Чтение 18–й страницы книги ~Баймер~

- Так ты еще и неженат? Осторожный... А по-моему, лучше сделать и жалеть, чем жалеть что не сделал.

- Лучше плохо, - спросил я, - чем никак?

- Почему плохо? - удивилась она. - Ты не похож на человека с подобными проблемами. У тебя здесь как?

- Ты насчет внебрючной связи?

- Тепло-тепло...

- Вообще-то генитально, - ответил я.

Она смотрела перед собой в окно, а ее ловкие пальцы безошибочно нащупали мое причинное место. Я услышал треск "молнии". Через пару секунд притворяться импотентом было поздно.

- Однажды в студеную зимнюю пору, гляжу, поднимается медленно... - сказала она нараспев. - Ты не абонент сети GSM?

- Нет, - ответил я растерянно. - Я билайновец...

- Жаль, - ответила она очень серьезно. - Для абонентов сети GSM - 10 секунд бесплатно.

Мы рассмеялись, я начал сворачивать на дорогу к лесу. Южное Бутово целиком в лесу, здесь половина населения с велосипедами, так что еще через пару минут я припарковался в уютном месте. Что делать, женщины любят ушами, а мы - где придется.

Наверное, она предпочла бы, чтобы я не останавливался, как раз б успели доехать до ее скобелевского дома, но я не настолько крутой ездец или даже ездун.

- А ты всегда на такой тачке и один? - спросила она.

- А что остается, - ответил я легко. - Была одна... Мы с ней дружили понемногу, потом она ушла. Теперь дружу один.

Она засмеялась, пятки вместе, соски врозь, вся горячая, налитая соками, спелая, острая на язык... как уже чувствую,

- Лучше синица в руках, - сказала она, - чем в каком-нибудь другом месте. Особенно, когда это не синица... а вот такой красноголовый дятел. Да и о природе заботимся, не надо выбрасывать всякий мусор из окон, а то дети потом находят и надyвают. А дикие утки там и вовсе давятся...

Горячая волна прошла по телу, взрыв в черепе, дрогнула и качнулась земля. Я видел как мимо прокатил велосипедист, замедлил, даже притормозил, в глазах острая зависть. Как же, у крутого парня на иномарке возможности... На параллельной дороге прокатилась потрепанная милицейская "волга", но счастливые ментов не замечают...

Какой из меня крутой сам знаю, но девчонка подняла голову, щеки раскраснелись, кровь прилила и к губам, они стали вдвое крупнее и ярче, глаза блестят.

- Чудесно, - выдохнул я. - В самом деле, на черта мне сейчас Киев?

Я включил зажигание, машина медленно пошла набирать скорость. Девушка сидела рядом чинная и благовоспитанная, на губах загадочная улыбка, я сразу вспомнил про загадочную улыбку Джоконды,

- Как тебя зовут? - спросил я.

- Катя, - ответила она. Порылась в сумочке, я увидел мелькнувший блокнотик, тут же ее пальцы ловко засунули мне в нагрудный карман листок. - Вот телефон. Мы ж почти соседи - бутовцы. Ты парень с машиной, иномаркой. Все девчонки с ума сойдут от зависти, если хоть раз к моему подъезду подъедешь и просигналишь!

У меня вообще-то была мысль, что я кончил раз и навсегда, всегда после вот так думаю, но посмотрел на ее профиль, внезапно в сердце кольнула жалость. Самое дешевенькое платьице, стоптанные туфельки, копеечные сережки в розовых мочках... Голодный взгляд, явно даже на такие туфли и сумочку выцарапывает из еды...

- Заеду, - пообещал я.

Она взглянула с благодарностью. Я подумал, что своим приездом подниму ее социальный статус в глазах не только подруг, но и старушек, оккупирующих лавочки возле подъезда.

В свой двор я заползал осторожно, словно двигался в густом тумане. Двор заставлен машинами, кое-где горбятся уродливые "ракушки", а легковые автомобили стоят на тротуарах, газонах, перегораживают тропки к детской площадке. Раньше я злился, готов был с балкона бросать им на крышу бутылки с бензином или хотя бы кирпичи, но вот теперь сам...

Если честно, я еще вчера на компе поставил макет двора и тренировался заезжать на своем виртуальном оппеле. Именно на оппеле, чтобы руки привыкли к движениям, вовремя переключали передачи.

С моей точки зрения я осторожничал чересчур, но автомобилисты, которые наблюдали за мной со страхом, облегченно вздохнули, когда я втиснул свою иномарку между двумя потрепанными жигулятами и выключил двигатель.

На лавочке старухи, детишки бегают со щенком. Старухи посмотрели с смешанным неодобрением, автомобили - зло, воздух портют, но возражать не решились, я не гость, над которым можно поизгаляться вволю, здесь живу, это мой дом, машину ставлю по праву. Во всяком случаю по праву остальных полутора десятка автовладельцев.

Дверь заперта, отец еще на службе. Я отпер, сразу же на кухню, кофеварка, запах кофе, усталость начала выпариваться из тела, как влага из мокрого белья на веревке.

Прихлебывая кофе, вытащил мобильник и вот впервые я, крутой программист, каким меня считают, впервые настраиваю аппарат "по-европейски", т.е., прилежно заглядывая в инструкцию, в то время как у нас всегда все даже с самыми сложнейшими платами и навороченными программами делается по-русски: настраиваем по интуиции, на авось, на глазок, как кажется, а если уж никак не получается, то, промучившись бесплодно часы и окончательно озверев, наконец-то заглядываем в инструкцию.

Сейчас же я заново знакомился с карусельным меню, вообще с интерфейсом ибо здесь встроены конвертор валют, калькулятор, даже возможность менять мелодию звонка, зажрались, сволочи! Плюс множество игр, картинок, что сопровождают отправку и получение писем, есть, понятно, и распознавание голоса, а это значит, что можно набирать голосом, не отрывая руки от баранки, да и вообще управлять этим уже не телефоном, а чем-то иным... нет, это уже точно не телефон!

Утром на воротах особняка Гриць всмотрелся с некоторым удивлением. Тоже знает, что Сергей всего неделю тому усадил меня за руль. Я поддал газу, круто вывернул и лихо вписался на стоянке между мерсом и джипом, каждый тысяч по пятьдесят. Сердце колотится как у зайца, за одну царапину на мерсе или таком джипе возьмут пятеро таких оппелей, но я вылез с самым невозмутимым видом.

- Конон у себя?

- Будет к обеду, - сообщил Гриць. - А пока мыши танцуют на столе.

Через открытое окно будочки я рассмотрел на экране компа горящие здания и следы на стенах от разрывов снарядов. Знакомая картинка, лет пять тому и я здесь проходил с гранатометом в руках в личине ядреного Дюка. Как приятно чувствовать себя старше всех этих горилл, полковника КГБ и даже самого Конона!

Мышь танцуют, я тоже мышь: зашел на халяву в Интернет, какое это счастье - выделенка, сразу проверил сайты поклонников Simа, эти фанаты вовсю делают новые скины персонажам, конструируют мебель, кофеварки, домашних животных, новые обои, так что я быстренько скачал самые интересные, распаковал, сбросил по локалке на комп Светланы Васильевне. Она приятно изумится, когда зайдет в магазин покупок, а там ассортимент расширится на треть только за ночь.

Вот еще одно важное отличие игр от кино и даже книг. Там лопай, что дают, и разве что, отложив книгу, можно закрыть глаза и помечтать, что ты бы героя спас, а злодея бы утопил, и вообще бы сделал по-другому... А здесь не только можно всякий раз по-другому, но и те нехилые возможности игры постоянно расширяются фанатами! Я прикинул, что с официального сайта разработчиков я скачал всего три добавки, а с фанатских - уже пару сотен. Женщины обычно изощряются в моделях одежды, причесок, обуви, старательно делают кольца, ожерелья, брошки, серьги, а мужчины либо сразу раздевают баб, либо наряжают их в амазонок, вамп, персонажей комиксов, а себя так и вовсе... Там по улицам ходят стадами батмены, супермены, люди-пламя, люди-молнии, хулки, торы...

По всему миру уже около трехсот сайтов, посвященных этой Sims. Еще больше - третьей кваке, а рекорд у - второй дьяблы: там вообще тысячи. А такие вот, как я, которым некогда моделиловать персонажи, или просто не умеют, скачивают себе в игру эти добавления, и вот игра становится все интереснее и интереснее. С кино такое невозможно, как и с книгой.

Я задумался, вздрогнул. Сердце тревожно и радостно стучало, словно почуяло близость Вероники.

Глава 25

В особняке Конона, как только сейчас до меня дошло, у всех есть свои экологические ниши: у Нюрки - кухня, у ботов - караулка, у Козаровского - операторская, только я до сего дня брожу, как тень отца Гамлета. Как там в Библии: птицы имеют гнезда, рыбы имеют норы, только бедный программист... не помню дословно, но в общем, у программера ни фига, а его самого - все.

В караулке грохот, крики умирающих, ругань. Я стрелялки ставлю в переводе Гоблина, он в выражениях не стесняется, от чего боты просто тащатся.

Сергей то ли вылетел, то ли просто уступил кому место за клавой. Единственный, кто оглянулся, кивнул:

- А чемпион... Ничего, вот подтренируюсь, я тебя под орех разделаю.

- А где Конон? - спросил я.

- Уехал на открытие бумкомбината, - ответил Сергей равнодушно.

- То-то я заглянул... а там пусто.

Он не заметил, что голос мой дрогнул и прогнулся, словно висячий мостик под мотоциклом, ответил буднично:

- Если он с ночевкой, то берет с собой Веронику. А Козаровский, ессно, обеспечивает боссу во всех поездах охрану.

- Так уж нужна?

Он отмахнулся.

- Так считается. Большие люди должны иметь при себе охрану. На самом деле, конечно, Вероника куда нужнее. Днем стенографирует, вечером спину чешет, массаж делает..

Его лицо разом стало серым, словно в полное солнечное затмение. Мир потемнел, а в ушах у меня тонко-тонко запищал комар.

- Вероника? - переспросил я не своим голосом. - Вероника?

Он взглянул с некоторым удивлением.

- А что не так? Это их работа.

- Да... конечно...

Я падал и падал в черноту, ибо солнце гаснет, а холод космоса охватывает, входит вовнутрь, леденит грудь. Да что случилось, что за Америку открыл? Это их работа, верно сказал Сергей. Почему все, а Вероника не должна?

- Она хорошая девушка, - сказал Сергей. - Учится где-то. Конон оплачивает ей учебу. Ее братишку отмазал от тюрьмы и устроил в закрытую мореходку. Пока закончит, дурь пройдет. Она сопровождает Конона везде... А иногда остается ночевать прямо здесь...

Меня передернуло. Невероятным усилием воли я передвинул небесные светила. Тьма медленно попятилась, только холод все еще гнездился в груди, не уходил, напротив - проник в кости.

- Но... как же Светлана Васильевна?

Сергей сказал равнодушно:

- Знаешь, парень... У больших людей и радости другие. А эти все ревности и прочее - это для мелочи. Если бы Светлана Васильевна обращала внимание на женщин Конона... жизнь в этом доме стала бы адом! А так бабы приходят и уходят, а она остается. Я не думаю, что шеф даже знает дорогу в ее спальню, но он ее любит и заботится о ней. Как о человеке, с которым вместе воевал, который его никогда не предавал, хотя соблазны были, и который теперь заслужил право на достойный отдых... Светлана Васильевна дружит со всеми женщинами, которых приводит Конон!.. А Веронику она любит, как дочку...

В горле у меня стоял ком. Я спросил как можно будничнее:

- А что... Вероника...

- Да ничего, - ответил он так же буднично. - И Вероника ее любит.

- Вот как, - сказал я сразу осевшим голосом. - Много работы, как говорится.

- Да, - засмеялся он. - Даже берут с собой в постель. Однажды мне пришлось из-за срочного дела вломиться к нему прямо в спальню... Скажу тебе, у нее классная фигура! И здоровый сон. Даже не проснулась, когда Конон наступил на нее, перелезая...

Он одобрительно прищелкнул языком. У меня от стыда, гнева и унижения потемнело в глазах. Она спит со стариком! Не просто в его кабинете проводит его гормональный тонус в равновесия, это делают все секретарши, но остается спать, ложится с ним в постель голая!.. И это ни для кого не секрет...

Чужим голосом я переспросил:

- Ей сколько, лет двадцать пять?

- Девятнадцать, - ответил он с интересом. - А что?

- Что? - вскрикнул я. - А ему лет пятьдесят?

Он хмыкнул, явно с гордостью за шефа.

- Недавно шестьдесят исполнилось.

Я прошептал, словно придавленный рухнувшей несущей балкой:

- Ше... шесть... шестьдесят? И он с нею спит?

- А чё нет?

- Нет, я не то... Я хотел сказать, и она с ним спит?.. И даже, может быть...

Он благодушно кивнул.

- Может, может. Еще как может. Кто здесь давно, тот хорошо знает даже некоторые подробности. Там не всегда шторки задвинуты плотно, а кто ночью дежурит в саду... гм... Ну, там как в твоих играх: одна рука на автомате, а другая... хе-хе!.. свободна.

Кровь прилила к моему лицу. Я чувствовал как в горле стало жарко, а голос, напротив, истончился до жалкого писка:

-Но это же... неправильно!

Он сказал неожиданно серьезно, в обычно насмешливом голосе я как-то опасно уловил предостережение:

- Молодость прекрасна в любом возрасте!

До обеда я прослонялся, словно броуновская частица. Можно бы в Интернет, но когда таскаешь в себе глыбу льда, не до сидений. Уколоться бы и отъехать, чтобы через каждые три минуты не выныривать из Зачарованного Королевства, где я уже расшвырял троллей и орков, успел прыгнуть на помост и могучим рывком разорвал цепи... Вероника рухнула в мои могучие руки, я тут же усадил ее впереди себя на коня, и мы понеслись в ночь.

Конскую гриву треплет ветер, это почти единственная одежда Вероники, ее лохмотья нельзя считать одеждой, но я целомудренно смотрю на раздвигающуюся степь, я сам обнажен до пояса, Вероника прижалась к моему могучему торсу, твердому как дерево, и горячему, как нагретый на солнце валун. Ее хрупкие плечи вздрагивают, моя широкая ладонь бережно и нежно придерживает ее за стан, старается не прижимать слишком сильно.

Сигнализация в порядке, в операторской на дежурстве Гриць, оглянулся с испугом, но, узнав меня, бодро отсалютовал. На большом экране массы мужиков в шапках-ушанках выбегают прямо под выстрелы, подпрыгивают и падают в корчах. Звук Гриць приглушил, но я помнил, что эти небритые мужики кричат на ломанном русском: "Откуда они пришли?", "Нас предали!", "Спасайтесь!", а Гриша в форме морского десантника войск Юсы без устали мочит этих тупых русских, это мясо, эти мишени...

- Там Нюрка накрывает на стол, - сообщил я.

- Уже? - удивился Гриць. Кивнул, - ах да, Конон же будет только к вечеру... Ладно, я вот только добью этих... гм, вот сволочи, я ж сам служил в такой части! Говорят, ты игру делаешь?

- Уже делаю? Если бы...

- Ты того, - сказал Гриць, - располагай мной. Не, я не программер, но если надо кому мозги вышибить, только укажи пальцем. Или кивни. Для тебя любой заказ задурно! По-дружески... и нет, я тебя уважаю, понял? Сильно уважаю.

- Спасибо, - пробормотал я и попятился. - Так ты, того, засэйвись и приходи пораньше. А то все пожрем.

В коридоре встретил Сергея. Он помахал рукой:

- Там Нюрка уже почти накрыла стол. Пойдем, успеем пивка перед обедом.

- Загляну к Светлане Васильевне, - сообщил я. - Не хотелось бы, чтобы у нее возникали затруднения.

- Я с тобой, - сказал Сергей. - А то сопрешь, что-нибудь.

К моему несказанному удивлению и радости Светлана Васильевна была в Интернете. На экране курсор ползал по списку сайтов фанатов Simsа. Вряд ли Светлана Васильевна владеет языками, но, судя по во всю работающей качалке, уже умеет что-то скачивать, раззиповывать, устанавливать в нужные директории. Ах, вон на столе раскрытый учебник по Интернету! Добрая душа стесняется дергать меня по пустякам...

- Светлана Васильевна, - сказал Сергей, - обедать спуститесь? Или вам сюда принести?

- Ах, Сережа, - ответила Светлана Васильевна, - вы не беспокойтесь, я знаю дорогу к холодильнику!

- Тогда мы пойдем. Андрий, если ты такой умный, то скажи, как пройти в кваке через сталелитейный завод? До середины еле-еле дохожу, там всякий раз мочат! Сто раз пробовал по всякому, но никак!..

- Зачем его проходить? - удивился я. - Только вошел, там слева трещина в стене. Шарахни в нее из гранатомета... Только отойди, чтобы осколками не достало. И все! Там проход прямо к ядерному центру.

Сергей хлопнул себя по лбу, смотрел на меня с гневным изумлением. Явно видел эту трещину сотни раз, проходил мимо.

Светлана Васильевна посмотрел на него, на меня, приятно изумилась:

- Андриша, как вы все это помните?.. У вас феноменальная память!

Я грустно отмахнулся.

- Светлана Васильевна, это вы сейчас можете бросить эту игру и взять другую, а я не мог. И никто не мог! Других просто не было. Это вам сейчас разом вывалили все богатство, накопленное за десять лет, а мы каждую игру ждали годами...

- Да и сейчас ждешь, - сказал Сергей. - ты ж сам говорил.

- Как ждем и сейчас, - согласился я. - Игры делаются медленно... Мы их все помним, каждый уровень, каждую ловушку, каждый квест! Это в старом уходящем мире помнили... а то и сейчас все еще помнят каких-то фаллиней или феллинь, но мы-то знаем, что дизайнер уровней Варкрафта это не какое-то зачуханное Джон Камерон, а "Близзард" или "Бука" - это не допотопные Голливуд и Мосфильм, выпускавшие не то матрешки, не то фильмы на целлулоидной пленке!

Я улыбнулся, дескать, шутю, но Сергей и даже Светлана Васильевна, похоже, понимают, что говорю серьезно.

Обычно Нюрка сперва накрывала стол, а потом звала нас: охранников, шоферов, садовника, только Вероника оставалась на своем месте. Как-то я не выдержал, поинтересовался, почему там, никто не удивился моему повышенному интересу, Сергей объяснил, что она довольствуется стаканом молока и бисквитным печеньем. Фигура, дескать...

Сегодня Конона нет, Вероники нет, мы сошлись в нижнем зале к столу загодя, поглядывали на Нюрку, Сергей отпускал железобетонные комплименты, Нюрка хихикала и раскачивала бедрами.

Антон поглядывал на стол, где появлялись блюдо за блюдом, потирал руки.

- Ничего так не согревает душу, как холодное пиво... Молодец, Нюрка! Хоть пива, но все же выпьем за хороших людей, нас так мало осталось.

Гриць сказал уныло:

- Все, что есть хорошего в жизни, либо незаконно, либо аморально, либо ведет к ожирению. Эх... ладно, откупоривай хоть пиво. Чем больше выпьет комсомолец, тем меньше выпьет хулиган.

Антон поддержал:

- Курить вредно, пить противно, а умирать здоровым - жалко. Нюрка это знает, вот сколько вредных вещей наворотила... Думает, не сожрем! Нет, мы такие, такие...

Он запнулся, а Сергей поддержал услужливо:

- Бизнесмены. Бизнесмены! А в бизнесе все должно быть прекрасно и прожорливо: и шестисотый мерс, и дача на Канарах, и Нюрка в интересной позе, и контрольный выстрел в голову.

Нюрка хихикнула, поинтересовалась:

- А что хорошего в контрольном выстреле?

- Контрольного выстрела удостаиваются лучшие, - заявил Сергей. - Как раньше простолюдинов вешали, а дворянам рубили головы, так и сейчас одних стреляют, а других всего лишь взрывают!

- С ума сойти, - пробормотал Антон.

Сергей сказал ядовито:

- Во эпоха! Стали сходить с ума те, у кого ума никогда и не было.

Антон сказал хмуро:

- Мы в университетах не кончали, понял? В тебе, Серега, есть только одна хорошая черта, она как раз делит мою жопу пополам.

Но Сергей уже вломился за стол, ухватил нож и вилку, огромная отбивная, прожаренная с кровью, исходила пьянящим паром, и он принялся резать ее так, словно горло монстру из Serios Samа. На реплику Антона отмахнулся:

- Стучитесь! И Вас откопают.

Мы заканчивали, когда со двора донесся гудок. Сергей оставил дверь в операторскую распахнутой, мы видели на удаленном мониторе как распахнулись ворота, вкатил черный мерс с затемненными стеклами.

- Конон, - сказал Сергей с удовлетворением. - С открытия бумкомбината. Хорошо, что так и не раздавили ни одной-единственной литры.

- Когда пьешь, - сказал Антон наставительно, - надо знать меру. Иначе можно выпить меньше.

- Да, - согласился Сергей, - пить надо в меру. Но надо...

Минут через пять появился Конон. Похудевший, поджарый, с темными кругами под глазами, вид усталый, но потер руки, сказал бодро:

- Нюра, и мне хоть половинку того, что ты подкладываешь Сергею. Ну что, Андрий, работа двигается?

Я не успел ответить, Сергей доложил бодро:

- Мы из-за этих компов даже английский начинаем осваивать!.. Нам бы прибавку за знание языков, как, помню, получал на кафедре... Я вон изучаю World Wide Wъeb, а Гриць учится произносить вслух: А who его знает?

Конон смотрел на меня, я отрапортовал:

- Не двигается - летит!

- Какие-то закупки сделал?

- Пока нет, - ответил я. - Рано еще... Но инструкцию от бухгалтера уже получил. Ну, что надо брать на все чеки, вплоть до бензина на бензоколонках.

Конон отмахнулся:

- Ерунда. Какие чеки на такие мелочи? Не бери в голову. Просто любой бухгалтер пытается все подмять под себя. А чеки - это следы, которые незачем оставлять. Понял?

Это я понимал, как и то, что каждый служащий на ключевой должности старается расширить свои полномочия и усилить вес своей должности. Особенно это касается вахтеров, которые любят проверять документы всякий раз, хотя прекрасно знают тебя в лицо, да уборщицы, что обязательно устремляется со шваброй туда, где остановились поговорить высокооплаченные сотрудники, и начинает остервенело тереть пол, мстительно перегоняя этих гадов в белых рубашках с места на место. Так что требование бухгалтера может быть и вполне невинного характера. Чтобы жаловаться на возросший объем работы и просить прибавки к жалованию.

Сергей сказал благодушно:

- Мы живем в переходный период. А в переходном никто не знает, на что брать чек, а что можно и на халяву...

Конон сказал с ожесточением:

- Мы живем не в эпоху перехода, а в эпоху дряни! В эпоху торжества дряни. Даже, когда фирмы создаем, и то выживает лишь одна из десяти, но фирмы лепятся по готовым шаблонам! А коммунизм, о котором мечтали все благородные люди во всем мире, взялись строить только у нас, в СССР. Да, шансов было еще меньше, чем один к десяти, это теперь понимаем. Но это теперь, когда видим, что не рассчитали силы... Черт, я за эту поездку насмотрелся. Из всех щелей повылезала дрянь, что отсиживалась, пряталась от работы, тайком воровала и трахалась, это у них называлось общечеловеческими ценностями...