Чтение 18–й страницы книги ~Двадцать лет спустя~

- Сударь, свет есть только в одном окне, выходящем в поле.

- Гм! - сказал д'Артаньян. - Будь я фрондер, я бы постучался сюда и
наверняка нашел бы покойный ночлег; будь я монах, я бы постучался туда
и, наверное, получил бы отличный ужин; а мы, очень возможно, заночуем на
сырой земле, между замком и монастырем, умирая от жажды и голода.

- Да, как знаменитый Буриданов осел, - прибавил Планше. - А все же -
не постучаться ли?

- Шш! - сказал д'Артаньян. - Единственный огонек в окне и тот потух.

- Слышите? - сказал Планше.

- В самом деле, что это за шум?

Послышался гул, как от надвигающегося урагана. В ту же минуту из двух
переулков, прилегающих к дому, вылетели два отряда всадников, человек в
десять каждый, и, сомкнувшись, окружили д'Артаньяна и Планше со всех
сторон.

- Ого! - сказал д'Артаньян, обнажая шпагу и прячась за лошадь. Планше
проделал тот же маневр. - Неужели твоя правда и они впрямь добираются до
нас?

- Вот он! Попался! - закричали всадники и бросились с обнаженными
шпагами на д'Артаньяна.

- Не упустите! - раздался громкий голос.

- Нет, монсеньер! Будьте покойны.

Д'Артаньян решил, что пора заговорить и ему.

- Эй, слушайте, - сказал он со своим гасконским акцентом, - чего вы
хотите? Что вам надо?

- Узнаешь сейчас! - заревели всадники хором.

- Стойте! Стойте! - закричал тот, которого назвали монсеньером. -
Стойте, говорят вам, это не его голос!

- То-то! - сказал д'Артаньян. - Что тут, в Нуази, все перебесились,
что ли? Но берегитесь, предупреждаю вас; первому, кто приблизится на
длину моей шпаги, - а она у меня длинная, - я распорю брюхо.

Предводитель подъехал к нему.

- Что вы тут делаете? - спросил он надменным голосом, привыкшим пове-
левать.

- А вы? - спросил д'Артаньян.

- Повежливее, не то вас проучат как следует! Если я вам себя и не на-
зываю, то все же требую, чтобы вы были почтительны к моему сану.

- Вы боитесь назвать себя, потому что командуете разбойничьей шайкой,
- сказал д'Артаньян, - но мне, мирно путешествующему со своим лакеем,
нет никаких причин скрывать свое имя.

- Ладно, ладно! Кто вы?

- Я назову вам себя, чтобы вы знали, где найти меня, сударь, принц
или монсеньер, как вас там зовут, - ответил гасконец, не желавший, чтоб
думали, будто он испугался угрозы. - Знаете вы д'Артаньяна?

- Лейтенанта королевских мушкетеров? - спросил голос.

- Этого самого!

- Конечно, знаю.

- Ну так вы, верно, слышали, что у него крепкая рука и острая шпага?

- Вы господин д'Артаньян?

- Я!

- Значит вы приехали сюда защищать его?

- Его... Кого его?..

- Того, кого мы ищем.

- Я думал попасть в Нуази, а попал, кажется, в царство загадок, -
сказал д'Артаньян.

- Отвечайте же, - сказал тот же надменный голос, - вы его ожидали
здесь под окнами? Вы приехали в Нуази, чтобы защищать его?

- Я никого не жду, - сказал д'Артаньян, начиная терять терпение, - и
никого не собираюсь защищать, кроме самого себя; но уж себя-то, предуп-
реждаю вас, буду защищать не шутя.

- Хорошо, о" сказал голос, - ступайте отсюда, очистите нам место.

- Уйти отсюда? - сказал д'Артаньян, планы которого нарушались этим
приказанием. - Не так-то это легко, я изнемогаю от усталости, и моя ло-
шадь тоже; разве что вы предложите мне ужин и ночлег поблизости.

- Мошенник!

- Эй, сударь, осторожнее в выражениях, прошу вас, потому что если вы
скажете еще словечко в этом роде, то, будь вы маркиз, герцог, принц или
король, я вам вколочу ваши слова обратно в глотку, слышите!

- Ну, ну, - сказал предводитель, - невозможно ошибиться, сразу слыш-
но, что говорит гасконец и, значит, не тот, кого мы ищем. На этот раз не
удалось! Едем! Мы с вами еще встретимся, господин д'Артаньян, - заключил
предводитель, возвышая голос.

- Да, но уже не при таких удобных для вас обстоятельствах, - сказал
насмешливо гасконец. - Быть может, это будет среди белого дня и вы буде-
те один.

- Ладно, ладно! - сказал голос. - В дорогу, господа!

И отряд всадников, ворча и ругаясь, исчез в темноте, повернув в сто-
рону Парижа.

Д'Артаньян и Планше стояли еще некоторое время настороже; но так как
шум все удалялся, они вложили шпаги в ножны.

- Видишь, дурень, - спокойно обратился д'Артаньян к Планше, - они
вовсе не до нас добирались.

- А до кого же тогда? - спросил Планше.

- Ей-ей, не знаю! Да и какое мне дело? У меня другая забота: попасть
в монастырь к иезуитам. Ну, на коней, и постучимся к ним! Будь что бу-
дет, не съедят же они нас, черт побери!

И д'Артаньян вскочил в седло.

Планше только что сделал то же самое, как вдруг на круп его лошади
свалилась неожиданная тяжесть, от которой лошадь даже присела на задние
ноги.

- Эй, сударь, - закричал Планше, - сзади меня человек сидит.

Д'Артаньян обернулся и в самом деле увидал на лошади Планше две чело-
веческие фигуры.

- Нас сам черт преследует! - воскликнул он, обнажая шпагу и собираясь
напасть на новоприбывшего.

- Нет, милый д'Артаньян, - ответил тот, - это не черт, это я, Арамис.
Скачи галопом, Планше, и в конце деревни сверни влево.

Планше с Арамисом за спиной поскакал вперед, и д'Артаньян последовал
за ними, начиная думать, что все это фантастический и бессвязный сон.

АББАТ Д'ЭРБЛЕ

В конце деревни Планше свернул налево, как ему приказал Арамис, и ос-
тановился под освещенным окном. Арамис соскочил на землю и трижды хлоп-
нул в ладоши. Тотчас же окно растворилось, и оттуда спустилась веревоч-
ная лестница.

- Дорогой друг, - сказал Арамис, - если вам угодно подняться, я буду
счастлив принять вас.

- Вот как! - сказал д'Артаньян. - Всегда у вас так входят в дом?

- После девяти вечера поневоле приходится, черт возьми! Монастырский
устав очень строг!

- Простите, мой друг, мне послышалось, вы сказали "черт возьми"?

- Право? - засмеялся Арамис. - Это возможно; вы не можете себе предс-
тавить, дорогой мой, сколько дурных привычек приобретаешь в этих прокля-
тых монастырях и какие скверные манеры у всех этих отцов, с которыми я
принужден жить. Что же вы не поднимаетесь?

- Ступайте вперед, я за вами.

- "Чтоб указать вам дорогу, ваше величество", - как сказал покойный
кардинал покойному королю.

Арамис проворно вскарабкался по лестнице и в одно мгновение очутился
в окне.

Д'Артаньян полез за ним, но медленнее; видно было, что пути такого
рода были ему менее привычны, чем его Другу.

- Извините, - сказал Арамис, заметив его неловкость, - если б я знал,
что вы окажете мне честь своим посещением, я приказал бы поставить садо-
вую лестницу; а с меня и такой хватает.

- Сударь, - сказал Планше, когда д'Артаньян почти уже достиг цели, -
этакий способ хорош для господина Арамиса, кой-как годится для вас, да и
для меня тоже, куда ни шло. Но лошадям по веревочной лестнице ни за что
не подняться.

- Отведите их под тот навес, мой друг, - сказал Арамис, указывая
Планше на какое-то строение, стоящее среди поля, - там вы найдете для
них овес и солому.

- А для меня? - спросил Планше.

- Вы подойдете к этому окну, хлопнете три раза в ладоши, и мы спустим
вам съестного. Будьте покойны, черт побери, здесь не умирают с голоду.
Ступайте!

И Арамис, втянув лестницу, закрыл окно.

Д'Артаньян с любопытством осмотрел комнату.

Никогда еще не видал он более воинственно и вместе с тем более изящно
убранного помещения. В каждом углу красовались военные трофеи - главным
образом шпаги, а четыре большие картины изображали в полном боевом воо-
ружении кардинала Лотарингского, кардинала Ришелье, кардинала Лавалета и
бордоского архиепископа. Правда, кроме них, ничто не напоминало о том,
что это жилище аббата: на стенах шелковая обивка, повсюду алансонские
ковры, а постель с кружевами и пышным покрывалом походила больше на пос-
тель хорошенькой женщины, чем на ложе человека, давшего обет достигнуть
рая ценой воздержания и умерщвления плоти.

- Вы рассматриваете мою келью? - сказал Арамис. - Ах, дорогой мой,