в него.
опробовать ружье.
наступила мертвая тишина.
славный человек. И умница. Я ее еще по Земле немножко знаю.
готовила. А тебе вдруг приспичило бульона...
силуэты развалин. Потом что-то бесшумно задвигалось там. Длинная гибкая
тень поднялась над башнями и медленно закачалась, закрывая и открывая
яркие звезды. Снова скрипнула турель, и тень застыла. Юра затаил дыхание.
Сейчас, подумал он. Сейчас. Тень изогнулась, словно складываясь, и в ту же
секунду ракетное ружье выпалило.
протянулась к вершине холма, что-то гулко лопнуло, ослепительно вспыхнуло,
и снова наступила тишина. С вершины холма посыпались камешки.
гранату.
напополам.
но ничего не видел. Зашипела и лопнула над развалинами ракета, пущенная с
какого-то другого танка. Феликс выстрелил еще раз.
ничего не видел. Он подавал гранату за гранатой и вспотел. Стреляли с
обоих бортов. Феликс со страшным скрежетом поворачивал ружье на турели.
Затем включили ревуны. Тоскливый грубый вой понесся над пустыней. У Юры
заныли зубы и зачесались пятки. Стрелять перестали, но разговаривать было
совершенно невозможно.
прижавшись спиной к бортам, нахохлившись, плотно надвинув капюшоны. На дне
стояли раскрытые пластмассовые ящики с торчащими из них клочьями цветного
целлофана, в изобилии валялись расстрелянные гильзы, пустые обоймы. Перед
Юрой на ящике сидел Жилин, держа карабин между колен. На открытых щеках
его слабо серебрилась изморозь. Юра встал и посмотрел на Старую Базу.
Серые изъеденные стены, колючий кустарник, камни. Юра был разочарован. Он
ожидал увидеть дымящиеся груды трупов. Только присмотревшись, он заметил
желтоватое щетинистое тело, застрявшее в расщелине среди колючек, да на
одном из куполов что-то мокро и противно блестело.
темно-фиолетовым небом, покрытая серой рябью барханов, мертвая и скучная.
Но высоко над ровным горизонтом Юра увидел яркую желтую полосу,
клочковатую, рваную, протянувшуюся через всю западную часть неба. Полоса
быстро ширилась, росла, наливалась светом.
поднятая облавой. Солнце поднималось навстречу загонщикам, на пустыню
легли красные пятна света, и вдруг осветилось огромное желтое облако,
заволакивающее горизонт.
Точки появлялись, и исчезали, и снова появлялись на гребнях далеких
барханов. Уже сейчас было видно, что танки и краулеры идут на максимальной
скорости и каждый волочит за собой длинный клубящийся шлейф. Вдоль всего
горизонта сверкали яркие быстрые вспышки, и непонятно было - то ли это
вспышки выстрелов, то ли разрывы гранат, а может быть, просто сверкание
солнца на ветровых стеклах.
разворачивал на турели свой длинный гранатомет. Несколько Следопытов
кинулись к левому борту. Загонщики стремительно приближались. Теперь до
них было километров пять-семь, не больше. Горизонт заволокло совершенно, и
было видно, что перед загонщиками катится по пустыне дымная полоса
вспышек. Мегафон проревел, перекрывая вой сирен:
вздрагивают от выстрелов, и видел белые вспышки над бортом, и никак не мог
понять, куда стреляют и по кому стреляют. Феликс хлопнул его по капюшону.
Юра быстро подал гранату и сорвал колпачок со следующей. Тупо и упрямо
выли сирены, грохотали выстрелы, и все были очень заняты, и не у кого было
спросить, что происходит. Потом Юра увидел, как с одного из приближающихся
танков сорвалась длинная красная струя огня, похожая на плевок, и утонула
в дымной полосе перед цепью загонщиков. Тогда он понял. Все стреляли по
этой дымной полосе: там были пиявки. И полоса приближалась.
еще не остановился, когда кузов его распахнулся и оттуда выдвинулась
огромная черная труба. Труба стала задираться к небу, и когда она застыла
под углом в сорок пять градусов, Следопыты Кузьмина горохом посыпались
через борта и полезли под гусеницы. Из кузова повалил густой черный дым,
труба с протяжным хрипом выбросила огромный язык пламени, после чего танк
заволокло тучами пыли. На минуту стрельба прекратилась. На гребне бархана,
метрах в трехстах, ни к селу ни к городу вспучился лохматый гриб дыма и
пыли.
другой две гранаты и оглянулся на танк Кузьмина. В пыли было видно, как
Следопыты с натугой выволакивают трубу из кузова. Юре даже показалось, что
сквозь рев и треск выстрелов он слышит невнятные проклятья.
ближе. И, наконец, Юра увидел. Пиявки были похожи на исполинских
серо-желтых головастиков. Гибкие, необычайно подвижные, несмотря на свои
размеры и, вероятно, немалый вес, они стремительно выскакивали из тучи
пыли, проносились в воздухе несколько десятков метров и снова исчезали в
пыли. А за ними, почти по пятам, неслись, подскакивая на барханах, широкие
квадратные танки и маленькие краулеры, сверкающие огоньками выстрелов. Юра
нагнулся за гранатами, а когда он выпрямился, пиявки были уже совсем
близко, огоньки выстрелов исчезли, танки замедлили ход, на крыши кабин
выскакивали люди и размахивали руками, и вдруг откуда-то слева, огибая
машину Кузьмина, на сумасшедшей скорости вылетел песчаный танк и пошел,
пошел, пошел вдоль пыльной стены, через самую гущу пиявок. Кузов его был
пуст. Вслед за ним из пыли выскочил второй такой же пустой танк, за ним
третий, и больше уже ничего нельзя было разобрать в желтой, непроглядно
густой пыли.
развернул ракетное ружье в сторону Старой Базы. Внезапно сирены замолкли,
и сразу стал слышен грохот десятков двигателей, лязг гусениц и крики.
Феликс больше не стрелял. Он потихонечку передвигал ружье то вправо, то
влево, и пронзительный скрип казался Юре райской музыкой после сирен. Из
пыли появилось несколько человек с карабинами. Они подбежали к танку и
поспешно вскарабкались через борта.
Акунин Борис
Каргалов Вадим
Ковальчук Вера
Березин Федор
Шилова Юлия
Акунин Борис