Чтение 18–й страницы книги ~Двойная игра~

Ничего не скажешь, усилий он не пожалел, интересно только, по какой причине, подумала Кэсси. Хотя, возможно, в этом вообще не было никакого тайного умысла и она напрасно подозревает его во всех смертных грехах.

– Я искренне вам благодарна, Майлз. Помещу ваш подарок на самом видном месте, чтобы все могли полюбоваться. – Она поставила флакон на книжный шкаф. – Извините, я на минуту оставлю вас, проверю, как там наш ужин.

– Можно узнать, чем вы задумали меня порадовать? – улыбнулся он.

– Пусть это будет для вас сюрпризом.

Он прошел за ней на кухню и стал смотреть, как она заканчивает приготовление зеленого салата, единственного блюда, над которым она трудилась сама. Заправка была куплена в одном из ближайших магазинов, но, к счастью, Кэсси успела перелить ее в свой соусник.

– Если все остальное так же вкусно, то меня ожидает поистине королевское угощение, – сказал Майлз, облизывая палец, который только что окунул в приправу.

– Вы не поможете отнести это в гостиную? – попросила она Майлза. – А я возьму закуски.

Ужинали они за небольшим обеденным столом в дальнем конце гостиной. Трепетное пламя свечей в серебряных канделябрах озаряло комнату, искрилось в хрустальных бокалах и на позолоте дорогого зеленого фарфора.

– Выше всех похвал, – сказал Майлз, доедая последний кусочек нежнейшего лангуста в шафранном соусе, с гарниром из прозрачных ломтиков помидора и огурца. – Наверное, не один час потратили, чтобы все это приготовить.

– Это совсем не так трудно, как кажется, – скромно заметила Кэсси.

Главное блюдо, филе молодого барашка с петрушкой и чесночной подливкой, вызвало еще большее восхищение, как и десерт, состоящий из малинового суфле.

– Уверен, что даже в «Ле Гаврош» нас не накормили бы лучше, – заключил он, располагаясь с чашкой кофе на диване.

– Как приятно такое услышать, – проворковала Кэсси. – Но, по-моему, вы преувеличиваете.

– Вовсе нет. Вы могли бы открыть собственный ресторан. Вам не приходила в голову такая мысль?

– Никогда! – резко ответила она, повергнув его в полное недоумение, и тотчас спохватилась. – Я… э-э… я хочу сказать, что мне это не по карману.

– Я бы с удовольствием помог вам.

Любопытно, искренне он это сказал или просто польстил, чтобы обезоружить ее? Кэсси нервно закусила губу. Может, было бы лучше купить все в дешевой китайской забегаловке?

– Это чересчур большая ответственность, – сказала она, предпочитая не рисковать. – И вообще, мне нравится моя теперешняя работа. Кстати, раз уж мы заговорили о работе: как вы познакомились с Генри Барлоу?

– Университет, в котором я читал лекции, присудил ему почетную степень. А после официальной церемонии мы с ним разговорились, и кой-какие мои идеи вроде бы пришлись ему по душе. Он пригласил меня приехать в Лондон, предложил работу, ну а остальное, так сказать, уже история.

– У вас в семье все такие удачливые?

– Каждый по-своему. Мой отец, как вы знаете, отошел от дел, а сестры решили посвятить себя детям. – На его лице появилось выражение неподдельной нежности. – У меня одиннадцать племянников и племянниц, и когда мы собираемся все вместе – это настоящее стихийное бедствие. К счастью, оно случается не так уж часто. – В его голосе слышалась искренняя теплота, и было ясно, что эти слова – просто шутка.

– Удивительно, выросли вы в счастливой семье, а сами так и не женились, – как бы констатируя факт, сказала Кэсси.

– Наверное, потому, что не встретил подходящей девушки.

– Вы когда-нибудь были по-настоящему привязаны к кому-нибудь… помимо Сары? – набравшись смелости, спросила Кэсси.

– Нет… хотя в последнее время был очень близок к этому.

Кэсси почувствовала, как забилось ее сердце.

– Я случайно не знаю, кто эта счастливица?

– Думаю, что знаете. Это вы, – едва слышно прошептал он и, заключив ее в объятья, мягко увлек на подушки дивана.

Просто не верится, что эти губы, которые она привыкла видеть твердо сжатыми, способны целовать с такой нежностью. Кэсси словно тонула в неумолимой пучине его объятий, отчаянно пытаясь вынырнуть на поверхность, из последних сил сопротивляясь нарастающему в ней ответному чувству, а он, бесконечно терпеливо, сдерживая страсть, ласкал ее губами и будто погружал в бездонные глубины.

Желание боролось в ней со страхом, и желание победило – она раскрыла объятия и, отдаваясь его ласкам, крепче прижала Майлза к себе. Ее тело расслабилось, каждая его клеточка стремилась навстречу Майлзу, губы приоткрылись, принимая сокровенное тепло его языка. Вихрь страсти захлестнул ее, она почувствовала, что не в силах более противостоять могучему напору его желания, и, забыв обо всем, бросилась в этот дивно прекрасный и полный несказанного блаженства огненный поток. Руки Майлза скользнули под юбку, нежно лаская бедра Кэсси и шелковистую кожу живота, и каждое прикосновение все ярче разжигало бушующее в ней пламя. Но когда его пальцы поползли ниже, Кэсси вскрикнула и оттолкнула его от себя.

– Почему? – услышала она хриплый тихий голос, увидела разгоряченное недоумевающее лицо Майлза. – Ты ведь хочешь того же, что и я.

– Это не имеет значения, – гневно сказала она. – Вы обещали, что ничего такого не будет. Я вам поверила, иначе не пригласила бы к себе.

– Просто не понимаю, из-за чего весь этот сыр-бор. Мы оба взрослые люди и оба свободны делать что хотим. Так почему же?..

– Мне вовсе не улыбается стоять в очереди с остальными.

– Почему бы не предположить, что именно на вас очередь и закончится? Секунду-другую Кэсси молча смотрела на Майлза. Его лицо ничего не выражало, невозможно было понять, о чем он думает. Ей очень хотелось поверить в то, что стояло за его словами, но она сомневалась, правильно ли поняла его. И что еще хуже: не доверяла ему самому.

Здравый смысл подсказывал, что для Майлза она, как и вообще все женщины, только партнер в увлекательной игре. Он понял, в чем прошлый раз допустил ошибку, и изменил стратегию. Для него она интересна как приз за победу в его игре, и, если для этого нужно притвориться влюбленным, он не остановится перед притворством.

– Я считала, что продолжительные отношения идут вразрез с теми правилами, какие вы установили для себя, – отчеканила она.

– Из каждого правила есть исключения!

– У меня нет желания пополнить собою длинную цепь исключений! – отрубила Кэсси.

Их взгляды встретились. Ее светло-карие глаза смотрели непокорно и вызывающе, в его же стальных она прочла готовность принять вызов. – Я говорю серьезно, Майлз. Если вы не хотите со мной считаться, я от вас уйду.

– Но это уже удар ниже пояса! Легче расстаться с подругой, чем с хорошей секретаршей… а я, как вы помните, считаю вас лучшей из всех когда-либо работавших у меня секретарш.

– Благодарю, – выдавила Кэсси, презирая себя за то, что любит его, хотя прекрасно понимает, что он видит в ней только сексуальный объект.

– Не стоит злиться на меня из-за происшедшего, – сказал он. – Вы очень красивая женщина, и любой нормальный мужчина на моем месте поступил бы так же.

Это, конечно, были не извинения в полном смысле слова, но Кэсси приняла их, потому что теперь ей так было удобно. Она приехала в Лондон с определенной целью и, хотя эта цель изменилась (она только сейчас отдала себе в этом отчет), не была пока что вполне готова раскрыть свои карты. Задерживаться Майлз не стал, да она и не ожидала этого и, молча проводив его к выходу, закрыла дверь еще прежде, чем он сел в машину. Какой удручающий конец, а ведь вечер начинался на редкость удачно.

Кто это продумал, что любовь – восхитительное чувство? Ну разве что если она взаимна; для нее же, для Кэсси, это сплошное страдание. Ей придется собрать себя в кулак, чтобы изо дня в день видеть Майлза и притворяться совершенно равнодушной. А каждая новая его подруга будет для нее как очередной удар ножом в сердце.

Интересно, как он воспримет известие, что Кэсси Эллиот и Кэтрин Барлоу – одно и то же лицо? Выйдет из себя? Или она все же сумеет убедить его, что все ее уловки и хитрости вызваны опасениями, что он никогда бы не согласился по своей воле научить ее управлять издательством «Барлоу»? Однако сейчас ее планы круто изменились. Настолько круто, что Кэсси сама себе удивлялась.

В свое время она обещала Лайонелу Ньюмену сделать Майлза своим партнером, исполнив тем самым желание отца, которое тот не успел осуществить. Теперь же она решила сделать намного больше: отдать ему половину своих акций и поставить его во главе всей компании. После этого она вернется в Нью-Йорк и попытается как-то склеить осколки собственной жизни. Она сделала все возможное, чтобы Майлз влюбился в нее, и если он по-прежнему видит в ней лишь предмет для постельных игр, то пошел он к черту.

Придя к этому решению, Кэсси почувствовала, будто у нее с плеч свалился огромный камень.

ГЛАВА 14

Наутро Кэсси изменила свое решение. Не относительно того, чтобы поставить Майлза во главе всего издательства, – это пересмотру не подлежит, – а относительно своего намерения вернуться в Нью-Йорк.

Черт! Она же любит его! И разве можно сдаваться без борьбы? Отныне она откажется от саркастического тона в общении с ним, станет более мягкой и женственной, и если ей удастся пробудить в нем не только желание, но еще и нежность, то, возможно, он снимет оборону и не будет столь агрессивен.

В понедельник, когда Кэсси приехала утром в издательство, Майлза она не застала. Он был на деловом завтраке с полиграфистами и собирался вернуться к десяти, чтобы встретиться с Клайвом Гордоном, шефом рекламного агентства, который одновременно ведал финансовой стороной рекламы «Барлоу». Она часто говорила с ним по телефону, но ни разу до сих пор не встречала – и была приятно удивлена, увидев весьма симпатичного молодого человека чуть старше тридцати.

Судя по первым же его словам, Кэсси тоже произвела на него самое благоприятное впечатление.

– Если б я знал, что внешность у вас под стать вашему прекрасному голосу, я бы давно здесь побывал!

Губы Кэсси дрогнули в едва заметной улыбке, но ответила она сугубо деловым тоном:

– Господина Гилмора пока нет… у него была назначена деловая встреча на более раннее время… но он вот-вот подойдет.

– Я бы не возражал, если бы он задержался подольше.

Разумеется! Не зря же он окинул ее лицо и фигуру оценивающим взглядом! Глядя на его будто высеченное из камня мужественное голубоглазое лицо, Кэсси подумала, что была бы не прочь встретиться с ним в нерабочее время.

– Как вам нравится работать здесь? – продолжил Гордон. – Вы ведь в издательстве недавно, не так ли?

– Совершенно верно, – послышался с порога голос Майлза. – Заходи, Клайв. Я в твоем распоряжении.

Он коротко кивнул Кэсси и увел Гордона в свой кабинет.

Полчаса спустя он позвонил и попросил ее принести кофе, а когда она с чашками вошла в кабинет, Майлз даже головы не поднял от лежащего на столе макета рекламы. Не поймешь, то ли он по-настоящему увлечен обсуждением, то ли злится на нее за полученный в субботу отпор.

Был уже полдень, когда Клайв Гордон вышел от Майлза и, остановившись у ее стола, спросил, пойдет ли она в отель «Савой» на прием, который издательство устраивает по случаю выхода новой книги одного из своих лучших авторов. – Да, – ответила Кэсси.

– Некоторые собираются после этого посидеть в «Аннабел». – Он назвал один из самых престижных ночных клубов Лондона. – Если вы свободны, я буду рад вас пригласить.

Уверенная, что среди этих некоторых окажется и Майлз, она кивнула в знак согласия.

– Спасибо. Я с удовольствием.

– Чудесно? – воскликнул Гордон. – В таком случае до встречи в «Савое».

Едва за ним закрылась дверь, как Майлз вызвал ее в кабинет.

– Клайв назначил вам свидание? – с места в карьер спросил он.

– Почему вы спрашиваете?

– Потому что он известный бабник.

– Как говорится, чья бы корова мычала!..

– Я по крайней мере не был дважды женат и разведен, – буркнул он.

– Ну что ж, может, в третий раз ему повезет, – проворковала она.

Ответить Майлз не успел – помешал телефонный звонок; Майлз снял трубку, а Кэсси вернулась в приемную, к своему столу.