сил, чтобы приветствовать пассию. - И ты явилась, кошка драная... Ну иди,
иди ко мне, обнять не сумею, но в морду плюнуть во как способен!.. - и он
харкнул в нее. Неожиданно для самого себя обильно и мощно, настоящую
слюнную гранату метнул, но, к несчастью, промазал. Градусов на десять
всего причем. Оскорбленный до глубины души собственной неловкостью, чуть
не зарыдал. Сил для второго плевка не оставалось.
оружием и затянутая в боевой черный ноночий комбинезон. - Пес шелудивый.
Это его, что ли, госпожа требует?..
прикрывающим собственно нос, переносицу и участок лба.
поглаживая себя по груди. Вилли с отвращением заметил, как ногти патлатой
блондинки почесывают левый сосок, коричневый и расплывшийся, и как это
бывшее плоским пятно набухает, формируется в шарик, выпячивается,
увеличиваясь в размерах прямо на глазах. - Я хотела себе взять, но
госпожа... - Вспухший на левой груди шарик, терзаемый кончиками пальцев,
эта гнусная ноночья выпуклость, способна была привести человека в ярость
одним видом своим, а зрелище механического возбуждения, которое Вилли
привелось наблюдать, вогнало его в состояние полнейшей прострации - ярость
переполнила пленника и он чуть было не лишился сознания. Обессиленный и
лишенный возможности без промедления вступить в драку, Вилли распластался
на постели как дохлая крыса, припечатанная прикладом винтовки к бетону.
- ух и натешусь же... По кусочкам его накромсаю... - она пощупала свой
распухший нос, залепленный пластырем.
надулась блондинка.
Но все равно он потом - мой. Надо же, в кои-то веки вышла в патрульный
маршрут поразмяться, по старой памяти порыскать, от кабинетной рутины
отдохнуть, а тут этот!..
патрульной, или кто она там, и лизнула ту в щеку. Патрульная лапнула ее за
обнаженную грудь и покрутила двумя пальцами вставший сосок. Блондинка
охнула и отступила.
наблюдал за нонками, тошнота, выворачивающая кишки наизнанку, опять
полезла на волю. И Вилли сам себя надоумил, рывком перекатился на бок,
свесил голову с постели, над полом, исторгая протаранившую плотину
сдерживания блевоту. Невмоготу человеку за нонками глядеть без рвотных
последствий.
последние порции гнусной слизи, как вдруг услыхал за спиной противное
хихиканье и почувствовал, как по его голому заду запрыгали прикосновения
чего-то твердого и царапающего. Словно впивался коготь какой-то птицы,
скачущей по ягодицам.
"Это ствол автомата!". Ствол пробороздил правую ягодицу и скользнул между
полушариями... раздвинул, вжался...
перевернуться на спину. Блевотина потекла на подбородок, и Вилли крикнул,
брызгая слизью во все стороны: - Убери пушку, тварь патлатая!!!
перевернувшемуся на спину пленнику в пах, нещадно прищемив мужское
достоинство.
руку. - Только не спусти курок!! Госпожа!..
разматывай щенка давай поживей, сестра...
карманчика шортов крохотный инъектор. - Госпожа велела... и новые повязки
наложить... круто ты его в лифте...
отступила в угол. Помолчав, вдруг пожала плечами, зазвенела амуницией: -
Ошалел гаденыш! бредит. - И проворчала что-то тихо, неразборчиво,
поглаживая равномерную щетину накоротко остриженных волос.
Славный мальчик, славный, - хваля его, забормотала она, наклоняясь над
пленником и всаживая ему в бедро металлическое жало инъекторной иглы. - Не
стоит драться с девочкой, все равно не побьешь...
принялась разбинтовывать его голову, и он, подумывая о том, что откусить
ей сосок, эту отвратительную выпуклость, было бы весьма благородно с его
стороны, закрыл глаза и постарался ни о чем не думать, памятуя о том, что
блондинка отпрянет и отскочит раньше, чем он поспеет вонзить зубы.
самое ухо нонка, обжигая своим ароматным до омерзения дыханием, - можно же
так нежненько, легонечко покусать, полизать можно язычком, губками
погладить...
вырвусь и расколочу свой череп окончательно, расколю об стенку!..
Вилли "не подойдет" неведомой госпоже и тогда обязательно поступит в ее
личное владение... "ЖИ - ВЫМ НЕ ДАМ - СЯ, - мрачно и отчетливо подумал
Вилли, подразумевая, что нонка услышит и поймет. - А МОЕГО БРАТА ФРЕДДИ
ПРОЗВАЛИ НОНКОРУБОМ, ПОТОМУ ЧТО ОН НИКОГДА В ЖИЗНИ НЕ БИЛ НОНОК. ОН ИХ
ПРОСТО УБИВАЛ. ГОЛОВЫ ОТРУБЫВАЛ.".
Поглядим, поглядим, что госпожа скажет...
но не сумел. Само собой разумеется, вообще не думать, будучи в сознании,
Вилли не наловчился, как ни тужился: и по этой причине с наслаждением
выплескивал и метал нонке в мозги все потоки ядов и хранилища бомб
сквернословия, которые имел в арсенале памяти. Даже те, смысла которых не
понимал, но которые использовали брат и особенно папаша, живший в Городе
еще _д_о_ нонок. Если не врал. Вилли слабо верил, что когда-то такое могло
быть.
Вилли семенил мелкими шажками, подталкиваемый в затылок непреклонным
стволом автомата патрульной Дайаны. Только сейчас Вилли осознал, что
разгуливает голышом посреди снующей по коридору оравы нонок; не считая
бинтов, намотанных на голове и верхней половине туловища, пленник был
раздет до нитки, даже паршивых тапочек на ноги не обули, раздраженно думал
он, обдирая подошвы, шаркая по усеянному всевозможным мусором бетонному
полу. Коридор был длинный, и нонка зловредная протолкала пленника в самый
его конец, сквозь строй дверей, тянущихся по обеим сторонам. Затем пихнула
налево, в новый предлинный коридор. По бокам этого туннеля ряды дверей не
тянулись, стены сплошь из стекла оказались сработаны, стекла,
перемежаемого опорными железобетонными столбами, и Вилли подумал, что
теперь его ведут по чему-то, весьма напоминающему галерею. Переход
откуда-то куда-то. Нонка пихала его стволом по оси коридора, и Вилли
принялся ненавязчиво смещаться левее, чтоб мельком глянуть вниз, через
окно. Дайан злобно пнула его по заднице носком сапога и гаркнула: - Топай
по центру, гаденыш собачий!!
обозреть...
последнее слово за нонкой. - Ствол тебе в дырку!..
Ты принес мне ни на что не годную шкурку. Пойди и принести изволь то, за
чем я тебя посылал.
не годно, толку не будет. Я тебя прогоню. А теперь иди.
вначале.
брезгливо отбросил в огонь. Вспышка озарила внутренность пещеры, на
мгновение вышвырнула тьму прочь, даже из дальних углов и закоулков.
разве сунешься в пламя?
пузырями, бурлило в небольшом горшке; облизал палец и удовлетворенно
почмокал губами.
шаман пробует на язык смертельный яд, применяемый на практике лишь с
одной-единственной целью, вполне определенной и функциональной, а именно:
для сокращения численности врагов, - такой счастливчик не сходя с места
вывихнул бы челюсть, отвесив оную: не имело бы границ изумление, которое
он испытал бы при виде того, как Кан-Кудалб запросто лижет отраву,
Березин Федор
Василенко Иван
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Мурич Виктор