Чтение 18–й страницы книги ~Зов предков~

белки, даже ветерок нашептывал ему это. Бэк несколько раз останавливался
и, усиленно нюхая свежий утренний воздух, чуял в нем весть, которая зас-
тавляла его бежать быстрее. Его угнетало предчувствие какой-то беды, ко-
торая надвигалась или, может быть, уже случилась. И когда он пересек
последний водораздел и спустился в долину, где находился лагерь, он по-
бежал тише, соблюдая осторожность.

Пробежав три мили, он наткнулся на свежие следы, и шерсть у него на
затылке зашевелилась. Следы вели прямо к лагерю, к Джону Торнтону! Бэк
помчался быстрее и еще бесшумнее. Все чувства в нем были напряжены, он
остро воспринимал многочисленные мелкие подробности, которые рассказали
ему многое, но не все до конца. Нюхом чуял он, что по тропе, по которой
он бежал, до него прошли какие-то люди. Что-то зловещее таил в своем
молчании затихший лес. Примолкли птицы, попрятались все белки, одна
только попалась на глаза Бэку: ее серенькое блестящее тельце прильнуло к
серой поверхности сухого сука так плотно, что казалось частью его, ка-
ким-то наростом на дереве.

Бэк несся легко и бесшумно, как тень, и вдруг морда его быстро повер-
нулась в сторону, словно направленная какой-то посторонней силой. Он по-
шел на новый, незнакомый запах и в кустах увидел Нига. Пес лежал на боку
мертвый. Видимо, он дополз сюда и тут испустил дух. В каждом боку у него
торчало по оперенной стреле.

Пройдя еще сто ярдов, Бэк наткнулся на одну из ездовых собак, куплен-
ных Торнтоном в Доусоне. Собака в предсмертных муках корчилась на земле,
у самой тропинки, и Бэк обошел ее, не останавливаясь. Из лагеря глухо
доносились голоса, то затихая, то усиливаясь, - то был монотонный ритм
песни. Бэк прополз на животе до конца просеки и тут нашел Ганса, лежаще-
го ничком и утыканного стрелами, как дикобраз. В эту самую минуту, гля-
нув в сторону, где раньше стоял их шалаш из еловых веток, Бэк увидел
зрелище, от которого у него вся шерсть поднялась дыбом. Его охватил по-
рыв неудержимой ярости. Сам того не сознавая, он зарычал громко, грозно,
свирепо. В последний раз в жизни страсть в нем взяла верх над хитростью
и рассудком. Бэк потерял голову, и этому виной была его великая любовь к
Джону Торнтону.

Ихеты, плясавшие вокруг остатков шалаша, вдруг услышали страшный рык
мчавшегося на них зверя, какого они никогда еще не видели. Бэк, как жи-
вой ураган, яростно налетел на них, обезумев от жажды мщения. Он кинулся
на того, кто стоял ближе всех (это был вождь ихетов), и разорвал ему
горло зубами так, что из вены фонтаном брызнула кровь. Когда индеец
упал, Бэк, не трогая его больше, прыгнул на следующего и ему тоже перег-
рыз горло. Ничто не могло его остановить. Он ринулся в толпу, рвал, тер-
зал, уничтожал, не обращая внимания на стрелы, сыпавшиеся на него. Он
метался с такой непостижимой быстротой, а индейцы сбились в такую тесную
кучу, что они своими стрелами поражали не его, а друг друга. Один моло-
дой охотник метнул в Бэка копье, но оно угодило в грудь другому охотнику
- и с такой силой, что острие прошло насквозь и вышло на спине. Тут ихе-
тов охватил панический ужас, и они бросились бежать в лес, крича, что на
них напал злой дух.

Бэк действительно казался воплощением дьявола, когда гнался за ними
по пятам, преследуя их между деревьями, как оленей. Роковым был этот
день для ихетов. Они рассеялись по всем окрестным лесам, и только через
неделю те, кто уцелел, собрались далеко в долине и стали считать потери.

А Бэк, устав гнаться за ними, вернулся в опустевший лагерь. Он нашел
Пита на том месте, где его застали сонного и убили раньше, чем он успел
вылезть из-под одеял. Земля вокруг хранила свежие следы отчаянной борьбы
Торнтона, и Бэк обнюхал их, эти следы, все до последнего. Они привели
его к берегу глубокого пруда. На самом краю его головой и передними ла-
пами в воде лежала верная Скит, не оставившая хозяина до последней мину-
ты. Пруд, тинистый и мутный от промывки руды, хорошо скрывал то, что ле-
жало на дне. А лежал там Джон Торнтон: Бэк проследил его шаги до самой
воды, и обратных следов нигде не было видно.

Весь день Бэк сидел у пруда или беспокойно бродил по лагерю. Он знал,
что такое смерть: человек перестает двигаться, потом навсегда исчезает
из жизни живых. Он понял, что Джон Торнтон умер, что его нет и не будет,
и ощущал какую-то пустоту внутри. Это было похоже на голод, но пустота
причиняла боль, и никакой пищей ее нельзя было заполнить. Боль забыва-
лась только в те минуты, когда он, остановившись, смотрел на трупы ихе-
тов. Тогда в нем поднималась великая гордость - никогда еще он так не
гордился собой! Ведь он убил человека, самую благородную дичь, убил по
закону дубины и клыка. Он с любопытством обнюхивал мертвецов. Оказывает-
ся, человека убить очень легко! Легче, чем обыкновенную собаку. Без сво-
их стрел и копий и дубин они не могут равняться силой с ним, Бэком! И,
значит, впредь их бояться нечего, когда у них в руках нет стрел, копья
или дубинки.

Наступила ночь, высоко над деревьями взошла полная луна и залила зем-
лю призрачным светом. И в эту ночь, печально сидя у пруда, Бэк ясно по-
чувствовал, что в лесу идет какая-то новая для него жизнь. Он встал,
насторожил уши, понюхал воздух. Издалека слабо, но отчетливо донесся
одинокий вой, затем к нему присоединился целый хор. Вой слышался все
громче, он приближался с каждой минутой. Снова Бэк почувствовал, что
слышал его когда-то в том, другом, мире, который жил в глубине его памя-
ти. Он вышел на открытое место и прислушался. Да, это был тот самый зов,
многоголосый зов! Никогда еще он не звучал так настойчиво, не манил так,
как сейчас, и Бэк готов был ему повиноваться. Джон Торнтон умер. Послед-
ние узы были порваны. Люди с их требованиями и правами более не сущест-
вовали для Бэка.

Охотясь за живой добычей, волчья стая, так же как индейцы, шла вслед
за перекочевывавшими лосями и, пройдя край лесов и рек, ворвалась в до-
лину Бэка. Серебристым потоком хлынула она на поляну, купавшуюся в лун-
ном свете, а посреди поляны стоял Бэк, неподвижный, как изваяние, и
ждал. Этот громадный и неподвижный зверь внушал волкам страх, и только
после минутной нерешимости самый храбрый из них прыгнул к Бэку. С быст-
ротой молнии Бэк нанес удар и сломал ему шейные позвонки. Некоторое вре-
мя он стоял так же неподвижно, как прежде, а за ним в агонии катался по
земле умирающий волк. Еще три волка один за другим пытались напасть на
него - и все отступили, обливаясь кровью, с разорванным горлом или пле-
чом.

Наконец вся стая бросилась на Бэка. Волки лезли на него, толпясь и
мешая друг другу в своем нетерпении овладеть добычей. Но изумительное
проворство и ловкость выручили Бэка. Вертясь во все стороны на задних
лапах, действуя зубами и когтями, он отбивался одновременно от всех на-
падающих. Чтобы помешать им зайти с тыла, ему пришлось отступить. Он пя-
тился, пока не миновал пруд и не очутился в русле высохшей речки.

Дальше он наткнулся на высокий откос и, двигаясь вдоль него, добрался
до глубокой выемки, где хозяева его брали песок для промывки. Тут он был
уже защищен с трех сторон, и ему оставалось только отражать натиск вра-
гов спереди.

Он делал это так успешно, что через полчаса волки отступили в полном
смятении. Они тяжело дышали, высунув языки. Их белые клыки резко белели
в лунном свете. Одни прилегли, подняв морды и навострив уши. Другие сто-
яли, следя за Бэком. А некоторые лакали воду из пруда. Большой и тощий
серый волк осторожно вышел вперед. Он явно был настроен дружелюбно - и
Бэк узнал того дикого собрата, с которым он бегал по лесу целые сутки.
Волк тихонько повизгивал, и, когда Бэк ответил ему тем же, они обнюха-
лись.

Затем подошел к Бэку и другой, старый волк, весь в рубцах от драк.
Бэк сначала оскалил зубы, но потом обнюхался и с ним. После этой церемо-
нии старый волк сел, поднял морду к луне и протяжно завыл. Завыли и все
остальные. Бэк узнал тот зов, что тревожил его долгими ночами. И он тоже
сел и завыл. Когда все затихли, он вышел из своего укрытия, и стая окру-
жила его, обнюхивая наполовину дружески, наполовину враждебно. Вожаки
опять завыли и побежали в лес. Волки бросились за ними, воя хором. Побе-
жал и Бэк рядом со своим диким собратом. Бежал и выл.

На этом можно было бы и кончить рассказ о Бэке.

Прошло немного лет, и ихеты стали замечать, что порода лесных волков
несколько изменилась. Попадались волки с коричневыми пятнами на голове и
морде, с белой полоской на груди. Но еще удивительнее было то, что, по
рассказам ихетов, во главе волчьей стаи бегал Дух Собаки. Они боялись
этой собаки, потому что она была хитрее их. В лютые зимы она крала их
запасы, утаскивала из их капканов добычу, загрызала их собак и не боя-
лась самых храбрых охотников.

Рассказывали еще более страшные вещи: иногда охотники, уйдя в лес, не
возвращались больше в стойбище, а некоторых находили потом мертвыми, с
перегрызенным горлом, и вокруг на снегу видны были следы лап крупнее
волчьих.

Осенью, когда ихеты отправляются в погоню за лосями, одну долину они
всегда обходят. И лица их женщин омрачает печаль, когда у костра начина-
ются рассказы о том, как Злой Дух явился в эту долину, избрав ее своим
убежищем.

Ихеты не знают, что летом в эту долину забегает один лесной зверь.
Это крупный волк с великолепной шерстью, и похожий и непохожий на других
волков. Он приходит один из веселых лесных урочищ и спускается в долину,
на полянку между деревьями. Здесь лежат истлевшие мешки из лосиных шкур,
и течет из них на землю золотой поток, а сквозь него проросли высокие
травы, укрывая золото от солнца.

Здесь странный волк сидит в задумчивости некоторое время, воет долго
и уныло, потом уходит.

Не всегда он приходит сюда один. Когда наступают долгие зимние ночи и
волки спускаются за добычей в долины, его можно увидеть здесь во главе
целой стаи. В бледном свете луны или мерцающих переливах северного сия-
ния он бежит, возвышаясь громадой над своими собратьями, и во все могу-