дворянам, или дружине, спешил от берегов Балтийского моря к Днепру; прибыв
в Новгород, собрал Вече на Дворе Ярослава и предложил народу отмстить
Всеволоду Чермному за обиду Князей Мономахова племени. Граждане любили
Мстислава (ибо он старался им угождать) и единодушно ответствовали:
"Князь! Куда обратишь свои очи, там будут наши головы!" Сие усердие вдруг
охладело на пути. Новогородские воины поссорились с Смоленскими, убили
одного человека в драке и торжественно объявили, что не хотят идти далее.
Напрасно Князь звал их на Вече; напрасно думал усовестить неблагодарных:
никто не слушал его повеления. "Итак, мы должны расстаться", - сказал
Мстислав без всякой укоризны; дружески простился с ними и вышел с братьями
из Смоленска. Новогородцы изумились: тогда Посадник Твердислав напомнил
им, что предки их гордились усердием к добрым Князьям, охотно умирали за
Ярослава Великого и служили примером для других Россиян. Сия речь тронула
Новогородцев, легкомысленных, однако ж чувствительных к народной чести, ко
славе великодушных подвигов. Они догнали Князя и, пылая ревностию,
нетерпеливо желали битвы. Скоро война кончилась. Города отворяли ворота;
два Князя отдалися в плен.
умер; а брат его, Глеб, видя опустошение земли своей, покорностию и дарами
купил мир.
уступил его Князю Смоленскому.
области, возвратился в Новгород, но скоро объявил жителям на Вече, что
дела отзывают его в южную Россию; что он будет всегда защитником
Новогородцев, однако ж дает им волю избрать себе иного Князя. Народ
сожалел об нем; долго рассуждал, кем заменить Князя столь великодушного;
наконец отправил Посадника, Тысячского и десять старейших купцов звать
Феодора Всеволодовича, Мстиславова зятя.
Тверь некоторых окованных цепями чиновников, велел разграбить двор
Тысячского, оклеветанного врагами, взяв под стражу сына и жену его.
Возбужденный самим Князем к действиям своевольным, народ искал жертв,
новых преступников; умертвил сам собою двух знаменитых граждан; а Князь с
досады на сих мятежников уехал в Торжек. Между тем в окрестностях
Новагорода сделался неурожай: Ярослав, ослепленный злобою, захватил весь
хлеб в изобильных местах и не пустил ни воза в столицу. Тщетно послы
убеждали Князя возвратиться: он задерживал их в Торжке, призвав к себе
жену из Новагорода, где уже свирепствовал голод. Четверть ржи стоила около
трех рублей шестидесяти копеек нынешними серебряными деньгами, овса рубль
7 копеек, воз репы два рубля 86 копеек. Бедные ели сосновую кору, липовый
лист и мох; отдавали детей всякому, кто хотел их взять, - томились,
умирали.
бежали в соседственные земли, чтобы избавиться от ужасной смерти. В
последний раз Новогородцы молили Ярослава утешить их своим присутствием.
"Иди к Св. Софии, - говорили они: - или скажи, что не хочешь быть нашим
Князем". Он задержал и сих Послов, вместе с купцами Новогородскими.
Чиновники скорбели; граждане воплем изъявляли отчаяние; а Наместник
Ярославов и Дворяне его были равнодушными зрителями народного бедствия.
[11 февраля 1216 г.]. В то время явился утешитель:
Ярослава.
что освободит невинных граждан, заключенных в Торжке, восстановит
благоденствие Новагорода или положит свою голову. Народ клялся жить и
умереть с добрым Мстиславом, который, взяв под стражу Бояр Ярославовых,
чрез одного умного Священника объявил зятю, чтобы он, если желает остаться
ему сыном, выехал из Торжка и немедленно возвратил свободу всем Боярам и
купцам Новогородским. С гордостию отвергнув мирное предложение, Ярослав
изготовился к войне; сделал на пути засеки, укрепления и прислал сто
знаменитых Новогородцев в отчизну их с приказанием выпроводить оттуда его
тестя. Но сии люди, видя единодушие сограждан, пристали к ним с радостию.
Тогда озлобленный Ярослав собрал на поле всех бывших у него Новогородцев,
числом более двух тысяч; оковал цепями и послал в свой город, Переяславль
Залесский, отняв у них коней, деньги, все имение. В надежде на могущество
брата, Георгия Владимирского, он грозился наказать тестя и смело поднял
руку на кровопролитие междоусобное. Состояние Новагорода было достойно
жалости: голод, болезни истребили немалую часть его жителей; другие
скитались по землям чуждым; знатнейшие люди стенали в темницах Суздальской
области; домы и целые улицы опустели. Мстислав, собрав Вече, ободрял
граждан своим мужеством. "Оставим ли братьев в заключении и постыдной
неволе? - говорил он народу: - Да воскреснет величие столицы! Да не будет
она презрительным Торжком, ни Торжек ею! Новгород там, где Святая София.
Рать наша малочисленна; но Бог заступник правых, и сильного и слабого!"
Все казались единодушными; однако ж некоторые, тайно доброжелательствуя
Ярославу, бежали к нему в Торжек.
(который, быв несколько времени начальником маленькой области в Немецкой
Ливонии, снова господствовал тогда во Пскове).
дружелюбно разделаться с Ярославом, но принужденный искать управы мечом,
взял свои меры как искусный Военачальник и Политик. Предвидя, что Георгий
Всеволодович будет всеми силами помогать меньшему брату, Мстислав заключил
тайный союз с Константином и дал ему слово возвести его на престол
Владимирский. Неприятельские действия началися в Торопецкой области.
Святослав Всеволодович, присланный Георгием к Ярославу, с десятью тысячами
осадил Ржевку, где находилось только 100 воинов; но Князь Новогородский
подоспел с 500 всадниками, заставил осаждающих удалиться и взял
укрепленный Зубцов. Дружина Мстиславова хотела прямо идти к Торжку; но
Князь, призвав Владимира Рюриковича из Смоленска, вдруг обратился к
Переяславлю Залесскому, чтобы удалить феатр войны от Новогородской
области. Наконец обе рати сошлися близ Юрьева. Константин с полками своими
находился в стане Новогородском: Георгий, Ярослав и Князья Муромские,
действуя заодно, вооружили самых поселян и в необозримых рядах стали на
берегу Кзы. Летописцы сказывают, что Князь Владимирский и меньший брат его
имели 30 знамен, или полков, 140 труб и бубнов. Благоразумный Мстислав еще
надеялся отвратить кровопролитие. Послы Новогородские говорили Георгию,
что они не признают его врагом своим, будучи готовы заключить мир и с
Ярославом, если он добровольно отпустит к ним всех их сограждан и
возвратит Торжек с Волоком Ламским. Но Георгий ответствовал, что враги его
брата суть его собственные; а Ярослав, надменный и мстительный, не хотел
слушать никаких предложений. "Не время думать о мире, - говорил он Послам:
Мстислав вторично представлял Георгию и Ярославу, что война междоусобная
есть величайшее зло для Государства; что он желает примирить их с большим
братом, который уступит им всю область Суздальскую, буде Георгий отдаст
ему, как старшему, город Владимир. "Ежели сам отец наш (сказал Георгий) не
мог рассудить меня с Константином, то Мстиславу ли быть нашим судиею?
Пусть Константин одолеет в битве: тогда все его". Послы с горестию
удалились, и Князь Владимирский, пируя в шатре с Вельможами, желал знать
их мнение. Один Боярин советовал не отвергать мира и признать Константина
старейшим Государем земли Суздальской, представляя, что Князья
Ростиславова племени мудры и храбры. а воины Новогородские и Смоленские
дерзки в битвах; что Мстислав в деле ратном не имеет совместника и что
превосходные силы уступают иногда превосходному искусству. Князья слушали
Боярина с неудовольствием. Другие Вельможи, льстя их самолюбию, говорили,
что никогда еще враги не выходили целы из сильной земли Суздальской; что
жители ее могли бы с успехом противоборствовать соединенному войску всех
Россиян и седлами закидают Новогородцев. Одобрив сию безрассудную
надменность и собрав военачальников, Князья дали им приказ не щадить
никого в битве: убивать даже и тех. на коих увидят шитое золотом оплечье.
"Вам брони, одежда и кони мертвых, - сказали они: - в плен возьмем одних
Князей и решим после судьбы их". Отпустив воевод, Георгий с меньшими
братьями заперся в шатре и вздумал уже делить всю Россию: назначил Ростов
для себя, Новгород для Ярослава, Смоленск для третьего брата, а Киев для
Ольговичей, оставляя Галич на свое дальнейшее распоряжение.
послали сказать неприятелям, что желают биться с ними на обширном Липецком
поле.
торжественными обетами верности и ночью выступил из стана к назначенному
для битвы месту, с трубным звуком, с грозным кликом воинским.
Встревоженные полки Георгиевы стояли всю ночь за щитами, то есть
вооруженные и в боевом порядке, ожидая нападения, и едва было не
обратились в бегство. На рассвете Мстислав и Константин приближились к
неприятелю, который зашел за дебрь и расположился на горе, окруженной
плетнем. Напрасно Мстислав предлагал Георгию или мир, или битву на
равнине. Сей Князь ответствовал: "Не хочу ни того, ни другого; и когда вы
уже не боялись дальнего пути, то можете перейти и за дебрь, где мы вас
ожидаем".
полки Ярославовы. Бились с утра до вечера, слабо, неохотно: ибо время было
весьма холодно и ненастливо. На другой день Мстислав думал идти прямо ко
Владимиру, но Константин не советовал оставлять неприятеля назади и
боялся, чтобы миролюбивые Ростовцы, пользуясь случаем, не разбежались по
городам. Между тем Георгиевы полки, видя движение в стане Новогородцев и
Смолян, вообразили, что Мстислав хочет отступить, и бросились с горы, в
намерении гнаться за ним; но Георгий и Ярослав удержали их. Тогда Князь
Новогородский, сказав: "гора не защитит и не победит нас; пойдем с Богом и
Шилова Юлия
Курылев Олег
Никитин Юрий
Березин Федор
Посняков Андрей
Афанасьев Роман