Чтение 18–й страницы книги ~Очень страшная история~

мозгов это дело, парнек. Веди-ка меня. Если правду говоришь, всех выпущу. А
если наврал, тоже выпущу... дух из тебя! Понял?

Довольный собой, он рассыпал мелкий, противный смешок. И затопал вниз,
перешагивая через две или три ступени. Я еле за ним поспевал.

"Лишь бы не сорвалось! - думал я. - Ну, а если сорвется... Я погибну в
подвале. И не так, как Аида и Радамес, которые все-таки были вдвоем. Нет, я
закончу свою жизнь в темном, сыром одиночестве! Все решится буквально через
секунды. Вот сейчас! Вот сейчас..."

Я вытер со лба капли страха. Даже не очень опытный глаз мог бы безошибочно
определить: меня трясла лихорадка. Как хорошо, что Наташа была далеко!

Наконец мы остановились у двери, ведущей прямо в подвал.

Племянник схватился за щеколду. Железо со ржавым стоном проехало по железу.
Потом он повернул круглую головку английского замка.

- Проходи-ка, парнек...

- Нет, вы вперед проходите. Вы ведь старше! Я себе не позволю...

- Вежливый ты, парнек! Не люблю вежливых.

Он шагнул в сырой мрак подвала.

И в то же мгновение дверь, которую я смело и решительно толкнул ногой,
захлопнулась. Щелкнул замок, от которого ни у кого не было ключа... На
всякий случай я тут же навалился на щеколду и с трудом задвинул ее.

- Парнек, ты что? - послышалось за дверью.

- Не хочу вам мешать, - с плохо скрываемым злорадством ответил я.

- Открой дверь! Откр-р-р-ой!

- А вы нам открыли?

- Ну, пар-р-рнек! Ну, ты у меня...

- Пока что не я у вас, а вы у меня... сидите в подвале.

- Сейчас я твоих дружков... Я их всех! Будто мать родная не родила!.. Я
их...

- Сначала найдите!

- Да я их!

- Посидите вдвоем со скелетом!

Он стал колотить в дверь ногами. Но она была прочно обита ржавым железом.

- Попробуйте пролезть через другую дверь, - посоветовал я, зная, что через
нее пролезет только маленькая головка Племянника. Или его нога.

- Навр-рал? Ты мне навр-рал?

- Нет, я сказал правду. Подойдите к столу - и убедитесь!

Послышался топот его ножищ.

"Вот сейчас он остановился возле стола... - думал я. - А сейчас вот читает:
"Племянник! Передай привет своей тете!"

- Откр-р-рой! - раздался крик из глубины подземелья, похожий на рев
циклопа, запертого в пещере.

Чувство законной гордости переполнило меня! Был открыт путь к телефону.
Наташина мама была спасена!..

ГЛАВА XI,
в которой мы слышим разные голоса и топот погони...

- Как тебе удалось? Как ты это совершил? Как сделал? Как?! Расскажи!

- Важен результат, - отвечал я на вопросы своих друзей. - Он сидит в
подвале? Сидит! Он кричит в подвале? Кричит! Остальное, как говорится,
детали.

- Победителей не судят! И не расспрашивают!.. - изрек Покойник.

Ему не хотелось, чтобы мной восторгались, чтоб меня расспрашивали. И хоть
наши желания решительно не совпадали, я тоже сказал:

- Зачем оглядываться назад? Лучше будем смотреть вперед!

- Я слышал, что у военных принято анализировать военные операции, которые
привели к победам, - сказал Принц Датский. - На них учатся остальные.

Мне не хотелось вслух анализировать свою "операцию". Ведь я перехитрил
Племянника... А хитрость со стороны всегда выглядит менее выгодно, чем
прямая схватка, чем смелость, проявленная в открытом бою. "Если бы они
слышали своими ушами, как Племянник грозил запихнуть меня обратно в подвал,
словно сельдь в банку, - рассуждал я, - они бы поняли, что я проявил не
только находчивость, но и храбрость. Но они этого не слышали и уже не могут
услышать. Пусть же догадываются сами. Вдруг Наташа подумает, что Племянник
струсил, испугался меня! Я не буду с ней спорить. К сожалению, она вряд ли
может так подумать..." И хотя я предложил не оглядываться назад, мне
внезапно захотелось, чтобы они услышали рычание Племянника и поняли, какого
противника я победил.

Всем не терпелось добраться до телефона, но я предложил:

- Давайте спустимся на минутку!

Спустились все, кроме Глеба... Он, который старался первым выполнять мои
приказания и даже, подобно Мироновой, заранее угадывать их, тут вроде бы не
расслышал. Я не стал насиловать его волю.

Может, он боялся, что я и его тоже загоню в подземелье.

А может быть, считал себя не вправе издеваться над Племянником, который еще
недавно был его верным сообщником. Соучастником его преступления! И вновь
передо мной возникла загадка, которую еще предстояло понять, разгадать:
"Зачем Глеб звонил Племяннику? Зачем просил его запереть нас в подвале?
Зачем?!"

Мы подошли к двери, обитой ржавым железом, и я крикнул:

- Ну, как там дела? Какое у вас настроение? Племянник стоял по ту сторону
возле самой двери, как тигр возле металлических прутьев клетки.

- Откр-рой! - заорал он. - Откр-рой!

Все отскочили в сторону. Но я остался на месте. Я даже не шелохнулся. И с
плохо скрываемой насмешкой произнес:

- Мы же освободились собственными силами. Без вашей помощи. Вот и вы
постарайтесь! Проявите инициативу, находчивость. Посидите, похудейте -
тогда, может быть, пролезете через ту дверь, через которую мы...

- Я р-разнесу дачу! - кричал Племянник.

- Тетя будет очень огорчена, - спокойно ответил я. И обратился к своим
друзьям: - Прошу вас наверх! К телефону. Прошу!

Все тихо мне подчинились. Мы вошли в комнату, которую когда-то снимал у
тети Племянника Гл. Бородаев. Она переходила прямо в террасу, а терраса
выходила прямо во двор.

Телефона я в комнате не увидел. И внутренне похолодел: неужели все мои
старания оказались напрасными?

Но уже в следующий миг я внутренне отогрелся: Глеб поднял со стула старый
женский халат, и оказалось, что телефон скрывался под ним.

- Зачем это? - спросил я.

- Тетя очень боится... Если соседи, которые с других дач... То всегда будут
просить... Она прячет, чтобы не знали. Он ведь прямой!

- В каком смысле?

- Сразу соединяется с городом... Такой только дедушке... В благодарность...

К аппарату была прибита потускневшая пластинка:

"Гл. Бородаеву от благодарных читателей".

Рядом лежала бумажка, на которой были записаны телефоны: милиции, "скорой
помощи", пожарной команды и еще какой-то.

- Это чей? - спросил я.

- Тети Племянника, - сказал Глеб. - Она в городе. Он ей звонит. Сообщает...

- Понятно.

Острая наблюдательность немедленно подсказала мне, что никто не решается
первым снять трубку. Вдруг отключен за неуплату? Или испорчен?..

Смелым движением руки я поднес трубку к уху: раздался гудок. Наташин
телефон я знал наизусть. Но она не знала, что я его знал. И я не хотел,
чтоб она об этом догадывалась: ведь я чуть не с первого класса звонил ей и
долго дышал в трубку, а потом перестал дышать.

- Наташа, какой у тебя номер?

Она ответила. Я набрал... Послышался женский голос. Он был мне отлично
знаком: раньше, услышав его, я сразу же вешал трубку. Но сейчас не повесил,
а передал Наташе:

- По-моему, твоя мама.

- Мамуля, - сказала она так нежно, что острое чувство зависти вновь
проникло мне прямо в сердце.

Если б она сказала таким голосом "Алик", я отдал бы все самое дорогое:
новый велосипед (двухколесный!), и шариковую ручку, и бильярд с
металлическими шариками!

Она продолжала:

- Нет, не из города... Мы еще здесь, на даче. Опоздали на электричку. Все
хорошо. Ты не волнуйся. Я буду часов в одиннадцать. Попроси, пожалуйста,
Анну Петровну, чтобы не уходила. Чтобы еще посидела с тобой... дождалась
меня, если может. Попросишь? Честное слово? Нет, все хорошо! Сейчас мы на
даче. Нет, не на улице. Ты не волнуйся. Просто опоздали на электричку.
Целую тебя!

"Уж этого-то мне никогда не услышать!" - с плохо скрываемой грустью подумал
я.

И вдруг она сказала:

- Спасибо, Алик!

- Не стоит. Пожалуйста... - ответил я и громко закашлялся, чтоб не
услышали, как заколотилось в груди мое сердце.

Я вновь поднял трубку и протянул ее Мироновой: я уступал место женщинам!

- Сколько минут можно разговаривать? - спросила Миронова.

- Сколько хочешь. Ты же не в автомате.

- Разве не ясно? - задал вопрос Покойник.

- Что? - спросила Миронова.

- Разве не ясно, что и другие родители тоже волнуются? И что поэтому не
надо затягивать? Разве не ясно?..

Он заговорил в своей излюбленной форме. Миронова быстро набрала номер. Я,
как детектив, постарался представить себе весь ее разговор полностью,
угадывая и то, что ей отвечали.

- Валентин Николаевич! - закричала Миронова.

- Ты говоришь...

- Издалека! - закричала Миронова.