- По-видимому, я - нервно-больная. Когда я получила этот пакет, мне стало
казаться, что о нем известно везде. Когда я хотела разрезать упаковку, я
едва не лишилась чувств от волнения, так как боялась, что, взяв в руки
флакон, отравлюсь от одного прикосновения к стеклу. Я ничем не могла
победить гнетущий страх и дошла до того, что вздрагивала при всяком
неожиданном шуме; везде мне мерещилось преследование. Я прятала пакет из
одного места в другое; вставала ночью, чтобы убедиться, - не выкраден ли он
во время моего сна, и так устала от мнительности, развившейся в манию
преследования, что закопала яд в лесу, недалеко от дома. Вы можете увидеть
посылку и убедиться, что не тронуты даже печати.
слова растерянной, полубезумной женщины, у которой дрожали руки. Жестокая
досада на неудачу охватила Гервак, и она готова была уже, переменив тон,
согласиться взять предложенные ей драгоценности, как Моргиана, ожидая, чем
разрешится молчание, взяла ящичек и приоткрыла его, по-видимому, без всякой
нужды, потом тихо опустила крышку. В этом ее движении было {ненужное}, - то,
что выдает следователю искуснейших симулянтов.
не в ваших нервах. Принесите посылку, и я вскрою ее сама.
отделаться от мысли, что за мной подсматривают.
случае проведите меня к месту, где спрятана посылка, и я ее посмотрю.
тоже хитра. Значит... мы кончили?
ли Моргиана ей эти драгоценности в счет уплаты, как та протянула руку к
звонку. Холодно приподняв брови, Гервак уселась на прежнее место и стала
рассматривать ногти, следя уголком глаза за вошедшей Нетти.
отправимся на прогулку, и уже после того я поеду в город.
кто-то украл. На этом я положу конец наглой торговле и отправлюсь домой".
Моргиана прошла через ворота, причем женщин видели: стоявший у машины шофер,
Гобсон и его восьмилетний сын. На узкой зеленой тропинке, ведущей к тому
месту, где Моргиана раздробила флакон, Гервак, слегка обескураженная
уверенностью, с какой ее вела Моргиана, спросила:
Песчаного Круга (так называлось предместье Лисса), чтобы там сесть в
трамвай? В противном случае я должна идти полчаса пешком, чтобы разыскать
лошадь где-нибудь в Брикете или Нантерре.
уверены, что я лгу.
налево и пройти десять шагов.
отлогий склон, заросший кустарником; он далее переходил в чащу. Тропа вилась
неожиданными поворотами, обходя упавший ствол или высокий камень; среди
кустарника она стала едва заметной. Зайдя в чащу, где прохладная тень скрыла
ее от жаркого утреннего солнца, Моргиана оглянулась на Гервак, которая, не
сводя с нее серых, железных глаз, пробиралась среди ветвей, загораживающих
путь, и указала на плоский треугольный камень, лежавший у старого дерева, на
краю трещины, куда сбросила осколки флакона. Противоположный край трещины
был ниже первого метра на четыре; за ним шли резкие скачки почвы вниз, до
самых береговых скал, откуда при сильном ветре явственно доносились залпы
прибоя.
и, зацепив пальцами под низ камня, стала приподнимать его, задыхаясь от
напряжения. Слегка тронувшись, камень вырвался из ее рук и лег опять плотно.
сопротивление тяжести, - я смогла опрокинуть, но поднять... Тогда я подрыла
его... Найдите сук. Что-нибудь, чтобы подсунуть.
по указанию Моргианы, стала просовывать под приподнятый край камня.
поскользнулись, и она упала на камень.
головой о камень.
которой возрастали с каждым движением, а левая рука не отпускала шею жертвы,
ухитрилась вцепиться в горло Гервак правой рукой более основательно, чем
первый раз. Она прижала ее и стала бить затылком о камень, пока судорожное
напряжение опрокинутого лица не стало затуманенным, как во сне.
Моргианой, которая, стоя на коленях, начала поспешно сталкивать ее в
трещину. Ничего не видя, оглушенная, полузадушенная Гервак свалилась на
краю, руки и голова ее свесились в пустоту. Моргиана опустилась на локоть и
столкнула Гервак бешеными ударами ног, тотчас вскочив, чтобы посмотреть, не
уцепилась ли та за камни и корни.
с хрипом и болью. - Яд здесь, я не лгала тебе; я сама стала ядом. Теперь
найди извозчика в Брикете или Нантерре.
и посмотрела на себя в воду. Ее лицо было все в красных пятнах; волосы
растрепались, платье измялось и выпачкалось о камни. С трудом она привела
его в порядок, затем вымыла руки и освежила водой лицо. Она вытирала его
платком, бессознательно смотря в воду, и увидела там дикие глаза уродливой
женщины. Но залив озера, в раме из дремучих кустов, унизанных алыми цветами,
был прекрасен, и отражение в голубом зеркале той скалы, откуда Моргиана
бросила вчера камень, было изысканно отчетливо озарено под водой утренним
лесным светом.
много. Но оно равнодушно. Красота, власть твоя велика! Так измени мне лицо!
Сделай мои руки нежными и белыми!
встала, как исчезло и ее отражение, и на его месте возникла в воде ничем не
омраченная, опрокинутая листва старого клена.
отправилась пешком к ближайшей деревне, откуда ей надо быть вечером на
станции железной дороги. Рассчитывая, что, при всяком положении розысков
пропавшей Гервак, ее муж не обратится в полицию ранее, как через два дня, -
скорее же не обратится совсем, - Моргиана прилегла отдохнуть. Как ни
странно, но расправа с торговкой ядом дала ей запас твердости и
самоуверенности. Позавтракав и окончательно обдумав продажу вещей Мальком,
Моргиана вышла садиться в автомобиль. Уже шофер открыл дверцу, как у ворот
дома остановился автомобиль Джесси и Моргиана получила записку сестры.
поехала к Обергейму, крупному ювелиру Лисса, рассчитывая по окончании дел
посетить Джесси.
камня, брошенного в нагую девушку, ей было безразлично смотреть на Джесси и
говорить с ней; но чувствовала она себя так, словно видела сестру последний
раз, - в ярком, щемящем сне.
пренебрегая слабостью, смело начнет двигаться. Она вздохнула и села; однако
ей сразу стало труднее дышать, и чувство изнеможения усилилось. Опустив
голову, девушка тихо пожаловалась себе: "Нехорошее происходит со мной. Я
забыла, что значит быть здоровой. Как вспомнить здоровье?! О, здоровье, ты
лучше всего! Вернись ко мне! Господи, выздорови меня!"
обострилось; она видела себя виноватой во всем: в характере и несчастьях
Моргианы, в заносчивости и гордости. Она сидела и каялась; все случаи, когда
она была недовольна собой, - обозначались и ныли, как синяки. Единственно
женским путем Джесси достигла среди самобичевания - своей легкой, нарядной
шляпы, найденной так неожиданно Детреем, и горько сетовала, что приняла
находку сухо, даже не расспросив подробно, как он ее нашел. "Но сегодня я
расспрошу. Вообще, я была жестока с людьми, - думала Джесси, вытирая глаза,
- а это так некрасиво. Ева думает, что Детрей глуп. Но ведь я не должна ни
воспитывать его, ни учить; мое дело быть только любезной. Когда я его
встречу, я ему скажу одно хорошее, и он будет ко мне привязан. Но, кажется,
я еще глупее его... о, Джесси, как можешь ты считать кого-нибудь глупым с
чужих слов?!"
как воду было ей разрешено пить только в исключительных случаях. От этого
постепенно вспомнилось ей утреннее посещение Моргианы в день отъезда сестры;
подробности развивались одна за другой, и была она обеспокоена тем, что
представилась ей Моргиана, стоявшая перед подносом как бы в замешательстве,
Лукьяненко Сергей
Афанасьев Роман
Посняков Андрей
Прозоров Александр
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия