я не женат. - Чиф невольно усмехнулся. Улыбнулись и трое за столом:
очевидно, шутить здесь иногда все-таки разрешалось.

- Вы вызвались в эту миссию добровольно?

- Конечно, - Чиф пожал плечами, - на такую работу отправляют только
добровольцев.

- И вы сами решили направиться именно в СССР? - Вопрос пришел от
Иваныча, и Чиф вспомнил, что это называется "перекрестным допросом".

- Ну... Мы думали начать с Германии. Но потом решили, что здесь
ситуация хуже.

- Германия? - Тарек даже привстал. - Очень хорошо! Я могу вам помочь.
Это правильно.

- Не спешите, товарищ Тарек. - Насмешливый голос Чижикова заставил
карлика умолкнуть и тихо опуститься на стул.

- Выродились на Тускуле? - Вопрос вновь задал Иваныч. - Когда?

- Я родился на Тускуле, в городе Свято-Александровске. - Чиф обреченно
вздохнул: пересказывать автобиографию он не любил. - По земному счету в
тысяча девятьсот двадцать третьем году...

- Сколько же вам лет? - В голосе Тарека прозвучало искреннее
удивление, и Чиф сообразил, что этого они могут и не знать.

- Мне двадцать два года. Между Тускулой и Землей существует разница во
времени. У нас оно, ну... течет быстрее раза в полтора. Это открыл еще
профессор Семирадский... Правда, теоретически до сих пор еще не все
понятно...

- Итак, вы родились на Тускуле в одна тысяча девятьсот двадцать
третьем году. - Товарища Чижикова, похоже, не особо интересовали физические
теории. - Продолжайте, товарищ Косухин.

- Ну... - Чиф не знал, о чем именно следовало продолжать. На ум пришла
собственная анкета. - По происхождению я... в общем-то, из рабочих. Мой
отец - Косухин Степан Иванович, участник революционного движения в России,
член вашей партии с семнадцатого года. Моя мама - Наталья Федоровна Берг,
физик-прикладник, ученица Кюри...

- Жила в Париже. Исчезла в сентябре двадцать первого года, - негромко
добавил Тарек.

Чифу стало немного не по себе. Они знали! Тогда к чему этот допрос?

- Не обращайте внимания, товарищ Косухин.- Голос Чижикова прозвучал
подозрительно мягко. - Мы все знаем семью физиков Бергов. Расскажите о
своем отце. Это ведь он сейчас возглавляет соцпартию...

- Да... - Рассказывать не хотелось, но обрывать разговор не стоило. В
конце концов, этим странным людям могло быть просто интересно, не каждый же
день бывают подобные беседы!

- Мой отец до революции был слесарем. Участник боев в Столице в
октябре семнадцатого. Потом - на фронтах. У него два ваших ордена...

- Боевого Красного Знамени? - уточнил Тарек.

- Да. Ордена вручал ему лично товарищ Троцкий.

- Иудушка Троцкий, - с удовольствием произнес Чижиков.

- Лев Революции товарищ Троцкий, - сжав зубы, повторил Чиф. - Отец был
на подпольной работе в Сибири. Выполнял секретное задание во Франции и в
Индии...

- И на Тибете... - тихо добавил Тарек, но Чиф уже не обращал внимания.

- Не помню. Отец мне об этом не рассказывал. Потом он штурмовал
Кронштадт, был ранен. Из-за его работы ему грозила опасность, и пришлось
эмигрировать на Тускулу. Там он организовал наш Завод, был одним из
основателей соцпартии...

- Это он? - В руках Иваныча появилась небольшая фотография.

Чиф с интересом взял снимок в руки. Старых отцовских фотографий он ни
разу не видел. Даже у того, с кем он беседовал утром, их не осталось:

очевидно, сгорели вместе с другими сомнительными документами.

Первым делом он обратил внимание на высокий шлем со звездой, вспомнив,
что отец называл такие шлемы "богатырками", а другие - "буденовками". Да,
старая форма... Отцу Чифа на этой фотографии, должно быть, чуть за
двадцать...

- Это он... Кажется... Во всяком случае, очень похож...

- Вы на него тоже похожи, товарищ Косухин, - усмехнулся Иваныч. - Я
знал Степана и, знаете, увидев вас, немного испугался. Как будто он сам
вошел в комнату.

"Испугался"! Чиф вспомнил своего утреннего собеседника. Странно,
почему здесь должны так пугаться при появлении гостя с Тускулы?

- У Степана Косухина была любимая присказка, - продолжал Иваныч. - Он
часто повторял...

- Чердынь-калуга, - кивнул Чиф.- Он и сейчас это повторяет. Его даже
называли вначале "товарищ Калуга", а потом стали называть "Железный Генри"
- в честь Генри Форда. Это когда он стал выпускать первые электромобили...

- Значит, ваш отец, бывший представитель Сиббюро и командир полка
имени Парижской Коммуны, делегат Десятого съезда РКП(б), товарищ Косухин
Степан Иванович, прибыл в одна тысяча девятьсот двадцать первом году на
Тускулу?

Тон, которым Чижиков задавал вопрос, был почему-то ироничным и даже
злым.

- Да, конечно. - Чиф вновь пожал плечами:

"аборигены" вели себя странно.

- И сейчас он жив-здоров, руководит вашим Заводом и заодно рассылает
приглашения от имени соцпартии?

На подобный вопрос можно было и не отвечать, но Чиф не сдержался:

- А может, займемся подробностями биографии кого-нибудь из
присутствующих? Они тоже, по-моему, любопытны.

Товарищ Чижиков неторопливо встал и медленно направился к белевшей в
полумраке двери. Не дойдя двух шагов, он остановился и негромко произнес,
даже не обернувшись:

- Подробности биографий здесь присутствующих, товарищ Косухин, нам
известны. А вот ваша биография вызывает определенный интерес. До свидания!

Дверь хлопнула. Чиф растерянно поглядел на Тарека и Иваныча. Плохо!
Похоже, товарищ Чижиков оказался излишне обидчив. Конечно, "Бесо" вел себя
несколько странно, но Чиф был гостем, а гостю надлежит считаться с
хозяевами.

- Понимаете, товарищ Косухин, - мягко, чуть виновато произнес Иваныч,
- у нас есть основания считать, что вы вводите нас в заблуждение. А раз
так, ваша миссия сразу предстает в ином свете.

- Я?! - Тут уж Чиф обиделся всерьез. - Как хотите. Но, по-моему, вы
тут слегка переконспирировали!

- Не обижайтесь, - грустно покачал головой Иваныч. - Вашей вины в
этом, похоже, нет... Но видите ли...

- Вы не можете быть сыном того Косухина, - Тарек говорил на этот раз
почти без акцента, - Степан Иванович Косухин погиб.

На мгновение Чифу стало холодно. Отец как раз собирался на испытания
нового вертолета... Но откуда у них связь с Тускулой?

- Степан погиб в апреле двадцать первого года, - подтвердил Иваныч.

Чиф перевел дух. То, что сейчас сказано, никак не касалось отца.

- Он как раз вернулся из Кронштадта, - негромко продолжал Иваныч. -
Степана должны были направить в Приморье для руководства партизанскими
отрядами. Но он был убит - в ночь на третье апреля...

- На четвертое, - поправил Тарек.

- Да. Извините, всегда плохо помнил числа. Его убили белогвардейцы -
мстили за Сибирь. Организатором убийства был какой-то полковник Арцеулов.
Его долго искали, но он успел бежать...

- Арцеулов? Ростислав Александрович? - Чиф не верил своим ушам.

О Ростиславе Арцеулове, давнем отцовском приятеле, приходилось слышать
очень часто - и от Косухина-старшего, и от матери. Выходила какая-то
страшная нелепица.

- Не помню, - покачал головой Иваныч. - Когда-то я читал результаты
расследования, но это было давно, запамятовал. Степана похоронили на
Донском кладбище. И я, и товарищ Тарек были на похоронах. Товарищ Тарек,
кажется, даже выступал.

- Там многие были, - кивнул Тарек, - даже товарищ... - тут он замялся,
- то есть Иудушка Троцкий. Гибель товарища Косухина наделала много шума...
Поэтому ваше появление вызывает, как бы это помягче... некоторые вопросы.

- Поймите нас правильно, - подхватил Иваныч, - мы, входящие в
руководство ВКП(б), должны проявлять максимум осторожности. Контакт с вами
- риск, и мы готовы на этот риск идти. Но дальнейшее - риск уже не для нас,
а для тех, кто согласится переселиться на Тускулу. И тут надо избежать
любых сомнений.

- В чем вы сомневаетесь? - пожал плечами Чиф. - В том, что я - Иван
Косухин?