"Вы, несчастные лежебоки,- гласило "Обращение",- набрались наглости вызвать нас на соревнование по футболу. На что же вы рассчитываете со своей черепашьей медлительностью? С презрением мы отвергаем ваш вызов! Капитан Рикошетников".
Силла, Токтомуран Джечкин и другие прогрессивные деятели пытались убедить
их, что обращение - фальшивка.
верили всему. Почти каждый горожанин тащил с собой футбольный мяч.
представление. Сотни мячей летали в воздухе. Все от мала до велика, включая
женщин, демонстрировали усомнившимся русским свое умение играть в футбол,
технику обработки мяча, финты, обводку, пасы...
его всякий раз встречали свистом. Как? Мы медлительные черепахи, тупые ослы?
Мы не умеем играть в футбол? А вот смотрите-ка!
борт!" Только двух членов экипажа недоставало: не явился из увольнительной
кот Пуша Шуткин и бесследно пропал лаборант гидробиологического сектора
Геннадий Стратофонтов.
город. Первый помощник Хрящиков проводил среди экипажа разъяснительную
работу. Видавший виды Шлиер-Довейко почесывал в затылке. Капитан
Рикошетников не выпускал изо рта трубки.
друга! Конечно, можно заявить официальный протест, начать розыски через
газеты, но не будет ли это стоить жизни его другу? Бандиты с Карбункла не
дремлют, а эмпирейцы... Эх, эмпирейцы! С горечью смотрел капитан на так
легко обманутых горожан.
страсти стали затихать. Утомленные граждане кучками рассаживались на
набережной и приступали к обеду. Собственно говоря, никакого большого зла к
капитану Рикошетникову они не испытывали. Показали, что умеют, и ладно. Они
были не способны долго злиться, эти чудаки эмпирейцы,
разворачивали на площадке башни "Толстая Эльза" чугунное корабельное орудие,
снятое еще в XVIII веке с поверженного "Белого лебедя". Жерло дурацкой пушки
поворачивалось в сторону "Алеши Поповича".
ропот:
фитиль. Наступила тишина, в которой слышался только хохот Володи
Телескопова.
Растолкав "кротов", великий легопер снял пушку с лафета и поднял ее себе на
плечи. "Кроты", взвыв от обиды, бросились на кумира нации. Рикко Силла с
пушкой на плечах прыгнул с башни в воду бухты.
тоже ринулись в воду. Рикко Силла, отдуваясь, плыл к берегу, спасая
историческую ценность и собственную жизнь. Вокруг в прозрачных водах кипела
борьба. Гвалт стоял невообразимый! Кое-где в узких улочках затрещали
автоматные очереди. И тогда на борт "Алеши Поповича" взбежал сенатор Нуфнути
Куче.
два-три дня покинуть порт. Капитан, нам кажется, что на архипелаге действует
мафия или что-то в этом роде. Патриоты начеку, капитан. Следы мальчика, как
я и предполагал, ведут на Карбункл. Сегодня ночью мы высадимся на остров, а
с вами будем держать связь по радио. Уходите, капитан...
Оук-порта направиться на север.
пролив и не заметив ничего подозрительного, опустил бинокль.
плясали в лунной полосе, и в этом мелькании тени и света даже самый зоркий
взгляд не заметил бы крохотной черной точки, головы одинокого пловца.
Оук-порта. Движения его были точно рассчитаны на большой заплыв, а в голове
царила сумятица: он все еще не мог прийти в себя от всего того, что ему
довелось увидеть и услышать немногим более часа назад.
Накамура-Бранчевской - полковник не отходил от нее ни на шаг. Геннадий был
уверен, что полковник - участник заговора; больше того, он был уверен, что
вилла Накамура-Бранчевской кишит его людьми. Как предупредить хозяйку об
опасности, как рассказать ей о разговоре в сенате, о странных телефонных
переговорах в подземелье?
потащила Геннадия в спортзал играть в пинг-понг. Мальчик нервничал, играл
плохо. Сославшись на усталость, он ушел в отведенную для него комнату.
этой взад и вперед прогуливался дюжий слуга. В тишине мерно постукивали
кованые каблуки. Всякий раз, проходя мимо двери, слуга как бы ненароком
заглядывал в комнату. Сомнений не было - это часовой, и он приставлен к
нему, к Геннадию.
на стене фехтовальную маску и скрещенные рапиры. Надо было действовать, надо
узнать, что произошло в Оук-порте.
вскочил с кровати, сорвал со стены маску, положил ее на подушку и прикрыл
простыней. Под одеяло он засунул два фехтовальных жилета, придал им форму
человеческого тела и нырнул под кровать. Слуга возвращался. Он заглянул в
комнату и спокойно пошел дальше. Геннадий выскользнул за дверь.
открыл окно. Во внутреннем дворе виллы было пустынно. Только под аркой двое
парней играли в кости.
перелез на кедр... и в этот момент услышал нарастающий шум моторов. Парни
под аркой вскочили, один из них отворил ворота, и через минуту во внутренний
двор ворвались на полной скорости две машины: низкий двухместный "феррари" и
затянутый брезентом "джип".
Накамура-Бранчевска. Она была в кожаной куртке и кожаных брюках и напоминала
в этот момент какое-то красивое, сильное животное с пружинистой, легкой
поступью. Не оглядываясь, она вошла в дом. Полковник, посвистывая, двинулся
вслед за ней. Он слегка спотыкался. Из "джипа" вывалились Латтифудо, Мамис и
еще какой-то неизвестный Геннадию тип в широкополой шляпе.
под деревом, на котором сидел Геннадий.
богато обставленный кабинет, огромный письменный стол с телефонами и
селекторами, круглый стол для заседаний, кожаные кресла, карты на стенах и
большую модель парусного брига с медными буквами на корме: "Голубка".
Гена.
очень похожа на Накамура-Бран-чевскую, в левой руке она держала подзорную
трубу, в правой - чётки.
длинные кожаные перчатки. Лицо ее было неузнаваемым - напряженное, мрачное,
исполненное властной решительности.
"Палата лордов". Меланхолически прошлепал и бухнул в кресло грузный
Латтифудо. Голубоглазый утконосый мистер Кингсли Брейнвен Мамис со своей
неизменной блуждающей улыбочкой проследовал в угол и скрылся из поля зрения
Геннадия. Четвертый, странный тип с тяжелой нордической челюстью и раскосыми
глазками, сел к столу, открыл папку и погрузился в какие-то бумаги.
Воцарилось молчание, в котором слышны были только шаги
На-камура-Бранчевской.
плеткой, огрела по физиономии сначала кавалера Ордена Счастливой Лопаты, а
потом Латтифудо.
кедра, он притаился возле полуоткрытого окна, готовясь в любую минуту прийти
на помощь своей любезной хозяйке.
щеку.
дама,- А тебе, Латтифудо, ничтожество, проспиртованное чучело, за общую
Сертаков Виталий
Корнев Павел
Свержин Владимир
Прозоров Александр
Афанасьев Роман
Посняков Андрей