звонить Мэгги. Значит, это было предостережение. Не будучи посвящен в тайну
их брака, Сэм, наверное, о многом догадывался, и, кроме того, разговоры о
разводе и необходимости соблюдать в связи с этим предельную осторожность
велись при нем.
своем легкомысленном отношении к предстоявшему испытанию. Ресторан оказался
итальянским семейным заведением, крошечной забегаловкой для местного люда,
где немногие посетители располагались за столиками у бугристых стен. Другие
- ожидали заказанных на дом обедов у входа. На мгновение Мэгги почувствовала
себя не в своей тарелке, понимая, что одета с неподобающей случаю роскошью -
на нее глазели со всех сторон. Настолько неуместной она не чувствовала
себя... пожалуй, никогда.
официанту. Проклятый Ник Фортуна... он еще и галстук оставил в машине и
теперь, в своем сером костюме и шелковой рубашке с распахнутым воротом,
чувствовал себя совершенно как дома. Это, разумеется, была месть за
полуторачасовое ожидание, пока Мэгги "бегала наверх ополоснуться и
причесаться". Она понежилась в горячей ванне, не спеша помыла волосы,
сделала маникюр и макияж, прежде чем облачиться в изящное черное вечернее
платье от Оскара де ла Рента. К нему были подобраны босоножки мягкой кожи на
высоком каблуке и высокие розовые, с микроскопическими черными муравьишками,
перчатки от Изабель Канова. Одетая таким образом, она чувствовала себя
подготовленной к чему угодно Но недооценила Ника.
покачивая в руке стакан виски, - занимался делами. О задержке не было
сказано ни слова; он с самым искренним видом сделал комплимент ее наряду.
Сразу надо было догадаться, что он устроит нечто подобное. Ник Фортуна - не
из тех, кто подставляет правую щеку после удара по левой. И вот, вместо того
чтобы привезти в элегантное заведение, к каким она привыкла, он препроводил
ее сюда.
грузовиков, - язвительно заметила она.
своим вкусом ради того лишь, чтобы проучить тебя. Еда здесь превосходная,
хотя обстановка и оставляет желать лучшего.
поступить не по-твоему. И тебе не пришло в голову спросить, где я собираюсь
ужинать. Ты облачилась в боевые доспехи, чтобы не оставить мне выбора. Ты
хотела, чтобы я играл на твоем поле, в элегантном окружении, где я
чувствовал бы себя человеком низшего сорта.
подсознание, толкающего к самозащите.
Ты вынудил меня. Не нравится - сам виноват. Скажи спасибо, что я не
приказала Сэму вышвырнуть тебя из дома.
Под бархатистостью голоса почувствовалась сталь.
голову, склоненную над меню. Он поднял глаза и перехватил ее взгляд.
восхищение тем, как быстро она преодолела неловкость - с естественной
грацией человека, способного чувствовать себя как дома в любой ситуации. Это
лишний раз подтверждало крепнувшее в нем ощущение, что под маской фривольной
светской дамочки скрывается гораздо более сложная женщина... здоровое ядро,
может быть, несколько покрывшееся ржавчиной от долгого бездействия в той
комфортной жизни, которую она вела, но не испортившееся. И вдруг она снова
удивила его - она рассмеялась.
вел себя так холодно и учтиво. Но я тебя действительно достала!
Обожаю хот-доги, гамбургеры и тому подобные непотребности. Сэм не допускает
их в дом, и могу поклясться, что он учуял бы за двадцать метров, если бы я
съела гамбургер.
в твоей жизни. Похоже, у тебя очень... близкие отношения с прислугой.
Если Ник Фортуна желает что-то узнать, он может снизойти до прямого вопроса.
исподволь приближались к интересующей их теме.
способности? Потому, что дома его кастрировали?
коленях. Он нарочно поддевает, чтобы получить преимущество. Беда в том, что
ей не приходит в голову ничего достаточно отрезвляющего, чтобы поставить его
на место. Застывшее в бледной надменной маске лицо скрывало ее внутреннюю
растерянность.
изобретательный в постели. Сэм так же хорош на деле, как на вид?
сквозь обнаженные в улыбке зубы. - Ты отвратителен.
- Ты краснеешь? Неужели я смутил тебя, легендарную кокетку? Мне казалось,
что подобного рода шуточки - хлеб и вино для твоего окружения...
просматривать его невидящими глазами.
не решалась. Периферийным зрением она видела, как краснота спускается на
грудь, щедро открытую глубоким вырезом платья.
своего меню, чуть кривя рот от волн враждебности, пронизывающих атмосферу.
Он был страшно доволен собой. После каждой новой встряски она все дольше
приходила в себя. У него было ощущение, что Мэгги Коул привыкла легко
укрощать строптивых мужчин. Тем более интригующим оказался факт, что он
способен привести ее в смятение. Не говоря уже о том, насколько этот факт
льстил его самолюбию. - Если я накормлю тебя, ты перестанешь злиться?
выходило по-твоему
захлопнула меню, уверенная, что непривычный румянец сошел. - Сначала selsh,
а потом osxo buco, - сказала она молодому официанту, неуверенно топчущемуся
у столика и пытающемуся делать вид, что его не интересует разговор.
кувшина со льдом. За этим занятием он искоса взглянул на Мэгги и пробормотал
что-то по-итальянски. К счастью, замечание было очень лестным, и Мэгги не
удержалась от того, чтобы поблагодарить его на безупречном итальянском,
мягко блеснув глазами. Молодой человек, как и следовало ожидать, смутился до
дрожи в руках, и Мэгги была вознаграждена брызгами ледяной воды. Несчастный
мальчик, чуть не плача, разразился потоком извинений, пытаясь промокнуть
результаты своей неловкости. Только заверения смеющейся Мэгги, что платье
выдержит эту небольшую стирку, слегка успокоили его.
счастлива принимать услуги от такого милого представителя мужского племени,
вскружили ему голову и с лихвой вернули самоуважение.
холодно поинтересовался Ник, когда порядок был восстановлен.
забавной сценой.
голову не приходило, что об этом можно беспокоиться всерьез. - Платье, между
прочим, уникальное. Как и ты. - Никто из ее знакомых не стал бы волноваться
из-за испорченного платья. Платья, как и любовники, считались
легкозаменимыми, независимо от стоимости.
удивился. Наверняка ожидал, что она вежливо отмахнется.
Акунин Борис
Махров Алексей
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Березин Федор