храбрецов>, приказал мальчику-слуге принести из шатра глиняную пузатую
бутыль и сам налил певцу Кнуту Андерсену вина в серебряную кружку. Тот
выпил, крякнул и сказал:
Биргер, - тот получит полную бутыль вина и вдобавок собственную усадьбу с
садом на родине.
шведы хором спели псалом, и лагерь стал постепенно затихать.
порывах ветра. Казалось, что женщины с распущенными волосами, в длинных
белых одеждах медленно поплыли над рекой.
костры, возле которых полулежа дремали часовые.
орешника. Далее начинается труднопроходимый вековой бор. Сосны, ели и
березы чуть не до облаков, некоторые - в три обхвата.
морщинистый, с растрепанной седой бородой, засунутой за воротник. Он
выгребает одним веслом, подъезжает к зарослям камыша, тянущимся вдоль
берега, вытаскивает мережи и вытряхивает в большое берестяное лукошко
извивающихся серебристых рыбок.
камыше.
медведей. Хозяин, <бык>, остановился на вершине бугра и, помахивая
головой, точно прислушивался к звукам леса. Медведица лежала на животе,
вытянув все четыре лапы. Около нее возились два медвежонка и отдельно
бродил, пытаясь влезть на дерево, двухлетний пестун.
лапы, обнюхал воздух и грузно опустился на землю. Ускоренной рысцой, с
перевальцем, медведь сбежал с бугра и направился в чащу. За ним ушла и
медведица с медвежатами.
широкую реку.
камыши и, взяв берестяное лукошко с рыбками, выбраться на топкий берег.
князя Александра Ярославича: объезжать в лодке и обходить побережье и
следить зорко и неустанно, не появятся ли вражеские отряды и корабли. Уже
не раз сюда пробирались шведские и финские лазутчики, разводили костры и
даже ставили свои шалаши. Пелгусий, старшина ижорской земли и начальник
морской новгородской стражи, ответственный за береговую охрану, вместе с
другими тамошними жителями старался их отучить от приездов, ночью пугая
дикими криками, гуканьем лешего и поджогами шалашей.
берег, где поднимался бугор с расщепленной ударом молнии старой, вековой
сосной, и там баловались, отламывая от ствола щепки.
привадить на бугор, считая, что они пригодятся после, в случае если
приедет сам княжич Александр, страстный медвежатник. Ему Пелгусий уже
рассказывал про медведей и обещал сберечь их для охоты.
поставленные мережи.
густом орешнике. Затем он осторожно выполз на тропинку, протоптанную
медведями, и поднялся на бугор, откуда, скрываясь за упавшей сосной, он
мог наблюдать за всем, что происходило на реке.
пестрыми флагами и цветными парусами. Они были двухмачтовые, и на них
виднелись иноземные воины. Корабли стали приставать к берегу, одни -
бросая якоря, другие - закручивая канаты за вековые сосны и березы. День
был солнечный, жаркий; многие воины, сойдя на берег по сходням, углубились
в лес, собирая крупную чернику.
быстро скрылся в орешнике и, прихрамывая, побежал по знакомым ему тропкам
к своему поселку.
иноземных кораблей. Следом за Евстафием, запыхавшись, прибежали два парня
с реки и тоже рассказали дивное дело: что к устью Ижоры приплыли три с
половиной десятка чужеземных воинских кораблей с ратниками. Заглядевшись
на них, оба охотника и не почуяли, как к ним из лесу подкрались невиданные
воины, схватили их и потащили к шатру на бугре. Там с ними говорил, видно,
знатный воевода и приказал отнести грамоту с синей печатью в Новгород и
передать в собственные руки князю Александру.
и отправить обоих парней с Евстафием известить князя Александра о
надвинувшейся беде.
сторону Новгорода. В одном из следующих селений Евстафий опять достал
новых коней, уверяя мужиков, что <жеребий господень исполняется, пришли
враги неведомые, хотят всех православных подогнуть под свое колено и
затолкать в поганую латинскую веру и что надо подниматься всем народом,
всем скопом против иноверцев>.
посадник, и тысяцкий, и бояре именитые, и лучшие старые и молодшие люди...
Они всё уразумеют, подымут всю Новгородскую землю... Тогда осерчает
русский люд, возьмется за мечи, сулицы* и топоры, и плохо тогда придется
ворвавшимся непрошеным иноземцам.
другом встречном селении, у своей сестры. Она стала его уговаривать
переждать седмицу; пока успокоятся встревоженные косточки. Но Евстафий
рассвирепел, ругался и требовал свежих коней.
силен!
мережей ты можешь, а коли готовишься скакать вершником на коне, то лучше и
не думай: ты и сюда доехал, лежа животом на холке коня и держась за гриву.
Еще свалишься в пути, и зверь тебя задерет. А мы лучше тебя сами повезем,
как возили израненного медведем нашего рыбака, - в люльке.
поспешать к княжичу Александру в Новгород!
быстро распорядилась. Появились два коня, между ними была подвешена на
рыболовных сетях, продетых в две прочные жерди, постель из бараньего
тулупа. В ней улегся Евстафий и сейчас же захрапел. Его сопровождали
несколько вершников и внучка Анютка, сидевшая с хворостиной на переднем
коне.
разнообразных звуков: криком, ржаньем лошадей, грохотом телег, проезжавших
по деревянной бревенчатой мостовой. Люди двигались густым потоком по мосту
через Волхов. Они рассыпались по всему берегу и толпились перед лавками,
которые длинными рядами выстроились вдоль реки. На прилавках красовались
булгарские пестрые сафьяновые сапоги, мордовские расшитые полотенца,
карельские полосатые шерстяные чулки, яркие восточные шали, кольца, ушные
подвески, кожаные сумки, широкие цветные пояса из Хорезма и всякие иные
товары, привезенные из разных стран. Из-под навесов спускались цветные
узорные платки и домотканые рубахи.
засапожные ножи, и гвозди всех размеров, крюки, кольца, косы-горбуши,
чугунные котелки и другие железные предметы.
и другие.
как местных, так и привезенных с запада настойчивыми и напористыми в
торговле немцами и шведами, и с востока, откуда прибывали с кожаными
товарами и бумажными и шелковыми тканями булгарские, ургенчские и
персидские гости*.
широких низких скамьях смуглолицые купцы в пестрых одеждах и в намотанных
на головы белых и цветных тюрбанах.
признавали их, делали быстрый шаг в сторону и, снимая шапки, кланялись в
Маккарти Кормак
Никитин Юрий
Орлов Алекс
Орлов Алекс
Херберт Фрэнк
Зыков Виталий