Чтение 18–й страницы книги ~Корни камня~

- Так... Прижать к коже - к обнаженной коже - и нажать на спуск... Как только
я крикну "Давай"... В ту же секунду. Понял?

Ивар молчал.

- Понял?!

Отдаленный крик повторился, и Ивар почувствовал, как шевелятся во- лосы на
его голове.

- Понял... - прошептал он почти беззвучно.

Барракуда несколько мгновений сверлил его глазами - потом повер- нулся и
двинулся навстречу далекому, захлебывающемуся воплю.

Источником вопля оказалось скорчившееся в углу существо; Ивар не сразу
распознал в нем человека, а когда распознал, не обрадовался. Бар- ракуда что-то
громко, ласково проговорил; существо широко распахнуло белые безумные глаза,
заскулило и выставило перед собой короткий ствол разрядника.

Барракуда длинно, изощренно, грязно выругался.

Ивар прижался к стене. Он пропустил момент, когда Барракуда прыг- нул;
разрядник плюнул в светящийся потолок, и один за другим почернели три или четыре
плафона. Потом что-то покатилось по полу и остановилось неподалеку от
затаившегося Ивара; покосившись под ноги, тот увидел ко- роткий широкий ствол.

Двое боролись. То существо в углу оказалось сильным и гибким; из- виваясь,
оно тонко и жутко визжало. Барракуда рычал, наваливаясь, хва- тая ртом воздух; в
какой-то момент существо оказалось прижатым к полу, и тогда Ивар услышал
сдавленное:

- Давай!

Он стоял на месте, пытаясь понять, к кому обращается Барракуда.

- Давай! Давай! Давай!!

Ивар сделал шаг вперед. Мокрые штаны облипали ноги.

Существо рвалось из последних сил, Барракуда больше не мог его удерживать:

- Дава-ай! - последовало ругательство, да такое, что Ивара пере- дернуло.

Костлявая рука существа царапала пол, оставляя кривые бороздки; Ивар
пересилил себя и коснулся рукава. Обнажилось запястье, вздутые ве- ны, каменные
мышцы...

Ивар прижал рыло пистолета к этой дергающейся руке и надавил на спуск. В ту
же секунду Барракуду отбросило к противоположной стене; Ивар успел отскочить, а
на том месте, где он только что сидел, бились о пол длинные ноги в высоких
зашнурованных башмаках.

Потом ноги ослабли. Барракуда поднялся и, капая кровью из проку- шенного
Иваром пальца, подошел к лежащему:

- Вставай.

Тот застонал, шаря руками в поисках опоры. С трудом сел; Ивар еле сдержал
удивленный возглас.

Потому что сидевший оказался Генералом.

- Ивар, - бросил Барракуда через плечо. - Время.

Ивар глянул на хронометр:

- Девятнадцать минут сорок три секунды...

- Барракуда, - прошептал Генерал. - Это... немыслимо. ТАКОЕ... это впервые.
Это...

- Заткнись, - сказал Барракуда сквозь зубы. - У нас сорок минут... - из
черной сумки показался еще один шприц-пистолет и тускло звякнувшая коробка
ампул. Генерал поспешно закивал:

- Да... Но предупреждения не было. Почему не было сводки?..

Барракуда будто не слышал:

- Второй корпус... В одиночку трудно. Начинай с женщин, кто посла- бее... -
пальцы Барракуды выбросили из шприца пустую ампулу и заменили ее полной,
зеленой, как изумруд. - И связь. Обязательно связь, Гене- рал... Все. Пошел!..

Прижимая к боку коробку ампул, Генерал поспешил прочь по коридору; Барракуда
снова завладел онемевшей рукой Ивара, и снова навстречу им понеслись коридоры и
повороты.

Полуоткрытая дверь. Пожилая женщина в обмороке; Ивар облегченно вздохнул:
драки не будет. Барракуда ввел бедняге лекарство и не стал дожидаться, пока она
придет в сознание - просто потащил Ивара дальше.

Следующая дверь оказалась распахнутой настежь. В темной луже у по- рога
белела вывалившаяся из проема рука - судорожно стиснутая, вцепив- шаяся в остро
поблескивающий предмет - не то лезвие, не то осколок. Барракуда заглянул в проем
- и властно отпихнул мальчика:

- Дальше.

Хронометр показывал тридцать девять минут две секунды. Ивар запла- кал.

Запищал браслет на руке Барракуды; не останавливаясь, он поднес зеленый
огонек к щеке:

- Хорошо... Очень... хорошо... еще двадцать минут. Ищите...

Происходившее потом слилось в один сплошной поток.

Ивар едва успевал выбрасывать из шприца пустые ампулы; коридоры вдруг
наполнились людьми, обезумевшими от страха, и другими, растерян- ными, злыми,
деловитыми; Ивар тыкал шприцом, не глядя - тыкал, пока шприц не вынули из его
непослушных рук. Отойдя прочь, он еще успел уви- деть чьи-то босые ноги,
медленно покачивающиеся в полуметре от пола.

Помутнение. Помутнение разума.

Барракуда сидел на полу - глаза полуприкрыты, губы запеклись, се- рое,
изможденное лицо. Ивар чуть не споткнулся о его ногу.

- Время... - прошептал Барракуда, не открывая глаз.

- Пятьдесят три сорок две, - автоматически ответил Ивар.

Вокруг суетились и переговаривались, ругались, окликали и считали уцелевших.

- Что такое Помутнение? - спросил Ивар.

Барракуда чуть заметно шевельнул губами:

- Движение... песков... Вибрация... Проклятие... запрещенного объ- екта
"Пустыня"...

- Это... часто?

- Редко... Так сильно - почти никогда. И сводки не было, черт, черт!.. Не
было сводки...

За углом коридора плакала девушка. Навзрыд. Почти девчонка.

- Зачем же вы поселились в проклятом месте?

Барракуда вскинул брови:

- А все другие места Город застолбил задолго до твоего рождения... И моего,
кстати, тоже...

Вздрогнул пол под подошвами бегущих людей.

- Время... - прошептал Барракуда.

- Пятьдесят пять тридцать одна...

- Барракуда! - коротко стриженая женщина опустилась рядом, нет, скорее упала,
сбивая в кровь колени, - Барракуда... Зеленки!..

Он подтолкнул ей навстречу опустевшую сумку. Женщина запустила в нее руку - и
лицо ее сделалось смертельно обиженным:

- Где же?!

- Все, - сказал Барракуда. - Еще у Генерала, у Друвича, в контей- нере...

- Нет ни у кого! Все!

- И в контейнере?!

Некоторое время Барракуда и женщина в упор смотрели друг на друга, и Ивар
почувствовал, как из пустоты между ними рождается новый, пока непонятный ему
страх.

- Кто? - медленно спросил Барракуда.

- Тимор... - выдохнула женщина.

Это был молчаливый парень, приносивший Ивару еду. Сейчас он кри- чал, и
четверо мужчин прижимали его к полу, и Милица пыталась удержать на коленях
мотающуюся голову с бесформенным, расплывшимся в вопле ртом.

Люди метались. Ивар просто стоял и смотрел.

Он сразу понял, что ампулы не будет. Что-то твердил Генерал, пла- кала
коротко стриженая женщина, а парень по имени Тимор смотрел и смот- рел в глаза
своему ужасу. Из черного разинутого рта струйкой бежала красная слюна, а
вырывающиеся из горла звуки все меньше походили на че- ловеческий крик.

- Барракуда... Сделай... Зеленки... Найди... Сделай...

Чего они хотят от него, искренне удивился Ивар. Нет у него ампу- лы, нет
никакой "зеленки"... Надо же, бардак какой, знали, что Помутне- ния возможны - и
не запаслись лекарством... Отец - он бы все предусмот- рел...

Тимор посинел. Из закатившихся глаз его текли слезы. Хронометр тонко запищал
- шестьдесят одна минута. Истек срок... какой-то важный срок.

Теперь они все сидели над распростертым агонизирующим телом. Чьи-то ладони
лежали на впалых щеках, на лбу, на вздувшейся шее; Тимор не слышал и не
чувствовал. Последним видением в его жизни было нечто, от чего глаза его
сделались белыми, как два алебастровых шарика.

Запертый в комнате с ободранной обшивкой, он слышал, как содрог- нулся пол -
три капсулы, три фонарика, последний путь.

Тогда, возле страшного трупа, оставшегося от серьезного парня по имени Тимор,
Ивар поймал на себе взгляд. Взгляд брошен был в расчете, что Ивар не заметит
его; он, однако, заметил.

Сейчас, глядя в разинутый рот надорванной обшивки, Ивар с удивле- нием
подумал, что еще неделю назад ему и в голову не могла прийти та мысль, которая
ворочалась сейчас на дне сознания; мысль рождена была взглядом, спровоцирована
взглядом - однако теперь Ивар решил, что, не будь взгляда, она явилась бы все
равно.

Для спасения Тимора не хватило одной зеленой ампулы; именно эта единственная
ампула досталась Ивару.

Почему не было сводки-предупреждения? Ну ладно, пусть драгоценная "зеленка"
хранится в контейнере, при температуре, близкой к абсолютному нулю - но почему
же готовой партии не хватает на всех?! Или они в сума- тохе раздавили парочку
ценных ампул, и тогда лекарство, потраченное на Ивара, не имеет столь рокового
значения, и он все выдумал, и взгляд этот тайный - выдумал тоже... И почему
кто-то ухитрился противостоять напасти и добраться до "зеленки" - Барракуда в
первых рядах - а кто-то не успел?..

Вопросы представлялись Ивару почему-то в виде блеклых лохмотьев, развешенных
в стороне от главного; как бы то ни было, но Тимор умер в мучениях, а он, Ивар,
жив.

Его вытащили первым. Барракуда пришел и вытащил его из кошмара, первым,