Кондратьев. - И трамваи водили не кучера, а... м-м-м... Это как-то
по-другому называлось. - Его вдруг осенило: - Слушайте, Леонид Андреевич,
а что, если мы с вами сейчас пообедаем? И бутылочку винца...
огромный цветастый носовой платок. - Постойте... Я вам сказал, для чего я
к вам пришел?
океанолога Званцева?
с вами познакомился.
хорошо знаю Протоса и Званцева... В общем, Званцев сейчас придет. Николай
Евсеевич его зовут.
А то мне, знаете, как-то одиноко все...
У него было круглое, медного цвета лицо, густые темные, коротко
остриженные волосы, большие, стального оттенка глаза и прямой маленький
рот. Он молча пожал Кондратьеву руку, покосился на Горбовского и сел.
что любите, Николай Евсеевич?
овсяного киселя.
неспроста. Они умные и добрые люди, значит, они пришли не из пустого
любопытства, они пришли мне помочь. Они люди энергичные и деятельные,
значит, вряд ли они пришли утешать. Но как они думают помочь? Мне нужно
только одно..." Кондратьев зажмурился и немного постоял неподвижно,
упираясь рукой в крышку окна Доставки. Из гостиной доносилось:
Это философски необходимо. Бессмысленные движения руками и ногами
неуклонно увеличивают энтропию Вселенной. Я хотел бы сказать миру: "Люди!
Больше лежите! Бойтесь тепловой смерти!"
выгоднее перемещаться в вертикальном положении.
держись, Сергей Иваныч", - подумал он.
следом. - Он везде валяется. Причем сначала валяется в траве, а потом, не
почистившись, лезет на кушетку.
осматривать.
лицу, Сергей Иванович, я вижу, что преамбулы не нужно. Мы с Горбовским
пришли вербовать вас на работу.
"Океанская охрана". Мы выращиваем планктон - это протеин - и пасем китов -
это мясо, жир, шкуры, химия. Врач Протей сказал нам, что вам категорически
запрещено покидать Планету. А нам всегда нужны люди. Особенно сейчас,
когда многие уходят от нас в проект "Венера". Я приглашаю вас к нам.
суп. Званцев тоже начал есть, Кондратьев крошил хлеб.
что я справлюсь, я готов.
может у вас там заниматься.
Званцев. - Можно в охрану на планктонные плантации. Можно в патруль, но
там нужна очень высокая квалификация, это со временем. А лучше всего -
китовым пастухом. Идите-ка вы, Сергей Иванович, в китовые пастухи. - Он
положил нож и вилку. - Как я жалею, что ушел из китовых пастухов в
океанологию! Какие это были годы, Сергей Иванович!
небо на востоке... Всплывешь на поверхность, откинешь крышку люка,
выберешься на башенку и сидишь, сидишь, сидишь... Вода под ногами зеленая,
чистая, из глубины поднимется медуза, перевернется и уйдет под
субмарину... Рыба большая лениво так это проплывет... Хорошо!..
ему так нестерпимо захотелось немедленно сейчас же на океан, на соленый
воздух, что он даже дышать перестал.
Знаете, как это выглядит? Впереди и сзади идут старые самцы, по два, по
три в стаде, огромные, иссиня-черные, мчатся плавно, будто и не они
мчатся, а вода мимо них несется... Идут по прямой, а молодняк и щенные
самки - за ними... Старики ведь у нас ручные, ведут, куда мы хотим, но им
помогать надо. Особенно когда в стаде подрастают молодые самцы - те всегда
норовят стадо расколоть и увести часть с собой. Вот тут-то нам и работа.
Вот тут и начинается настоящее дело. Или вдруг касатки нападут... Ну, с
ними разговор короткий - акустическими пушками...
взглядом.
польза для людей, и добрые товарищи... и приключения... если захотите
особенно.
Д-звездолеты. Хочу, как Коля, на башенке... и чтобы медузы...
Владивосток. Занятия в школе переподготовки начинаются через два дня. Вы
уже пообедали?
посуду. Горбовский, доедая банан, помогал ему.
меня рейс в двадцать один тридцать.
отчетливостью подумал, что, куда-бы он ни приехал на этой странной планете
праправнуков, всюду в его распоряжении будет такой вот прекрасный тихий
домик, и добрые соседи, и книги, и стереовизор, и сад за окном...
переживает экс-штурман.
Спасибо вам за ласку.
увидимся.
Они пошли рядом по песчаной дорожке.
заинтересовались моей скромной персоной? Вы обо всех здесь так заботитесь?
хозяева. А вы пока гость. А почему именно мы... Видите ли, Сергей
Иванович, и я и Леня Горбовский в свое время были весьма тяжелыми
пациентами у врача Протоса. Он нас, как видите, спас. И он наш друг на всю
жизнь. И он попросил помочь вам.
Евсеевич, - сказал он решительно, - Женьке Славину я позвоню с дороги, а
сейчас едем к врачу Протосу.