Чтение 18–й страницы книги ~Гианэя~

Персоналы научных станций Луны, и в особенности станции кратера Тихо,
непрерывно наблюдали за прилежащим пространством. Круглосуточно велась
радиовахта. Если спутники все-таки укрылись на лунной базе, то рано или
поздно они должны были снова отправиться в полет вокруг Земли. А это,
скорей всего, могло произойти после получения ими соответствующего сигнала.
Этот сигнал надо было перехватить во что бы то ни стало.

Но время шло, а все было спокойно. Ни сами спутники, ни радиосигналы,
адресованные им или идущие от них, не появлялись.

Члены научного совета Института космонавтики придерживались мнения, что
причиной является очередной перерыв в работе разведчиков, случайно
совпавший по времени с экспедицией на "Титове". Такие перерывы, несомненно,
были и раньше. Периодическое появление спутников возле Земли хорошо
объясняло странный факт, что они не были обнаружены гораздо раньше.

Но какова длительность таких перерывов? Этого никто не мог знать.
Предстояло, возможно долгие годы, принимать меры против неизвестной, а
может быть и несуществующей опасности. И единственным радикальным средством
было найти базу.

Стремительно развивающаяся техника предоставляла все новые и новые
возможности для поисков. Их немедленно использовали, но все было тщетно.
По-прежнему недра кольцевого хребта кратера Тихо и соседних с ним кратеров
казались нетронутыми никогда и никем.

Но, несмотря на систематические неудачи, убеждение, что база все же
существует, крепко держалось среди ученых. Неоднократно проверенные
вычисления Муратова и Синицына неопровержимо приводили к выводу, что
траектории обоих спутников по мере приближения их к Луне сближались, а
возле точки пространства, где в тот момент находился кратер Тихо, сошлись!

Этого никак не могло быть, если бы спутники обогнули Луну и ушли дальше.

Поверить в подобное "случайное совпадение" мог кто угодно, но не математик,
не астроном, не физик.

И поиски, настойчивые и упорные, продолжались.

Виктор Муратов знал обо всем этом только из редких бесед с Синицыным по
радиофону. Он целиком погрузился в захватившую его работу и оба эти года не
занимался ничем другим. Математический расчет проекта Жана Легерье был
трудоемким делом. Мысли о спутниках и их тайнах приходили к нему изредка,
после разговоров с Сергеем. Свою гипотезу о пребывании на Луне живых
представителей иного человечества Виктор давно уже считал несостоятельной.
Слишком много соображений говорило против нее, а Муратов никогда не был
упрям.

Проект Легерье уже перестал быть проектом. Он был одобрен и вступил в фазу
практической реализации. Расчеты показали его осуществимость и
целесообразность. Затраты энергии, необходимые для изменения орбиты
Гермеса, были во много раз меньшими, чем потребовалось бы для такого же
путешествия по Солнечной системе на звездолете, не говоря уже о том, что
производить астрономические наблюдения с астероида можно было в значительно
большем объеме, чем с корабля. На Гермесе свободно расположится целая
обсерватория.

Через несколько месяцев Гермес, сравнительно небольшой астероид полутора
километров в диаметре, должен был, в очередной раз, пройти возле Земли на
расстоянии всего пятисот семидесяти трех тысяч километров, и этот момент
решено было использовать, чтобы начать невиданное еще путешествие
французского ученого.

По плану Легерье, принятому Институтом космонавтики, на астероид должен был
быть опущен специально предназначенный для астрономических работ
искусственный спутник Земли, построенный и выведенный на орбиту двадцать
лет тому назад. Этот спутник во многих отношениях уже устарел, но для целей
Легерье подходил как нельзя более. На нем было все, что надо, и его
следовало только немного переоборудовать, чтобы группа астрономов могла без
лишений совершить на нем многолетний полет.

К этой работе уже приступили. Нельзя было терять времени. Именно сейчас
планеты Солнечной системы находились в очень удобном положении, и новая
орбита Гермеса пройдет возле каждой из них за время одного оборота.
Следующего такого расположения пришлось бы ожидать длительное время.

Одновременно с космической обсерваторией на Гермес отправится эскадрилья
мощных звездолетов со всеми необходимыми установками для перевода астероида
со старой орбиты на новую.

Так как именно Муратов произвел все расчеты, ему и было предложено взять на
себя руководство этой работой, ответственной и требующей исключительной
точности.

Предложение было почетным, и Виктор не счел себя вправе отказаться.

- Против воли я становлюсь космонавтом, - пошутил он, встретившись с
Синицыным. - И в этом значительная доля твоей вины.

- При чем здесь я? - удивился Сергей.

- Как при чем? Ты же впервые вытащил меня в космос. Если бы не мое участие
в экспедиции на "Титове", я не был бы так "знаменит" и никому не пришло бы
в голову поручать мне расчеты для Легерье.

Синицьш рассмеялся.

- Такую вину, - сказал он, - я охотно возьму на себя. Надолго ты улетаешь?

- Нет, недели на две. Закончив работу, наша эскадрилья вернется на Землю.
Можно было бы вернуться и скорее, чем через две недели, но придется
подождать на Гермесе несколько суток, чтобы убедиться в том, что траектория
полета астероида изменена правильно.

- Рискованная экспедиция, - задумчиво сказал Синицын. - Я говорю, конечно,
не о тебе, а о Легерье и его спутниках. На таком длительном пути могут
встретиться всевозможные случайности, которые невозможно предусмотреть
заранее. Столь близкое приближение к Юпитеру, Сатурну и другим гигантским
планетам...

- Ты не веришь моим расчетам?

- А ты сам совершенно в них уверен?

- Я - да. Опасен не Юпитер, не Сатурн. Опасны, да и то теоретически,
астероиды между Марсом и Юпитером. Нельзя поручиться, что даже сейчас они
все известны астрономам. А влияние тех, которые еще неизвестны, я,
естественно, не мог учесть при расчетах.

- Вот видишь!

- Ничего не вижу. Пока что любой космический полет сопряжен с риском.
Легерье и его шесть товарищей идут на этот риск. Для страховки мы оставим
на Гермесе один из наших звездолетов. И кроме того, останутся все
установки, с помощью которых мы изменим орбиту Гермеса. Их можно пустить в
работу в любой момент и исправить курс, если что-либо непредвиденное его
изменит.

- Значит, там должен будет остаться и кто-нибудь из технического персонала
твоей эскадрильи?

- Моей? - улыбнулся Муратов. - Что за выражение, Сережа!

- Я сказал в смысле "руководимой тобой".

- То-то! Инженер Уильям Вестон согласился остаться на Гермесе на все годы
полета.

- Бедный! Здорово ему будет скучно.

- Он астроном-любитель. Так что не очень страшно. Ну, как, теперь ты
успокоился?

- Да, видимо, все обдумано основательно.

- И сам бы был не прочь принять участие? Синицын пожал плечами.

- Какой астроном не мечтает наблюдать планеты Солнечной системы с близкого
расстояния! - ответил он со вздохом.