read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



случае оба противоположных друг другу утверждения ложны, а здесь, наоборот,
утверждения, противопоставленные друг другу только по недоразумению, могут
быть оба истинны.
Именно математическая связь необходимо предполагает однородность
связываемого (в понятии величины), динамическая же нисколько этого не
требует. Когда дело идет о величине протяженного, то все части должны быть
однородны между собой и с целым; в связи же причины и действия хотя и
бывает однородность, но она не необходима; ведь понятие причинности (где
посредством одного полагается нечто другое, совершенно от него отличное) по
крайней мере не требует ее.
Если принять предметы чувственно воспринимаемого мира за вещи сами по себе
и приведенные выше законы природы - за законы вещей самих по себе, то
противоречие будет неизбежно. Точно так же если представлять субъект
свободы подобно прочим предметам лишь как явление, то также нельзя избежать
противоречия; ведь в таком случае одновременно утверждали бы и отрицали
одно и то же относительно одинакового ; предмета в одном и том же значении.
Если же относить естественную необходимость только к явлениям, а свободу -
только к вещам самим по себе, то можно без всякого противоречия признать
оба этих вида причинности, как бы ни было трудно или невозможно понять
свободную причинность.
В явлении каждое действие есть событие, или нечто происходящее во времени;
ему должно предшествовать, согласно всеобщему закону природы, определение
каузальности его причины (то или иное ее состояние), за которым действие
следует по постоянному закону.
Но это определение причины к действованию (Causalitat) должно быть также
чем-то случающимся, или происходящим; причина должна начать действовать,
иначе между ней и действием немыслима была бы никакая временная
последовательность; действие существовало бы всегда, как и каузальность
причины. Итак, среди явлений определение причины к действию также должно
возникать, т. е., так же как и ее действие, быть событием, которое
опять-таки должно иметь свою причину, и т. д.; следовательно, естественная
необходимость должна быть условием, в соответствии с которым определяются
действующие причины. Если же считать свободу свойством некоторых причин
явлений, то по отношению к явлениям как событиям она должна быть
способностью начинать их сама собой (sponte), т. е. так, чтобы каузальность
причины сама не нуждалась в начале и, следовательно, в другом основании,
это начало. Но тогда причина по своей каузальности не должна подчиняться
временным определениям своего состояния, т. е, не должна быть явлением, т.
е. должна быть признана вещью самой по себе, а одни только действия -
явлениями. Если такое влияние умопостигаемых сущностей на явления Можно
мыслить без противоречия, то хотя всякой связи причины и действия в
чувственно воспринимаемом миро будет присуща естественная необходимость,
однако, с другой стороны, за той причиной, которая сама не есть явление
(хотя и лежит в основе явления), будет признана свобода. Таким образом,
природа и свобода могут без противоречия быть приписаны одной и той же
вещи, но в различном отношении: в одном случае - как явлению, в другом -
как вещи самой по себе.
В нас есть способность, которая, с одной стороны, связана со своими
субъективно определяющими основаниями, представляющими собой естественные
причины ее действий, и постольку она есть способность существа, которое
само принадлежит к явлениям; с другой стороны, эта способность соотносится
и с объективными основаниями (которые суть лишь идеи), поскольку они ее
могут определять; и эта связь выражается через долженствование. Способность
эта называется разумом, и, поскольку мы рассматриваем существо (человека)
исключительно с точки зрения этого объективно определяемого разума, его
нельзя рассматривать как чувственно воспринимаемое существо: указанное
свойство есть свойство вещи самой по себе, возможность которого мы никак не
можем понять, т. е. каким образом должное, которое еще никогда не
случалось, может определять его деятельность и быть причиной поступков,
действие которой есть явление в чувственно воспринимаемом мире. Между тем
причинность разума в отношении действий в чувственно воспринимаемом мире
была бы свободой, поскольку объективные основания, которые Вами суть идеи,
признаются определяющими в отношении разума. В самом деле, действие его
зависело бы в каком случае не от субъективных и, стало быть, временных
условий и, следовательно, не от закона природы, служащего для их
определения, так как основания разума вообще дают действиям правила из
принципов без влияния обстоятельств времени или места.
Все, что здесь приводится, имеет лишь значение поясняющего примера и не
относится необходимо к нашему вопросу, который следует решить, исходя из
одних только понятий независимо от свойств, обнаруживаемых нами в
действительном мире.
Я могу сказать без противоречия: все поступки разумных существ, поскольку
они явления (находятся в каком-то опыте), подчинены естественной
необходимости; но по отношению к разумному субъекту и его способности
действовать согласно одному только разуму эти же поступки свободны. В самом
деле, что требуется для естественной необходимости? Только то, чтобы каждое
событие в чувственно воспринимаемом мире определялось постоянными законами,
стало быть, имело отношение к какой-то причине в явлении, причем лежащая в
основе вещь сама по себе и ее каузальность остаются неизвестными. Но я
говорю: закон природы остается, все равно, есть ли разумное существо
причина действий в чувственно воспринимаемом миро, [проистекающих] из
разума, стало быть через свободу, или же действия не определяются разумными
основаниями. Ведь в первом случае поступок совершается согласно максимам,
действие которых в явлении всегда сообразуется с постоянными законами; во
втором же случае, когда поступок совершается не по принципам разума, он
подчинен эмпирическим законам чувственности,- и в обоих случаях действия
связаны между собой согласно постоянным законам, а ведь большего мы и не
требуем от естественной необходимости, да большего в ней и не знаем. Но в
первом случае разум есть причина этих законов природы и, следовательно,
свободен, во втором же случае действия происходят по одним лишь
естественным законам чувственности, потому что разум ни оказывает на них
никакого влияния; но сам разум в силу этого вовсе не определяется
чувственностью (что невозможно), а потому и в этом случае свободен. Итак,
свобода не препятствует закону явлений природы, равно как и этот закон не
нарушает свободы практического применения разума, которое связано с вещами
самими по себе как определяющими основаниями.
Этим, стало быть, сохраняется практическая свобода, а именно та, в которой
разум обладает каузальностью согласно объективно определяющим основаниям,
при этом не наносится никакого ущерба естественной необходимости тех же
действий как явлений. Это же может служить для пояснения того, что мы
говорили о трансцендентальной свободе и ее совместимости с естественной
необходимостью (в одном и том же субъекте, но не в одном и том же
отношении). В самом деле, что касается трансцендентальной свободы, то когда
то или иное существо действует по объективным причинам, то каждое начало
его поступка всегда есть первое начало в отношении этих определяющих
оснований, хотя этот же поступок в ряду явлений есть лишь подчиненное
начало, которому должно предшествовать то или другое состояние причины,
определяющее этот поступок и само также определяемое предшествующим
состоянием; так что, не вступая в противоречие с законами природы, можно в
разумных существах или вообще в существах, поскольку их причинность
определяется в них как в вещах самих по себе, мыслить некоторую способность
начинать само собой ряд состояний. Ведь отношение поступка к объективным
основаниям разума не есть временное отношение; здесь то, что определяет
причинность, не предшествует по времени поступку, потому что такие
определяющие основания представляют не отношение предметов к чувствам,
стало быть, к причинам в явлении, а определяющие причины как вещи сами по
себе, не подчиненные условиям времени. Таким образом, в отношении
причинности разума можно поступок рассматривать как первое начало, а в
отношении [всего] ряда явлений - также как подчиненное лишь начало, и без
противоречия - в первом отношении как свободный, во втором же (где поступок
лишь явление) как подчиненный естественной необходимости.
Что касается четвертой антиномии, то она разрешается таким же образом, как
и противоречие разума ; с самим собой в третьей. В самом деле, если причину
в явлении отличают от причины явлений, лишь поскольку ее можно мыслить как
вещь самое по себе,- то оба положения могут быть равно допущены; а именно с
одной стороны, что для чувственно воспринимаемого мира вообще нет никакой
причины (по аналогичным законам причинности), существование которой было бы
безусловно необходимо, а с другой стороны, что этот мир тем не менее связан
с некоторой необходимой сущностью как своей причиной (но другого рода и по
другому закону); несовместимость этих двух положений основывается
исключительно на следующей ошибке: то, что правильно для явлений,
распространяют па вещи сами по себе и вообще смешивают эти два понятия.
54
Такова постановка и решение всей антиномии, в которой запутывается разум,
применяя свои принципы к чувственно воспринимаемому миру; уже одна ее
постановка была бы большой заслугой для познания человеческого разума, хотя
бы разрешение этого противоречия и не вполне еще удовлетворяло читателя,
который должен здесь преодолеть естественную видимость, на которую ему в
первый раз указывают как на иллюзию, тогда как он до сих пор всегда считал
ее истиной. Действительно, один вывод отсюда неизбежен, а именно: так как
совершенно невозможно выйти из этого противоречия разума с самим собой,
пока принимаешь предметы чувственно воспринимаемого мира за вещи сами по
себе, а не за то, что они есть на самом деле, т. е. за одни лишь явления,
то читателю приходится снова предпринять дедукцию всего нашего априорного
познания и проверить данную мной дедукцию его, чтобы прийти к какому-нибудь
решению. А большего я теперь не требую; ведь если он при этом занятии
достаточно глубоко вдумается в природу чистого разума, то ему станут
привычными те понятия, единственно посредством которых можно разрешить
противоречие разума, а без этого я не могу ожидать полного одобрения даже
от самого внимательного читателя.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 [ 18 ] 19 20 21 22 23 24 25 26
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.