- Во всяком случае это сигнал предупреждающий. Но о чем он предупреждает?
- Может быть, об осторожности?
- Самое правдоподобное. Лучше не входить в это помещение.
- Мне кажется, что это пульт управления кораблем, - тихо сказал Второв. -
Сигнал может означать - "Тихо! Не мешать пилоту!" Как бы там ни было,
необходимо заснять все это.
- Только очень осторожно. Не делай резких движений.
Один за другим они перешагнули порог двери и ступили на мостик.
Пятиугольное отверстие за ними тотчас же закрылось.
- Вы обратили внимание, - сказал Второв, - что двери капризничают только
при открывании. А закрываются они вполне исправно.
- Давно заметил, - ответил Мельников. - И это мне очень не нравится.
Он ощущал в себе какую-то смутную тревогу. Синий круг не выходил из головы.
Что он мог означать?..
Мостики подходили к каждому креслу Осторожно проведя рукой под одним из
них. Мельников понял, что кресла прикреплены к центральной конструкции, но
крепления были совершенно невидимы, как тот постамент, на котором стояла
чаша в центре корабля. На чем и как держалась сама конструкция - определить
не удалось. Мельников боялся дотронуться до нее.
Причудливо изломанные грани этого странного предмета, неизвестно что из
себя представлявшего, искрились бесчисленным количеством разноцветных
точек, точно крохотными огоньками, - синими, желтыми, сиреневыми. Каждая
грань имела свой цвет и казалась бездонно глубокой. Никаких кнопок,
рукояток или приборов не было.
- Если это пульт управления, - сказал Мельников, - он имеет очень странный
вид.
Второв не ответил. Тихое жужжание кинокамеры одно только нарушало глубокую
тишину. Светящийся голубым светом воздух, искрение "пульта", висящие, как
будто в воздухе, прозрачные "кресла" - все это было так необычайно, что
Мельников, не склонный к фантазированию, размечтался.
"Вот здесь, - подумал он, - в этом кресле сидел когда-то маленький фаэтонец
и непонятным способом вел этот необычайный корабль в пустоте Вселенной.
Думал ли он тогда, что никогда не вернется на родину, что окончит свои дни
на Венере? Куда, с какой целью отправились они в космический рейс?"
Жужжание камеры смолкло.
- Пойдем дальше? - спросил Второв.
- Я думаю о том, - сказал Мельников, - что люди, возможно, поймут и изучат
технику Фаэтона. Может быть, наши звездолеты станут похожи на этот и будут
управляться теми же способами. Сейчас мы даже отдаленно не можем
вообразить, что это за способы.
- Вероятно, они очень просты, как все, что совершенно. Но понять
действительно трудно. Что может делать человек, сидя в этом кресле? Разве
что наблюдать. Может быть, это астрономическая обсерватория, а не пульт
управления?
Мысль Второва показалась Мельникову резонной. Но что можно увидеть внутри
этих разноцветных граней? Они выглядят глубокими, но не прозрачными.
- Возможно, что в них видно только тогда, когда сидишь в кресле, - сказал
Второв.
- Это неосторожно.
- Почему, Борис Николаевич? Я ни до чего не дотронусь. Кресло, хотя и
маленькое, но годится для человека. Разрешите попробовать. Вдруг я на самом
деле что-нибудь увижу. Это во многом облегчит задачу понять назначение
этого предмета.
Мельников колебался. Его безотчетная тревога все росла. Чуждая обстановка
корабля, видимо, действовала даже на его закаленные нервы.
- Хорошо, - решился он. - Сядь, но только смотри, а не двигайся.
- А кресло не сломается под моей тяжестью?
- Мостик не сломался, а оно, кажется, из того же материала. Не думаю, -
ответил Мельников.
Второв осторожно опустился на полукруглое сиденье. Ничего угрожающего не
произошло. Кресло выдержало.
Но тотчас же в центре находящейся перед ним грани вспыхнуло синее кольцо с
желтыми линиями. Продержавшись не более секунды, оно исчезло.
- Не шевелись! - крикнул Мельников.
Второв замер, не спуская глаз с грани. В ней ничего не было видно, но ему
вдруг показалось, что она стала темнее. Искрящиеся точки превратились в
неподвижные огоньки.
Прошла минута, две. Ничего не изменялось и не происходило. Мельников
постепенно успокоился.
- Ты видишь что-нибудь? - спросил он.
- Ничего.
- Почему точки стали неподвижны?
- Не знаю.
- И я не знаю, но это что-то должно означать.
- Вот только что?
Казалось, ничто им не угрожало. Скорей всего, синий круг означал запрещение
дотрагиваться до пульта.
Предвидя их приход, фаэтонцы оставили свой сигнал, надеясь, что разумные
существа с другой планеты поймут его значение.
- Слезай! - сказал Мельников. - Только осторожно.
- Снимите меня в этом кресле, - попросил Второв. Перед тем как сесть, он
передал камеру своему товарищу.
Мельников исполнил его желание. Ничего плохого от этого произойти не могло.
- Снимок фаэтонца за пультом управления, - пошутил он.
- Я представляю себе, - сказал Второв, - что я действительно умею управлять
кораблем. И вот я сделал нужное движение, звездолет оторвался от Венеры и...
Громоподобный удар прервал его слова. Непреодолимая сила прижала Второва к
сидению кресла. Он видел, как Мельников стремительно полетел вниз и упал на
круглую стенку отсека. Пронзительный свист, начавшись на низкой ноте,
быстро поднялся до сверлящей мозг высоты и смолк. Хорошо знакомое ощущение
повышенной тяжести не оставляло никаких сомнений - звездолет находился в
ускоряющемся полете.
Они улетели с Венеры!
Замерло сердце. Ужас железным обручем сжал голову.
Почему заработали .двигатели? Они оба ни до чего не дотрагивались, не
делали никаких движений...
Смерть!.. Смерть быстрая и неизбежная! Они не имели ни малейшего
представления о том, как управлять кораблем.
И вот как будто для того, чтобы не оставалось никаких сомнений, что они
действительно летят, стенки шара вдруг стали прозрачны. Сверху сияло
Корнев Павел
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Ильин Андрей
Никитин Юрий
Кервуд Оливер Дж.